Взаперти

      Пробуждение было мгновенным. Распахнув глаза, Рей обнаружила вокруг странно знакомую, но в то же время чуждую обстановку. Горло сжалось от подступившей паники — она вспомнила, как оказалась здесь. Лицевая панель и ничего не выражающий визор черной маски — последнее, что она успела уловить гаснущим сознанием.       Кайло Рен взял ее в плен. Снова.       Казалось, глаза вот-вот лопнут от усиливающегося напряжения — ее руки были сцеплены за спиной, а она сама лежала на животе в незнакомой постели. Насколько Рей могла определить, стены этого помещения были отделаны теми же панелями, что и допросная на «Старкиллере», но запах, исходивший от простыней, безошибочно намекал, кто был хозяином комнаты. Это был тот самый мужской запах с нотками одеколона, которым пахла его черная роба.       Это была не камера, а его личные покои.       Рей лихорадочно попыталась приподняться, насколько позволяло ее положение, и сразу увидела его — Кайло сидел в кресле у изножья кровати. Девушка ошеломленно застыла, не сводя глаз с его бледной кожи с аккуратным штрихом зажившего шрама.       — Проснулась, — прошептал он, не меняясь в лице.       Его голос заставил ее опомниться.       — Зачем ты притащил меня сюда?! — вопросила девушка.       — Чтобы учить, — невозмутимо отозвался он и встал, физически подчеркивая разницу в их положении: тюремщика и пленницы — ведь сейчас именно он контролировал ситуацию.       Кайло приблизился к кровати, и Рей, за отсутствием другого выбора, отодвинулась к стене. В любом случае все было бессмысленно. Она оказалась в его власти, и представлялось лишь вопросом времени, когда ее жизни настанет конец — ведь нет такой силы, которая способна заставить ее принять его предложение.       — Я не стремлюсь убить тебя, Рей. — Он наклонил голову набок, обращаясь к ней с печалью в голосе: — Неужели не понимаешь, как я могу одарить тебя — в качестве ученицы? Почему с таким упорством сопротивляешься тому, что мы оба предвидели?       — Пошел прочь из моей головы! — прошипела девушка. — Ты никогда не будешь моим учителем!       Рен вздохнул с заметной досадой и протянул к ней руку. Рей уперлась спиной в стену, хотя по большому счету это было бесполезно. Длинные пальцы без труда обхватили ее щеку, отчего она оскалилась, возведя глаза к потолку.       На «Старкиллере» Финн вернулся, чтобы спасти ее! Может, он опять поможет ей! Девушка закрыла глаза, стараясь сдержать непрошеные слезы.       Но как унизительно было осознавать собственную беспомощность… Хватит! Ей удалось вырваться в тот раз, и она обязательно справится и теперь… Но под тяжестью ограничителей и пронизывающим взглядом Рена Рей терялась, чувствуя, как его ладонь гладит лицо.       Кайло провел большим пальцем по ее пересохшей губе и затем просунул его ей в рот. От неожиданности девушка опешила и попыталась укусить его палец. Кожа перчатки заскрипела под зубами, но он невозмутимо продолжал ощупывать ее язык.       — Забудь Сопротивление и своего штурмовика-предателя, — пробормотал мужчина, толкнувшись в ее сознание, чтобы получить прямой доступ к ее растерянным мыслям. — Ты больше их никогда не увидишь.       Кайло надавил на язык, Рей поперхнулась, и он сжал ее подбородок свободной рукой, не прекращая своего занятия. Она всхлипнула, чувствуя, как по губам обильно течет слюна.       «Пожалуйста, хватит…»       Он сел и придвинулся к ней — матрас прогнулся под его весом. Рей зажмурилась, когда его губы коснулись ее век, сцеловывая слезы.       — Я вернулся за тобой, Рей, — покровительственно сказал он, оторвавшись от ее лица. — И ты больше никогда не будешь одна.       Зажмурившись, она попыталась отвернуться, но Кайло держал ее крепко. Рей содрогнулась и не смогла сдержать хлынувших слез, по-детски заливаясь соплями, пока мучитель невозбранно исследовал ее рот. Челюсть ныла от напряжения, но мужчина явно пока не собирался освобождать.       Он действительно был достоин самого глубокого презрения. Монстр, не отягощенный ни каплей сострадания.       Его голос надломился:       — По прошествии всего этого времени, ты продолжаешь видеть меня именно таким?       Кайло привлек ее к себе, оторвав от холодной дюрастиловой стены. Ограничители спали с рук, но у Рей не было шанса воспользоваться обретенной свободой. Он тут же перехватил ее узкие запястья, стиснув их в своем огромном кулаке, и она приглушенно — мешал мужской палец во рту — вскрикнула. Вытянув ее руки над головой, он оседлал ее бедра и навис над ней.       — С того самого дня, как мы встретились, я проявлял к тебе только великодушие, Рей, — просипел он, наклоняясь к ее уху.       Его дыхание было горячим и рваным, и у нее по коже пошли мурашками.       Шею уже пачкала слюна, и Рей передернуло, когда он слизнул ее, а потом без церемоний, словно увлеченный зрелищем, оттянул уголок ее рта.       — Если это и правда все, что ты во мне видишь, то, возможно, надо обращаться с тобой соответственно.       Рей мотнула головой.       — Нет, пожалуйста…       В голове пульсировали другие слова, сказанные когда-то давно:       «Ты знаешь, я могу взять все, что хочу».       Сейчас она была бессильна… Кайло мог без труда сломать все барьеры между ними, обнажить каждую частичку души, в которой затаилась хоть капля сомнений… И наслаждаться ее падением. Упиваться ее агонией.       — Ты жестока, маленькая мусорщица, — обнажив зубы, прошептал он, распаляясь сильнее. — Если боишься, что я заставлю тебя.       Она затаила дыхание.       — Нет, — тихо протянул он, чуть сжав чувствительную кожу за ухом. — Когда я буду трахать тебя, ты зайдешься криком, прося добавки. Ты будешь умолять, а я заставлю тебя терпеть, пока твоя маленькая пизда сводит тебя с ума… И когда я кончу, ты охрипнешь от крика, а я оттрахаю тебя снова. Я не остановлюсь, пока не доведу тебя до того, что ты не сможешь ходить, и моя сперма будет литься из тебя при малейшем движении.       Он подвинул бедра, прижимаясь к ней, и девушка в полной мере ощутила его набухший стояк. Плоть была огромной, выдавая его сильнейшее возбуждение, и Рей передернуло от нового приступа ненависти.       Но ненависть к себе была не меньшей… Да, это его Сила подчиняла Рей его воле — но разве учитель Люк не предупреждал, что обманки действуют лишь на слабых волей?..       Каждое слово его отвратительной речи вызывало брезгливость. Она никогда не жаждала такого его внимания и не мечтала о нем. И мысль о том, что Кайло Рен полон решимости сдержать свое обещание, пробирала до дрожи.       Никогда и ни у кого она не слышала столь греховного голоса, полного ложных посулов и приторной нежности. В эту секунду ей померещилось, что перед ней воплощенная Темная сторона в человеческом обличье.       Но тогда почему его слова заставили ее крепче сжать бедра?..       Низкий довольный смешок потревожил ее слух:       — Я же говорил, Рей. Ты будешь умолять меня.       Он освободил ее рот — губы болезненно саднили от грубого обращения. Вслед за его пальцем потянулась ниточка слюны, и мужчина вытер ее о щеку Рей.       Он слез с нее и поцеловал кончик ее носа своими полными губами.       — Я подарю тебе галактику, — заверил он. — Но еще рано.       Болезненная хватка на ее руках разжалась, но Рей не двигалась, позволив ему склониться и коснуться ее губ легким целомудренным поцелуем. Она не стала пытаться укусить его, поцарапать или ударить — лишь молча смотрела в его теплые карие глаза под темными бровями вразлет.

***

      «Моя…»       Голова монстра полнилась бесконечными мыслями об обладании…       «Моя, моя, моя…»       И это пугало ее — это дикое болезненное влечение.       И все же…       Рей не понимала, что чувствует, когда замечала его взгляд, полный тоски. Тот самый, который он обращал к ней, думая, что она не видит. Ее не должно было задевать его безумное неосуществимое влечение, но оно проходилось по ней, словно тающий на вспотевшей коже лед.       Он серьезно считал, что любит ее. Рей чувствовала это в каждом его вздохе.       Наверное, ей следовало отшатываться от каждого его прикосновения. Следовало оттолкнуть Кайло той ночью, когда он впервые обнял ее и прижал к себе, укутывая своим теплом. Следовало впиться зубами ему в шею, сопротивляться, царапая до крови, едва появлялся шанс.       Но что-то неизбывно печальное, уязвимое и человеческое остановило ее. Та часть души, которая поддавалась слабости и тешилась его вниманием. Та часть, которая мечтала о ласковых взглядах и согревающих руках, о спокойном дыхании, колыхавшем ее волосы, пока он спал рядом с ней.       И в моменты, когда ее одолевали совесть и вина, он вытирал ей слезы и баюкал, терпеливо помогая заснуть.       Вряд ли бы нашелся кто-то, считающий это правильным…       И все же, несмотря на то, что он был причиной ее горестей, Рей втайне радовалась комфорту, который предлагал монстр.       Ведь она всего лишь человек — оправдывалась девушка перед собой в минуты тяжелых раздумий. Ее жизнь была полна беспросветного одиночества и отверженности, а Кайло, вопреки жестокости, составлявшей его неотъемлемую часть, хотел ее — со всеми ее пороками и недостатками. Он знал все грани той хрупкой сердцевины, что лежала в ее сути. Даже собственные родители бросили ее, обрекли на смерть, но Кайло с одержимым упорством не желал отказываться от нее.       Но Рей отнюдь не была слепой и видела, каков он на самом деле. Он мог расправляться с людьми голыми руками и улыбаться, глядя на бойню, которую оставлял за собой на пути к цели. И каждую ночь он возвращался к ней и касался ее этими запятнанными кровью руками.       Ее единственным спутником большую часть времени была тишина. И решимость медленно начала убывать. Рей всю жизнь мечтала узнать, что значит — быть любимой… И если Кайло считал, что чувствует к ней именно это, то искушение уступить ему не переставало мучить ее…       Он прекрасно знал, что творит с ней.       И Рей не могла смириться с мыслью, что это у него получается.