***
В тот вечер Джокер в очередной раз сбежал из Аркхема. В отличие от всех своих прошлых побегов, в этот раз он не отправился в какое-то из своих убежищ, а пошёл прямиком в особняк миллиардера Брюса Уэйна, хотя Джокер знал его как своего врага Бэтмена. Ещё когда клоун находился в Аркхеме, до него дошли слухи, что с Уэйном случилось несчастье; он слышал разговор санитарок о том, что Брюс умудрился где-то удариться головой (как думал Джокер, с Бэтменом это могло случиться на одном из его патрулей) и частично потерять память. Стоило клоуну узнать об этом, как в его безумной голове начал появляться новый план действий касаемо своего любимого врага, только чтобы его исполнить, было нужно сперва сбежать, что он удачно и сделал. В целом, весь план клоуна был основан на лжи. Он очень надеялся, что временная амнезия Уэйна касается и воспоминаний о нём, и тогда он легко мог бы сыграть с Брюсом в очень интересную игру… Правда, у Уэйна, по его сведениям, есть очень умный дворецкий, но если что, у Джокера и против него есть козырь в рукаве, ведь наверняка тот не хочет, чтобы кто-то сообщил в местную газету о том, кто на самом деле является героем Готэма Бэтменом. Ну, и если даже всё пойдёт не совсем как задумано, он что-нибудь придумает. К особняку он добрался примерно через час. Тот встретил его большим кованым забором, но, немного погуляв по округе, клоун смог найти в нём брешь и легко попал на территорию особняка. Прежде, чем постучать в дверь, Джокер пригладил руками свой пиджак, стараясь сделать так, чтобы из-за него не выглядывала рыжая рубашка заключённого Аркхема, и, напоследок пригладив волосы, клоун отправился в сторону особняка. Как ни странно, дверь ему открыл сам Уэйн, и по его лицу было видно, что он Джокера не узнает, что было клоуну только на руку. — Здравствуйте, чем я могу Вам помочь? — спросил Брюс. — Брюс, ты меня не узнаёшь? — Джокер мысленно похвалил себя за прекрасно изображённую в голосе грусть. — Простите, нет, а мы знакомы? — Более чем знакомы, я же Джокер, мы с тобой год как встречаемся. — Постой-постой, если я правильно тебя понимаю, мы вместе как пара? — от волнения Брюс перешёл на «ты». — Ну, да. Просто мне пришлось уехать, и о том, что с тобой случилось, я узнал только из газет, и первым же поездом я вернулся, — ответил клоун. — Но почему Альфред мне ничего о тебе не рассказывал? — Понимаешь, твой дворецкий меня не очень любит. Он ведь наверняка хотел, чтобы ты замутил роман с какой-нибудь дамочкой, а ты выбрал меня. — Так, я окончательно запутался. Ладно, проходи, я должен во всём разобраться. Джокер проследовал за озадаченным мужчиной внутрь особняка. Стоило Уэйну закрыть за ним дверь, как в комнате появился Альфред, и по лицу дворецкого было видно, что появлению клоуна он тут не рад. — Альфред, почему ты мне не рассказал о том, что я встречаюсь с Джокером? — Брюс бросил на дворецкого недовольный взгляд. Мужчина только открыл рот, чтобы ответить, как Джокер его перебил. — Брюси, ты не против, если я переговорю с твоим дворецким минутку? Уэйн пожал плечами, а клоун весьма быстро взял мужчину за локоть и оттащил его в другую комнату. — Зачем Вы пришли сюда? Хотите навредить мистеру Уэйну? — Не угадал, — естественно, Джокер не собирался рассказывать дворецкому настоящую цель своего плана. — Мне просто нужно где-то укрыться, пока меня не перестанут искать, и этот особняк просто прекрасно для этого подходит. — Между прочим, я могу вызвать полицию, и тогда Вас снова вернут в Аркхем, — голос дворецкого звучал строго. — Да, ты можешь так поступить, но тогда весь Готэм узнает, кто такой Бэтмен на самом деле. Если хочешь, чтобы к Брюсу все приставали — давай, звони в полицию. — Да, вижу, шантажировать Вы умеете, но только зачем Вы сказали мистеру Уэйну, что вы встречаетесь? — Захотел и сказал, я же псих — что с меня брать? — хихикнул Джокер. — Да не волнуйся ты, не буду я насиловать твоего Брюса, я просто немного шучу. — Ваши шутки совершенно неуместны! Мистер Уэйн частично потерял память, и неизвестно, когда его утерянные воспоминания вернутся, а тут Вы со своим враньём о ваших отношениях… Хотя с другой стороны, когда мистер Уэйн всё вспомнит, Вы своё ещё получите, а пока если Вы хоть как-то ему навредите, я за себя не отвечаю. Уж поверьте, врезать я Вам смогу. — Хорошо, я всё понял. Когда они вернулись в комнату, Брюс сидел на кресле и выглядел по-прежнему весьма озадаченно, но помимо этого Джокер заметил, что Уэйн рассматривает его с любопытством, периодически смешно морща брови, как будто пытаясь вспомнить об их отношениях. — Ну, вот мы и поговорили. А теперь, может, пусть твой дворецкий приготовит нам ужин, и мы с тобой всё обсудим? — Да-да, Альфред, подавай на стол. Через несколько минут они сидели за столом, полным различных аппетитно выглядящих блюд, и у Джокера невольно заурчало в животе, поскольку в Аркхеме еда уж точно не отличалась таким разнообразием и видом блюд. Сейчас клоуну безумно хотелось попробовать всё, вот только сидевший напротив Брюс смотрел так, что весь аппетит почему-то пропадал. — Брюс, если ты хочешь что-то спросить — спрашивай, я отвечу, — с сожалением откладывая ложку в сторону, сказал Джокер. — Да. Я совсем ничего не помню о том, как у нас всё было. Ты не мог бы рассказать, как мы познакомились? — Уэйн выглядел смущённым. — Ну, поначалу мы с тобой были врагами, но потом ты помог мне исправиться, и как-то так между нами закрутился роман. — Да? А как у нас всё было — хорошо? — Ну да, ссорились, конечно, иногда, но это у всех бывает, — Джокер удивлялся, как складно звучит его ложь. — Понятно. Ты уж извини, что я интересуюсь, просто моя память… — Ничего страшного, Брюси, всё в порядке. После ужина Брюс отправился в свой кабинет решать какие-то дела, а Джокер решил изучить особняк. Тот оказался просто огромным: множество комнат, бассейн, спортзал. Поначалу клоун даже немного запутался, но постепенно он всё же смог разобраться, где что находится, и примерно через полчаса Джокер неплохо ориентировался в особняке. Немного побродив по дому, клоун наугад открыл одну из дверей и поражённо замер на пороге. Комната оказалась спальней, и выглядела та просто потрясающе. А какая большая в ней стояла кровать, и матрас был таким мягким, что Джокер не удержался и рухнул на постель, раскинув руки в стороны. Да, по сравнению с его кроватью в Аркхеме, это была самая лучшая постель в мире. Джокеру всё больше и больше нравилась его афера с обманом Брюса, ведь можно пожить как человек, главное — ничем себя не выдать. За размышлениями клоун не сразу заметил, как в комнату зашёл Уэйн. Выглядел мужчина немного уставшим, но, несмотря на это, заметив Джокера, он улыбнулся. — О, Брюси, выглядишь уставшим. Было сложное дело? — Да, вроде того. Просто Альфред не разрешает мне патрулировать Готэм ночами, вот и приходится всем заниматься на дому. — Так ты помнишь, что ты Бэтмен? — спросил Джокер. — Ну да, правда, помню не всё, — вздохнул Уэйн. — Например, я не совсем помню некоторые функции моего костюма, да и как работает некоторое оружие, тоже смутно помню… — Тогда, можно сказать, что Альфред правильно не выпускает тебя на патрули, ты ведь можешь сам чего-нибудь натворить. — Да, верно. — Ну ладно, ты пока ложись, я приму душ и вернусь. Джокер ещё во время своего изучения дома понял, где находится самая ближайшая к комнате Уэйна ванная, и сейчас он торопился туда. Примерно минут двадцать он наслаждался тем, как тёплые капли воды касаются его тела и как приятно стала пахнуть кожа после того, как он вылил на себя полбутылки геля для душа. Стоило признать, давненько он не чувствовал себя таким чистым. Клоун быстро избавился от рыжей рубашки заключенного, решив, что раз уж они с Брюсом «встречаются», то Джокер вполне может лечь рядом с ним в трусах, а подбором новой одежды он займётся завтра. Когда он вернулся в спальню, Брюс уже спал. Мужчина был одет только в пижамные штаны и лежал на спине, и, несмотря на полумрак комнаты, его фигуру было прекрасно видно. Да, Уэйн был очень красив, и даже несколько шрамов на груди ничего не портили, а даже, как показалось Джокеру, делали мужчину более мужественным. Клоун лёг рядом и, не удержавшись, провёл по груди Уэйна пальцами. Кожа под его ладонью была приятной, слегка прохладной, а на местах, где были шрамы — более мягкой. Неожиданно Брюс повернулся в его сторону, и ладонь мужчины легла на талию Джокера, вызвав у клоуна чуть слышный вздох. Лежать в объятиях Уэйна оказалось очень приятно. Вскоре Джокер пригрелся и, прижавшись к мужчине поближе, нагло закинул свои ноги на него и закрыл глаза. Сегодня Джокеру спалось как никогда хорошо. На следующее утро клоун проснулся от какого-то копошения в комнате. Открыв глаза, он увидел стоявшего перед шкафом с одеждой Брюса. Стараясь не особо рассматривать рельефную спину мужчины, Джокер потянулся и начал вставать. — Доброе утро, Джей, как спалось? — Брюс обернулся к нему и улыбнулся. — Хорошо, а ты куда это собираешься? — Джокер был немного удивлен, что Брюс назвал его «Джей», но виду не подал. — На работу, постараюсь не задерживаться. С такими словами Брюс быстро чмокнул клоуна в губы и, на ходу надевая рубашку, покинул комнату. Клоун неверяще коснулся губ пальцами. Да, того, что Уэйн сам сделает первые шаги… Такого он точно не ожидал, хотя с другой стороны, этот чмок значит, что Брюс ему поверил, а значит, всё идёт по плану. И кстати, этот лёгкий поцелуйчик был очень даже приятным… Джокер тряхнул головой, встал с постели — на сегодняшний день у него был запланирован поиск новой одежды для себя, и именно этим он сейчас и собирался заняться. Весь день клоун потратил на хождение по магазинам. Несколько раз ему пришлось подправлять свой грим «нормального человека», скрывающий его шрамы, прячась в различных подворотнях, и за этот день он успел устать; но самым главным было то, что одежду он себе всё-таки купил, а, значит, всё прошло не зря. Когда он вернулся в особняк, Брюс был уже дома. Увидев клоуна, он улыбнулся, и когда тот подошёл к нему, притянул Джокера к себе, целуя — и в этот раз поцелуй был гораздо смелее, чем утром. Как-то незаметно для себя клоун начал отвечать, их языки сплетались в страстном танце, руки смело проникали под рубашки, и, возможно, их поцелуй мог бы привести к чему-то большему, если бы их не прервал вошедший в комнату Альфред. Заметив целующихся мужчин, дворецкий бросил на них взгляд и молча удалился, но вся страсть момента уже успела испариться. Джокер решил немного освежиться и прийти в себя, отправившись в душ. Пока тёплая вода стекала по телу, клоун думал о поцелуе с Брюсом. Стоило признать, этот поцелуй был просто превосходен, и Джокер бы не против его повторить, да и не только поцелуй… Даже если бы у них дошло до постели, Джокер точно бы сопротивляться не стал. Клоун тут же обругал себя за такие мысли. Он ведь собирался избавиться от Брюса, а не симпатизировать ему, но кто же знал, что выполнить его изначальный план будет так непросто. Пробыв в душе примерно минут двадцать, клоун выключил воду и, наскоро вытеревшись полотенцем, надел купленную сегодня голубую пижаму с изображением смеющихся рожиц. В спальню он зашёл как раз в тот момент, когда Брюс переодевался ко сну. Он стоял спиной к Джокеру, одетый в одни серые трусы-боксеры. Клоун невольно поймал себя на мысли, что ему хочется коснуться Уэйна, провести пальцами по гладкой коже с редкими шрамами и коснуться губами шеи. Тут мужчина его заметил. — О, Джей, ты так быстро убежал. Я что-то сделал не так? — Брюс выглядел по-настоящему обеспокоенным. — Конечно, нет, — поспешно ответил клоун. — Просто ты так давно меня не целовал, я немного отвык. — Понятно. Джей, а наши отношения… Я, случайно, не причинял тебе вреда? — Почему ты спрашиваешь? — Просто я заметил, что ты меня как будто сторонишься, — сказал Уэйн. — Вот я и подумал… — Нет, Брюси, ты никогда меня не обижал, просто незадолго до того, как я уехал, мы немного поругались… — Джокер удивлялся тому, как легко он лжёт. — Хотя сейчас эта ссора совершенно забылась, я уже давно на тебя не обижаюсь. — Правда? Вот чёрт, я совсем ничего не помню, но всё равно прости меня… — Тебе не за что извиняться, лучше иди сюда, мне без тебя не спится, — залезая на постель, сказал Джокер. Брюс кивнул и, надев, к большому облегчению и немного сожалению Джокера, пижамные штаны, залез за клоуном на кровать. Вскоре клоун оказался прижат к сильной груди мужчины, а тёплые руки Уэйна обвили его талию. Брюс ласково поцеловал плечо клоуна и, покрепче прижав его к себе, судя по раздавшемуся через несколько минут сопению, начал засыпать. В объятиях Брюса было настолько хорошо и уютно, что клоун сам не заметил, как начал зевать, и через минуту он тоже погрузился в сон. На следующее утро Джокер проснулся от мягких поцелуев в шею. Открыв глаза, клоун столкнулся взглядом с Брюсом. Уэйн мягко ему улыбнулся и заговорил. — С добрым утром, Джей! Перед тем, как уйти на работу, я хотел сказать, что вечером тебя ожидает сюрприз. — Оу, и что за сюрприз? — Ну уж нет, сейчас я тебе ничего не скажу, вечером всё узнаешь, — Брюс быстро чмокнул Джокера в губы и покинул комнату. Весь день клоун в предвкушении ждал вечер. Конечно, он пытался узнать у Альфреда, что для него приготовил Брюс, но дворецкий либо и правда ничего не знал, либо знал, но рассказывать не собирался. Ближе к восьми часам домой возвращается Уэйн, мужчина где-то успел переодеться, сейчас на нём надет чёрный костюм, который просто идеально смотрится на его фигуре, а на шее завязан светло-зелёный галстук, который прекрасно подходит к его глазам. По сравнению с Джокером, одетым в простые домашние штаны и фиолетовую рубашку, Брюс выглядит как принц, и клоуну невольно становится как-то стыдно за свой вид. В отличие от него, Уэйну всё равно на наряд клоуна, он просто берёт его за руку и ведёт в сторону столовой. Комната выглядит преображённой, на большом столе стоят различные блюда. Ваза со свежесрезанными розами и бутылка вина. Брюс галантно отодвигает для клоуна стул, а после садится сам. Ужин проходит в приятной беседе, которой Джокер искренне наслаждается. Когда ужин наполовину съеден, неожиданно в зале включается классическая музыка. Уэйн без лишних слов подходит к клоуну и протягивает к нему ладонь, приглашая на танец. Они несколько минут кружат по комнате, а потом Брюс просто притягивает Джокера к себе и целует. Клоун отвечает на поцелуй и сам не замечает, как они постепенно начинают двигаться в сторону спальни. Там всё начинает происходить достаточно быстро. Как-то незаметно с Джокера исчезают его брюки и рубашка, а с Брюса — его костюм. Клоун оказывается лежащим на спине, на постели, а Уэйн нависает над ним, жадно изучая его тело. Если честно, клоуну становится немного неудобно под его взглядом, становится как-то стыдно, что местами у него проглядывают кости, а на теле есть шрамы — благо, что, заметив их, Брюс хмурится, но вопросов не задаёт, и Джокер ему крайне за это благодарен. У клоуна есть опыт в сексе с мужчинами (санитары в Аркхеме любили издеваться над пациентами по-разному), он понимает, что сейчас будут с ним делать, но он этого не боится. Почему-то клоуну кажется, что Брюс не сделает ему плохо, и вскоре тот это подтверждает. Уэйн очень с ним аккуратен, он ласково касается его тела, лаская. Брюс тщательно подготавливает его к себе, прогоняя любые неприятные ощущения мягкими поцелуями, и, когда мужчина оказывается внутри, Джокер не чувствует никакого дискомфорта, лишь нарастающее наслаждение. Неизвестно, сколько раз за эту ночь они занимаются любовью. Если честно, Джокер и не считал — сейчас ему просто хорошо, так, как никогда не было раньше, это удовольствие нельзя сравнить даже с так любимыми им взрывами. Нет, тут ощущения совсем другие — клоун даже слов не может подобрать, чтобы всё описать. В голове творится такая сумятица, что он просто решает её отключить и наслаждаться моментом, пусть всё остальное летит к чёрту.***
Так проходит неделя. Всё это время они напоминают каких-то молодожёнов: много времени тратят на занятия любовью, иногда даже обедая в постели, часто гуляют, вместе держась за руки, а Брюс довольно часто дарит клоуну небольшие, но милые подарки. Джокер уже и забыл, что когда-то мечтал уничтожить Брюса, сейчас он понимает только одно: он влюблён в Уэйна и, кажется, очень серьёзно. Так идут дни, клоун наслаждается своим счастьем, но, увы, всё хорошее имеет привычку заканчиваться… В тот вечер Джокер ждет, когда Брюс придёт с работы. Клоун приготовил ему сюрприз в качестве приготовленного им лично ужина, правда, Альфред долго не допускал клоуна на кухню, опасаясь, что тот может всё там спалить, но потом всё же Джокеру удалось его убедить, что всё будет в порядке. Проходит ещё час, и клоун начинает волноваться — Уэйн давно должен был вернуться, но его всё нет и нет. Волнуясь, клоун ходит из стороны в сторону, а потом выходит в сад, решая дождаться Брюса около входа. Неожиданно сзади появляется чёрная тень, но Джокер не успевает обернуться. В голове возникает резкая боль, после которой он оказывается во тьме. Приходит в сознание он уже в Аркхеме. От санитаров ему удаётся узнать, что его сюда примерно час назад притащил Бэтмен, притом герой был очень зол, и, по словам санитаров, он весьма грубо передал его им, но, судя по их довольным лицам, такое обращение Человека-Летучей Мыши им только понравилось. Когда санитары уходят, Джокер наспех осматривает себя и замечает пару новых синяков на запястьях; ещё просто ужасно болит голова, а, проведя по задней части ладонью, клоун замечает на руке немного крови. Странно, что он ещё соображает. Но сильнее физической боли он ощущает боль душевную — такое ощущение, что его сердце как будто разбилось на части и душа разорвана в клочья. Конечно, он так привык к ощущению счастья, что просто забыл о предосторожностях и о том, что рано или поздно Брюс может всё вспомнить. Ну вот, называется, и доигрался. Только вот конец игры оказался совсем неприятным, и что ему теперь делать со своим влюблённым в Уэйна сердцем, клоун уж точно не знал.***
Неизвестно, сколько времени он проводит, смотря в белый, потрескавшийся местами потолок. Иногда к нему в палату заходят санитары, что-то говорят, иногда делают уколы, после которых он находится в бредовом сне, где его посещает Брюс. Он видит крайне недовольного Уэйна, кажется, тот его в чём-то обвиняет, но затуманенному мозгу клоуна трудно что-либо понять, но когда он просыпается, на душе только боль и понимание, что он безумно скучает по Брюсу. День идёт за днём, ничего нового не происходит, до одного вечера… В этот день Джокер, как и всегда, лежит на продавленной постели и считает трещинки на потолке. Настроение у клоуна ниже некуда — благо, что к нему пока не заявляются санитары, а то он вполне мог бы им навредить. Вдруг в коридоре слышатся звуки шагов. Неожиданно дверь его палаты распахивается; в неё заходит тот, кого клоун мало ожидал здесь увидеть. Бэтмен, как всегда, выглядит крайне мужественно в своём костюме, хотя Джокеру он больше нравится без него, да и эта маска скрывает слишком красивое лицо, по которому он так соскучился. Правда, Брюс выглядит весьма недружелюбно, и поэтому Джокер как-то не решается кидаться к нему с объятиями, лишь присаживаясь на кровати. — Ну здравствуй, Бэтси, чем обязан твоему визиту? — стараясь, чтобы голос не дрожал, спрашивает Джокер. — У меня к тебе только один вопрос: зачем ты это сделал? — голос Бэтмена звучит строго. — Ты о том, что я соврал тебе о наших отношениях? Да, я не стану скрывать — поначалу я хотел от тебя как-нибудь избавиться, но кто же знал, что потом я умудрюсь в тебя влюбиться. Ох, знал бы ты, как же я тут без тебя скучал… Клоун сам не понимает, как он резко подбегает к Брюсу и, прижимаясь к нему, целует. Как же он скучал по этим губам, вот только те совсем не отвечают на его поцелуи. Джокер издаёт разочарованный стон, как вдруг его резко толкают, и он отлетает к ближайшей стене, больно ударяясь о неё спиной. Бэтмен смотрит на него с омерзением и вытирает губы, как будто его целовала змея. От этого что-то в груди клоуна сжимается, и он опускает взгляд. — Как же ты мне сейчас омерзителен! Сказав это, Уэйн удаляется, а клоун начинает медленно сползать по стене вниз. Кажется, так больно ему не было ещё никогда. Через час. Особняк Уэйнов. — Нет, ну ты представляешь, он мне ещё врал, что влюблён в меня! Его ложь меня просто взбесила, — Брюс Уэйн мерил шагами гостиную. — Знаешь, Альфред, мне до сих пор так мерзко от всего этого. — Мистер Уэйн, а вы уверены, что он вам врал? — тихо спросил сидевший в кресле Альфред. — Знаете, когда я наблюдал за вами двумя, вы выглядели по-настоящему счастливыми, а в тот вечер мистер Джокер даже приготовил для Вас ужин. — Это ни о чём не говорит, и он ведь сам признался, что поначалу хотел меня уничтожить. — Возможно, у него действительно был такой план, но, может, позже он передумал. И подумайте: если бы он действительно хотел от Вас избавиться, зачем бы он стал с этим тянуть? — А правда, ведь это ему несвойственно, Джокер обычно действует быстро. Но ведь не мог же он правда в меня влюбиться? Или же… Мне нужно обо всём подумать. — Хорошо, мистер Уэйн. Если я Вам понадоблюсь, зовите. Дворецкий покидает комнату, оставляя Уэйна в одиночестве. Да, ему нужно о многом подумать.***
Врачи вкололи ему какой-то укол, после которого он находится в каком-то состоянии полубреда-полусна. Перед глазами летают цветные всполохи и слегка подташнивает, но такое состояние после этих уколов стало для него обычным; иногда бывают даже галлюцинации, которые, кажется, именно сейчас и начинаются. Клоуну мерещится, что дверь его палаты открывается и на пороге появляется чёрная тень. Потом ему кажется, что его как будто поднимают сильные руки и его куда-то несут. Кажется, он слышит отдалённые фразы о том, что у них осталось ещё примерно минут пятнадцать, а потом клоун окончательно проваливается в небытие. Просыпается он уже утром. Открыв глаза, Джокер замечает, что в его руке торчит игла капельницы, а сам он лежит на мягкой кровати. Оглядевшись, Джокер понимает, что он точно находится не в Аркхеме, и, в принципе, обстановка ему знакома. Тут дверь открывается, и в комнату заходит дворецкий Альфред с небольшим подносом, на котором клоун замечает тосты с джемом и чашку горячего шоколада, который Джокер так любит. — Вот, мистер Джокер, позавтракайте, Вам нужно набираться сил. — Альфред, а Брюс… Договорить клоун не успевает, поскольку тот, о ком он хотел спросить, появляется в комнате. Заметив Уэйна, дворецкий быстро кладёт поднос на стол и уходит, оставляя их наедине. Несколько минут они просто молчат. Когда капельница заканчивает капать, Брюс умело вынимает иголку из руки Джокера и кладёт ватку на место укола, аккуратно зажимая руку клоуна. — Это для того, чтобы то, чем тебя накачали в Аркхеме, быстрее покинуло организм, — указывая на капельницу пояснил Брюс. — Голова не кружится? — Нет, я в порядке, — ответил Джокер. — Брюс, а зачем ты меня вытащил из Аркхема? — Просто знаешь… Джокер, а ты тогда сказал правду о том, что ко мне чувствуешь? — Ты же знаешь, я никогда тебе не вру. — Ясно, ладно, сейчас мне нужно идти на работу, вечером ещё поговорим, и обязательно съешь завтрак. Брюс уходит, а Джокер принимается за еду. Настроение заметно улучшается, и он съедает всё, не оставляя ни крошки. Сейчас у него наконец-то появилась надежда.***
Стрелки часов движутся к двенадцати, а Брюс так и не приходит — наверняка задержался на своей работе. Устав ждать, клоун идёт в спальню Уэйна, решив посидеть там. Стоит ему оказаться в знакомой комнате, как он подходит к постели и опускается на приятно пахнущие лавандой простыни. Клоун невольно прижимается к подушке Брюса, и, видимо, Альфред не сменил наволочку, поскольку от неё пахнет Уэйном. Клоун невольно прижимается носом к подушке и слегка приобнимает её рукой. Именно в таком положении его и находит зашедший в комнату Брюс. На губах мужчины невольно появляется улыбка, он быстро переодевается в пижамные штаны и ложится рядом. Как будто почувствовав его присутствие, клоун немного ёрзает и прижимается к его груди спиной, и Уэйн его не отстраняет, кладя руку тому на талию. И что-то ему сейчас подсказывает, что всё у них ещё наладится.