Заблудшая

      Темнота… Та самая темнота, в которой нет ничего страшного до тех пор, пока не наступает полная тишина. И тебя мгновенно начинает колотить дрожь, а из горла непроизвольно вырываются громкие крики, когда так отчаянно зовешь на помощь. Но вокруг никого… Только ты и эта пугающая тишина.        «Ты не одна», — тихий шепот на ухо, бархатистый смех, напоминающий урчание кота. Чья-то рука крепко обвивает мою талию и прижимает к теплому мужскому телу, давая почувствовать защиту. Я закрываю глаза, полностью отдаюсь ощущению защищенности, пока такая же рука не ложиться мне на горло. Мягко, ненавязчиво, большим пальцем поглаживая кожу, ладонь сжимается, лишая кислорода и возможности говорить. Я хриплю, почему-то не пытаясь вырваться, смиренно принимая свою участь.        — Ты никогда не будешь одна, девочка…        — Нет! — я с диком визгом подскочила на кровати, дрожа всем телом. Холодный пот стекал по лбу, а пальцами я начала машинально ощупывать шею, прерывисто дыша, будто действительно могла задохнуться.        — И что ты орешь? — насмешливо поинтересовались у меня откуда-то справа. Я зашуганно взглянула в ту сторону и с облегчением выдохнула, увидев отца, глядящего на меня поверх крышки ноутбука. Сомкнув пальцы в замок, он ухмылялся, довольный тем, что застал меня врасплох.        — Не твое дело, — фыркнула я, отвернувшись от него. На этот выпад мужчина лишь хмыкнул, даже не ответив мне. Неужто у нас хорошее настроение?..        — Следи за своим языком, иначе я его вырву, — спокойно произнес Винчестер, мило улыбнувшись. Я закатила глаза, поняв, что с ним так быстро делать выводы не стоит. — И хватит валяться, поднимайся уже.        — Конечно, командир, уже бегу и спотыкаюсь, — ухмыльнулась я, потягиваясь и сладко зевая. И только в этот момент осознала, что чего-то не хватает. Какого-то голоса совести моего отца, например. — А где Сэм?        — Ушел за завтраком, — отозвался отец, прищурившись. — Я сказал тебе встать.        — А если я не хочу? — весело поинтересовалась я, но, заметив предупреждающий взгляд, примирительно подняла руки вверх. — Ладно-ладно, встаю.        Тяжело вздохнув, я откинула одеяло и, вновь потянувшись, наконец поднялась с кровати, на автомате поправив скатавшуюся на талии футболку. Нечего ему видеть то, что нормальному отцу видеть не положено. Хотя назвать его нормальным я могла с огромным трудом…        Я наклонилась, достав из-под кровати сумку со своими вещами. Наугад вынув из нее еще одну футболку и джинсы, я принялась искать зубную щетку. Но та, как назло, не желала быть найденной, хоть я и перевернула весь чемодан. «Одумайся, Винчестер, какая щетка, если ты еле успела трусы с носками взять?»        — Да блять… — протянула я, запихивая сумку обратно и выпрямляясь. Получается, что моя косметичка тоже осталась дома. А от этого автоматически становилось крайне грустно.        — Что опять? — спросил отец, плохо скрывая абсолютное безразличие.        — Ничего, — буркнула я, закидывая одежду на плечо, и зашла в ванную, не имея ни малейшего желания выслушивать насмешки этого придурка. А они, уверена, посыпались бы в мою сторону, как снег на голову в Рождество. Я принялась судорожно вспоминать, как почистить зубы без щётки, потому как не видела ничего приятного в том, что бы распугивать запахом изо рта всех людей в округе. Ну, кроме отца, конечно…        — Ну хоть зубная паста есть, — тихо пробормотала я, оглядываясь по сторонам. Внезапно у меня в мозгу будто что-то щелкнуло, и взгляд упал на рулон туалетной бумаги. Я поморщилась, но осознавая, что других вариантов у меня, в общем-то, нет, оторвала от рулона небольшой кусок бумаги и сложила его в несколько слоев, опасаясь, что он может порваться.        Мученически вздохнув, я намазала пасту на бумагу и принялась с усердием втирать её в зубы, чтоб наверняка. М-да, в полевых условиях я бы вряд ли выжила…        — Где Кортни? — послышалось из номера в унисон с хлопнувшей входной дверью. Сэм вернулся — считай, можно жить и не опасаться, что отец ненароком мне шею свернет. Почему-то ему доверять было куда проще, чем его брату. Вот прямо-таки даже не знаю, почему.        Выплюнув пасту и выкинув кусок бумаги в унитаз, я быстро умылась, смывая холодной водой остатки сонливости. Лицо было слегка опухшим ото сна, но я надеялась, что это быстро пройдёт. Косметики для сокрытия этих недочётов у меня нет.        Растрепав волосы на затылке, я наконец сняла с себя футболку и довольно аккуратно сложила её, повесив затем на кран, чтоб не мялась. С пола я подняла ту одежду, что взяла из сумки — не ходить же вечно в одной футболке, тем более той, в которой я спала. На причёску я забила — судя по всему, из номера меня выпускать не собираются, а потому можно походить и так.        — Кортни, я тебе щётку купил, — увидев, что я наконец вышла из ванной, оповестил Сэм, протягивая мне упомянутый им предмет. Я тихо хмыкнула, забрав так необходимую мне несколько минут назад и настолько бесполезную сейчас вещь.        — Спасибо, только ты опоздал… — покрутив зубную щётку в руках, кивнула я и положила её на прикроватную тумбочку. Позже все равно пригодится. — Что на завтрак?        — Что приготовишь, то и будет, — хмыкнул отец, усмехнувшись, когда я нахмурилась. Я перевела взгляд на Сэма, недоверчиво рассматривая его. За завтраком, кажется, не я ходила.        — Он издевается, — успокоил меня Сэм и указал на стол, — я не знал, что ты будешь, так что взял тебе бургер и салат.        — А я все ем, — я махнула рукой, оскалившись, и сгребла оба предложенных варианта еды, вовремя вспомнив о том, что не ела со вчерашнего утра. Желудок давно напоминал о себе, но я была слишком занята, чтоб обращать внимание на его мольбы что-то съесть. Зато теперь была готова сожрать целого быка.        — Будешь много есть — быстро примешь форму шара, — колко отметил отец, откусывая большой кусок от своего бургера. Я завалилась на кровать и сняла крышку контейнера с салатом. Хорошо, что там была пластиковая вилка…        — Кто бы говорил. У тебя вообще пивное пузо растёт, — огрызнулась в ответ я, заставив мужчину буквально подавиться, и с невинным видом приступила к трапеза. Краем глаза глянув на Винчестера, я поняла, что его прямо-таки разрывает от негодования и желания сказать мне что-нибудь в том же духе. Однако Сэм, видимо, решивший записаться в мои телохранители, всячески этому препятствовал, упорно убеждая брата в том, что я ещё ребёнок, и не стоит так реагировать на мои слова. А вообще, отец реально бешеный какой-то. Чуть что, так сразу беситься начинает, как будто ему огромные деньги платят за минуту агрессии в мою сторону.       — Кортни, нам нужно будет уехать сегодня вечером ненадолго, — обратился ко мне Сэм, на пару секунд оторвавшись от открывания салата. — Попрошу тебя вести себя…       — Хорошо, — промямлила я, взгрызаясь в бургер. Голод так и не уменьшился, будто салата вовсе не было. И утолить его мне хотелось гораздо больше, чем слушать нравоучения дяди, кажется, собравшегося мне целую лекцию прочитать, приправив его сводом правил поведения для хороших девочек. Но я таковой никогда, в сущности, не являлась, а потому и смысла в продолжении разговора не видела.       — Узнаю, что ты что-то натворила — уши откручу, — внёс свою лепту отец, уже разделавшийся с завтраком. — И я не шучу.       — Но ты ведь можешь и не узнать, — парировала я, сладко улыбнувшись мужчине. Если он так хочет меня повоспитывать, должен понимать — я везде найду выгодную для себя лазейку. Мать этого понять так и не смогла, каждый раз кидаясь словами как попало — как это сейчас сделал он. И чем же это заканчивалось? Я делала всё, что хотела, тайно, о чём мама так или иначе иногда узнавала. Знай она всё, может быть отказалась бы от меня или схватила бы инфаркт. С одной десятой осведомленности лишь сказала делать, что хочу.       — Я узнаю в любом случае, Кортни, — спокойно ответил отец, взглянув на меня исподлобья, как на опасную преступницу. Я закатила глаза, решив оставить свои мысли при себе. Мама тоже так говорила, и все мы (мы с Джоном, конечно) знаем, к чему это привело. А она так и подохла в неведении. Что ж, пожалуй, это было даже заслужено — кара за безответственное отношение ко мне. После того случая, когда я буквально напоминала ходячий труп, она только единожды, видимо, из вежливости, поинтересовалась, нормально ли я себя чувствую. Почему из вежливости? Я дала отрицательный ответ, а она перевела тему на свою очередную «командировку». Командировки… Конечно. В них она бывала так же часто, как я на уроках физкультуры. То есть, хмм… Никогда. Зато по хуям прыгала, как кузнечик по траве, всячески при том строя из себя монашку. Только вот она не учитывала, что в доме тонкие стены и мне всё прекрасно слышно, когда приводила своих мужчин.       — Ты всё поняла? — видимо, чуть громче, чем до этого, спросил отец. Я несколько раз моргнула, пытаясь вспомнить, о чём он всё это время болтал, и отстранённо кивнула. Наверняка вдалбливал что-то о приемлимом поведении и о том, что иного не потерпит.       — Администратор в курсе. Попробуешь сбежать — он сразу же позвонит мне, — продолжал разъяснения отец под моё возобновившееся размеренное чавканье. Я вновь кивнула. А что мне сказать? С ним спорить и пытаться огрызаться — себе дороже.       — Хватит её запугивать, — встрял Сэм, прервав брата. Я еле заметно улыбнулась — у меня появился защитник, и это мне определённо нравится. — Как будто она серийний убийца, а не твоя дочь.       — Одно не исключает другое, — буркнул мужчина, но речь свою решил досрочно завершить. Хах, не думала, что его настолько легко заткнуть, хоть Сэм и рассуждал логично. Мне казалось, что Дин до последнего будет настаивать на своём. Что ж, буду знать.       — Я не убийца, — зачем-то решила оповестить свою новую семью я, громко проглотив последний пережеванный кусочек котлеты. Сэм слегка удивленно взглянул на меня, в то время как отец нахмурился. Боже, понятно, почему у него столько морщин в межбровке…       — К чему ты решила это сказать? — поинтересовался дядя, откладывая недоеденный салат в сторону. Я прикусила губу, на секунду задумавшись, зачем я это на самом деле сделала. В свете последних событий подобное заявление действительно звучит как-то… Не правдоподобно.       — Ну, просто… Если вдруг вы думаете, что я имею отношение к смертям мамы и соседа, то…       — Мы не думали так, Кортни. С чего ты это взяла? — с непривычным нажимом вновь задал вопрос Сэм, видимо, заметив, что я стушевалась. От настороженных, недоверчивых взглядов мужчин хотелось скрыться, хоть я и понимала, что правда не имею к этому делу никакого отношения, кроме как родственной и сексуальной связи с жертвами.       — Н. Ни с чего, просто вырвалось, — не выдержав игры в гляделки, я наконец отвела взгляд в пол под удовлетворенный хмык отца. Чёрт. — Это ты начал.       — Я? — искренне удивился отец, ткнув пальцем себе в грудь. — Я ведь несерьёзно. Не стоит воспринимать каждое моё слово так близко к сердцу. Но это не касается того, что я сказал ранее.       — Ясно, — я закатила глаза и приняла горделивый вид, изо всех сил стараясь не выдать пробудившееся чувство унижения. — И чем мне заниматься всё это время?       — Когда нас не будет? — уточнил Сэм, мельком глянув на вновь уткнувшегося в ноутбук брата. Я отрицательно покачала головой, намекая, что и сейчас у меня занятий, кроме практически разряженного телефона, нет. — Что ж… Посмотри телевизор. Или нет, я могу дать тебе книгу, хочешь?       — Ну, давай, — неуверенно протянула я, на секунду задумавшись о том, что он может мне дать. На матрас прямо передо мной приземлилась увесистая, видавшая виды книга в потрепанном кожаном переплёте. Фольклор стран мира.       — Я много сказаний и мифов читала, — исподлобья взглянув на дядю, решила оповестить я, в ответ на что он лишь мягко улыбнулся.       — Таких не читала. Тебе понравится, — уверил он меня и вернулся за стол к брату, недвусмысленно пресекая мои дальнейшие возражения. Я горестно вздохнула, всем своим видом выражая глубочайшую печаль, но книгу всё же открыла. Содержания, что удивительно, не было, и я сразу принялась за чтение. На импровизированных полях мелким неаккуратным почерком пестрели различные пометки, частично стертые или размытые. Стараясь не обращать на них внимания, я углубилась в изучение историй о существах. О таких я действительно не слышала, а потому с интересом просматривала иллюстрации, со временем даже пытаясь разобрать те самые пометки.       — Нравится? — поинтересовался Сэм спустя некоторое время. Я оторвалась от книги и кивнула, заметив его довольную улыбку. — Тогда не буду отвлекать.       — А кто оставлял здесь записи? — решила спросить я. Мужчина вновь улыбнулся и только открыл рот, чтобы ответить, как его прервал брат.       — Твой дед, — чуть потеплевшим голосом произнёс он, взглянув на меня поверх крышки ноутбоука. Я приподняла уголки губ, но промолчала, вернувшись к чтению. Дед, значит… Интересно.

***

      — Нам пора, — тяжёлая рука легла на плечо, вызвав лёгкую дрожь от неожиданности.       — Так быстро? — из чистого любопытства спросила я, вспомнив, что уходить они собирались вечером.       — Уже девять, гений, — вздохнул отец, надевая кожанку поверх своей клетчатой рубашки. Я нахмурилась, но тут же выглянула в окно — стемнело. — Убедилась?       — Да, папуля, — сладко проворковала я, растянув губы в широкой улыбке. Мужчина хмыкнул, крутя ключи от номера в руке.       — Всё помнишь? Не сметь… — принялся было перечислять он, как я легко его прервала.       — Конечно, папуля, — встав с кровати, я на цыпочках подошла к нему и чмокнула в щеку, чем несомненно смутила, после чего ту же процедуру проделала и с дядей. — Я всё хорошо помню.       — Э… Да, я… В общем, пока, — махнул рукой отец, вконец забыв, о чём хотел сказать, и вышел за дверь, утянув брата, едва успевшего попрощаться со мной, за собой. Слушая, как ключ размеренно проворачивается в замке, я облегченно вздохнула и улыбнулась. Что ж, а вот теперь я повеселюсь…