Правда

Они сошлись. Волна и камень, Стихи и проза, лед и пламень…

      Джон проснулся рано утром, в каюте уже было достаточно светло и ему было видно её лицо, такое красивое, гладкое и милое. Она спала, Джон смотрел на неё очень долго, но только сейчас почувствовал её ладонь у себя на животе, прямо на месте шрама. Джон попробовал заснуть снова, но у него не получалось, слишком много мыслей терзали его разум: Король Ночи, стена, Винтерфелл, дотракийцы, зима, Дейнерис… После этой ночи многое поменяется, подумал Джон, но нужны ли эти перемены сейчас, когда весь мир находится на пороге великой войны. Ничего не поделать, он не может просто взять и забыть прошедшую ночь, самую лучшую ночь в его жизни.       Он задумался о судьбе, о тех неразумных и непостижимых совокупностях событий, обстоятельств и поступков, которые привели его к ней. Как же так вышло, недоумевал Джон, что он, бастард из Винтерфелла, лежит в одном ложе с королевой Дейнерис Бурерождённой из дома Таргариен, Матерью драконов. Джон попытался вспомнить все её титулы и ухмыльнулся на слове «Неопалимая». Что бы это могло значить…       Перебрав все возможные варианты, и не придя к заключению, он вспомнил их первый диалог. Она говорила, что всё это время ей помогала вера, не в богов и идолов, а в саму себя. Её насиловали, унижали, причиняли боль. Но, несмотря ни на что, не оглядываясь назад, она верила. Верила в то, что она вернется и заберет то, что её по праву. Джон понял, что у них много общего, они были никчемные, никому не нужные и потерянные в этом мире. А сейчас, как лидеры своих домов, они заключили союз, и плывут на север, чтобы объединить две мощнейшие армии в Вестеросе.       Он посмотрел на неё, что ей снится, хотел бы я попасть в её сон прямо сейчас, подумал он и нежно поцеловал в плечо. Внезапно её ладонь поднялась выше и теперь разместилась на его груди, опять точно попав на ещё один шрам. Он снова взглянул на неё, она по-прежнему спала. Джон подумал о том, что ему ещё никогда не было так хорошо, как сейчас. Рядом с ней, у него возникало очень странное и непонятное чувство, которое ранее никак себя не проявляло, чувство особой близости. Солнечный свет уже полностью озарил каюту. Нужно одеваться и уходить, нельзя чтобы их кто-то увидел, подумал Джон. Очень медленно и нежно он подхватил её ладонь и положил на подушку. Одежда была разбросана по всей каюте, ловко и быстро, а главное тихо, словно сумеречный кот, он собрал все вещи и оделся.       — Уже уходишь, Джон? — ещё сонным голосом спросила Дэни. Джон немного опешил, он был уверен, что всё проделал без малейшего шума.       — Я подумал, что если нас увидят, то возникнут вопросы, — сказал Джон и присел на край кровати рядом с ней.       — Да, ты прав, но кое-кто уже обо всём знает, — сказала Дэни. Джон с удивлением посмотрел на неё.       — У этого паука Вариса глаза и уши повсюду, даже на этом корабле, — продолжила Дэни.       — Полагаю, Тирион тоже догадывается, ещё на Драконьем камне он меня спрашивал об этом, — добавила она.       — И что ты ему сказала, там, на Драконьем Камне? — спросил Джон, он смотрел ей прямо в глаза, ему было важно знать.       Дени расплылась в улыбке и едва сдерживая смех произнесла:       — Я сказала, что ты слишком мал для меня, — Джон с недоумением поднял брови.Сдерживать смех уже не было сил, и она разлилась весёлым хохотом, Джон сразу всё понял и, рассмеявшись, уткнулся в её подушку.       За дверью каюты послышались шаги, быстрые и лёгкие. Подняв голову, Джон посмотрел на Дейнерис и вместе, они приготовились к неудобным последствиям. Шаги стихли, кто-то стоял прямо напротив двери каюты, эти секунды казались вечностью, к счастью для обоих дверь не открылась и шаги отправились куда-то вглубь корабля.       — Лучше не рисковать, — сказал Джон, он провёл пальцами по её тёплой щеке, улыбнулся, и их губы слились в поцелуе.