Kinktober 2k17 drabble collection

- Ну все, я готов! – радостно воскликнул Санс, подскакивая на каждой ступеньки вниз по лестнице. – Как тебе? – и с улыбкой повернулся к Папайрусу, который заждался на диване, чтобы крутиться и позировать, показывая свой наряд для Хэллоуина во всей красе. Папайрус замер в томном удивлении, отмечая не только красоту и притягательность костюма ведьмочки, но и его неоспоримую сексуальность. Тут было все, о чем мог мечтать фетишист: голубо-белые чулки и такого же цвета нарукавники до самых плеч, мягко-синего цвета шортики и обтягивающий корсет с плотной шнуровкой на груди, а также короткий синий плащик со стоячим воротничком и обаятельная ведьминская шляпка, которая довершала чарующий образ. У Санса даже волшебная палочка была, плотная и толстая, зигзагообразно извивающаяся от середины и до кончика, на котором белым светом сияла большая звезда. - Просто сказочный костюм, бро, - с расползающейся улыбкой произнес Папайрус. – Ты меня околдовал, теперь я твой раб на веки вечные. - С этим мы разберемся немного позже, - звонко смеясь, произнес Санс, - сначала нам нужно как следует повеселиться в этот Хэллоуин и добыть как можно больше конфет! - Хорошо, - согласился Папайрус, - как скажешь, - и лениво поднялся, готовясь идти. - Ты собираешься идти так? – недовольно произнес Санс. - Ну да, моя лень – самый страшный костюм для Хэллоуина. - Нет, так не пойдет, - надулся Санс, мигом поднялся наверх, порылся в своем шкафу, чтобы достать хоть что-то подходящее, и через пять минут спустился с плащом и пенопластовым мечом. – Вот, хотя бы пусть будет так. - Спасибо, бро. Папайрус даже не стал возражать и смиренно набросил длинную бежевую накидку поверх худи, а игрушечный меч привязал за петельку к шлевке штанов. Теперь уже оба были готовы ко Дню Всех Святых. Они наконец-то вышли на улицу, погруженную в искусственный вечер ради праздника, и отправились на сбор сладостей. Санс метался от дома к дому с широченной улыбкой на лице, раз за разом произнося заветное «конфеты или жизнь?» и получая в ответ щедрое вознаграждение от каждого жителя в свою тряпочную сумочку в виде тыквы. Папайрус же стоял чуть поодаль и просто наблюдал, наслаждаясь духом праздника на расстоянии. Его гораздо больше интересовало наблюдение за телом Санса, как оно двигается в прелестном наряде, как нагло дразнит своими стройными ножками, бедрами и талией из эктоплазмы, которые были созданы только для того, чтобы удержать праздничный костюм на теле. Однако Папайрус углядел свои причины и неотрывно следил за каждым движением сочных бедер, которые отчетливо выделялись под тонкой тканью шортиков, а иногда показывали зазор открытой эктоплазмы между чулочками и шортами. Папайрус все больше распалялся и накручивал себя до такой степени, что едва мог держать похабные мысли при себе, желая как можно скорее схватить соблазнительное любимое тельце в свои жадные руки и как следует сжать, помять и, конечно же, покрыть своей страстной магией. Дом за домом скелеты обходили Сноудин, а потом нацелились на Ватерфол, по пути к которому Санс так бодро шел вперед, что палочка на его бедре сильно и пленительно подскакивала, пожирая сознание Папайруса мыслями, что нужно засунуть эту палочку в одно интересное место своему братику. Собрав сладости с Ватерфола и повеселившись с Андайн и Альфис, скелеты, уже уставшие, отправились домой отдыхать. Когда они пришли, Папайрус без задних ног плюхнулся на диван: он так много в своей жизни еще никогда не ходил. Санс сел рядом, такой же уставший, но довольный своими сладкими сборами. Его сумка трещала от тяжести конфет и их разнообразия: мармеладные паучки от Маффет, теплые булочки от крольчихи, обернутые в виде тыковок, множество леденцов с разными вкусами, длинная и витиеватая карамель, а также зефир в виде глаз. Санс был бесконечно рад своему улову и, поочередно качая ногами от радости, распаковал первую и одну из самых больших конфет – длинный мятный леденец на палочке, который вился вверх трехцветной спиралью. - У тебя точно слипнется от такого количества сладкого, бро, - добродушно упрекнул Папайрус, видя с каким удовольствием Санс облизывает и посасывает сладкую карамель. - У тебя от меда ничего не слиплось, значит и у меня нет, - радостно выпалил Санс, продолжая свое без какого-либо намека на сексуальность посасывание конфеты. - Это ты верно подметил, - согласился Папайрус, - однако если ты сейчас же не переместишься на мои колени и не поцелуешь меня, мой мозг слипнется, после чего я тут же умру. - Какой же ты нетерпеливый, - игриво произнес Санс, а потом выбрался из горы разложенных вокруг конфет, пересел к брату и склонился для поцелуя, все еще держа конфету в руке. Папайрус уже сам потянулся за поцелуем и сплел с Сансом языки, ощущая сладкий и леденящий вкус карамели. Руками он решительно придвинул брата к себе и начал скользить по талии и желанным ягодицам, которые манили и сводили его с ума весь день. - Ты даже не представляешь, с каким трудом я держался, чтобы не взять тебя в этом прелестном костюмчике где-нибудь за ближайшим углом дома, - Папайрус вновь завязал поцелуй. – Это была настоящая пытка только смотреть на тебя, но не трогать. - Ты большой молодец, Папи, - честно признался Санс, прижимаясь ближе. - Я очень старался не портить тебе праздник. - Думаю, теперь мне нужно устроить небольшой праздник в благодарность, - сверкнул глазами Санс и опустил руку на вставший член. - Это очень хорошая идея, Санси, - выдохнул Папайрус, продолжая скользить по сладкому телу братишки и ласкать его через ткань костюма или забираясь под нее. – Давай устроим немного волшебства. С этими словами Папайрус столкнул Санса с колен на сидение, прямо в гору конфет, заставляя встать на четвереньки. Затем он махом спустил шортики и впился голодным взглядом в сочную эктоплазменную попу, которая весь день отчаянно требовала внимания к себе. Папайрус не удержался, начал шлепать по пышным ягодичкам и сжимать их в руках, а потом, отвлекая лаской клитора внимание Санса, который уже припал на локти и все еще держал конфету, взял неподалеку лежащую ту самую волшебную палочку, несколько раз провел по ней языком и вставил в увлажнившееся лоно. Санс громко ойкнул от неожиданности, а потом его тело посетило привычное возбуждающее тепло, когда что-то погружалось внутрь его магии. - Папи, зачем? - горя румянцем, произнес Санс и повернулся. – Она же не для этого. - По мне, так это самое лучшее ее применение, - Папайрус с упоением толкал палочку дальше, погружая уже зигзагообразную часть и видя, как она расширяет и сужает вход, прежде чем скрыться во тьме лона. Когда палочка погрузилась полностью, оставляя на виду лишь звезду, Папайрус отвесил смачный шлепок по попе и довольно улыбнулся. - Ощущения просто магические, не правда ли? - Папи! – несерьезно возмутился Санс, а потом начал постанывать, потому как резко палочка начала двигаться. - Я сотворяю волшебное заклинание. Тебе разве не нравится? – Папайрус все активнее двигал палочкой, слушая влажные звуки проникновения, и проворачивал ее, заставляя Санса вздрагивать от удовольствия. - Н-нравится, - выдохнул Санс, падая лицом в конфеты от смущения и возбуждения. - Только не роняй леденец, - попросил Папайрус, и пока доставлял Сансу удовольствие, шарил в ворохе конфет в поисках такого же большого леденца. Он нашел его в самом углу дивана, распечатал, положил в рот и начал обильно облизывать, а потом поднес к попке. - Папи! – закричал Санс, чувствуя, как в его узенькую попку проникает большой леденец. Папайрус на такую реакцию бархатно рассмеялся. - Не давай второму леденцу скучать. Давай, ты же любишь сосать сладенькие палочки. Папайрус активно работал волшебной палочкой и леденцом, врываясь в сладкие дырочки брата то одновременно, то поочередно и наблюдал, как Санс с густым румянцем на лице и погруженный в конфеты сосет леденец с довольными стонами и причмокиваниями. Горячее зрелища не придумать. - Мне кажется, теперь я с уверенностью могу сказать, что твоя попка все же слипнется от сладкого, - и рассмеялся низким тоном, Санс на это ничего не ответил, активно продолжая выполнять порученное задание. Папайрус периодически смачивал карамель слюной, чтобы она хорошо скользила в узеньком проходе, при этом без остановки работая волшебной палочкой в лоне. И в один момент он стал погружать обе палочки максимально быстро и глубоко, что Санс не выдержал и кончил, роняя леденец и выгибаясь в сладком оргазме. Папайрус вытащил леденец и палочку, давая Сансу отдохнуть, но совсем не надолго, потому что у него еще имелось главное угощение. Самый сладкий и большой леденец, который братец обожал больше всего на свете держать за своей щечкой, обсасывать от кончика до основания, а также принимать в любую дырочку с нескрываемым удовольствием. Прошло меньше минуты, и Санс сладко вскрикнул, чувствуя, как разгоряченный член Папайруса погружается в него, задавая жадный и пламенный ритм страсти. Вскоре Санса перевернули на спину, закинули стройные ножки на плечи и продолжили радовать самым сладким угощением. Это был лучший Хэллоуин.