Ноль минут.

Почему слова и действия человека так противоречивы? Говорит одно, а делает другое. Наверное, это и правда лишь слова, тупые слова, которые человек может сказать от балды, не думая, что он ранил другого человека. Возможно, мне не место здесь, от меня никакой пользы, об меня только все ноги вытирают, как об тряпку… Но, почему я до сих пор здесь? Я сижу на старой заброшенной остановке, напротив родительского дома, ветер дует мне в лицо, я не ел… Даже не помню, когда я последний раз ел. Я устал от всего этого и уже не чувствую себя живым. У меня складывается ощущение, что все просветы в моей жизни появляются для того, чтобы конкретно сломать меня. Перед кем я виноват? Наверное, перед собой, потому что продолжаю верить в то, чего нет, но родители всегда учили меня быть добрым и сильным, поэтому, наверное, я до сих пор не сломался. Солнце уже уходило на ночной покой. Снова становилось холодно. Закутавшись потеплее, я достаю пятую по счёту сигарету, поджигаю и до боли втягиваю в себя дым. Усмехаюсь с того, что на сигареты деньги нахожу, а на еду — нет. Последний раз ел два дня назад, и то, это нельзя назвать полноценной едой. Но сигареты важней, ведь это то, что мне нужно сейчас, чтобы забыть обо всем этом, пусть даже на мгновение. Докурив сигарету, выбрасываю её и начинаю растирать ладони, в попытке хоть немного согреть онемевшие пальцы. Слева послышался какой-то шум. Я повернулся на шум и увидел голубя, который смотрел на меня. — Что, кушать хочешь? — грустно усмехнулся я. Потупив несколько секунд, я вспомнил, что у меня в сумке где-то должна быть булка. Повозившись в сумке, я наткнулся на что-то твёрдое, вытащил, оказалась эта та самая булка. Ей уже несколько дней, но нам ли привередничать в еде? Разломив напополам, я покрошил голубю, тот активно начал клевать. Я же тоже укусил булку, но после третьего куска меня стало тошнить, и в итоге вся булка вышла обратно. — Что за чёрт, — выругался я. Меня трясло крупной, нехорошей дрожью, а ещё было холодно. Так, что я не чувствовал своих ног. Во рту стоял омерзительный привкус. Поднявшись с колен, я взял сумку в руки и пошёл прочь. Постоянно вздрагиваю и глупо оглядываюсь по сторонам. Заприметив вблизи колонку, я подошёл к ней, нажал на рычаг, подставил голову под мощные ледяные струи воды. Не выдержав и пяти секунд, я отпускаю рычаг. Вытер лицо рукавом, и, накинув капюшон, иду дальше. Холодные капли воды растекаются по всему телу, перед глазами мелькают бесконечные дома, фонари, люди, деревья и автомобили. Дышать больно, становится зябко из-за холодной воды, тело неприятно жжётся. Голова идёт кругом. В таком состоянии я дошёл до своего подъезда. Возле него темно, потому что уже несколько месяцев здесь не могут вкрутить лампочку. Войти решаюсь только через минут двадцать. Медленно поднимаюсь на второй этаж. За дверью слышатся крики и маты. Открываю, на меня сразу налетает Тамара. — Саша, переночуй у соседки, — выталкивает меня обратно и закрывает дверь. Сколько я раз это слышал… Спускаюсь этажом ниже. Стучу в дверь. — Саша, здравствуй, что случилось? — испуганно спросила Наталья Ивановна. Добрая женщина знает про мои проблемы в семье, даже звала меня жить к ней. Ей за сорок, живёт одна. — Можно у вас переночевать? — Да, конечно, проходи, — без лишних разговоров она пропустила меня в квартиру. — Бедный. Опять Сергей пьянствует и руки распускает? — Да, — тихо проговорил я. — Господи, — покачала головой. — Тебе в полицию надо обратиться. — Нет! Я не хочу в детский дом. — Но… — Нет-нет-нет. Я не буду. — Ну, как знаешь, — сказала она опечаленно. — Иди в ванную, промок ведь весь насквозь. Я тебе сейчас одежду чистую принесу, а полотенце там возьми, — сказала и пошла в глубь квартиры. — Вот, возьми, — она протянула мне аккуратно сложенную одежду из шкафа. — Спасибо вам. — Не за что, — мило улыбнулась женщина. — Ты иди, — она показала дверь ванной. — А я пока покушать разогрею. — Хорошо. Я пошёл по указанному направлению и закрыл за собой дверь максимально тихо, стараясь не делать никаких лишних и громких движений. Скинув с себя грязную и мокрую одежду, я глянул в зеркало на свое отражение. Оттуда на меня смотрело худощавое создание с тусклыми глазами, под которыми были километровые синяки. Бледная кожа, на которой многочисленные синяки, не успевшие обзавестись яркими красками. Ещё я заметил, что на моих светлых волосах появились седые волосы. Аккуратно кончиками пальцев я прошёлся по белесым волосам, по разбитой брови, по синеватым разводам на туловище. Глядя на себя, мне стало действительно страшно от такой жизни. Захотелось заорать. Я закусил руку и заскулил как собака. Pov Кира. Я сидел дома, в темноте, и втыкал в потолок. — Чёрт побери, почему с ним так сложно! — распсиховавшись, я сдуру кинул подушку в шкаф, из-за чего всё с него полетело с грохотом. Я взглянул на часы, которые показывали 21:34. — Ещё не так уж поздно… — подумал я. — Нет, нет, нет! Он меня сейчас точно не захочет видеть. Завтра поговорю с ним, — и начал обдумывать план своих действий, ибо просто так к нему не подойдёшь. Pov Саши. В более-менее нормальном состоянии я вышел и ванной и пошёл на шум, который доносился с кухни. Я здесь бывал много раз, поэтому планировку знаю хорошо и без проблем ориентировался. На кухне Наталья Ивановна хлопотала у плиты. Увидев меня, она чуть не уронила крышку от кастрюли. — Саша, всё в порядке? — встревоженно посмотрев на мою голову, спросила она. — Да, — сказал неуверенно и провёл по коротким волосам рукой. Да-да, меня настолько раздражали мои патлы, что я решил их отрезать в порыве злости. Получилось, кстати, даже не плохо, но было непривычно. — Тебе идёт, — улыбнулась женщина. — Садись, буду тебя кормить. — Спасибо, но я что-то не голоден. — Хорошо, тогда можешь взять с собой в комнату, потом поешь, — наложив полную тарелку рагу, она протянула её мне. — Я тебе там всё приготовила. — Спасибо вам. Спокойной ночи. — Спокойной, Сашенька, — с улыбкой сказала женщина. — Тоже пойду спать, устала за день. Я кивнул головой и пошёл в свою комнату, в которой бывал много раз. Она была просторной и с балконом. Захотелось курить. Поставив тарелку на стол, я интуитивно похлопал себя по карманам. — Чёрт, они же в куртке, — хлопнув себя по лбу, я развернулся и тихо вышел в коридор, взял пачку сигарет из кармана куртки и вернулся обратно, тихо прикрыв дверь. Свет в комнате я не стал включать, поэтому пару раз споткнулся, пока шёл к балкону. Когда же я всё-таки дошёл, повернул маленькую ручку и шагнул вперед. В лицо ударил неприятный ветер. Вокруг было темно и до сих пор горели фонари. Внизу на лавочке сидела компания девушек и распивала пиво. Увидев меня, одна из них помахала мне. На её махи рукой остальные тоже посмотрели вверх. Одну из них я узнал, хоть было темно, но узнал — это Алина. Она же подняла руку и слабо ей помахала. Я помахал им тоже и скрылся за занавеской. — Покурил, блин, — разозлился я и закрыл дверь. Кинул пачку на стол, где до сих пор стояло не съеденное рагу, а сам плюхнулся на диван. Руки и колени саднили после падения, немного болело сердце. — Очень странно, — хмыкнул я. — Почему доктор не выписал новые таблетки? — впал в некий ступор я. Не найдя ответа, я пожал плечами и улёгся на бок, который более-менее не болел. Поворочавшись немного, я уснул.