Too Much To Ask

Однажды, парень с блондинистыми волосами и голубыми глазами гулял под дождём. На нем была промокшая насквозь белая водолазка, что бы скрыть побои доставшиеся от отца, и в столь же мокрые джинсы. По его щекам лились слезы вперемешку с дождём, а в голове зарождались страшные мысли о суициде. Парень, по имени Найл не просто так оказался на улице под дождём, в столь поздний час. Найл сбежал из дома. Ноги ужасно болели изнуренные долгой ходьбой, все тело замерзло, а пелена слёз мешала нормально видеть. Но Найл обреченным взглядом смотрел вперёд, он не знал куда он идёт и как давно, честно говоря, ему было все равно. Найл лишь думал об ужасной боли в груди, заставляющий его душу разрываться на тысячи маленьких кусочков. «Я не вернусь в этот дом — думал голубоглазый, тупо смотря перед собой — мало проблем дома, так ещё и в школе травят — и зажмурился, крепко сжимая зубы» Но вдруг он вспомнил о матери, которая осталась дома с этим чудовищем. Мать — единственный человек, который держит его на этом свете, единственная ради кого он до сих пор улыбается и старается жить. «Надо возвращаться» Надо возвращаться в тот дом, в котором он никому не нужен, а точнее захламленная бутылками и всякой наркоманской фигнёй развалюха, на которую хватило денег. В дом, где его будут избивать и унижать за то, что он не такой как все. Найл сморгнул слёзы и посмотрел на серое небо. Он, было, хотел за кричать «БОЖЕ, ПОЧЕМУ ИМЕННО Я?!», но сил не хватало даже на это. Через час он уже был на пороге места, где он существовал последние пять лет. Ему не хотелось входить туда, но так нужно. Нужно успокоить мать, отца под наркотиками, который ударил его и унизил гладкими словами. После этого Найл и сбежал, он сломался, не выдержал. Раньше, юноша лелеял мысль о герое-Альфе, который заберет его из этого ужаса, но теперь он повзрослел и осознал что это лишь глупые мечты подростка, что его никогда никто не полюбит, он навсегда останется один. Хоран открыл скрипящую дверь, прошёл в зал и увидел мать, сидящую на старом диване и плачущей навзрыд, но очень тихо, что бы не разбудить « главу» семьи. На щеке матери было видно красное пятно от пощечины, и лиловые дрожащие руки в синяках. Увидев Найла, женщина подбежала к нему в слезах и крепко обняла, приговаривая «Найл… Мой Найл… Живой, здоровый…» Парень обнял мать и, пытаясь улыбнуться, сказал: — Ну не такой уж здоровый… Женщина начала ещё больше рыдать, а Найл в это время обнял её в ответ и слегка поглаживал ее голову со взъерошенными волосами. Вдруг Найл стал серьёзным. — Он… Спит? — Угу… — мать выразительно посмотрела на него и тихо сказала — Прости Найлер… — Тебе не за что извиняться… Изменяться должен он. Так они и простояли в коридоре обнимаясь, остаток вечера. Было все ещё больно, но теперь, когда они вместе, они становились сильнее. Никто не позволял себе падать духом ради ближнего. Найл как будто видел все в сером свете и не от слез, ему просто на все плевать, а началось это пять лет назад, когда его отец стал приходить домой гораздо позже обычного с огромными зрачками как у дикого зверя. Он стал запираться в спальне, а выходил уже как будто другим человеком. Страшным, жестоким, способный ударить женщину и своего сына. А потом начались проблемы в школе. К четырнадцати годам стало известно, что Найл Джеймс Хоран омега, что доставило ему ещё больше проблем. Парень не должен быть омегой. С этого и начались проблемы в школе. Один Альфа по имени Зейн стал издеваться над Найлом. За это он возненавидел парня, хотя поначалу испытывал к нему симпатию. У Найла не осталось ничего кроме страха, боли и ненависти, но… Может все изменится?