А тебя откуда взяли?

      Итак, пункт назначения — маленький город, которому, наверное, куда больше подошло определение крупной деревни. Благо, что единственная дорога, которая сюда вела, словно прорезая путь среди густого неприветливого леса, была заасфальтирована. А то в перспективе можно было бы тут застрять на всю оставшуюся осень, последующую зиму и далекую весну.       Нет, Манюня ничего не имела против деревень, просто детство проводила у бабушки в сельской глубинке, а потому о положительных и отрицательных сторонах жизни в удаленных и маленьких населенных пунктах знала не понаслышке. В частности, о размытых дорогах представление имела.       Ильин, или, как ласково называли его подчиненные, Батя предупреждал, что городок располагался вдалеке от промышленных объектов и не лежал на пути к более крупным своим собратьям, если так можно выразиться. Потому некогда никто не увидел рентабельности в том, чтобы проводить сюда железнодорожные пути и хоть как-то облегчить жизнь местному населению.       Так и получилось, что вела сюда лишь одна дорога.       От этой мысли в голове Манюни отчего-то возникал образ болота, топи, из которой крайне затруднительно выбраться, если угораздило однажды в нее попасть.       Сидевший за рулем Никитин всю дорогу что-то недовольно бубнил себе под нос. Из его несвязного бормотания Манюня разобрала лишь, что Вадим в шоферы никому не записывался и что шеф их, мягко говоря, с придурью. Ее скромную персону Никитин тихому порицанию не предавал, лишь иногда гневно позыркивал в сторону Манюни. Помнил гад, как однажды она зарядила ему за словесные финты весьма не словесный, а потому болезненный пендель. С тех пор между ними образовалось хрупкое и какое-то недоброе перемирие, которое, как думалось Манюне, уже давно пошло трещинами и вот-вот должно было разбиться на кучу мелких осколков.       Впрочем, она всегда была отвесить Никитину еще один пендель. Во имя мира же. Благая цель.       Как вообще можно при миловидной внешности мальчика-зайчика быть таким моральным упырем?       Оставалось надеяться, что тот человек не солгал, и это путешествие не окажется напрасной тратой времени. Ильин требовал результатов, но за три месяца расследование толком не сдвинулось с мертвой точки. Появилась зацепка, правда, довольно странная, способная подвергнуть сомнению душевное здоровье Манюни, но интуиция подсказывала, что выбранный путь правильный, пусть от него и попахивало легкой безуминкой.       Манюня вздохнула. Они уже въехали в городок, о чем их уведомил проржавевший указатель у дороги, а деревья сменились разношерстными домиками. Хмурое осеннее небо, которое, казалось, вот-вот должно было разразиться дождем, распростерлось над городом унылым покровом.       Предложение девушки остановиться и спросить дорогу у местных жителей, так сказать, аборигенов, проигнорировалось. Конечно, Вадим всегда и все знал лучше всех. Ну, разумеется. Иногда подобная самоуверенность становилась причиной для разного рода неприятностей, но зачастую имела под собой реальное основание. При всей его надменности, которую поначалу пытались списывать на юность и неопытность, Никитин был довольно смышленым пареньком.       Какое-то время Вадим петлял по узким улочкам, а Манюня даже не удосужилась выдать ему какую-нибудь колкость. А то вдруг его реально прорвет тут на гадости? Девушка не считала себя скромной тихоней, отчаянно боящейся любого рода конфликтов, однако портить настроение еще больше не хотелось. При этом по факту сделает она сие своими же руками, ибо Вадим пытался сдерживать раздражение, пусть и получалось у него так себе. Чем она хуже? Надо же хоть немного соответствовать статусу и возрасту, быть чуточку взрослее, а то Ильин иногда жаловался, что чувствует себя воспитателем в детском саду.       Наконец, машина прибилась к обочине, остановившись у небольшого одноэтажного дома с покосившимся забором.       — Приехали, — скупо уведомил Вадим, не глядя на нее и отстегивая ремень безопасности.       Манюня поспешила выбраться из машины, предварительно удостоверившись, что ноги ее при данном маневре не окажутся в какой-нибудь луже.       Коварный осенний ветер тут же предпринял попытку забраться под куртку, заставив девушку поежиться.       Оглядевшись и не узрев ничего, кроме невзрачного пейзажа и недружелюбного вида прохожего со стертым пакетом в руке, Манюня все же позволила себе тяжко вздохнуть:       — И какого ляда я тут забыла?