Смерть

Я живу в городе. Названия нету и никогда не было. Люди здесь умирают пачками, и никто даже не удосужился закопать или сжечь  трупы. Изъеденные мухами тела спокойно лежат  на лавочках, около магазинов,  на траве. Гниющий запах пропитал стены квартиры, но я уже привык к нему. Уже темнело. Собираясь вставать, я в последний раз взглянул на ее тень. Тень смерти. Смерть, следящая за моим домом постоянно. Зашторил окна. Включил свет. Дешёвые люстры, кишащие насекомыми, издали глухой стук и зажглись ярким огнем. Комната освещалась одной лампой, и ее свет не доходил до кресла, в котором я сидел пару секунд назад. На мгновение мне почудилось, что в нем кто-то сидит. Жёсткие, светлые волосы были стянуты в узел. Новенький сарафан, купленный моим отцом. Бусы, доставшиеся нам от моего дедушки. Он прислал нам их с «Иного места». Так называется место за океаном. Поговаривают, что на том острове все совсем по-другому. Никто за тобой не следит, никто не грозится тебя зарезать. На улицах чисто и свежо. Летом — тепло, зимой — холодно. Так называемый «Рай». Мама любила рассказывать мне про это место. Тогда я слепо верил ей, до того момента, как ее убили. Даже отец, однажды напившись, стыдливо признался, что эти бусы он снял со свежего трупа и принес жене в качестве «посылки». -Мне нужно было развеселить ее, понимаешь? Она тогда была напрочь убита, напрочь., -тут он налил себе n-ую стопку алкоголя и залпом выпил, -пусть это было и враньё. Зато до самого конца своих дней она жила с надеждой в сердце. Знаешь, сынок, что такое надежда? , -спросил он, — а я вот и не знаю. Я давно умер внутри, Джек. Я совсем ничего не чувствую. Но знаешь что? -тут он обратил на меня взор своих покрасневших глаз, — даже если тебе будет плохо, даже если ты будешь все больше и больше загнивать изнутри, даже если ты перестанешь верить во что бы то ни было, -на каждом слове он делал ударение, опершись рукой об стол, -никогда, слышишь меня, НИКОГДА не позволяй себе делать плохо другим. Со своими проблемами нужно разбираться самим, а не перекладывать вину на других. Понял? -Понял, пап, -испуганно прошептал я. В тот день я совсем ничего и не понял. Старая женщина попыталась встать. Ее дряблая рука принялась шарить по креслу, в поисках костылей. Шурх-шурх-шурх. -Довольно, -сказал я, с трудом справившись со слезами. Милая на вид старушка поглядела на меня, улыбнулась, показав свои острые зубы. -А тебя и не обманешь, Джек, -пролепетала старушка, на ходу превращаясь в красивую молодую девушку. Жёсткие волосы стали мягкими и блестящими, узел расплелся и дал волю волосам струится по плечам, морщинистая кожа уступила ровной и без морщин, а дряблая фигура в миг превратилась в спортивное тело. Мэй кокетливо встала и улыбнулась. -Соскучился? -спросила она. -Да не особо, -ответил я. Была бы на то моя воля, я бы прямо сейчас ее выгнал, так она меня раздражала. -Оу, это так мило, -она повернулась ко мне лицом и мягко поцеловала в губы. Снова фальшивый, ничего не значащий поцелуй. Я уже и забыл, когда находился рядом с любимыми людьми. Всю мою жизнь меня окружали предатели. Волки, спрятавшиеся под овечьей шкурой. Крысы, тщетно пытающиеся походить на мышонка. Я ненавидел их всем своим нутром, каждой клеточкой своего тела. Но я не мог по-другому. Грубить кому-то, а особенно влиятельной Мэй, было очень небезопасно. В любой момент тебе могли отрубить голову. Я бы на ее месте так и сделал. Но что-то во мне ее завлекло. Наверное то, что я не схожу по ней с ума, как большинство моих сверстников. Когда мы пили чай, я думал о папе. Он тоже умер, совсем недавно. Сердечный приступ. Когда я вспоминал, как закапывал его тело в жёсткий песок, Мэй взяла мою руку в свою и сжала. -М? -Джек, -сказала она непривычным голосом, — помнишь, ты рассказывал мне про остров? Про «Иное место»? Как же тут забудешь. Я тогда заметно переборщил с водкой, и, в порыве чувств, начал рассказывать Мэй про свою мать. После этого случая я очень боялся, что за мной будут ещё пристальнее следить, но Мэй молчала как труп, за что ей отдельное спасибо. -Помню, -отпил я глоток. -Джек.я.я хочу отправиться туда. С тобой.