Возможность острова

То была не интрижка, - Ты была на ладошке, Как прекрасная книжка В грубой суперобложке. Некоторые люди очень любят задавать глупые вопросы. Вот и сегодня подошёл к Лаванде Симус Финниган и спросил: «Эй, Лаванда, а что бы ты взяла с собой на необитаемый остров?» Лаванда подняла глаза и кокетливо хлопнула ресницами, Лаванда твёрдо уверена в том, что ей бы пригодилось на острове маленькое зеркальце, в котором отражалась бы она сама, загорелая и с выгоревшими на солнце прядями длинных волос. Лаванда была бы прекрасна, а всё остальное может и подождать. Питалась бы она авокадо, жалея, что нет возможности начинить это самое авокадо крабовым мясом. Крабы убегали бы проворно от красивой Лаванды, да и не смогла бы Лаванда убить краба собственными руками, для этого ведь существуют смелые и сильные мужчины. Только, конечно, не Симус, который согнулся пополам от смеха, услышав ответ Лаванды. И даже выходя из министерской столовой, не переставал повторять: «Зеркальце! С ума сойти можно!» Смелым и сильным мужчиной был Гарри, Гарри Поттер, женатый на Джинни Уизли. Лаванду пригласили на свадьбу, и не испортило ей настроение даже то, что Грейнджер недовольно и пристально её разглядывала. Рон, чьи уши моментально запунцовели при встрече с Лавандой, приобнимал Гермиону за плечи и шептал той что-то на ухо. А Лаванда была хороша в своём лиловом платье с бантом на талии и много улыбалась. Так много, что вскоре от этого устала. Лаванда танцевала с Дином Томасом, от которого одуряющее пахло сардинами, а после с Ли Джорданом, чьи руки, скользя по тонкой талии, ненавязчиво спускались туда, куда не следовало бы. Лаванда была принцессой, глупенькой и миленькой, и нравилось это Лаванде до умопомрачения. В Министерстве работы хватает всем, даже Лаванде. Лаванда задумчиво рисует сердечки и почему-то думает о Гарри и том самом острове, про который спрашивал Симус. Гарри любит Джинни, а Джинни любит Гарри, и это так правильно, что Лаванда почти забывает об острове. И снова о нём вспоминает, рассматривая колдографии в «Ежедневном пророке». Гарри мужественный, у него хорошая улыбка и прямой нос, Гарри в галстуке, который с утра ему завязала Джинни, Гарри скоро обзаведётся потомством, и Лаванда будет смотреть на чужое счастье, крикливое и крохотное. И не будет никого острова, где они будут только вдвоём. Лаванда не пересекается с Гарри Поттером ни в коридорах, ни в столовой. Гарри Поттер работает в поте лица, и некогда ему думать о Лаванде. Лаванда сидит вечерами дома и рисует себе картинки их возможной любви. Ведь любить Героя так просто. Рон Уизли, Бон-Бон, как называла его Лаванда в школе, кажется ей глупым и совсем не смешным. Что она в нём нашла тогда, когда можно было влюбиться в Поттера? Влюбиться до учащенного сердцебиения и потеющих ладоней, ходить на занятия и садиться поближе к Гарри, задевать того хрупким плечиком и извиняющейся улыбкой давать тому повод взглянуть на неё, Лаванду, новым взглядом. И могла бы Лаванда комкать любовные послания с плохими стихами и плакать по ночам в подушку, мешая спать остальным девочкам, а по утрам таинственно молчать в ответ на расспросы про полуночные рыдания. Лаванда заваривает чай с мятой и кусает губы, Лаванда потерялась, а сколько не кричи, никто тебя не найдёт. Симус Финниган провожает Лаванду и целует её в губы, сладкие от кексов с ежевичной начинкой. Лаванда делает смущённое лицо и старательно пытается залиться стыдливым румянцем. Как будто Симус не знает, что Лаванда такая, ветреная и влюбчивая. И влюблена она в Героя. Но об этом Симус действительно не догадывается, и целует её ещё раз, более настойчиво. И ничего не остаётся Лаванде, кроме как принять приглашение на свидание, где Симус будет накрывать её аккуратные ручки своими, которые в веснушках и с обгрызенными ногтями, и заглядывать в глаза подобно преданному псу, симпатичному, но не породистому. Я влюблен был как мальчик - С тихим трепетом тайным Я читал наш романчик С неприличным названьем. Первая возможность острова накрывает Лаванду с головой во время одного из собраний, проходящего на третьем уровне. Мнение Лаванды Браун очень ценно для Комитета по выработке объяснений для магглов, так как Лаванда Браун часто сталкивается с этими магглами, например, с дурнушкой Грейнджер. Гарри Поттер что-то обстоятельно рассказывает, а Лаванда смотрит на него и вертит в руках перо, симпатичное такое, голубенькое с золотистыми разводами. Лаванда мечтает, что вот сейчас вот произойдёт что-нибудь такое, что оторвёт их с Гарри с их мест, закружит, завертит, и окажутся они вдвоём на острове. «Что-нибудь такое» обязательно должно быть волшебным, они ведь маги. И у Гарри непременно будет ранение, лёгкое, конечно, но будет. Лаванда будет собирать коренья и растирать в руках пахучие травы, мять в половинке кокосового ореха изогнутые веточки и лепестки цветов. Гарри Поттер выздоровеет, откроет глаза, непременно изумрудные, а не свои обычные, мутновато-зелёные с коричневыми точечками, и сразу же влюбится в свою спасительницу. Они построят шалаш, будут ловить рыбу голыми руками, а потом Гарри неспешно поцелует Лаванду и аккуратно уложит на золотистый песок. А лучше на белый, на необитаемом острове песок непременно должен быть белым. И на песке они будут творить любовь, придуманную Лавандой, она родит ему крепких малышей, лучше троих, и Гарри будет счастливым. Вот только эта возможность острова омрачена воспоминаниями фантомного Гарри о настоящей Джинни, которая ест теперь только тыквенные оладьи и зелёный виноград. Джинни Поттер на пятом месяце беременности, а Лаванда вторую неделю влюблена в её мужа. Были слезы, угрозы - Все одни и все те же, - В основном была проза, А стихи были реже. Симус Финниган остаётся на чашку кофе, который Лаванда не любит, как не любит и Симуса. Лаванда покорно подставляет губам Симуса свои обнажённые плечи и думает о второй возможности острова. Гарри подходит к ней в коридоре Министерства. Спрашивает о каких-то глупостях, об отчетности, допустим. Лаванда ему отвечает и ловит на себе его взгляды. Не романтичные, но и не похотливые. Гарри говорит, что можно было бы сходить куда-нибудь. Лаванда соглашается сразу же. Гарри говорит, что необходимо исправить ошибки, допущенные в документах, он один не справится. Лаванда кивает, и прозрачные серьги-слезинки отбрасывают блики. Это всё освещение. Они вдвоём сидят за столиком в маггловском кафе, где скатерти не предусмотрены, как и салфетки, Лаванда осторожно пробует на вкус то, что Гарри назвал «карри», а он смотрит на неё не отрываясь. И они совершают ошибку, уже после того, как исправили все возможные недочёты в документах. Гарри стонет, конечно же, глухо, а Лаванда выгибается кошкой, и трётся об него всем телом. Лаванда ни о ком не вспоминает, и верит, что Гарри тоже. Встречи становятся частыми, стоны уже не те, да и ногти на ногах Лаванда перестала красить заранее. Лаванда спрашивает у Гарри, не думает ли он развестись с Джинни, а Гарри хмыкает и обещает ей, Лаванде, остров. Лаванда глупо улыбается и тянется за пузырьком с лаком вишнёвого цвета. На следующий день Лаванда швыряет этот же пузырёк в стену и начинает рыдать, а Гарри успокаивает её, целуя нежно поджатые от обиды губы и нашёптывая глупости в очаровательное розовое ушко. А ещё через месяц они ругаются так, что приходят соседи снизу, и Гарри кричит, что таким путём их связь выплывет наружу, а им двоим этого не надо. Лаванда запускает в Гарри тяжёлой вазочкой с конфетами, и тот уходит, даже не попрощавшись. И когда отношения становятся слишком прозаичными, Гарри от неё уходит совсем. И смотрит на Лаванду укоризненно с колдографий Джинни Поттер, прижимающая к себе пухлого младенца. Лаванда вздрагивает и притягивает Симуса ближе к себе, и тот старательно любит её на выглаженных простынях голубого цвета, пока из головы Лаванды не исчезают мысли о возможности второго острова. Твои бурные ласки И все прочие средства - Это страшно, как в сказке Очень раннего детства. Третья возможность острова представляется Лаванде весьма забавной. Рон застаёт Гермиону и Гарри в своём кабинете. Бумаги разбросаны, пахнет благовониями и запретными удовольствиями. Рон сразу же разворачивается и исчезает за дверью, а Гермиона кидается вслед за ним, расхристанная и без чулок. Потом Рон перестаёт общаться с Гарри и, кажется, мирится с Гермионой, Джинни всё ещё беременна и ни о чём не знает, а Лаванда утешает Гарри как может и чем может. Глупый, конечно, остров, но какой есть. Лаванда Браун на этом острове представляется себе на пять сантиметров выше и раза в два умнее. Почти как Грейнджер. Гарри зовёт её, Лаванду, «милой девочкой» и готовит по утрам яичницу с беконом. Лаванда кривится, но ест. Остров расположен где-то на окраине Лондона, маггловского Лондона, там много симпатичных юношей, но Лаванда влюблена в Гарри и только в него. Влюблена до гусиной кожи и сбившегося дыхания, как после долгой пробежки по побережью. Гарри любит её очень сильно, так сильно, что иногда Лаванду начинает это раздражать. В их отношениях много страсти, много шума, и свет они порой не выключают даже днём, чтобы Гарри мог любоваться лилейно-белой кожей и крошечными родинками на животе Лаванды, и даже маленький синяк на коленке Лаванды думает, что Герой и правда страстно влюблён. К Мерлину этот остров, решает Лаванда Браун и задвигает шторы. Сегодня к Лаванде придет Симус Финниган и расскажет парочку смешных историй из жизни Дина Томаса и Невилла Лонгботтома. А свет Лаванда выключит, какой из Симуса Герой? Я надеялся втайне, Что тебя не листали,- Но тебя, как в читальне, Очень многие брали. Первым делом Симус Финниган приносит в дом Лаванды свою любимую книжку, о квиддиче, конечно. Потом появляется несколько пар носок, которые Лаванда убирает в комод, следующим шагом Симуса становится их совместная фотография, где солнце светит Лаванде прямо в глаза, и вид у неё донельзя глупый, затем Финниган ставит в стаканчик в ванной свою зубную щётку, и Лаванда понимает, что Симус здесь обжился окончательно. А в Поттера Лаванда влюблена всё так же, только вот Джинни Поттер совсем уже скоро родит, и острова, и без того несуществующие, исчезнут с карты мира Лаванды Браун. Симус всё чаще говорит о чужих свадьбах, широко улыбается женатым друзьям и недоумённо смотрит на Лаванду, которая проносится быстро-быстро мимо магазинов свадебных нарядов. Симус Финниган твёрдо решил жениться на Лаванде Браун, хоть и говорит ему Дин Томас, Лаванда это сама слышала, своими ушами, что «эта Браун, друг, она финтифлюшка та ещё, может, подождёшь немного?» Лаванде немного обидно, но ведь так и есть, финтифлюшка она, влюбчивая, легкокрылая. Лаванда Браун почти и не мечтает больше об острове, на котором они с Гарри Поттером затеряются среди пальм. Влюблённость в Поттера, глупость какая, мнится Лаванде. Лаванда хмуро изучает пейзаж за окном, а после соглашается выйти замуж за Симуса Финнигана, хотя тот и не спрашивал об этом. Пока не спрашивал, но обязательно бы спросил. Если не сейчас, в декабре, то в феврале уж точно. В марте Джинни Поттер рожает герою наследника, Лаванда роняет слёзы в куриный суп и даже в жаркое. Кольцо на пальце кажется Лаванде скрученной обёрткой фантика из-под конфеты, а собственный жених глупым воробушком, который радуется любой хлебной крошке. Гарри счастлив, а Лаванда, скорее, наоборот. И от этого печалится Лаванда сильнее и ест слишком много кремовых рулетиков, надеется, что шнуровка на платье разойдётся и Симус передумает брать её в жёны. Лаванда представляет себя эстафетной палочкой или книгой в библиотеке. Ещё пара дней, и никто не возьмёт эту книгу в руки, уйдёт она в архив, где будет пылиться рядом с себе подобными. Лаванда плачет, закрыв лицо руками, а на колдографии в «Пророке» у Джинни Поттер всё хорошо. Не дождуся я, видно, Когда я с опозданьем Сдам с рук на руки книгу С неприличным названьем.