Два странных мира. Книга 1.

      После очередного рейда за артефактами Серый вместе с отрядом решили отдохнуть в баре «100 рентген», да и повод у них был отличный — рекордный за год улов артефактов. В сумме они вытащили из аномалий артефактов на двести тысяч рублей всего за два дня. К тому же Серый давно уже не посещал этот бар, некоторые люди были рады с ним вновь пообщаться.       Некое чувство ностальгии накатило на Серого, когда он опускался в подвал, где находился бар. Казалось бы, он бывал тут уже сотни раз, но в этот момент всё было как-то по особенному. Он услышал песню «Run through the jungle», это была та самая песня, которая играла в баре, когда он впервые его посетил. Казалось вот сейчас и он встретит того же пьяного сталкера, который пьяный свалился на пол перед ним в тот раз. Серый сделал последний поворот за угол, запах папирос и дешёвого табака вперемешку с водкой и пивом ударил ему в нос. Внешне бар ничуть не изменился: те же облитые в сотый раз водкой стойки и столы с расстелённой на них газеткой, тусклое освещение от старых ламп накаливания, телевизор на котором крутили один и тот же плохой фильм раз за разом.       — Эх, ничего не поменялось. Как же я этому рад! — сказал Серый глядя на обстановку.       — О! Смотрите! — крикнул кто-то из подвыпивших сталкеров. — Серый пришёл! За это надо выпить!       В ту же секунду в его честь было выпито несколько рюмок водки и банка пива. Когда за твоё прибытие выпивают в баре, это значит, что ты имеешь авторитет среди сталкеров и вполне весомый.       — Серый, дружище. Добро пожаловать! Мы тут тебя заждались! — сказал Бармен, протирая стойку.       Серый отлично помнил Бармена — мудрёного мужика, одного из главных авторитетов зоны, продаёт всё, покупает почти всё, имеет огромные связи, если в зоне происходит что-то крупное, то он каким либо образом замешан в этом.       — Привет, Бармен. Как сам?       — Да вот, деньги зарабатываю. Вот тебе водочки за счёт заведения. — бармен налил гранёную рюмку и мастерски подал её Серому. — Абдул, Сержант, может быть и вы чего-то желаете?       — Мне тоже водочки, а ещё хлеба ржаного. — ответил Сержант, садясь за стойку.       — Мне просто минералки, привозной и с газом. Я пост решил в этом месяце держать.       — Ну, какие у тебя новости, Серый? Мне тут пара птичек напела, что вы недавно ходили в тёмную долину и привезли туда захворавшую мохнатую бабу, а потом на вас кто-то напал.       — Мне казалось, что вся зона уже знает.       — Ну, были ещё слухи, мол, на вас напал спецназ ВСУ, или же американская «Дельта», слишком много информационного поноса идёт по каналам, я же хочу знать суть.       — Вспомни самую безумную теорию о том нападении, она, скорее всего, будет правдивой.       — Ты про ту теорию, что выдвинул бухой новичок? Ту теорию, где на вас напали кровососы с пулемётами? — с улыбкой на лице спросил Бармен, еле сдерживая смех.       — Нет, я про теорию с телепортом. Кто-то просто телепортировал мотострелковый взвод рядом с бункером и напал на нас. Если бы не охрана бункера учёных, то мы бы сейчас не разговаривали.       — Хм…эта теория была последней в списке идиотских. Жаль, что всё так вот складывается. Сложить всё, что произошло за последний год в зоне вне неё, то получается не самая приятная картина. Нас собираются давить, серьёзно так.       — Кого это нас? Торговцев?       — Всё сталкерство, всю зону. Мы, торговцы, следим не только за зоной, но и за всем миром. А в мире происходит очень много интересных вещей. Все стали присматриваться к нашему краю свободы и анархии, под всеми я говорю не только о СБУ, я о мире в целом. Все осознали, какое преимущество даёт зона и её артефакты, все хотят их заполучить. Получилось так, что у Украины есть единственно месторождение уникальных минералов, то, что раньше было национальной проблемой, стало возможной статьёй огромных доходов. В Киеве это понимают, всё больше разговоров о полноценной войсковой операции. Уже строятся центры подготовки спец войск. Это будет не как раньше, это будет зачистка зоны, зачистка зоны от нас. Думаю, нам осталось тут сидеть несколько лет, не больше. Клиенты начинают постепенно сокращать заказы.       — Мда…плохи дела. А ведь столько всего у меня с зоной этой связано, что не счесть. Я тут себе и друзей, находил и врагов, и терял их тоже. — сказал Сержант с хмурым выражением лица. — Понятия не имею, что буду делать вне зоны.       — Тут скорее вопрос о том сможешь ли ты вообще выйти из зоны вовремя. Вояки будут настроены серьёзно — взяткой не отделаешься. — ответил ему Бармен, наливая ещё одну рюмку. — Уходить надо, ребятки. Следопыты, Долг, Свобода — всё это скоро исчезнет. Думаю, что года два ещё протяну тут, а потом начну сворачиваться. Вы вот где будете на большой земле?       — Я думаю, что вернусь в Россию, у меня там семья ещё есть. С внуком бы пора повидаться, а то уже не виделись мы…– с грустью в голосе ответил Абдул.       — Я наверно просто возьму свои бабки и буду плевать в потолок пару лет, а потом, может, и работу спокойную найду, чтобы не зажиреть. Да…так и сделаю — обеспечу себе спокойную жизнь. — ответил Сержант. — Серый, а ты уже придумал, чем будешь заниматься после всего этого?       — Нет, ничего я не придумал. — ответил он. На самом деле своя собственная судьба его совершенно не волновала. Он думал о Кэт, представлял, что с ней будет, когда зону всё же зачистят. Вдруг её схватят, закроют в клетке и начнут ставить разнообразные опыты, как и над остальными её друзьями? Вдруг их всех просто пристрелят как потенциально опасных существ?       — Ребят, а вы помните, как вообще попали в зону? Мы это как-то не обсуждали, лишь мельком. Да и вообще поддадимся ностальгии по «старым добрым»! — сказал Сержант, глядя на остальных. — Серый, давай, а то ты всё время отмалчивался.       — Ну, я попал сюда по приглашению одного китайца. Он предлагал мне и Звону много денег за артефакты, если мы их лично перетащим через кордон и вручим ему. В зону мы попали легко, слава коррумпированным прапорам, а вот в самой зоне нам пришлось туго. Запасы у нас кончились через месяц, но мы уже собрали артефакты и собирались уходить, но тут выясняется что того китайца кто-то успел застрелить. Так что остались мы вдвоём без денег, но с пушками и парой артефактов. Мы продали артефакты, пополнили запасы, начали копить на выход из зоны. Одна ходка, затем вторая, третья, ещё и ещё, и мы решили, что лучше тут остаться. Нам понравилось в зоне, тут мы, псы войны, чувствовали себя в своей тарелке. Потом мы присоединились к Следопытам одними из первых. А потом…через год Звон умер в том чёртовом тоннеле. Блядь. — когда Серый закончил то взгляд его опустился, а рука вновь потянулась к рюмке.       — Да…жаль Звона. Жалко что я его особо не знал, говорят хороший мужик был. — ответил Сержант.       — Таких один раз за жизнь встречаешь.       — Ну, у меня история попроще. Отслужил в войсках срочку, отработал пару лет контрактником, но тогда им платили не особо жирно, так что я вскоре отправился в увольнение. На гражданке я на долго не задержался, а потом встретил одного из своих «дедов», он то и предложил мне пойти в зону. Я согласился и оказался тут. Деда загрызла собака ночью, где-то через месяц, он решил ночью выпить водочки и пойти отлить в кусты. Мы его лишь, когда светать начало нашли в луже с порванной глоткой и спущенными штанами. После этого я никогда один по нужде не выходил. Где-то через пару месяцев я узнал про следопытов и стал понемногу в делах участвовать, ну а потом уж и вступил полноценно.       — Серый, ты кажется, как-то раз упоминал Бразилию? — не подумав сказал Бармен.       Серый схватил рюмку, швырнул её на пол, уткнулся лбом в стойку и засопел. Одного упоминания хватило, чтобы он вновь пережил то, что хотел забыть. Несколько лет назад…       Гнев, ненависть — вот что было в нём, ничего кроме. Он глядел на улицу, на фавелы, кирпичные джунгли, что покрывали холмы вместе с джунглями зелёными, столь ненавистные, столь грязные. Он знал лишь одну вещь в этом городе, которую он находил красивой, которую любил. Полюбил впервые в жизни, полюбил простую девушку из фавел. Город отнял её, это чёртово место отняло её у него, этот город отнял. Он связал её, изрезал ножами, изнасиловал, избил и выкинул в канаву со сточными водами. Она не умерла быстро, нет. Заражение крови, муки — доктора не собирались её лечить, да и не могли — кому дело до бедной девушки из фавел? Они даже не ввели ей обезболивающих препаратов. Что ему оставалось делать? Смотреть, как она страдает? Она бы умерла через пару дней, но эти дни были бы полны боли, агонии. Она сама попросила его, он сделал. Серый сел на её койку, обхватил одной рукой шею, будто гладя, начал сжимать. Пару минут и она ушла навсегда.       Он успел узнать этот город изнутри, пока работал. Он увидел порочный круг, что его опутал. Бандиты продают дурь наркоманам, покупают и продают людей, люди же покупают у них дурь, продают своих близких и друзей, чтобы накупить себе больше дури. Порочный круг из американских президентов и местной бумаги, которую называют деньгами. Всё сводиться к бандитам и людям, бандиты убивают друг друга за деньги, убивают простых людей. Люди же становятся бандитами ради денег, всё повторяется и повторяется. Город забрал её, фавелы забрали, нет в этих кирпичных трущобах невиновных. Все приняли участие, так или иначе.       Спрятав разгрузку и карабин под курткой, он вышел из кирпичной халупы. По узким улочкам, полных грязи и мусора, он шёл в сторону одной из точек, где бандиты продавали наркотики. Почти дойдя до места, он завернул за угол, вытащил из карманов перчатки, балаклаву и одел их на себя.       Дела на точке обстояли как обычно, лишь клиенты были слегка необычными — студенты из колледжа, что располагался в богатой части города. Все были навеселе и заглатывали таблетки сразу как покупали их. Играла музыка, местные девчата подобрались к точке, чтобы подцепить себе богатого мальчика, надеясь на его щедрость этим вечером. Их наркотический угар прервала граната, упавшая прямо в самый центр толпы. Взрыв раскидал конечности и прочие части тела по всему внутреннему двору. Те, кто выжил, валялись на земле изрезанные десятками металлических осколков, с вываливающимися органами, пробитыми лёгкими.       Во двор зашёл Серый и сразу открыл огонь по тем, кто ещё шевелился. Уголовник лет сорока — выстрел в грудь, пробито сердце, студент восемнадцати лет — пуля пробила сонную артерию, истёк кровью за секунды, девушка шестнадцати или же восемнадцати лет — выстрел в голову… Добивая лежачих, он заметил движение в окне. Один из уголовников схватился за пистолет и начал палить в Серого, не целясь. Тот не шелохнулся с места, навёл автомат и точной очередью скосил уголовника. Фавелы загудели, стали разрываться фейрверки, оповещая всех о нападении на точку. Серый не собирался останавливаться на этом. Он забежал в другой переулок, где в мусорном баке заранее оставил новую одежду. Замаскировавшись и спрятав оружие под толстовкой, он отправился дальше. Он успел вовремя, уже через пять минут загорелые парни в сланцах и с Калашниковыми в руках наводнили район фавел в поисках нападавших.       Далее воспоминания Серого были мутными. Он помнил вонь, грязь, крики, стоны, плачь женщин и мужчин. Лица убитых бандитов и простых людей слабо отпечатывались в сознании, был лишь факт произошедшего. Его рейд и месть вылилась в настоящую войну между бандами. Воздух каждую минуту сотрясали выстрелы, городские власти ввели войска в город, колонны из полицейских и солдат стали заезжать в фавелы.       Серый же уже несколько часов бродил от дома к дому, убивая встречных людей. Все патроны он уже давно истратил, в ход шли палки, камни, бутылки, кухонные ножи. Он наткнулся на девушку, что бежала по улочке. Завидев его, она не побежала, а наоборот — приблизилась, махая руками. Серый подбежал к ней, схватил за руку и ударил в живот ножом несколько раз. Девушка завизжала, через секунду нож вошёл ей в горло.       — Боже…кто-нибудь, остановите меня! — сказал Серый, держа окровавленный нож в руке. — Остановите это! Остановите меня!       Серый оглянулся назад, паренёк лет шестнадцати держал его на мушке пистолета. Серый сделал шаг вперёд, затем второй. Парень всё ещё держал его на мушке, дрожа от страха. Серый снял с себя маску и бросил её на землю.       — Ты…стреляй, стреляй сейчас же! — крикнул он на корявом португальском, продолжая идти. А парень всё не решался. — Если ты не выстрелишь, то я тебя убью. Я тебя зарежу как ту девушку! Выстрели! Убей меня, пожалуйста! Убей! — Серый резко ускорился, занёс нож над головой и закричал. Он подбежал к нему вплотную, раздался выстрел, но лезвие уже вонзилось в горло парня.       — ПОЧЕМУ ТЫ НЕ ВЫСТРЕЛИЛ РАНЬШЕ?! ПОЧЕМУ?! — вопил Серый, заплевывая всё вокруг слюной и кровью, нанося удар за ударом. Когда парень перестал двигаться, то Серый выбросил нож, снял с себя разгрузку и пошёл дальше по фавелам, ожидая того, кто прикончит его. Он брёл и брёл, истекая кровью, ожидая скорой смерти, ища того что завершит, то что не смог тот парень.       Он увидел впереди людей с оружием и ускорился, надеясь на избавление. Он не мог уже что-то внятно говорить, так что он мычал и стонал как можно громче, прося смерти. Силы покинули его раньше, чем он добежал до людей. Отряд полицейских не убил его, они не увидели в нём убийцы, они увидели иностранца, покрытого кровью, царапинами, ссадинами и синяками и с пулевым ранением в животе. Серого в бессознательном состоянии отвезли в госпиталь, где он пробыл ещё неделю. От следователей его спас Звон, заплатив взятку главврачу и приставленной охране. Болезненные воспоминания он начал заливать алкоголем, не выходя из запоя неделями. Он доводил себя до белой горячки раз за разом, пока воспоминания не стали размытыми, подобными сну, ночному кошмару, что преследовал его наяву.       — Серый, ты можешь сказать, что там произошло? Какого хрена ты забыл в фавелах?! — спросил Звон, по пути в аэропорт.       — Много говна произошло…я хотел умереть. — тихо ответил Серый, отгоняя воспоминания, доставая из кармана флягу с водкой. — Хватит бухать! Рожа уже вся красная, печень посадишь! — Звон выхватил у него флягу и вышвырнул её в окно автомобиля на ходу. Серый грустным взглядом проводил пузырь и откинулся назад, накрыв лицо руками. — Я понимаю, что тебе хреново, ты потерял девушку, тебя чуть не пристрелили во время той войны банд, но жизнь то продолжается! Нельзя просто так брать и спиваться! Соберись уже! Уже месяц не выпускаешь бутылку из рук!       — Я…я просто хочу сдохнуть.       — Нет, мужик, подыхать тебе рано. Да и твоей девушке бы не понравилось то, как ты сейчас себя ведёшь. Если она тебя и вправду любила, то хотела бы, чтобы ты жил — жил! Любящие всегда желают блага нам. Если ты не хочешь жить ради себя, так живи ради неё!       — Почему я там не погиб? Я должен был…тот парень в меня выстрелил, но поздно, а я кричал ему чтобы он убил меня.       — Было глупо соваться в фавелы без оружия, Серый. Тебя бы могли взять в заложники и держать там несколько недель, пока не заплатят выкуп или освободят.       — Какой же пиздец я там устроил…       — Да, это ещё мягко сказано. Так…скоро у нас самолёт, едем в Крым. Там у нас будет встреча с одним китайцем, заодно и проветришься.       …       — Ну, отпустило? — дружески спросил его Сержант.       — Кажись, отпускает. Не упоминайте эту страну, мне от одного её названия…тошно. Бармен, прости за стакан, вот. — Из вежливости Серый компенсировал Бармену ущерб в три сотни рублей.       — Ладно, инцидент считаю исчерпанным. — ответил Бармен, невозмутимо протирая стойку.       — Мужики, а может, на Арену сходим? Там вроде через час будет новичок с собаками драться. — предложил Сержант.       — Нет уж, после того как того парня разорвали на части, мне туда тошно ходить. Интересно смотреть — да, приятно радоваться — да, но когда сталкер проигрывает и умирает такой смертью…нет уж. Такое развлечение мне не нужно, смертей людских мне и так тут хватает. — ответил ему Абдул с грустью в голосе. -Абдул, ты помнишь свой первый рейд за артефактами? — Сержнат постарался резко сменить тему, чтобы не расстраивать старика.       — Да как уж забыть? Надо же было мне — старику, прийти в зону. Попал я, как и все, в «Деревню новичков», там со своей первой шайкой первые артефакты доставал, переболел дизентерией.       — Погоди, ты переболел ту заразу, что выкосила половину лагеря?       — Да. Мне повезло, я прихватил с собой таблеток на такой случай. Я потом ещё помогал захоронить всех кто погиб тогда. Сучьи собаки смогли раскопать могилы ночью. Мы потом ещё целую неделю, тем и занимались, что всех собак отстреливали.       — Мда…после того случая поток новичков резко сократился месяца на три.       — А ты знаешь, почему вся эта история с дизентерией вообще случилась?       — Нет. А почему же?       — Какой-то урод харкнул в общий котёл с едой. Угадай что у него было…       — Дизентерия?       — Именно! У него была дизентерия, просто ещё не проявилась! Мы даже не сразу это заметили! Когда заметили, то побили его всем лагерем и выкинули к чёрту из лагеря. Потом мы нашли его недалеко от лагеря. Он валялся рядом с камнем в луже рвоты и со штанами полными поноса. Через день он умер, а потом рвота и понос начались у нас. Худшие несколько дней моей жизни, не считая того раза, когда мне пробили желудок.       — Что-то я не припомню, чтобы тебе пробивали желудок. — спросил Серый с подозрением.       — Это было ещё до того, как я прибыл сюда. Бурная молодость и куча ошибок — ты понимаешь, о чём я.       — Ага…понимаю. Сам сталкивался.       — А вам не кажется, что водка не та пошла? Будто разбавляют её. — сказал Сержант, глядя в свою рюмку.       — Хочешь сказать, что я вам тут разбавленное наливаю? — с нескрываемым недовольством ответил Бармен.       — Не…эту бутылку ты только что сам открыл. Я думаю, что поставщик тебя надул и подкинул тебе разбавленную водку. Рекомендую сменить поставщика.       — Ну-ка! — Бармен чуть отпил из горла бутылки, но не стал проглатывать. Спустя секунд пять он сплюнул горячительную жидкость в таз с половой тряпкой. — Вот ведь гад! И в правду разбавленную подкинул! Теперь всю партию в утиль скидывать!       — Ладно, ребят, мне что-то проветриться захотелось. Вернусь через пару минут. — Серый вышел наружу, облокотился на стену и закурил. Его разум требовал разрядки, отдыха, хотелось просто забыть обо всё на свете на несколько минут. Он посмотрел на серое небо, сквозь которое пробивались рассеянные солнечные лучи. Влажный ветер доносил до него запах опавшей чернобыльской листвы, крови и отголоски криков тех, кто не успел добраться до укрытия вовремя. Он закрыл глаза и растворился во всём этом.       — Как делишки? — услышал он голос Звона, но не решился открыть глаза.              — Так…потихоньку. — мысленно ответил Серый.       — Опять плохие воспоминания?       — Да. Ебучая Бразилия, чтоб её.       — Как твои отношения с той…девушкой? Думаешь делать первые шаги?       — У нас нет отношений, она ведь даже не человек. Ты знаешь это.       — Отношения как раз, таки, есть, дружище. Она тебе доверяет, ты ей тоже доверяешь в какой-то степени. Это уже что-то.       — У неё уже есть любовь, возлюбленный при смерти. Пока она с ним, то о признании не может быть и речи.       — То есть проблема в том, что у неё ещё есть живой, но умирающий любовник? Ну, проблемка то не очень велика. Надо подождать пару месяцев, и он самоустранится.       — Нет! Я не хочу этого. Представь что будет с ней после этого. Она может наложить на себя руки…сойти сума…как я.       — Страдальческая любовь у тебя, однако. Не часто такую встретишь в наши дни. Умирающий сталкер и девушка из другого мира с хвостом и мехом — вот ведь фильм бы вышел.       — Кто сказал, что я умирающий?       — А кто ещё мог это сказать, Серый? Я ведь умер, ты знаешь. Ты просто медленно сходишь сума от всего вокруг.       — Да — умер, да — я схожу сума, возможно.       — Если бы не сошёл сума, то сейчас бы не говорил с пустотой вокруг, не так ли?       Серый открыл глаза. Больше он не слышал голоса, ему хватило этой порции размышлений. Серый быстро выкурил сигарету и вернулся обратно в бар.