Enjoy the sin

Дыхание сбивчивое, губы сухие, лоб влажный. Лиаму отсасывали и раньше, но с таким энтузиазмом — никогда. Он со смущением запрокидывает голову — но непозволительная роскошь не смотреть, — и снова опускает, стараясь не сдохнуть в экстазе от понимания, чей горячий рот вызывает это неуемное томление, от которого тело гудит, словно под высоким напряжением. Реальность кажется отрывками стоп-кадров, вырванными из непонятно откуда, потому что сосредоточиться ни на чем не получается, слишком пламенно вожделение вскипает в венах, слишком соблазнительно Тео выглядит, расположившись между широко расставленных ног и слишком точно подобран ритм его влажного языка, скользящего прямо по всем верным и нужным местам. Отчего Лиам еле успевает ловить воздух открытым ртом, выгибаясь, а Тео прижимает его бедра к поверхности постели обеими руками, взглядывая на него снизу и понимающе посмеиваясь над тем, как у того опасно алеют кончики ушей. И боже, Лиам может чувствовать этот смешок, прошедший импульсами по позвоночнику вверх, щекоча и поддразнивая, практически доводя до пика, из-за чего ему приходится закусить до крови язык. Но потом все вдруг заканчивается, так же внезапно, как началось. Тео толкает его назад, укладывая на спину, и упирается одним локтем сбоку от его тела, второй рукой принимаясь неспешно поглаживать его член. В какой-то момент острота и жар становятся совсем невыносимыми, и единственное на чем может сосредоточиться Лиам — это отражение своих желтых глаз в зрачках Тео. Может быть проходит десяток секунд, а может, и минут, пока Лиам переводит дыхание и пытается восстановить его нормальный ритм. Он задыхается смешавшимися запахами в воздухе — своим, запахом свежего пота и тяжелым ароматом чужого возбуждения, от которого перед глазами все снова начинает плыть. Тео все так же близко и от него исходит ощутимая волна неуемной жажды, которую Лиам чувствует так же остро, как отголоски собственного оргазма. Однако, Тео неподвижен, все его мышцы необычайно напряжены и только глаза, полыхающие золотом ярче обычного, остаются живыми. Это оказывается на удивление приятным примерно настолько, насколько это вообще возможно — являться причиной чьего-то искреннего желания и терпения. Поэтому Лиам, судорожно сглатывая и едва не трясясь от собственной смелости, неловко тянется к Тео и обнимает его обеими руками, сразу же принимаясь гладить раскрытыми ладонями по спине. И Тео отзывается на эти почти робкие касания, моргает, на секунду скрывая пылающую радужку с ненормально расширенным зрачком, и подтягивается на дрожащих руках повыше, тихонько проводя носом по влажной мальчишеской шее. Теплые чуть липкие пальцы проходятся по телу Тео, оглаживают через джинсовую ткань член и расстегивают молнию внизу. Лиам пытается сдернуть штаны с его бедер одной рукой, но не преуспевает. После все более нервных, болезненных рыков, Тео, в итоге, садится и избавляется от них самостоятельно, равно как и от своей насквозь мокрой футболки. Лиам поступает точно также, стаскивая через голову свою. Они остаются совершенно нагими и разгоряченными, неосознанно притягивающими друг друга ближе к себе, из-за чего кажется обоим неловко, потому что Лиам опускает поднятый было взгляд, а Тео прижимается своим лбом к его шее, когда чувствует размеренные движения чужой руки на своем члене. В пылу момента, Лиам теперь нездорово даже как-то чувствует, как сейчас лучше всего сделать Тео хорошо. Его пальцы почти идеально подбирают силу давления, скользя в особом плавном ритме, и Тео, весь взмыленный, с поджимающимися мышцами живота, тихонько скулит, а затем неожиданно вскидывается, склоняясь к лицу Лиама совсем низко. Глаза в глаза, и это едва ли не самое интимное, что случалось в жизни Лиама — наблюдать за пиком наслаждения другого существа сквозь его зрачки. И прежде чем осознает, что делает, он уже целует Тео до бесчувствия, губы которого терпкие и горячие, все еще хранящие запах его самого. И ему бы хотелось, чтобы это было более отталкивающим, чтобы инстинкты пришли в чувство, но этого не происходит. Каждый последующий поцелуй становится все более невпопад, чем предыдущий, и в какой-то момент Тео даже пытается отстраниться, но дыхание его пресекается, и он закрывает глаза, теряясь в почти болезненной вспышке своего оргазма. — Думаю, тебе стоит остаться, — говорит Лиам, когда они оба обессиленные лежат и пялятся в потолок. Тео искоса глядит на него со странным выражением в глазах, а затем похабненько скалится:  — Все еще хочешь меня? — Очень смешно, придурок, — в ответ ворчит Лиам, с силой шлепая того по животу. — Ты просто больной извращенец, который, к тому же, не умеет закрывать за собой дверь. — Это еще к чему? — К тому, что моим родителям теперь крайне интересно узнать ради кого я сменил ориентацию. Хочешь выйти познакомиться? Тео пару минут лежит молча, немного глупо хлопая глазами. — Пожалуй нет, — наконец произносит он. — С этим можно и повременить.