- Ну, здравствуй... мама...

Опять утро. Опять солнце. Но теперь оно не раздражало так сильно, как прежде. Мужчина потянулся и кое-как открыл глаза, смешно жмурясь от ярких лучей. Под боком сопел Мисаки. Глядя на это сонное и умиротворенное чудо, Акихико улыбнулся и поцеловал парня в нос. Тот возмущенно застонал и накрылся легким одеялом с головой, зарываясь под подушку. - Даже и не мечтай! - пробурчал брюнет из-под груды белья. - Не хочу вставать... - Доброе утро. Давай вставай! У нас сегодня поездка в Неаполь. Усаги целовал сначала макушку любимого, переходя на плечики и спускаясь все ниже. Мисаки засмеялся и перевернулся на спину. - Где мы, а где Неаполь... Ближе места погулять не нашлось? - Если хочешь - пошли на пляж. - Неееет, тебе путь туда закрыт. - А кто виноват в том, что у меня спина расцарапана?! - мужчина наклонился к лицу парня, сжимая в своих ладонях руку Мисаки. - Зато будешь знать, как мучить меня! Акихико нежно поцеловал своего любимого, сплетая пальцы. А колечка-то нет... Тут новеллист облажался. - Mon cher, кто убирать всю эту романтику будет? В комнату влетела Элизабет. Застыв на пороге, женщина ошарашенно смотрела на парочку, которая, между прочим, не обращай на нее никакого внимания. Проходящий мимо Фуюхико, заметив остолбенение бывшей жены, схватил ее за локоть и резко дернул обратно. Балерина не успела даже ничего сказать, как оказалась прижатой к стене, а глава семейства серьезно смотрел на нее: - Не мешай! Ты хочешь, чтобы наш сын был счастлив? - Хочу... - Ну тогда просто сделай вид, что их нет. Это самое лучшее, что ты можешь для них сделать. *** Теплая вода с пеной и лепестками роз расслабляла и Мисаки буквально засыпал, нежась во всем этом блаженстве. Тело и душа отдыхали после вчерашнего. Сначала эта ссора, потом прогулка с Антонио, которую парень будет вспоминать теперь до конца своих дней с содроганием. Что было дальше - брюнет помнил смутно. Романтика, нежность, поцелуи, объятия и предложение, на которое он ответил положительно, даже не вникая в смысл сказанного. И только сейчас к Мисаки пришло осознание всего. Он согласился связать свою жизнь с четой Усами навсегда! А ведь принято спрашивать благословения у родителей. Но они как-то обошлись без этого, заранее зная, что Фуюхико и Элизабет и так считают Мисаки членом семьи. А брат... Их же отношения он принял. Может и нынешнее положение вещей не осудит? Хотя кто знает... Спокойная вода колыхнулась и брюнет приоткрыл глаза. Напротив него сидел Акихико и мило улыбался. Мужчина, сидя по пояс в воде, смотрелся необычайно соблазнительно. Для пущего эффекта писатель запустил пятерню в шевелюру, убирая назад непослушные пряди волос и челку. От такой картины парень невольно закусил губу, пожирая взглядом любимое тело. Новеллист, умиляясь от такой реакции, протянул руки вперед, раскрывая объятия. Мисаки решил поступить по-своему и, набрав воздуха в легкие, ушел под воду. - Эй. Мисаки... - всполошился Акихико. Но через минуту парень вынырнул уже около него, обнимая за талию и прижимаясь к груди. На голове у брюнета красовалась композиция из пены и лепестков. Мисаки посмотрел на мужчину и, не выдержав ответного взгляда, потянулся за поцелуем. - Мисаки, можно? - прошептал Усаги. Возбуждение давило на виски. Он хочет его. Всегда и везде. - Можно и не спрашивать такие очевидные вещи! Тебе можно все. *** Вода выплескивалась за бортики и с характерным звуком падала на пол. - Мисаки... Хриплый голос и тихие стоны, смешиваясь со звуками воды, разрушали тишину в ванной. - Ахх... Ммм... Не так резко. - Больно? - Акихико укусил парня за ушко. Тот в ответ лишь сжался и мотнул головой. Придерживая любимого за грудь, Усаги сел сам и, посадив Мисаки на себя, сжал мальчишечьи бедра. Ноги непроизвольно разъезжались в разные стороны. Опять нежно. Но все же что-то поменялось. Видимо, Акихико нашел ту золотую середину, где удовольствие получали они оба. С каждым движением темп увеличивался. Все чаще задевалась простата. Больше щипков и поцелуев. И меньше укусов. С каждым движением темп увеличивался. Головка члена проходила мягко, но настойчиво по простате парня. Губы сливались в нежном поцелуе. Языки сплетались, издавая причмокивания. Мужчина покусывал иногда кончик языка, аккуратно, но чувственно, придавая этим остринку их поцелую. Живот Акихико затянуло в невероятный узел, мышцы напряглись. Мужчина прижал к себе почти бесчувственного парня, вдыхая запах его распаренного тела. Узел все нарастал, пока не разжался. Горячая сперма толчком вышла и залила парня изнутри. От резкого толчка и чувства невероятного удовольствия Мисаки наконец кончил себе на живот. Оба распаренные и усталые лежали в ванне, восстанавливая свое дыхание. Акихико покрывал шею любовника поцелуями, пока тот дрожал от оргазма. Придя в себя, Мисаки потерся о лоб любимого и легко поцеловал того в лоб. *** - Мисаки, не спать! А после такого грех не поспать. Брюнета тянуло в сон еще с самого утра. Парень, лежа спиной на груди у любимого, медленно, но верно уходил под воду. Акихико вылавливал его в самый последний момент. Мужчина и сам откровенно клевал носом. Прохладный душ хоть на время, но отпугнул сон и они смогли спокойно смыть с тел цветы и пену. В спальню новеллист тащил сонного любовника уже на руках. Заснули они практически одновременно. *** Настроение Антонио зашкаливало за состояние: "Какаю бабочками". Парнишка смотрел на мир через розовые очки, а в любом человеке, и не важно какого пола, он видел любимого брюнета. Итальянец даже не знал имени своей любви. Знал только фамилию - "Усами"... Снова уборка в этом доме. Парень напевал себе под нос "Санту Лючию" и, кое-как балансируя на одной ноге, пытался достать тряпкой до самого верха полки. Наверху послышался смех. А смех-то знаком еще с той прогулки... Антонио, с улыбкой до ушей, тихо дошел до второго этажа и двигался туда, откуда доносится смех и болтовня. Интерес взял над молодой натурой верх и парень, чуть-чуть отодвинув дверь, наблюдал за действом. Темные глаза итальянца расширились. Его любимый лежит на хозяине дома?! Да как такое вообще возможно? Брюнет лежал на Усами и кормил того кусочками фруктов, изредка дразня и нежно целуя мужчину. Сердце Антонио пропустило удар и он побежал прочь, захлебываясь в слезах. *** - Твой любовник нас видел! - усмехнулся Акихико, съедая кусочки фруктов с маленькой вилочки. - Ну, во-первых - мой любовник - это ты, - без тени улыбки ответил Мисаки, придирчиво рассматривая фруктовый ассортимент. - А, во-вторых, и хорошо, что видел. Хоть отстанет. - Какой ты жестокий! - по-детски пробубнил мужчина и нежно поцеловал любимого, соприкасаясь языками. - Так мы в Неаполь и не съездили... - Успеем! - Мисаки, закрой глаза. Парень подчинился, в предвкушении кусая губы. Послышалась возня. Вскоре безымянный палец левой руки резко потяжелел. Грамм на пять. Мисаки медленно открыл сначала один глаз, а потом и второй. И действительно. На пальчике красовалось простое колечко. Никаких бриллиантов, рисунков, надписей. Просто ровная поверхность. Ком подкатил к горлу и парень кинулся на шею любимого. - А внутри написано: insieme per sempre, - прошептал мужчина, прижимая любимое тельце ближе к себе. - А перевод? - Вместе навсегда. P.S. Сразу отвечаю на вопрос: "почему именно на левую руку? В России же на правую надевают." В православных христианских странах одевают на правую. В католических и буддийских странах - на левой. Ну, у каждого свои тараканы :).