Мертвые не спят

Инсектикон номер восемь. Всего-то декацикл прошел с тех пор, как Эйрахнид с ее воинами выбросило на этот проклятый спутник, — а она уже высосала и убила семь из них! Такими темпами она либо сдохнет, либо рехнется от жажды свежего, живого энергона, не отравленного ядами разложения… и произойдет это очень скоро. Сидя на честплейте поверженного колосса, Эйрахнид впивалась пальцами в его мандибулы, удерживая массивную голову на удобном расстоянии. Вырубившись, инсектикон все норовил ее запрокинуть, и от этого металлическая конструкция, в которую теперь превращался верхний шлюз Эйрахнид, неприятно натягивалась — а сквозь щели между чешуйками вытекал драгоценный, одуряюще сладкий и привлекательный энергон. Все должны служить королеве. Да. Она подалась вперед, кое-как пристроила локти на чужой остывающей броне — Праймус, какие же эти инсектиконы неудобные, если приходится на них лежать, — и заставила себя сосать медленнее. Божественная жидкость заполняла баки Эйрахнид, уже не успевая перерабатываться, и стоило притормозить, если она хотела получить максимум. Опытным путем она выяснила, что инсектиконы, опустошенные почти полностью, инфицируются не сразу. По крайней мере, пока она продолжает высасывать энергон из их корпусов. Увы, инсектиконы были настолько крупнее фемки, что даже изменившись под влиянием темного энергона, она не могла выпить их полностью. Сколько топлива пропадало зря! Она ждала, каждый раз ждала того момента, когда от сводящей с ума жажды начнет лезть на стены, — и все равно одного инсектикона хватало только на один раз. Легко было подсчитать, что скоро они, Юникрон побери, закончатся. И что тогда делать? Вытянув ноги, Эйрахнид прижалась к еще теплому корпусу безымянного инсектикона и попыталась согреться, пока это еще было возможно. Не худший способ провести время, когда даже в состоянии пресыщения не смеешь приближаться к живым, чтобы случайно не загрызть их и не превратить в зомби-конкурентов. Инсектикон из последних сил поднял руку и уронил ее на спину своей королевы, вдавливая себе в честплейт, и Эйрахнид мысленно выругалась. Но нет, паучьи лапы не пострадали, а лежать в объятии оказалось даже теплее. Энергон, текущий в баки, становился все гуще и безвкуснее, и Эйрахнид знала, что меньше чем через грун он начнет обжигать холодом изнутри. Нужно было не упустить момент, когда инсектикон выйдет из-под контроля, — чтобы погасить его искру прежде, чем он умчится на поиски жертвы, ведомый непреодолимой жаждой. Хорошо, что мертвые никогда не отключаются, даже если их баки полны, а корпус согрет и расслаблен.