Может переспим?

— Не-э-эйтон, — со страстью в голосе позвала девушка, — я хочу тебя…       Эти слова растопили его злость, парень нежно обнял её, наклонив голову, целуя в шею.       Маринетт подняла лицо к потолку, оно было искажено страданием и отвращением, но она, превознемогая себя, продолжала, блефуя и терпя его прикосновения, чтобы спасти жизнь другому, не знакомому ей парню, который, только что, пожертвовал собой ради её спасения. Она не могла объяснить, зачем она это делает, но останавливаться не собиралась.       Наклонив через силу свою голову обратно, она тоже поцеловала его шею, поднимаясь выше, целуя мочку уха своего насильника, забираясь рукой в его рыжие волосы.       Не отрываясь от неё, Нейтон нежно провёл одной рукой по её спине, пропуская пальцы под топ. — Только ты и я, — начала Маринетт, — твоя рука обнимает мою мокрую ладошку, от стеснения я опускаю глаза.       Это было их первое свидание, она пересказывала его, вспоминая все тонкости того вечера. — Ты смотришь на меня улыбаясь и говоришь, что я смешная.       Нейтон снова накрыл её губы, целуя медленно и требовательно, теперь он был возбуждён ею.       Своей рукой брюнетка провела по его груди, сжимая её, доставляя ему удовольствие. В этот момент немного подвинувшись, она непроизвольно звякнула наручником по трубе прикованной рукой.       Палач оторвавшись от её губ, перешёл снова на шею, целуя и облизывая её кончиком языка. Его рука, обнимавшая спину под лопатками, скользнула вверх к закованной руке девушки. Раздался скрежет раздираемого металла, и оковы упали, освобождая руку. Поймав своей ладонью её руку, Нейтон положил её к себе на плечо.       Маринетт, сжимая и разжимая его тело своей рукой, разминала пальцы. Она поняла, что она на верном пути. — Ты покупаешь мне белую розу у уличной цветочницы, белую нежную розу, в знак моей невинности и чистоты, — со страстью и горечью говорила она, — ты знаешь, что получишь меня, но ждёшь, терпишь, хотя хочешь этого всей душой. — Маринетт, — нежно протянул он у её уха, — я хочу тебя. Сейчас!       Сказав это, он отстранился немного от неё, чтобы посмотреть ей в глаза, она не отводила их, смотря в упор на него. Дикий синий огонь языками пламени обжигал Нейтона. Маринетт смотрела в его теперь уже полностью чёрные зрачки, некогда бирюзовых и любимых глаз. — Я люблю тебя, Солнышко! — сказала она, называя его ласковым прозвищем, которое придумала ему в самом начале.       Нейтон обнял её лицо руками и прильнул губами к её губам, яростно и горячо целуя, он двигался рядом с ней и тёрся об неё. Опуская руки к её джинсам, парень скользнул холодными пальцами под пояс, проводя ладонью по её коже, заставляя её вздрагивать, как ему казалось, от наслаждения. — Мы идём по набережной... — голос Маринетт чуть дрогнул от его прикосновений, она была на пределе своего терпения, — и ты... говоришь мне, что я твоя девочка... и нежно целуешь меня в щёку, а я... краснею и опускаю глаза.       Убрав пальцы из под пояса, рыжий монстр обхватил её бёдра руками и прижал к стене своим телом. Двигаясь нежно, чтобы раздразнить её, упираясь своим огромным размером в её лобок.       Крепко зажмурившись, Маринетт сделала глубокий вздох, чтобы не оттолкнуть его. Омерзение и ненависть сливались в единое в её голове, больше терпеть она не могла, решив, что момент настал, она перешла к осуществлению своего плана.       Пропустив свои руки под футболку Нейтона, Маринетт потянула её немного вверх, оголяя пресс. Почувствовав её прикосновения на своей коже, Нейтон немного отстранился, позволяя ей задрать футболку выше. Он издал низкий стон, ему нравилось то, что она делала.       Нащупав своей горячей ладонью его сердце, она расставила пальцы и с силой сжала их, мысленно собирая в себе всю свою силу, волю, и любовь, что жалкими клочками она смогла соскрести со своей истерзанной души. Стремительно раскрывая ладонь, Маринетт надавила на грудь ненавистного ей парня, проникая в своём подсознании внутрь его тела, к настоящему Нейтону, влюблённому, обиженному и ослеплённому своей ревностью. Громко и чётко она произнесла вслух, упираясь в него рукой. — ОСВОБОДИСЬ!!!       Не объяснимо как, это подействовало. Нейтон, чувствуя, что-то неестественное внутри себя, отодвинулся от неё, глядя широко открытыми глазами на объект своего вожделения. Он нахмурил брови, пытаясь определить, что случилось. Что-то путало его мысли и нарастало в нём. Отступив на шаг назад, парень выставил руки перед собой ладонями вверх, изумлённо глядя на них, и снова перевёл взгляд на девушку. Его глаза выражали смесь испуга, непонимания и паники. С ним явно что-то происходило, то чего он не ожидал и не мог изменить сейчас. — Что?... — он не договорил, схватившись правой рукой за шею, сгибаясь пополам, парень упал на колени, сотрясаясь всем телом. Он выставил руки перед собой, упираясь ими в пол, чувствуя, что его как будто что-то придавливает книзу, он сопротивлялся и не мог ничего изменить, голова его опустилась, упираясь в бетон. — А-а-а, — раздался его пронзительный и ужасный крик.       Он орал, схватившись за голову, корчась от дикой боли, всё его тело, как будто пронизывали сотни игл, протыкая его изнутри.       Маринетт стояла над ним, с отвращением и безысходностью наблюдая его мучения. — Как же больно, — произнесла она с укором в голосе, — расставаться с этим по собственной воле.       Нейтон, извиваясь у её ног, кричал от адской боли, скребя руками по бетонному полу в поисках спасения. Что-то изнутри ломало и выкручивало его тело, доставляя ему неимоверные физические мучения.       Так продолжалось какое-то время и вдруг всё стихло. Он замер, выгибаясь, лёжа на животе, немного согнув ноги набок, оперевшись на локти, Нейтон пытался поднять трясущуюся от напряжения голову. Всё его лицо покрывали большие капли пота, грудь высоко вздымалась, а дыхание было тяжелым, и отдавалось хрипами. Он смотрел перед собой широко открытыми глазами, но ничего не видел. Разум его и душа были вне пространства. Застыв так на несколько секунд, голова его в изнеможении опустилась, руки ослабли и Нейтон потерял сознание, растянувшись на полу.       То, что доставляло ему такие муки, медленно начало выходить из него. Вздымаясь струйками жидкого чёрного дыма, просачиваясь в разных местах его тела, это нечто поднималось вверх.       Эта ужасная субстанция, клубясь, образуя сгустки и хлопья, собиралась в один большой комок, зависая в метре над его телом.       Замученный своим же демоном, Нейтон лежал на животе и не шевелился, глаза его были закрыты. Он был бледен, как будто кровь уходила из него вместе с этой струящейся жижей.       Чёрные потоки текучего дыма, постепенно иссякая, превращались в тонкие струйки, множась мелкими ошмётками, они поднимались к вращающейся и пульсирующей массе.       Маринетт, неотрывно следившая за происходящим освобождением Нейтона, была шокирована. Она никогда не видела такого раньше. Это было отвратительно, ужасно и прекрасно в тоже время. В движениях этой чёрной субстанции было что-то завораживающее, она менялась и вздрагивала, словно живая, вселяя ужас и примагничивая к себе внимание.        Осторожно двинувшись к Нейтону, Маринетт не сводила настороженный взгляд с этой клубящейся материи, которая сбиваясь плотнее, напоминала теперь своими очертаниями расплывчатый дымящийся шар.       Приблизившись к своему палачу, лежащему без сознания, она опустилась на колени и нащупала пульс. Он едва прощупывался, но все же был. Маринетт выпрямилась во весь рост и посмотрела на адскую сущность бесстрастным лицом. — Ну здравствуй, Акума! —сказала она, скривив лицо в отвращении, — теперь я знаю твоё истинное лицо.