Second World

В городе что-то внезапно поменялось, и в один день наступила весна. С того утра прошло три дня. Все три стояла солнечная погода, и я забыл о том, что были дожди и мрачность. Как-то внезапно мне стала нравиться и квартира, я отстал от менеджера с просьбами сменить ее, только попросил машину для поездок. Менеджер сказал, что сделает все, что угодно, лишь бы я начал работать. На столик гостиной переехал ноутбук. Но я все еще не был способен писать песни. Того чуда было мало для того, чтобы я очнулся. Изуми не звонил. Я не навязывался. Трех дней стало слишком много для меня одного, и мне нужно было заполнить их чем-то – я выехал за город. Думал, что природа меня отвлечет. Но пейзажи были еще унылыми – весна хоть и опомнилась, придя в Токио, но до полного ее расцвета времени было мало. Я вернулся в квартиру. В ней стоял какой-то необычный новый запах. Мне показалось, что это запах жизни. Мне было даже жаль прибираться, чтобы не изгнать эту новую ауру. Может, это остаточное от Шухея? Он всегда был полон жизни, и его энергия все еще хранилась в этом месте. Я старался не думать об Изуми. Он занятой человек, у него работа, утренники, да и, в конце концов, на мне клином свет не сошелся – у него могли быть отношения с кем-то. Только… Забыть все же не получалось. Может, я снова влюблен? Меня не пугало, что это вновь мужчина. Меня настораживало лишь то, что Изуми в принципе мне ничего не обещал – значит, ничем не обязан. То утро закончилось тем, что он привез меня домой и отправился к своим детишкам – рассказывать сказки о злых страшных драконах и прекрасных принцессах. Три дня без сказочника. Пятница отпугивала – что мне делать на выходных? Ехать в Осаку? Вряд ли родители мне откажут в визите, но там тоже нет ничего того, что могло бы меня вдохновить. Конечно, было одно место… Куда я не мог так запросто приехать. Хотя меня тянуло это сделать все три дня. Особенно, поздней ночью, когда в одиночестве уже становилось невыносимо находиться. И я плохо спал, это отразилось на внешности – синяки под глазами, тусклый невыразительный взгляд, полное отсутствие эмоций на лице. И все же я хотел попробовать поработать. Гипнотизировал ворд, рисовал абстракции в блокнотах, словно мог бы прочесть потом в этих рисунках слова новой песни. Я все чаще хотел поехать к Шухею в гости. Я помнил, где была его квартира. Далеко отсюда, но меня это не остановило бы, если бы он пригласил. Это вообще так стремно, когда ты ждешь звонка важного тебе человека, а он вроде как и думать о тебе уже забыл. А ты, как идиот, уже готов молиться оператору, чтоб он наколдовал вызов. Чувствую себя каким-то болваном. Или влюбленным. Почему самому не позвонить? А вдруг помешаю? А если он не один? Сто раз я готов был нажать на "Вызов" и столько же раз не нажимал. Вдруг тот другой мир, который Изуми умудрился создать одним звонком, больше не существует? Мне проще было надеяться на обратное, чем узнавать правду. Вечер пятницы был наполнен каким-то нервозным беспокойством. Я не мог определиться с планами на выходные, а в голове крутились неоформляющиеся мысли, которым хотелось излиться строчками песни. Но я не мог подобрать слов. Бумага терпела мои каракули, курсор ворда вопросительно мигал в начале страницы, готовый к работе, но не востребованный. Звонок в дверь заставил меня подскочить. Я спешно огляделся в поисках майки или рубашки, чтобы прикрыть голый торс. Не нашел, пришлось идти открывать так, в чем был – джинсы да тапки. Надеюсь, неизвестный гость не обалдеет от моего вида? Вообще, я никого не ждал. Открыв дверь, я едва сдержал вскрик. - Не, я, конечно, догадывался, что ты хотел бы меня в постель затащить, - оглядев меня слегка изумленным взглядом, произнес Шухей, - но не думал, что аж прям с порога. - Изуми, - выдохнул я и обхватил его шею руками, едва не сбив брюнета с ног. - Но можем начать прямо тут… - недоуменно ответил Шухей. – Только твои соседи не обалдеют от такого шоу? Я отстранился и улыбнулся. Он улыбнулся в ответ. Так, словно не было трех дней расставания. Меня буквально втянуло в этот маленький сказочный мирок, созданный между нами неуловимыми нитями, окутало с головой шелковыми волокнами кокона инородности, не свойственной этому месту проживания. Его кожаная куртка холодила мне грудь, но теплые ладони на пояснице грели – у меня прошлись мурашки по спине. Изуми чуть склонил голову на бок, блеснув стеклами очков и глядя на меня сквозь них. - Я пройду? – наконец, произнес брюнет. Я суетливо отскочил от него, впуская в квартиру и закрывая дверь. - Так-то лучше, а то ж жалко соседей-то, ниче себе такой поп-принц виснет на каком-то дядьке, - Шухей снова обнял меня, не озаботившись хотя бы расстегнуть куртку, "молния" царапнула меня по груди. – Я вроде как должен извиниться за то, что не звонил? Или чмоком отделаюсь? – он снял очки. Я не стал отвечать, просто потянулся к нему губами, вставая на носочки. Когда его губы накрыли мои, то я уже забыл о трех днях одиночества. Обветренные губы чуть царапнули меня, но сейчас я бы даже не стал думать об этом – да и зачем? Изуми просто рядом. Его пальцы прошлись по моим бокам и стиснули поясницу, притягивая ближе и сильнее прижимая меня к все еще холодной кожанке. Я не ощутил неудобства, я был занят. Изуми прикусил нижнюю губу и втянул в себя, потрогав ее кончиком языка. Я мог бы вечность простоять вот так, но Шухей слишком хорошо целовался, что и доказал мне снова – когда наши языки соприкоснулись и начали свой влажный интимный танец, то я слегка вспотел от разогнавшегося по крови эндорфина и адреналина. В голове слегка зашумело. Меня никто никогда не целовал вот так, чтобы голова кружилась. Мне хотелось бы сказать, что этот мужчина принадлежит только мне. Но я не знал, имею ли на это право. Шухея трудно присвоить. Но поцелуи, которыми он сейчас распалял во мне утихшее было возбуждение, принадлежали мне одному. Я терял голову и хотел еще. Может, все-таки внезапная весна подействовала на меня, что я так беззастенчиво и безоговорочно влюбился в Изуми, но я совсем не собирался сожалеть. - Притормози, - выдохнул Шухей, завершив свою желанную ласку и сглотнув, - я вовсе не за тем пришел, чтобы насиловать твой рот. Хотя и эта цель довольно успешно достигнута. Одевайся. - Куда? – уточнил я, облизывая губы и стараясь не дышать слишком уж перевозбужденно. - Ужинать поедем, Мацушита. В ресторан. Надень какой-нибудь пижонский костюмчик. Тебе идут пиджаки. - Ладно, - шепнул я, - через минуту. Я поцеловал его, потому что удержаться от этого было невозможно. ***** Минут десять Изуми придирчиво разглядывал мой гардероб, пока я пытался что-нибудь сделать с волосами – пряди без фена и лака не желали укладываться в нормальную прическу. Я сидел перед зеркалом и расчесывал причесочный беспредел то на левую, то на правую сторону. Волосы уже наэлектризовались и стали совсем непослушными, я нервничал. Все-таки поход в ресторан – почти свидание, а я как гопник выгляжу. - Вычешешь все, - произнес Изуми, беря из шкафа белую рубашку и черный костюм. – У тебя удавка-то есть? - Кто? - Галстук. - Нет. - Ну хрен с ним. На, надень. Я встал со стула и взял вещи. Шухей сложил руки на груди. Я слегка замялся. - Ну чего ждем? У меня стол заказан, между прочим. - Ну а ты не выйдешь? - А чего я не видел на тебе? – удивился Изуми. – Или ты себе татуху на паху набил, и показывать не хочешь? - Нет, просто… - я стеснялся, что непонятного? - Мацушита, ты как ребенок. Голым я тебя видел и даже трогал в нескромных местах. И тебе, если припомнить, даже понравилось. И чего ты меня стесняешься сейчас-то? - Ну я просто без трусов, - сказал я. - Я польщен такими подробностями, но время идет. Шевели ягодицами. Поняв, что положенного мне временного одиночества не предоставят, я отложил костюм на кровать и расстегнул джинсы. И вот как мне встать? Задом к гостю? Или передом? Задом как-то неприлично, а передом тем более – да, Изуми меня видел и даже сказал, что я и там красивый, но, е-мое, стыдно же! Особенно под таким нахальным взглядом, которым он меня сейчас уже без штанов оставил! - О боже, - Шухей закатил глаза и отвернулся. Я поспешно стянул джинсы и влез в белье и брюки. Брюнет повернулся, когда я уже застегивал рубашку, заправленную под ремень. - Туфли-то есть нормальные? Не в кедах же пойдешь. - Есть, да, в прихожей, - я присел на край кровати, надевая носки. – Изуми, ты вот такой… - Какой? Нахальный? Беспринципный? Грубый и похабный? - Точно. - Да, я такой. Единственный в своем роде. Классно, правда? – он обворожительно улыбнулся. Я таких улыбок в арсенале пожизненного Гробовщика не видел еще. Наверно, такими улыбками он очень редко светит. Но я даже растерялся – невозможно сказать словами, насколько он красив, когда улыбается. Я уже почти передумал ехать с ним ресторан – еще минута такой непередаваемой атаки, и я просто сниму обратно всю одежду. И с Изуми тоже. Но актер уже нарушил все мои планы. Кивнув на мой внешний вид, Шухей потащил меня на выход. - Ты копаешься, как черепаха, - вернулся привычный сварливый тон, брови свелись к переносице, брюнет был мной недоволен. – Я ж сказал – стол заказан, а ты возишься. Я, между прочим, голоден. - Прости, - раскаялся я, ища туфли в шкафу прихожей. – Я просто… не могу до сих пор прийти в себя. Тебя не было три дня, а теперь ты так внезапно свалился на голову, вот я и не могу привыкнуть. Я нашел туфли в коробке и достал их оттуда. Актер разобрался со своими ботинками и курткой, дожидаясь, пока я соберусь. - Я думал, что ты любишь сюрпризы, Мацушита. - Да, но такие вот слегка нервируют. - Мне больше не появляться? Мне внезапно стало жарко от такого предложения, и я уронил куртку из рук. Шухей поднял ее и предложил надеть. - Лучше не пропадать вообще, - сказал я, всовывая руки в рукава. – Желательно никогда. Брюнет обнял меня за плечи и пощекотал носом шею. - Я подумаю, - шепнул он. – Но, если все-таки соглашусь, то с условием. - С каким? – насторожился я. Изуми настолько непредсказуем, хоть и понятен, что может попросить все, что угодно. - Жить будем у меня. Твоя квартира мне не нравится. - Когда мне собирать вещи? - Я еще не согласился, торопыга, - хохотнул Шухей и подпихнул меня к выходу. ***** - Ты мне не расскажешь, где ты был три дня? – спросил я, сидя за столиком ресторанного зала, нам уже принесли заказанные закуски, и мы ждали горячее. - Много где, - туманно отозвался Изуми, ковыряя зубочисткой дырочки в ветчине. Я все же ждал нормального ответа – мне правда было интересно. А еще я ревновал, кажется. Что он там такого делал-то без меня, что не мог даже выделить минуту на звонок? - Ты меня сейчас глазами съешь заместо ужина, - усмехнулся Изуми и взял в пальцы маслину, принявшись утыкивать ее зубочистками, как ежика. – Ладно, расскажу, а то ты лопнешь от любопытства. Я подался вперед, спрятав руки под столом. Моя нервозность выражалась в комкании салфетки, и я продолжил теребить ее под скатертью. - Первым делом я работал. Помимо детских утренников, у меня еще кое-что есть из работы, так что мне было слегка некогда, - Шухей показал мне "ежика", я улыбнулся. – Я занят в одной постановке в небольшом театре, поэтому днем я там. Вечером я обустраивал квартиру. - Так у тебя ремонт? – предположил я. - Нет. У меня переселение. - Кого куда? – не понял я. - Кровати в комнату. Если помнишь, хатка у меня небольшая, и спали мы там на футоне. - Помню, - я почувствовал, что краснею. – Такое трудно забыть, что было на том футоне. - Да-да, - рассмеялся Шухей и отодвинулся от стола, когда официант принес нам горячее. Тарелки выставили перед нами. Официант пожелал приятного аппетита и отошел. Я взял палочки. Брюнет напротив не спешил с началом ужина. - Ты ешь-ешь. Ну вот. Я подумал, что больше не хочу футон. Купил кровать. Но она оказалась слишком большой, чтобы пройти в дверь. Мне ее разобрали, а я ее дома уже собирал. Она занимает чуть ли не половину всей площади комнаты! – усмехнулся Шухей. - Зачем тебе такая большая кровать? - Ну как зачем? Чтобы оргии устраивать, - недоуменно пояснил актер. – И еще. Ты ж не можешь спать на полу, правильно? На кровати всяко удобнее. Я сглотнул. - Ты купил кровать… для меня? - Ну не прям для тебя. Для нас. И сделал перестановку, чтобы для всего места хватало. Так что тебе там хватит. Ну, не знаю, может, ты рояль притащишь. - У меня синтезатор, - отозвался я рассеянно, - ты же не решил еще, когда мне можно переехать… - Это я тебе сказал. Чтобы ты понервничал. - Я нервничал, - признался я. - Я знаю, - криво изогнувшиеся губы изобразили улыбку. – Потом мне надо было освободить несколько полок под твои шмотки, прибраться, в конце концов, повыкидывать забытые телками лифчики и трусики. А то ты б удивился, наверно, найдя чей-нибудь лифан под подушкой. - То есть ты три дня готовил квартиру к тому, чтобы я в нее въехал, - уточнил я, весьма и вообще ошарашенный правдой. - Ну да. - А если бы я не согласился? - Я не исключал и такую возможность, - невозмутимо ответил Изуми. – Но, на правах твоего бойфренда, или как там меня зовут, я имел право утащить тебя туда силой. Потому что я не собираюсь жить отдельно от того, кто является моим парнем. Фу, аж в горле заскребло, - сморщился актер и улыбнулся. – Как-то я с тобой вообще ванильный становлюсь, что твои фанатки. - Они вовсе не ванильные, - возразил я. – Мы правда будем жить вместе? - Да, будем. Тебе вроде в прошлый раз понравилось, мне так точно понравилось. К тому же, твоя квартира тебе не нравится. А мне на своей территории проще – я все знаю, кухня мне знакома. Ты ешь давай, остынет. - Я ем… Знаешь, Изуми, ты потрясающий человек. - Да я в курсе, - он, наконец, взял палочки и приступил к ужину, больше ничего не говоря. Мне оставалось только переваривать сказанное – мои страхи разом оказывались беспочвенными, а я уже почти привык к ним. Шухей, как и обычно, удивил меня, обрадовал и обнадежил – я не подозревал, что он проделал такую работу и все ради меня. Как же я жил без него столько времени?.. Мой внутренний мир претерпевал разительные изменения, ломались какие-то стены и преграды, высвобождая эмоции и ощущения. Я чувствовал, что могу вернуться в свою привычную норму творческого человека. То есть, всего-то было нужно сказать мне – собирай вещи, мы переезжаем. - А тебе будет удобно со мной жить? Я сейчас не в самом лучшем настроении, - сказал я. - Мне никогда не было с тобой плохо. Плохо было без тебя. Признание меня обескуражило – я и не думал, что для Изуми мое сожительство в прошлом значило так много. К тому же, он после меня закрутил роман с Сакурадой Дори, как я тогда понял. Или он просто отвлекался от меня? Как узнать? - Ну что ты там себе опять думаешь? – Шухей прожевал и запил вином. – Я вижу по твоим глазам. - Просто… Ты же после меня тогда вроде бы с Дори крутил. - Ну да, было пару раз. Овечка милый, доступный, прикольный. Но он – не ты. Мы примерно через неделю разошлись. Я не ощущал нужности в себе. Как чувствовал это с тобой. Ты хоть и был под властью Красной Звезды, но на мои ухаживания реагировал так, как надо. Мне нравилось о тебе заботиться. О Дори заботиться не надо было. - Ты типа сестры милосердия? – улыбнулся я. – Точнее, брат. - Нет. Я не стремлюсь помогать каждому азиату по доброте душевной. К тому же, доброты этой у меня нет в принципе. Если сравнить с мифологией, то я скорее темный, чем светлый. Настолько темный, насколько это вообще возможно. И все, что я делаю, я делаю в первую очередь для себя. Но если мне очень хочется, то я могу что-то сделать для другого. Потому что мне будет от этого приятно. А с тобой у меня вообще отдельный случай, поп-принц. Мне очень хочется тебя рядом. Я только покраснел. Знал бы он сам, как мне хочется его рядом. Чтобы вместе просыпаться, чтобы вместе ложиться… Чтобы только он и я. Мы вместе. И вот я все-таки перееду к нему? Это что-то невообразимо прекрасное, чудесное. Кажется, моя сказка продолжается? - Тем более, что ты не обременен отношениями, - продолжил Изуми. – И у тебя нет никаких обязательств. Значит, у меня есть шанс попробовать завоевать твое сердце. По-моему, это офигенная перспектива. Как тебе? Поддержишь мое сумасшествие? - Почему это сумасшествие? - Потому что я уже старый гоняться за мальчиками. Но за тобой снова погнался. И на этот раз, полагаю, что смог догнать. А теперь, раз уж мы разобрались со всеми этими соплями, может, поедим уже нормально? - Да, конечно, извини, - спохватился я. – Приятного аппетита. - Ум-м, - согласно промычал Шухей и вернулся к ужину. ***** Я вообще плохо представлял, что скажу менеджеру по поводу своего переезда. Но этим днем я собирал вещи. Изуми меня покинул на весь день, сославшись на работу. Ночевали мы отдельно, но сегодня мы съедемся. Боже, я так не волновался, наверно, с выхода моего первого альбома. Я же уже жил с Шухеем, но тогда была совсем иная ситуация. Я вообще даже побаивался - не слишком ли рано мы съезжаемся? Потому что это все кажется вообще поспешным. Но я так не хотел терять эту сказку, этот Второй Мир, в который меня так скоропостижно затянуло, что я был согласен переехать хоть на Марс, лишь бы там был Изуми. Я еще никогда так сильно не нуждался в человеке. Это была даже не влюбленность, а какое-то отчаянное стремление владеть и присваивать. Будто бы я никогда раньше не жил с парнями… Квартира, в которой я провел две недели, снова казалась мне чужой. Я собрал вещи, одежду и косметику. Оказалось, что у меня довольно много вещей, если учесть еще инструменты. Без гитары и синтезатора я уезжать не собирался. Пусть менеджер хоть порвется, но музыка мне нужна. Иначе я так вообще ничего не напишу. Но окончательно отдавать квартиру я все равно не стал. На всякий случай. Пусть останется за мной. Погрузив вещи в машину, я поехал в продюсерский центр. Менеджер весьма был удивлен моим заявлением о переезде в другой конец города. Но, в общем, был не против. - Кто за тобой будет присматривать? – уточнил он после того, как я сообщил, что квартира пока останется за мной. - Хороший друг. Я поживу с ним, потому что один не могу. - И долго? Где тебя искать? Телефон хоть оставь. Я написал ему на листке данные квартиры Шухея. Мы еще прошлым вечером обсудили этот вопрос с хозяином по его инициативе, а то я сам вообще забыл о том, что мне надо будет связаться с начальством. Менеджер меня отпустил, сказав, чтобы я поторопился с материалами и приехал завтра на фотосессию для модного лейбла молодежной одежды. Я подписал контракт на съемки и отчалил. Мне предстояло найти своего бойфренда. Где его театр, я не знал. Так что начал звонить еще в пути. - Чего тебе, звезда моя? – спросил Изуми на пятый звонок. - Где ты есть? Он продиктовал мне адрес. Я поехал в другой конец города. Это что ж он так мотается каждый день? Потому что его жилище располагалось в совершенно иной стороне. ***** Здание театра, где был занят мой бойфренд, и правда было небольшим, как он и рассказывал. Я прошел через охрану в виде старичка в форме, который оглядел меня старческим прищуром так, словно я мог быть террористом. После КПП меня встретил Шухей. Я был рад его видеть так, что еле сдержался, чтобы не задушить его с объятиями. Я не видел его весь день, и мне отчаянно хотелось получить его энергию, в которой я так отчаянно нуждался. - Ты выглядишь как-то загнанно, - произнес Шухей, оглядев меня. - Много дел сделал, - ответил я, борясь с желанием взять его за руку. Но здесь было слишком много народа, снующего туда-сюда по коридору, по которому меня куда-то вел любимый. - А куда мы идем? - Я покажу тебе, где работаю. - А-а-а, здорово, - обрадовался я. – Мне интересно. - Я знаю, - улыбнулся брюнет. – Ты вечно до всего любопытный, как маленький щенок. Везде готов мордочкой залезть. - Я не щенок, - насупился я. Изуми притянул меня к себе и чмокнул в висок. - Не дуйся, мелкий. Я любя. Смотри, - он подпихнул меня к двери. За ней распахнулся актовый зал. На сцене шла какая-то постановка. - Что вы играете? – тихо спросил я, чтобы не помешать репетиции. - Пьесу по Шекспиру. Я Тибальт. - Это из "Ромео и Джульетта"? – уточнил я. - Мм, - кивнул Изуми. – Посмотришь? Я еще не скоро освобожусь. - С радостью. Мне всегда нравилось наблюдать за тобой на сцене. Воспользовавшись тем, что в зрительной части зала было сумрачно, Изуми притянул меня к себе и поцеловал. Вот чего мне не хватало… Я почти забыл, где я. Его поцелуи сведут меня с ума… - Все, поп-принц, бросай свой поп куда-нибудь, - актер отпустил меня и махнул на пустые ряды кресел. – Посмотришь, как я позорюсь. - Почему это позоришься? - Потому что не мой персонаж, - улыбнулся Шухей. - А кто твой? – я прошелся меж рядов, выбрав место поближе к сцене. - Кони и Гробовщики, - усмехнулся брюнет и взбежал по лесенке на сцену. И я ни минуты не пожалел о потраченном на просмотр времени. Изуми привносил в репетиции очарование легкого бреда и сумасшествия. В нем отчетливо ощущались те нотки, которыми был полон Гробовщик, хоть роль Тибальта была откровенно противоположной. Но, похоже, и сама постановка не была канонной. Потому что остальные актеры играли тоже не по тексту. Но мне нравилось. Я обязательно приду на премьеру. Потом Шухей вытащил меня к своим знакомиться, и все были рады такому гостю, как я. Мы фотографировались на их телефоны, я дал пару автографов и пожелал актерам успехов. Ни одной девушки я не увидел. Что было странно – уже многие театры перестали использовать старые методы и приглашали для женских ролей непосредственно актрис. Но Джульетту играл донельзя женственный юноша лет восемнадцати, с очаровательными огромными глазами, чем-то неуловимым напомнив мне моего первого Сиэля – Сакамото Шого. У мальчика был очень нежный голос, совсем девичий. Ему очень шла роль Джульетты. Мы выбрались из театра часам к девяти вечера, потому что Изуми упросил меня сыграть пару эпизодов из "Темного Дворецкого" на пару с ним, так сказать, дать мастер-класс для его напарников. Без костюмов мы смотрелись очень нелепо, потому что наши образы строились и на реквизите. Но всем понравилось, и смех стоял на весь зал. Я снова почувствовал себя живым. Сцену я люблю, а свою бессменную роль тем более. Себастьян стал частью моей жизни. Теперь ее частью стал и Гробовщик. Я был счастлив. - Ну что? Поехали домой? – сказал Изуми, когда мы вышли из театра на вечерний мартовский воздух, наполненный ароматами расцвевших клумб неподалеку у павильона. - Я даже не верю до сих пор… Мы едем домой… - Привыкай, мелкий, - усмехнулся Изуми, обнимая меня за плечи. – Наша первая ночь вместе… - Ну, не первая уже. - Считай, что первая. Мы начинаем заново. - Тогда ладно… Тогда пусть первая… И я очень волнуюсь. - Не бойся ничего. Я никогда не буду тебя к чему-то принуждать. Я говорил тебе, что мне важен не секс. - Но и без него нельзя. - Если ты будешь на меня наскакивать постоянно, то я не удержусь. Но не торопи события, - брюнет остановился, держа меня за шею. – Все будет так, как хочешь ты. - Даже если ничего не будет? – на всякий случай уточнил я, хотя и так понимал, что будет вообще все, о чем я могу мечтать, и даже то, о чем мечтать не смею. - Даже если и так. Только не обижайся, если я начну на сторону бегать. Я все-таки взрослый мужик. - Не надо от меня бегать, Изуми. Я постараюсь дать тебе все, что могу. - И да, еще забыл… Жить втроем будем. - То есть? – опешил я, аж споткнувшись. - Ну, там увидишь, - хитро прищурился Шухей. - С тобой кто-то живет? Женщина?! Изуми! Что ты не сказал сразу?! - Ну да, женщина. Да успокойся, она не будет против. Я вас познакомлю. - Отлично! И давно? – я даже не знал, как мне реагировать, настолько я расстроился. А чего я, собственно ожидал? Он же взрослый, да еще и не женатый… А тут я. А у него уже роман… Но тогда зачем надо было говорить о перестановке и о том, что он все это делал для меня? Я даже ехать перехотел… Но мы уже подходили к моей машине. - А можно я поведу? Я на таких "японках" не катался еще, - Изуми осмотрел внешность моей "Субару". - Почему ты не сказал, что у тебя кто-то есть? – тихо спросил я. - Хотел сюрприз сделать, - лукаво улыбнулся Шухей. – Ну поехали уже, я домой хочу ужасно. Да и женщина моя, наверно, соскучилась. - Мне не стоило соглашаться на переезд к тебе… У меня вообще все упало – зачем столько нежности для меня? Зачем столько любви и Второго Мира, в который я так радостно нырнул, а он грозит треснуть по всем швам… - Но ты уже согласился, - брюнет отобрал у меня ключи от машины. – Все. Теперь точно не свалишь. Садись, говорю, хватит тут рыдать, как девочка! – он был мной недоволен. Я послушно сел на пассажирское, уже понимая, что мне тут больше делать нечего. Я слишком рано обрадовался тому, что могу стать счастливым. Как знал – всегда есть подвох.