И я вынужден сдаться - устал себе лгать Моё сердце не выдержит; будем страдать...
POV Марк Неделю я болтался по Питеру, не преследуя каких-то определённых целей. В клубах я больше не бухал - лишь в одиночку пил на студии, работая над треком. Курить стал в два, а то и в три раза больше - не мог остановиться, а ведь почти бросил. За наркотики в тот злополучный день я поплатился сполна: думал, что сдохну во время отходняка. Дрянь. Пару раз я даже ночевал в гостинице: на небольшом диване в студии оказалось не очень удобно спать. Одного разговора с Назаром хватило, чтобы понять, что он придерживается всё того же мнения: мне нужно спокойно поговорить с Яной. Так советовал и Мирон. Но рядом с ней я не чувствовал спокойствия - волна гнева вздымалась в груди, словно опасная кобра, шипя и обжигая, как пламя. Один раз я ещё был дома; но девушка даже не вышла, только сидела, закрывшись в комнате, и плакала - я точно слышал. Это чертовски злило и задевало и без того сломанное самолюбие. Собирался ли я снова вернуться домой? Скоро.***
Всё же пришлось приехать домой. Надоело бегать, избегать собственного дома - глупо и бессмысленно. Мне всё ещё жутко не хотелось видеть забитую девушку, постоянно сидящую в своей комнате и от этого ещё больше действовавшую на нервы. Даже, сука, придраться не к чему: Яна просто сидит и плачет, как я не приду. Если бы она бунтовала, пыталась бы хоть что-то делать против, в который раз попыталась бы соврать мне о том, что это было "не то, что я подумал", я бы наконец трахнул её. За всю боль, что уже успел перенести. В последние несколько дней я совсем помешался. Ненависть смешивалась с желанием и... любовью? Как отделаться от мыслей о ней, я не знал. Но после нескольких попыток хоть что-то до меня донести, Яна сдалась и просто старалась вообще не попадаться мне на глаза. И за дверь её ведь не выставишь: всё внутри противостояло этому. Держу я её с каким-то умыслом или нет? И вообще, является ли для меня теперь главным исключительно секс? Частые ночёвки на студии, а то и вовсе в отеле конкретно поднадоели. Именно поэтому я всё-таки приехал. Уже предвкушая противно идеальную тишину в квартире, я открывал дверь ключом. Тихо действительно было; она вообще из комнаты выходит? Меня чертовски злила такая покорность. Так было неинтересно мстить. "И так уже достаточно отомстил, любитель наручников." - вздохнув, припомнил внутренний голос. Не достаточно. Я захлопнул за собой дверь и разулся, направляясь в сторону кухни. Оказалось, затишье было недолгим. Услышав тихие шаги на лестнице, я замер на пороге кухни. Развернувшись всем корпусом к лестнице, я ждал. Она ведь точно слышала, что я пришёл. Через несколько мучительно долгих секунд я увидел Яну. Она остановилась в полумраке коридора и смотрела на меня. Я медленно протянул руку к выключателю и включил свет. Сам внешний вид девушки уже насторожил меня. Она была одета в ту самую чёрную кофту с широким вырезом, обнажающим плечи и ключицы, и джинсовые шорты; в руках у неё была её сумка. Всё то же самое, что было на ней в нашу первую встречу. В свете люстры блеснул кулон на её шее: не сняла, значит. Я не заставлял её снимать всё, что подарил; она сама решила так сделать, но почему не сняла кулон? "Эй, а что ты ей подарил? Пару комплектов нижнего белья и эту подвеску? Одежду? Богатство." - отозвался внутренний голос. Он был прав. Но я хочу знать, какое на ней сейчас бельё. Яна стояла, гордо вскинув подбородок, сжав кулачки и прикусив губу. От такого зрелища мой член моментально напрягся. Хотелось подхватить её и уложить на любую попавшуюся горизонтальную поверхность. Сдерживая себя, я продолжал сверлить её взглядом, натянув на лицо маску безразличия и надменности. Следы от синяков на шее не украшали её. Но и не портили. Она всё равно была нереальной, твою мать. Сколько уже длится это молчание между нами? Девушка смотрела на меня каким-то напуганным взглядом. Хотела сбежать, пока меня не было, но не успела? Вряд ли, она точно знает, что я всегда закрываю её в квартире, особенно теперь. Мне пришлось первым нарушить этот напряжённый обмен взглядами, отпустив едкий комментарий: - Уже встречаешь меня? Поняла, что сидеть и рыдать бесполезно? Вообще, я уже говорил, что мои чувства к ней были самыми противоречивыми. Гремучая смесь из лютой ненависти, огромного желания и жалости комом поднималась внутри меня, грозясь вот-вот вырваться наружу. Именно из-за какой-то жалости мне не хотелось делать ей больно, но злость от обиды заставляла говорить и вытворять гадости. Она тоже должна прочувствовать.Мы летаем повсюду в этом мире фастфуда. Главный ублюдок, но мне без тебя туго, Мне без тебя туго, не найти себе угол И я пропадаю...
Яна нервно сглотнула и заговорила. - Марк, послушай... Ты можешь считать меня кем угодно - я больше не буду пытаться переубедить тебя. Просто отпусти меня. Я не нужна тебе. Из-за моего присутствия ты не ночуешь дома. Ты ненавидишь меня, Марк. Дай мне уйти. - её голос дрожал, но она говорила достаточно уверенно. Глаза постепенно наполнялись слезами, которые предательски выдавали её. Что? Дать уйти? Только что я думал о том, что не могу её отпустить. Нет, этого не случится, по крайней мере пока что. Пока я не получу то, что хочу. Я подошёл к ней так, что стоял прямо напротив, насмешливо заглядывая в глаза. - А с чего ты взяла, что я буду тебя слушать? Яна, кажется, предвидела подобную реакцию. Только она собралась сказать что-то ещё, я оборвал все её попытки. - Замолчи. Ты никуда не уйдёшь. Такую, как ты, нельзя выпускать: не хватало, чтобы ты ещё кому-то так же пустила пыль в глаза. А мне уже плевать. Я буду делать всё, что захочу. - последнее предложение вырвалось само по себе, вводя девушку в ещё больший ступор. Я и так уже успел натворить много всего. Я думал, что на этом наш разговор закончен. Оказалось, что нет. Яна вновь заговорила. - А я хочу, чтобы ты выпустил меня из этой чёртовой квартиры. Если я никто для тебя - зачем тебе это всё? Найди себе другую шалаву на одну ночь. - зло выдала она, отрывисто проговаривая каждое слово. Я взбесился; её неожиданная строптивость невероятно выводила из себя и возбуждала одновременно. Слова действительно резали по живому: знаю ли я, зачем мне это всё? Какая смелая и стервозная. Интересно, я действительно не зря изначально выделял её среди других? Подойдя к ней вплотную, я схватил её за плечо, сжав его, и яростно прошептал в самое ухо: - Что ты сейчас сказала? Девушка тяжело и прерывисто дышала. Но всё же она каким-то образом собрала всю свою волю и повторила. - Найди себе другую шалаву на одну ночь. - твёрдо говорила она, понижая голос. С этими словами она толкнула меня в плечо, вырываясь и делая шаг назад. Пребывая во внезапном ступоре, я позволил ей сделать это, также отступая на шаг. Яна мелко дрожала, как при сильной лихорадке. Трясущимися руками она расстегнула цепочку и отшвырнула её на пол вместе с кулоном. Полные слёз глаза продолжали заглядывать мне в самую душу. Что она сказала? "Да очнись ты. Она просто озвучила то, что есть на самом деле." - стучало в висках. Нет. Что бы ни происходило между нами, Яна уже никогда не будет для меня чужой. За такое время она стала слишком близким человеком; пусть даже и оказалась дешёвой шлюхой. Невероятное сочетание. Когда звук падающего украшения вывел меня из оцепенения, я в ужасной ярости уже был готов воздать ей за все заслуги. Стоило мне сделать шаг, девушка развернулась и быстро понеслась вверх по лестнице. Блядь, она серьёзно думает, что сможет убежать от меня? Не с тем связалась. Я в мгновение ока взлетел на второй этаж. Яна тем временем забежала в свою комнату и захлопнула дверь прямо перед моим носом. Послышался щелчок замка. Да что за детский сад? Она так уверена, что я не справлюсь с этой хлипкой защёлкой и откажусь от своих желаний? Я дёрнул ручку один раз, другой. Всё более распаляясь, я крикнул: - Долго ты там всё равно не отсидишься. - я кожей ощущал, что Яна по ту сторону двери вздрогнула. - Открывай! - рявкнул я. - Марк, пожалуйста... - донёсся испуганный голос девушки из комнаты. - Сука! - я не желал ничего слушать. Куда подевалось всё её самообладание? Отлично, не хочет открывать, я всё равно войду. Двух ударов в дверь хватило, чтобы практически игрушечная защёлка отлетела в сторону. Яна стояла посреди комнаты, ошарашенно глядя на меня и отступая назад. Уперевшись в кровать, она поняла, что бежать некуда. Я стоял в дверном проёме и хищно улыбался. Загнана в угол. У меня уже не было выдержки, чтобы подольше растянуть момент. Стремительным шагом я направился в сторону девушки. Но она снова удивила меня. Уворачиваясь от моих рук, Яна проскользнула под одной из них и выбежала из комнаты. Я отреагировал быстро: выскочив в коридор, я за секунду догнал её и схватил за длинные волосы - единственное, за что я мог зацепиться. - Не выйдет, детка. - усмехнулся я. Было в моём действии что-то дикое. Девушка закричала, подаваясь назад. Я резко закинул её на плечо и устремился в свою спальню. Захлопнув за собой дверь ногой, я бросил её на кровать. Всё, теперь точно попалась. Я сразу же сбросил с себя футболку; куртка осталась где-то на первом этаже, да и плевать. Яна забилась в самый дальний угол кровати, у стены, и с неподдельным страхом смотрела на меня. Но что было в её глазах кроме страха? Боль? Желание? Я был на грани безумства. Дотянувшись до девушки, я дёрнул её за запястье, одним движением укладывая на спину. По излюбленной привычке нависнув сверху, я рассматривал её идеальное тело. Слишком выпирающие ключицы манили и срывали крышу. На шее всё ещё можно было разглядеть следы от пятёрни - моя работа... По щеке Яны вдруг скатилась одинокая слеза. Я на автомате ласково провёл пальцами по её лицу, стирая жгучую дорожку. Припав губами к шее девушки, я прикусывал кожу во многих местах; Яна извивалась, пытаясь прекратить этот плен, но, будто нарочно, не издавала ни звука. Я оторвался от её кожи и, разместившись между её ног, строго прошептал: - Не смей сдерживаться. Я хочу слышать тебя. Девушка открыла глаза и обратила ко мне туманный взор. Значит действительно сдерживается. Я вновь вернулся к изучению её тела. Каждая близость с ней была словно впервые; я познавал каждый участок её бархатистой кожи, каждый изгиб фигуры. Какое-то время я не слышал никакой реакции. Я хотел было объяснить ей более доходчиво, как вдруг, стоило мне вновь прильнуть губами к её шее, сильно прикусив нежную кожу, тем самым оставляя большую метку, из уст Яны вырвался первый протяжный стон. Это словно послужило сигналом для окончательного срыва с петель. Задрав её кофту, я открыл своему взгляду её живот и грудь. Влажная дорожка поцелуев от ложбинки груди до пупка заставила Яну дрожать, словно осиновый лист на ветру. Я стянул с неё слишком мешающую чёрную кофту и завёл руки девушки над её головой. - Не опускай рук. Не справишься - будешь наказана. - жарко прошептал я. Яна неуверенно кивнула. Я коснулся её соска сквозь тонкую ткань бюстгальтера; знал, что она не сможет удержаться. Девушка инстинктивно подалась вперед, прогибая спинку, словно кошка, и сместила руки. Это мне и нужно было. Я несильно шлёпнул её по бедру. - Помни, что я сказал. Яна закусила губу, прикрыв глаза. Я тем временем приподнял её, подбираясь к застёжке лифа. В момент расправившись с ней, я стянул ненужную вещь через верх и отбросил куда-то в сторону. Большим и указательным пальцем я прикоснулся к заветному соску, чуть сжимая его. Яна выдохнула, словно расслабляясь. Тогда языком я коснулся другого соска, поглаживая первый большим пальцем. Девушке хватило остроты ощущений, чтобы вновь простонать и, тяжело дыша, запустить пальцы в мои волосы. Снова попалась. Я отстранился, взяв её за запястья и вновь заводя руки в исходное положение. - Я предупреждал. - мой голос прозвучал слишком хрипло. Сжав грудь Яны, я прильнул к ней губами. Но я обещал наказать, поэтому прикусил один из сосков. От неожиданности девушка вскрикнула и сильно закусила губу, цепляясь руками за подушки. Думаю, это не стало для неё наказанием: скорее, это было острым наслаждением. Я подбирался к её шортам. Расстегивая пуговицу и молнию на них, я ощутил дрожь, пронзившую тело Яны. Оставив поцелуй на её животе, я рывком стянул с неё отстатки одежды; шорты и трусики полетели куда-то на пол. Теперь девушка лежала передо мной полностью обнажённая. Красивая, аккуратная грудь, напряжённые бусинки сосков, плоский животик, стройные длинные ноги, которые она в смущении свела. Я не замечал ничего вокруг и полностью потерял счёт времени. Сейчас я не ощущал той ненависти, что съедала меня несколько дней подряд. Сейчас осталось только безудержное влечение и нежность. Я провёл пальцами сверху вниз по её тонким рукам, обводя контуры тела и остановился в низу живота. Яна не сдерживала тихих стонов. Чуть надавив, я заставил её вновь развести ноги. Девушка поддалась, а я устроился между них, не давая свести их снова. Стоило мне пальцами коснуться нежной плоти, Яна перестала дышать. Я повторил действия. Девушка застонала, бёдрами подаваясь вперёд и вновь не сдержала руки, ухватившись за простынь по обе стороны от себя. - И снова ты... - я не договорил, потому что мой голос срывался от возбуждения. Рывком перевернув Яну на живот, я погладил её по идеальной попке. За нежными прикосновениями последовал несильный удар. Затем ещё один, и ещё. Последний вышел намного сильнее; девушка вскрикнула. Я свёл её руки за спиной и прижался к ней, поглаживая шею, подтёки на которой всё ещё давали о себе знать, потому что Яна до посинения закусила губу: - Я тоже не могу сдерживать себя. Возбуждённо дыша, я снова перевернул девушку на спину: хотелось видеть её глаза. Блядь, какая же она... космическая. Никогда я ещё не испытывал таких чувств к человеку. Серая радужка глаз почти не была видна; Яна находилась в эйфории, в которую не введёт ни один наркотик. Манящие припухшие губы требовали поцелуя. Я не мог не целовать её. Сейчас я не сомневался, что её губы - это нечто лучшее, чем сигареты. Сигареты убивают; податливые губы создают ощущение, что в тебе нуждаются, дают стимул к жизни. Чёрт, да я просто люблю её, как бы не ненавидел. Когда я приблизился к лицу девушки, меня обдало горячим дыханием. Прижавшись к её искусанным губам, я нежно проник в горячий ротик. Привкус крови добавлял животной страсти. Полностью захватывая контроль, руками я блуждал по телу Яны. Она отвечала, плевав на все запреты и стены непонимания между нами. Дышать стало решительно нечем; отстранившись, я продолжал рассматривать её и спросил, тяжело дыша: - Ты всё ещё хочешь уйти? Я ожидал отрицательного ответа. Мало кто после такого захочет всё прекратить. Но, неожиданно для меня, девушка, словно опомнившись, еле заметно кивнула. Вернулось всё: ненависть, обида, ярость. Что её не устраивает? Я, блядь, даже сейчас отдаю ей всю нежность, которая есть во мне! Или она хочет сбежать к тому, кого я обнаружил на ней неделю назад?! - Слишком поздно, дорогая. - прошипел я. Поднявшись с кровати, я стоял напротив неё. - Расстёгивай. - я взглядом указал на свои джинсы. Яна испуганно сжалась. Куда пропала вся грация, исходящая от неё всего минуту назад? - Я жду. - рявкнул я. Мне по-прежнему чертовски не хотелось унижать её. Но она только что унизила меня, согласившись, что хочет уйти. Я должен был доказать ей и себе, что со мной не будет всё легко и просто. Она будет кричать моё имя. Девушка нерешительно приподнялась, продвигаясь к краю постели. Сев прямо передо мной, она неловко дотронулась до ширинки, начиная расстёгивать её. Звук расстёгиваемой жёсткой молнии сейчас оказался слишком неожиданным. Я даже опешил на какой-то момент: мне казалось, что придётся заставить её силой, а то и вовсе отказаться от этой затеи. Одного прикосновения Яны сквозь ткань джинсов хватило, чтобы по всему моему телу разнёсся жар. Мой член давно уже был готов от одних только невинных ласк, которые я дарил девушке. Не такие уж и невинные. Тем временем она уже стягивала с меня джинсы вместе с боксерами. Я избавился от последней одежды и в предвкушении смотрел на всё это. Увидев возбуждённый орган, Яна испытала множество эмоций; но при этом она так и не решалась ничего делать. - Давай. - грубо сказал я. В глазах девушки вдруг снова засверкали слёзы. Она не сдерживала их; одна за другой на её лице пролегали мокрые дорожки. Это отрезвило меня. Нет, что-то мне подсказывало, что она не заслужила всего этого. Унижать ту, которую ты ненавидишь всем сердцем, но любишь ровно на столько же - это выше моих сил. Я отодвинул девушку, заставляя её упасть на кровать и поспешно потянулся к тумбочке; нашарив презерватив, я быстро надел его. Чёрт, чуть не забыл. Я сразу оказался сверху, тут же убирая руки от лица Яны и затыкая её поцелуем. Да плевать! Я уже больше не могу сдерживаться. Лаская грудь девушки, я спускался ниже. Когда я добрался до её клитора и прикоснулся к нему, Яна застонала мне в губы, подаваясь навстречу моим пальцам. Я продолжал массировать клитор, постепенно вводя в неё палец - немного, больше для того, чтобы ещё сильнее возбудить. Хотя куда уж сильнее. Девушка извивалась, цеплялась за мои плечи, подаваясь мне навстречу и тихо постанывая. Наконец я разорвал поцелуй, в который раз раздвигая её ноги и пристраиваясь между ними. Яна неосознанно подвинулась мне навстречу, не в силах больше ждать. Я сам находился на грани. Продолжая ласкать её, я был готов сорваться в любую секунду. - Марк... - сорвалось с губ девушки. - Марк, пожалуйста... - Блядь!.. Яна... - её просьба стала последней каплей. Я пристроил член ко входу во влагалище, и медленно вошёл, нависая над девушкой. Она как-то испуганно закрыла глаза, но по инстинкту подалась вперёд. Внезапно я будто во что-то упёрся. Сначала я думал, что мне показалось, но, когда она испуганно вскрикнула, до меня дошло. Она что, девственница? Блядь, серьёзно? Всё это время, что мы жили вместе, я не удосужился поинтересоваться? Как можно было не понять за все эти неоднократные попытки взять её? И как я вообще успел остановиться сейчас? Я пребывал в лёгком ступоре. Яна, видимо, поняла причину моего оцепенения. - Марк, я... - начала было она. Я остановил все объяснения, выходя из неё и властно приникая к её губам. Господи, а если бы я в порыве страсти и ярости вошёл слишком грубо? Ей бы было так больно... Это был бы ужасный первый секс. Но не со мной. Теперь я должен сделать всё максимально нежно. Назад пути уже нет: мы оба по-прежнему изнывали от желания. Разорвав поцелуй, я заглянул ей в глаза и, стараясь этим взглядом передать всю уверенность, произнёс: - Всё будет хорошо, обещаю. Ты веришь мне? - я сам удивился хриплости своего голоса. - Да... - одними губами прошептала Яна. Я улыбнулся и, оставив мимолётный поцелуй на её губах, выпрямил руки, упираясь в матрас, и медленно, постепенно вошёл. Невинная...Ошиблась во мне, я не тот, кем кажусь. Во мне умерло всё, но я чувствую пульс. Этот камень в груди я несу, словно груз... Ведь я должен...
Я чувствовал, как исчезла последняя преграда между нами. Девушка постаралась сдержать вскрик, но у неё это плохо получилось. Я вошёл до конца и остановился, давая ей привыкнуть. - Потерпи. И не сдерживайся, лучше от этого не станет. - прошептал я ей куда-то в шею, инстинктивно ища руку девушки и переплетая наши пальцы. Я сделал первый толчок. Яна вскрикивала с каждым моим движением. Тугая, горячая плоть полностью приняла меня. Я делал всё очень осторожно, чтобы не причинить девушке сильной боли. Полностью избавиться от неё невозможно, но помочь ей перенести её - вполне. И откуда во мне столько нежности? Постепенно наращивая темп, я видел, что Яна растворяется в нахлынувших ощущениях. Тогда я вновь принялся ласкать её грудь, при этом прикусив мочку уха девушки. Протяжно простонав, она задрожала в экстазе. Я чувствовал, как она уже сначала осторожно двигается мне навстречу, затем всё увереннее и увереннее, поддаваясь каждой ласке. Её руки блуждали по моему телу; невесомые касания тонких пальцев на моём торсе, плечах, руках добавляли в несколько раз больше ощущений. Мне было невероятно хорошо с ней. Чёрт, я не ошибся, встретив её впервые, не ошибся, поверив ей. Мы снова слились в поцелуе: мне казалось, что я вообще не могу дольше пяти минут прожить без этих чувственных губ. Комната давно была наполнена стонами: как Яны, так и моими собственными. Мы не сдерживали себя. Зачем, если нам хорошо вдвоём? Чувствуя скорое приближение кульминации, девушка запустила пальцы в мои волосы, притягивая меня к себе и громко простонала: - Да... Пожалуйста... - все слова давно исчерпались. В ответ я ласкал её шею, ещё больше нарастив темп. Прекрасное тело в моих руках, самый близкий контакт - я ощущал скорое приближение оргазма. Оставляя яркие метки на её шее, я чувствовал, как Яна впивается ногтями в мою спину. Теперь главное, что ей хорошо. Наступила долгожданная разрядка. Яна забилась в оргазме, громко простонав: - Господи, Марк... Я знал, что она будет кричать моё имя. Мы кончили практически одновременно, я вышел из девушки и поднял с пола одеяло, накрывая её. Она сжалась в комочек, пряча лицо. Я только сейчас очнулся и медленно осознавал всё, что произошло."Я берегу тебя внутри разбитой души, Не знаю, кто за нас всё решил. Прости, за то, что счастья лишил Прости..."
Уйдя в душ, я стоял под прохладной водой и смотрел в пустоту. Получается, у неё ещё ни разу не было секса, до сегодняшнего дня. Значит, ни с кем она не развлекалась в моё отсутствие, потому что, даже если у неё и был любовник, вряд ли они не заходили слишком далеко - вечно ограничиваться ласками и поцелуями невозможно. Осознание с головой накрыло меня. "Да-да, ты последняя мразь, Маркул." - подтвердил внутренний голос. Я ведь даже не выслушал её. Может, в квартиру действительно пробрались? Какой-то пластилин на моих ключах... Чёрт. Кто-то мог сделать слепки и проникнуть в дом. А там она, одна, беззащитная... Пиздец. Неделю издеваться над ней, выбирая самые изощрённые слова и позволяя себе распускать руки только из-за того, что поверил в собственные представления?.. Это так я доверял Яне? Зацепившись за единственное происшествие я тут же решил, что она такая же шкура, как и все. А теперь ещё и трахнул до изнеможения, чуть не заставил... Она ведь теперь ненавидит меня. Я выскочил из ванной; залетев в левую комнату, наспех надел первые попавшиеся шмотки и уже рванул было вниз по лестнице, как вдруг дверь комнаты девушки приоткрылась и она осторожно выглянула из-за неё. - Марк, ты?.. - она застыла, увидев полностью одетого меня, направляющегося к выходу. Я смотрел на хрупкое тело, завёрнутое в одеяло и невольно сжал кулаки. Мне хватило вспомнить то, как она старадала столько времени, чтобы ещё раз понять, что я был ослеплён обидой и недоверием к любым чувствам. Ублюдок. Что я сделал с ней... Сорвавшись с места, я полетел к выходу. В этот раз я не стал запирать дверь: если она захочет - она уйдёт. Я запрыгнул в машину - как умудрился взять с собой ключи - и понёсся по вечернему Питеру. Ошибся в собственных силах и возможностях. Ошибся в своей интуиции. В себе."Отпусти меня в ночь... Ты же знаешь, Что не в силах помочь, Но страдаешь... Gotham City и я: мы похожи, Рядом столько людей, но мы одиноки..."