За человечность

Когда кто-то упоминал родство душ, любовь с первого взгляда и прочую романтическую чушь при Джоне, тот всегда кидал на говорившего свой фирменный взгляд «Ты идиот?», и в восьмидесяти процентах случаев разговор моментально прекращался. Все знали, что Джон — неисправимый циник и что проще не спорить с ним, чем пытаться доказать свою правоту. Легче дуть на воду, а не снова и снова обжигаться на молоке — так считал Джон. Сандра наоборот называла это дуростью, но без вопросов доставала бутылку коньяка из ящика стола и разливала терпкую жидкость по стаканам. — Я рад, что всегда могу «поплакаться» тебе в жилетку, — пьяно откровенничал Джон. — Из меня такой же утешитель, как из тебя — сиделка, — посмеивалась Сандра, и всё же ей были приятны слова Джона и те взгляды, которые он на неё порой бросал. Разницы в возрасте между ними было лет пять или шесть, но Сандре в последнее время казалось, что не меньше двадцати. Те два года, что сам Джон провел в коме, буквально превратили ее в старуху, и Сандра лишь могла надеяться на незаметность произошедших изменений. — Самый лучший! — запротестовал Джон и откинулся на спинку стула. — И более человечный, чем Дориан. — Это самый странный комплимент в моей жизни, — Сандра снова улыбнулась и отсалютовала бокалом. — За человечность! — За человечность! — откликнулся Джон. А за любовь они выпьют как-нибудь потом.