Трон для ведьмы

      Столица шумит. Сегодня Королевство празднует восхождение на трон новой Королевы. Говорят, что Его Величество привез ее из дальнего похода – встретил где-то, да и влюбился без памяти. Завтра она взойдет на трон вместе со своим царственным супругом, и потому сейчас во дворце шумит бал, а придворные стараются подойти к Ее Величеству ближе.       Но Королева не смотрит на двор, она танцует и не видит зал. Алый шлейф вьется языками пламени, звенит серебро в волосах. На ее лице нет яркой маски, как у многих гостей вечера, только невидимая вуаль укутывает плечи, скрывает лишние эмоции, оставляя лишь те, что положены для Хозяйки бала. Ее Величество кружится по мрамору пола, меняет танцоров-спутников, не останавливается ни на минуту. Устают от долгих танцев придворные дамы, расходятся по длинным галереям дворца, обмахиваются веерами, а Королева танцует. Один танец сменяет другой, а алый шлейф все вьется и вьется между редких пар, что еще остаются на узорном монохроме бального зала.       К рассвету гости еще остаются у подножия трона, ждут, когда Их Величества займут свои места, чтобы признать их власть, восславить королевскую семью и пожелать долгих лет царствования. Королева танцевала всю ночь напролет, но к престолу подходит высоко вскинув голову, словно и не заметила промелькнувшего бала. Она точно не устала совсем, из идеальной прически не выбилось ни пряди, на лице – ни единой эмоции. Его Величество подводит ее к положенному месту, она садится, расправляет длинный подол и на мгновение прикрывает глаза. Длинные ресницы скрывают полыхнувшее пламя в темной радужке, и Ее Величество снова окидывает взглядом толпу.       Королева смотрит на зал и не слушает, не слышит, не желает слышать совсем иные голоса. Певучие, звонкие и звучные, они зовут ее прочь из каменных палат, далеко от золотой клетки, дверь которой она сама за собой затворила. Сестры, ее дорогие сестры говорят с ней, просят вернуться, бросить глупые шутки, забыть маску. Но Ее величество закрывается от тихого плача, плотнее стягивает незримый плащ и приветствует двор и свой народ, запирая колдовские костры и пряный запах лесных трав на сотни замков и запоров внутри себя. Она выбрала. Человека.       Далеко от высоких шпилей замка, за дремучими лесами с холодными водами озер плачут длинноволосые девы, разжигают костры, поют вместе с тонкими струями дыма, прощаясь со своей сестрой. Она оставила их, отказалась от этой жизни. И теперь они остались одни. Шумят густые кроны, звенят быстрые ручейки, пылают яркие языки пламени, вплетаются чары и песни в серый дым.       Королева закрывает глаза в своих покоях и плачет. Ей осталось лишь петь изредка Матери-Луне, зажигать свечи на окнах в ночи, да просить помощи для сестер у дикого Ветра. Она больше не имеет права на костры в ночи. Теперь она жена Короля, правительница большой страны. Человек.       Однажды Ветру надоест, и он вспомнит о заплутавшей дочери, позовет ее в дальние дороги, расстилая путь до невиданных краев, до синих морей и высоких гор. Ветер не считает года, не смотрит на время, не слушает человеческие жизни и судьбы. И вот тогда Королева вскидывает седую голову, как когда-то давно в почти забытой жизни, и смеется. Она сметает тяжелое золото короны, снимает тугие оковы корсетов, отбрасывает парчу и бархат, срывает с себя паутинные нити маски, отпирает замки и засовы, выпуская на волю и пляшущие языки костров, и пряный запах трав, и сизые струи дыма, и песни под светом Матери.       Глаза вспыхивают двумя углями во мраке ночи, белизна волос уходит, будто снег из долин по весне. Снова длинные пряди струятся по смуглым плечам зеленым водопадом, бледная кожа старухи-Королевы сползает, точно с перелинявшей змеи, открывая гибкое тело дочери Ветра. Кипит по венам вновь молодая кровь. И голос, вновь звонко-звучный, звенит в ликующем смехе и древних песнях над дымом и пламенем. Человеческая Королева умирает, чтобы жила Ведьма.       Но это будет пока не скоро. У Ее Величества еще есть время. А потому… Королева тонко улыбается и открывает новый бал. Столица шумит.