Темное серебро

      Точка выхода оказалась довольно-таки неожиданной… Нетипичной, пожалуй.       Обычное подземелье. Кладка — старая, грубая, скорее по недским, чем мерским, стандартам. Камень — серый, шершавый, царапающий кожу — впрочем, возможно, когда-то он был и белым.       Впрочем, камень, до которого она дотронулась первым, был гладким. Тоже серым, но длинным — как будто не частью замка, а частью этого мира, которая появилась задолго до самого замка. Двумя серыми парными мегалитами — кажется, этим словом называли алтари поклонения эльнофекс на запад от Вэйреста, — зубьями скалящимися в высокие безмолвные своды, зубьями, покрытыми письменами…       На удивление незнакомыми письменами.       Конечно же, факт был довольно-таки странным: учитель учил ее распознавать… А, впрочем, давно это было.       Хотя бы серебряные мегалиты с остывающими незнакомыми буквами и уплотненной в портал магией (уже, однако, развеивающейся) оказались ни капли не похожи на лаву Мерунеса или холодные Якоря Молаг Бала.       Что же, думает Моргия. Неплохо. Она оторвалась от врага, она не попала как минимум в два места, которые немногим лучше, чем лапы Талмора.       Осталось только разобраться, что это за крепость — и чей это план.       И почему магия здесь поет такой полноводной рекою.       Разбираться в покое, однако, пришлось немногим больше пяти минут — на нее, бешено вращая глазами, выскочил местный караул…       Моргия подсчитывает бегло: примерно десяток… Дюжина. Люди, все как один… Но только какие люди.       Капитан, рослый коловианец, поднял ладонь кверху — сделал своим знак остановиться, мультикультурный жест — и смотрит на нее, как на чудо. Глаза чуть из орбит не вылазят.       Его заместитель, видимо, или маг полковой — он, пожалуй, похож на норда. Голову к одному плечу склонил, моргает часто-часто, будто пытается осознать.       Моргия смотрит… Они все такие — норды, имперцы, бретонцы… Даже редгард. Смотрят на нее, как на чудо невероятное.       Будто в жизни своей темного эльфа не видели, право слово.       Это… Странно немного. Доспех на них — по бретонскому образцу, и явно не Первой Эры, без тени влияния стилистики Диренни; редгард уже есть в свите — значит, захватнические, опустошительные походы Йоку уже поутихли. Значит, темные эльфы уже не экзотика для людей, существуют несколько поколений…       Тогда почему они — все — так смотрят?       Тогда почему, как один, выставляют копья, словно на неизвестную тварь?..       Хотя, — думает Моргия, отступая на шаг и глядя на прихотливый нордский орнамент на одном из мечей, — хотя, возможно, она ошиблась, и это не Хай Рок, а Скайрим. Северо-восток, юго-восток… Что-то между Винтерхолдом, Виндхельмом или Рифтеном. Исчезнувшее в Обливион. Во время нордо-данмерских войн.       …по правде говоря, Моргия не помнит в истории ни одного подобного случая — но она росла вдалеке от тех мест, почти не знает историю, так что почему бы и нет?..       Ну зато, по крайней мере, теперь понятно, почему на нее так смотрят: она — враг.       И здешняя магия, до сих пор поющая в воздухе, наполняющая до самых кончиков пальцев, смеется: ты сможешь, ты справишься, девочка, просто убей их всех…       Но «их всех» здесь таких — наверное, целый замок. Поэтому надо быть гораздо, гораздо умнее.       Поэтому Моргия испуганно отходит назад и смотрит — как маленькая растерянная девочка. Которая сама и не понимает, как же сюда попала. Которая не говорит бегло на трех языках и читает четвертый, язык даэдра — даже имени своего на нордисе — или на чем там? — не сможет чисто сказать.       И поднимает, конечно же, поднимает беззащитно руки, голые серебристые ладони без колец, без всего — не маг, глупая аристократка…       Сначала отряд только пуще щетинится на нее пиками и мечами.       Потом — опускает их. Похоже, верит.       Но Моргия замечает: тот, похожий на норда, бездоспешный — он убегает так быстро, что пятки сверкают.       Докладываться господам, к которым ее поведут?.. Тем, наверное, лучше и правильнее. Но надо быть готовой.       Коловианец делает еще один знак — стражники окружают ее плотным железным концом. Наставляют пики.       Ведут ее куда-то — и слова не говорят.       Впрочем, Моргии так даже лучше — она все пытается понять, в какой именно План ее занесло легкой рукой придворного псиджика. Почувствовать это в шепоте местной магии, в языке ее… Ничего знакомого.       Вообще — ничего.       К горлу подступает уже понемногу паника, обдает нутро душным стылым холодом — но Моргия думает: ничего. Ничего, все в порядке, она не дурочка, она обязательно все поймет, стоит только увидеть хозяев замка, взглянуть им в глаза, попытаться понять их речь — и, если здесь никак не замешан ни Первый, ни Третий Доминион, у нее есть все шансы…       Плотное кольцо стражи выводит ее в большой зал с золотыми гербами повсюду — судя по всему, тронный.       Моргия смотрит — и перед ней имперец, бретонец… И какой-то странный полуальтмер.       И это сочетание — оно почему-то ощущается абсолютно, невероятно не так.       А они поворачиваются к ней — одновременно все трое — и… Смотрят. Просто смотрят: двое с любопытством, один — с настороженным прищуром, и… И ничего, во имя Эт’ада, не говорят!       Наконец недоверчивый — зеленоглазый имперец, высокий, смуглый… красивый — приходит в себя и выдает:       — Я мог сказать вам, о мой король, что тех караульных, к которым приставили чернокнижей, впору проверить на то, насколько их ясен рассудок… Проверьте тогда и меня.       Моргия морщится: эта велеречливость — она как будто бы из книг по даэдралогии времен Второй Эры, расцвета Культа Червя, Междуцарствия… И только потом понимает: слава всем, кто умеет влиять на сущность народов! Это — пусть перекрученный — но не нордик и не йоку и не недийский, а целый тамриэлик!       Поэтому она делает шаг вперед (стража вновь вскидывает копья) и улыбается как только может ласково и кокетливо:       — Я сожалею о вашей утрате рассудка, мастер… Но чей это План?       Наверное, для него это предложение — первое, что пришло на ум, — звучит еще более неправильно, чем для нее.       Он каменеет, и говорит уже совсем другим тоном:       — О мой король, я едва не ошибся с оценкой. Разум едва не предал меня — но я был прав. Не показалось: и вновь плутоватый Джадам к нам как шпиона зачем-то шлет подлую эльфу.       Моргия пытается не потерять с лица благостную улыбку, но внутренне хмурится: что это за… Джадам?       — Я полагаю, что вы ужасно неправы, мой генерал, — отвечает ему бретон. Моргия наконец уделяет внимание и ему — светлый, черноволосый, усатый… А в волосах обручем — корона, как сразу не заметила! — Я полагаю, что вы, как и я, с детства читали книги про все народы — но никогда не встречали на страницах упомянутых мною книг ни единого темного эльфа с серебряной кожей.       И вот тут-то Моргии становится по-настоящему страшно.       Потому что не такое течение магических потоков, неопределенность Плана, в который она попала, непонимание того, что за люди и что за эпоха вокруг нее… Это все не так уж и страшно. Это все не так уж и страшно — потому что Нирн бесконечно изменчив и опасен, этот прекрасный, волшебный, безумный сверх меры Нирн…       Но.       Но темные эльфы не с серой кожей?..       Моргия не хочет выказывать своего волнения — но выказывает все равно. Так она, наверное, кажется более женственной, более беззащитной:       — Кому принадлежит это место? Кто… — голос срывается. — Кто здесь Лорд?       Все трое переглядываются. Молча.       — Это есть мы, — говорит наконец бретонец.       Моргия смотрит на него — и он… Человек. Самый что ни на есть человек. Нет инфернального даэдрического фона, нет никакой привязки к аэдра — хотя сам он, чувствуется, очень и очень сильный…       Моргия улыбается. Ну конечно!       — Вы — из Совершенных Повелителей, — уверенно заявляет ему она. — Из тех неизвестных, из тех сумасшедших, которые подчинили себе… Что это все вокруг? Каирн Душ? Он… он восхитительный.       Он настолько похож на мир, на живой, дышащий мир, что Моргия, окрыленная, даже не льстит и не лукавит.       — И все, что вокруг… Смерть? И я… И я, получается, тоже мертвая? Проклятый Якхетасет и весь его Орден проклятый! Я так и знала, что Септимы не дурные, что не зря не доверяли…       — Позвольте мне невероятно… невежливо прервать ваше многословие, — кашляет в кулак полуальтмер.       Моргия настороженно замолкает.       — Генерал… Корлагон. Позвольте мне открыто заметить, что ваша верность короне и готовность всегда быть на страже невероятно похвальна — но эта прекрасная леди все-таки, увы, не шпионка, — кланяется желтый ублюдок зеленоглазому имперцу.       — О мой король… Арчибальд. Позвольте мне восхититься остротой вашего ума: ибо эта леди, даже если вдруг она окажется темной эльфкой, родом совсем не с Джадама, — кланяется он прищурившему глаза в непроглядно-черные щели бретонцу.       А потом он смотрит ей прямо в глаза — Моргию холодным потом обдает от иррационального понимания, от поднимающегося из глубины его глаз насмешливого любопытства:       — А вам, прекрасная дева, имени которой узнать мне не довелось, но которая разбалтывает много чужих имен, я скажу, что не знаю, куда хотели попасть вы — но попали вы на Энрот. К сожалению, не в какие-то Планы к каким-то Лордам.       И только пристально-черные щели буравящих шею глаз позволяют Моргии не сойти прямо сейчас с ума.