Place to stay

Снаружи льёт дождь. Мощными порывами ветра бьётся в брезент палатки, бушует в кронах; в тон ему рвано и тяжело дышит Стив. Баки комкает в кулаке отсыревший спальник и что есть сил старается отвлечься. Он вспоминает, как Стив его спас, как искал на горящем заводе, как тащил почти волоком на себе до привала, как смотрел, как потом целовал… вспоминает и позволяет – неловко приобнять за спину и плечи, торопливо раздеть, уронить на четвереньки на спальник и взять, так, как получится. Не слишком приятно, но Стива всё равно не хватит надолго, а с ним самим, в конце концов, бывало и хуже, всего-то пару минут перетерпеть. Стив уже вздрагивает над ним в предчувствии оргазма, Баки покрепче вцепляется в жёсткую ткань… Ну, вот и всё. Теперь бы ещё улечься спать, так, чтобы Стив не заметил. Но где уж там. Стив, верный принципам, бесцеремонно тянется ему в низ живота, оглаживает, шумно вдыхает. На всякий случай ощупью проверяет лежанку под ним. Аккуратно разворачивает на спину, лицом к лицу, и пристально смотрит в полутьме. — Баки… ты не… — даже смешно, как Стив по-прежнему не говорит об этом, — тебе не понравилось? Так и тянет ответить прямо, выплеснуть всю эту горечь, досаду, дурную, потаённую обиду на самого себя – но кому от этого легче? — Да просто миссия трудная… подустал. Ничего. Стив молча тянется рукой туда, где ещё горячо и мокро от его семени, касается совсем легко – но Баки всё равно не успевает совладать с собой — подбирается и слишком резко втягивает воздух. Жалкой улыбкой пытается спасти положение; поздно. Стив и без слов понимает, что больно. Отводит руку, но всё так же мешает подняться, не придавливая, лишь удерживая собой. Смотрит хмуро: — Почему не сказал? Не остановил? Баки только пожимает плечами. Он не знает почему, вернее, знает, но сказать это вслух одновременно и хочется нестерпимо, и страшно. Раз поняв, Стив никак не уймётся: — А тогда, в прошлый раз, тоже? Баки? И ещё раньше, да? Баки хмыкает. В прошлый раз… в первый раз он не то что боль, он собственный оргазм едва чувствовал. Только выйдя из изолятора, на первом ночном привале, он дышал и пьянел, был со Стивом, был жив, и казалось, вместо разрядки головокружительной жгучей волной хлестнула, прокатилась по венам самая свобода, жизнь. А после, ещё пару раз, он подстраивался. Искал лучший угол, притормаживал, уговаривал себя, что сразу не у всех получается. Что они оба друг у друга впервые, не привыкли, и странно ждать волшебства… Он мнётся с ответом: — Нет, нормально… — Баки! Похоже, врать Стиву он так и не научился. — Ну… так. Стив вздыхает судорожно, поверхностно: — Бак, если тебе будет плохо, — запинается, — не только со мной… в постели, вообще… обещай, что скажешь мне, сразу же. Обещай. Бак снова хмыкает: — Ладно. Но, похоже, Стив не верит его легкомыслию. Смотрит ещё тревожней. Ещё тише говорит: — У меня же кроме тебя никого нет. Баки вздрагивает, точно от холода. И тут же клянёт себя за несдержанность — в противовес этой искренности прорывается его глупая, детская, дурная обида – кривой и тоскливой ухмылкой. Стив, конечно, следит: — Баки, что? — и тут же упрямое: — Баки. Ты мне обещал! Что ж, если настал вечер откровений… Баки собирается с духом: — Стив, ты же можешь выбрать любого. Любой будет счастлив… И не договаривает – Стив темнеет лицом: — Ты поэтому терпел? Думал, я… — хмуро глядит прежним, честным, суровым мальчишкой из Бруклина. — Я уже выбрал. Если и ты… — и стихает. Мысленно вздохнув, Баки вместо ответа подаётся вверх и коротко целует его. А потом поворачивается, прижимается спиной ему к груди и тянет на себя его руку – Стив в кои-то веки понимает, обхватывает обеими руками через грудь и живот, устраиваясь вплотную, тело к телу. И мягко – слишком уж мягко, Бак едва чувствует, засыпая – приникает губами к плечу. Баки накрывает его руку своей и проваливается в сон. Стив молчит о случившемся, как воды в рот набрал, а неделю спустя, уже под вечер, зовёт его в опустевший штаб. Баки соглашается. При штабной капитанской квартирке есть небольшая ванна, которую Стив набирает к его приходу, и Баки пользуется уборной, а после, гадая, кто же ему подсказал, долго лежит в горячей воде. Стив потом расколется, как ходил к Старку, выяснял, как бы так переспать с девчонкой без риска залететь, но только чтоб ей непременно понравилось; выпытывал тонкости, переспрашивал, узнавал… Стив краснеет от одних воспоминаний. Может, Старк и догадался о чём-то, всё глядел с хитрым прищуром, а на выходе даже выдал – в награду за храбрость – банку густого розоватого масла с цветочным запахом, бесценную вещь, как потом выяснится, а пока… А пока Баки, откинувшись на спинку дивана, вцепляется в подушки под рукой и старается не дёрнуться вперёд слишком грубо – Стив на коленях перед ним, забирает в рот. И в этот раз его неопытность только на пользу – он берёт так глубоко и крепко, что у Баки искры летят из глаз. Он с силой жмурится, пытаясь взять себя в руки и хотя бы не разораться – чёрт знает, кого нелёгкая занесёт ночью в штаб – но Стив снова глотает, жадно, так много, как может, плотно охватывая губами, помогая себе рукой, выпускает и снова заглатывает, и Баки начинает тихо скулить, понимая, что вот-вот всё закончится, не начавшись. — Стив, — слабо зовёт он, накрыв ладонью светлую макушку, — Стив, постой!.. Стив не реагирует – разве что крепче сжимает рукой – и через пару мгновений Баки кончает ему в рот, чудом не дёрнувшись и не навредив. А потом обессиленно сползает в подушки и старается отдышаться. Физиономия у него сейчас явно ошарашенная, потому что Стив улыбается едва видно, но очень довольно, слизывает капли с губ (движение отзывается горячими импульсами в животе) и говорит: — Мы только начали. Лёгкое разочарование – не сдержался! – сменяется любопытством, но тут Стив поднимается с колен, разворачивает его и укладывает грудью на спинку дивана, так, что он снова оказывается на четвереньках, и Баки, вдруг холодея, думает: ну, вот оно, началось. — Только небыстро, хорошо? — неуверенно просит он и Стив легко соглашается: — Как скажешь, — пару раз ведёт ладонями ему по спине, разминая мышцы, спускается ниже, мнёт ягодицы, разводит их в стороны и… Баки давится стоном и только что не до крови вгрызается в собственный кулак. Стив не соврал, он всё делает не торопясь. Согрев дыханием копчик, он очень медленно приникает губами и просто невыносимо медленно, длинно ведёт языком. Ноги Баки тут же предательски разъезжаются по дивану, давая Стиву лучший доступ, а сам он, того не желая, гнётся в спине в попытке быть ближе к нему. И ещё ближе. Ещё сильнее… На пятом движении Баки рассеянно думает, как хорошо, что он тщательно вымылся, на седьмом – что надо выпытать у Стива всё в мелких деталях, а на двенадцатом уже с трудом помнит, как его зовут. Стив не пытается толкнуться внутрь, но так старательно вылизывает сомкнутые мышцы, что Баки начинает трясти от мучительного желания большего. Хотя бы пальцами, если не членом, сильнее, и глубже, жёстче надавить… Он ёрзает от нетерпения, но Стив крепко перехватывает его за бёдра и держит до тех пор, пока Баки не начинает бессвязно просить. Но и тогда не переходит к действию. Вконец измученный, Баки пытается помочь себе рукой, но Стив и этого не позволяет, зато ласкает языком теперь в два раза быстрей, и Баки, весь взмокший, на ватных ногах, наконец-то добрав своего, забрызгивает потёртую обивку. Несколько секунд пережидает цветные круги перед глазами, после чего разворачивается и стекает по дивану вниз. Надо думать, вид у него довольно жалкий, потому что Стив говорит: — Передохни пару минут, — и исчезает в ванной. Недолго плещется там, возвращается с горячим мокрым полотенцем, обтирает Баки бёдра и живот, проходится по спинке дивана и отбрасывает полотенце в сторону. Только сейчас Баки замечает на волосах Стива мелкие капли, будто он умывался холодной водой. И с запозданием до него доходит: — А как же ты сам? Стив слегка мнётся: — За меня не волнуйся, я уже, — и добавляет чуть тише: — когда ты начал просить… Скользнув по нему взглядом, Баки различает на штанах красноречивое пятно. Отчего-то оно придаёт ему сил; он раскидывается на диване, бесстыдно разведя ноги: — Так, что дальше в программе? Вмиг посерьёзнев, Стив предъявляет ему банку масла: — Вот, должно быть полегче. Если вдруг что-то не так… или если ты устал… — Помню-помню, — перебивает Баки. — Я обещал. Давай, Стив. Сперва Стив ласкает его языком, пока у Баки снова не встаёт, уверенно и крепко. После чего ещё с минуту кружит скользким пальцем по входу, давая привыкнуть к мысли и расслабиться. Потом осторожно погружается внутрь. Баки задерживает дыхание, но Стив тут же отвлекает его, с удвоенным рвением посасывая головку, и Баки очень быстро отключается, позволяет гладить себя изнутри, раскрывая, раздразнивая. Он пропускает момент, когда настороженность сменяется удовольствием, слитным, цельным, разгорающимся внизу живота; когда сам он начинает подхватывать ритм, подаваться к руке, – только запалено выдыхает «Стив!..», облизывая пересохшие губы. Стив мягко добавляет второй палец, и Баки с туманным удивлением сознаёт, что от напряжения, от тесноты становится только лучше. И что он мог бы принять прямо сейчас. И что, чёрт, он же скоро… — Так, хватит! Стив, увлечённый процессом не меньше него, заторможенно смаргивает, останавливается, поняв слова, медленно тянет руку назад. На лице его мелькает расстроенное выражение, но тут же сменяется тёплой улыбкой: — Устал, да? И силы небесные, разве можно добровольно от него отказаться? — Нет. Садись на диван! Недоумённо посмотрев, Стив повинуется. Баки мгновенно рядом, седлает его бёдра и тянется к банке. — Бак, ещё рано… Но дважды за час он не облажается, нет уж! — Теперь я за рулём. Приподнимись! Стянув со Стива штаны и щедро зачерпнув масла, Баки густо размазывает его Стиву по члену. Стив свистит сквозь зубы и вздрагивает под ним, но Бак и без того торопится как может. Закончив приготовления в считанные секунды, он глубоко вдыхает, пристраивает Стива к себе и опускается… Много. Много и всё-таки больно, хотя и не сравнить с тем, что раньше. Стив видит – следит за ним во все глаза – и уже кладёт ему ладони на задницу, собираясь осторожно ссадить с себя, но Баки резко выдыхает: — Не двигайся! — и Стив замирает. Баки пережидает ещё пару вдохов, после чего вытягивается на Стиве и мягко целует в губы. Стараясь больше не шевельнуться, Стив раскрывает рот – и вот они уже целуются вовсю, покусывая губы, сталкиваясь языками, мокро и жадно; Баки ведёт, Стив повторяет за ним, и учится он слишком хорошо, Баки чувствует сразу. А когда Стив начинает легко поглаживать его по бокам, осознаёт, что привык. Прервав поцелуй, он на пробу делает несколько аккуратных движений, приподнимает и опускает бёдра, почти не вставая со Стива, убеждается в своих мыслях и заявляет: — Я устал. И видя почти страдание в лице Стива, не может сдержать короткий смех. После чего крепко обнимает его, роняет обоих в подушки и перекатывается так, чтобы Стив оказался на нём. — Ну, давай. У Стива капли пота на висках и руки, подрагивающие от напряжения, но он всё равно спрашивает: — Ты уверен? — Да. Да, Стив! — и только озвучив, сам понимает, насколько этого хочет. Стив оценивающе глядит ещё мгновение и бережно толкается внутрь. Всё идёт совершенно не по плану. Это Баки минуту спустя закинет Стиву ноги на поясницу, позволяя взять глубже. Это Баки начнёт просить всё быстрей и быстрей. Это Баки простонет «ещё» и «ещё», а потом сил не останется даже на стоны, и он, безвольно распластавшись под Стивом, раскрытый, податливый, поймав его взгляд, будет без слов умолять не останавливаться, пока Стив будет брать его так быстро и жёстко, как ещё ни разу не брал. И теряя сознание от удовольствия, слыша «Баки… мой Бак» у виска, почти сливаясь со Стивом, Баки поймёт, как у них всегда должно быть. Разморённые и насытившиеся, они ещё долго лежат на диване. Теперь Баки сверху; Стив рассеянно чертит пальцем ему по спине, а сам он выпытывает про Старка. Он выяснил почти уже всё, кроме как: — Неделю назад? А чего ждал так долго? — Тренировался. Баки чувствует, как улыбка стекает с лица: — С кем? Стив только что глаза не закатывает: — Господи, Баки, ну с кем ещё? Сам с собой. Баки обдумывает эту мысль всем телом. Прищуривается: — И сколько пальцев получилось? Стив краснеет: — Три. — Покажи. — Ты же вроде устал? — Я только посмотрю, — невинно ухмыляется Баки. Стив недоверчиво глядит на него, вздыхает, целует – и подчиняется.