искренность в красках

Мы встретились на вечно цветном маскараде, Пёстрые, яркие, злые. В общем, такие, как все. Я оставалась зелёным на ярко-красной помаде, Ты оставался красным в мутно-зелёной воде. Вместе мы были... Были. Были, конечно, вместе. Множеством всевозможных, множеством ярких цветов. Чувством обычно индиго твоей отвечала лести, Той, что тепла цветами меняла мне смысл снов. Ты был обычно рыжим, жёлтым, оранжевым, красным, Краской для пылкой страсти, песней для танца огня. Я для тебя растекалась (хотя, наверно, негласно), Ты же не был исполнен желанием выпить меня. Ибо, если бы выпил, стал бы другого цвета. Синим, или, что хуже, каким-нибудь голубым. Ты бы уже и не был красками жаркого лета, Но и не смог бы, конечно, быть каким-то другим. Я же была зелёным. Зелёным на красной помаде, Зелёной улыбкой на истерзанных счастьем губах, Зелёным в походке, смехе, дыхании, взмахе, взгляде, Контрастом зелёной жизни со смертью в твоих делах. Ты же был ярко-красным в мутно-зелёных водах, Пятном чьей-то честной крови, утолившей жажду акул. Ты был и свежей раной, и её разъедающей содой, Тех, что легко обманулись, и того, что их обманул. Я же была зелёным, зелёным на красной помаде. И все мы, конечно, знаем, что красный был только твоим. Ты был красками солнца, я подходила сзади, Красками ночи и моря, мхом поросших руин. Я была голосом жизни, что рождён был смертельной силой, Ты был шёпотом смерти, что был жизнью рождён. Я прорастала травой на забытых братских могилах, Ты — уходящей жизнью, перетекающей в сон. В нашем безумном танце, красочном, ядовитом, В вихре тех ярких красок, мыслей и смыслов людских Трескалась хрупкая реальность, и расходились плиты Миг превращался в вечность, вечность сужалась в миг. Ты разгорался началом, я проросла продолженьем, Ты был будущим светом, я же тьмой из веков. Мы этот мир сотворили, или его творенье — Многого непонятно, но в нас течёт кровь богов. Наши контрасты, границы, плавные сочетанья, Твоя жара и мои разрушающие холода — Это не ложь, и не правда, не выдумка и не реальность, Это не то, что было или то, что будет всегда. Мы — восхищённые взгляды, их эмоции, чувства, Мысли, идеи и песни, незаправленная кровать. Мы — это грусть в счастливом и счастливое в чём-то грустном, И с к р е н н о с т ь. То, как умеют они видеть нас и понимать.