Он не вернётся

      Через три месяца после подписания мирного договора десептиконы притащили на базу едва живого Бамблби, влезшего в неприятности. По слухам, он разругался с Оптимусом и открытым текстом послал теперь уже бывшего командира дальней дорогой.       Разведчика доставили прямо из какой-то заварушки, вытащили за миг до дезактива. И привезли сюда, помня, что, как бы Сэм ни обижался, ни пытался изображать безразличие, жизнь конкретно этого автобота для него по-прежнему важна и ценна. А Сэм, в свою очередь, важен для десептиконов.              Сэм в ступоре смотрит на развороченный жёлтый корпус и не может осознать. Вот это Би? Его Би? Нет.. быть не может!       - Наставник!       Голос Скада резко выдёргивает его из прострации. Верно, не сейчас, всё потом.       - Готовь систему поддержания реактора! - резко командует человек. - Посторонним покинуть помещение!       Руки привычно касаются живого металла, перед глазами проносятся повреждения. Всё очень плохо, но, к счастью, еще можно успеть. Только надо поторопиться.       Он быстро перечисляет повреждения.       - Система охлаждения выведена из строя. Нейросеть в состоянии глубокого шока. Обширные повреждения эндо- и экзо- скелетов. Проводка… платы… - Сэм видит все повреждения и почти рычит от ярости.       - Да как он вообще ещё актив, с такими-то повреждениями!? - Скад вторит раздражению наставника.       - Он у нас живучая машинка… - шипит человек, и непонятно, чего в этом шипении больше: радости от данного обстоятельства или мольбы, чтобы слова оказались правдой. - Платами и проводкой я займусь сам. Возьми на себя гидравлику и… ему нужен хладоген. Корпус не справляется с градом системных ошибок.       Почти двенадцать часов они вдвоём вытаскивают нерадивого автобота из-за грани Колодца Искр. Праймас упёрт: он не хочет отдавать своё дитя, почти пришедшее к нему, но Сэм упрямее - этого меха он Всеискре не отдаст.       Скад давно закончил с крупными повреждениями, а Сэм всё продолжает упрямо менять проводку, паять вместе платы, соединять вместе кабели и вытаскивать мелкие обломки брони, застрявшие в покорёженных схемах. Ещё два часа он не покидает своего места, оставаясь на ногах и игнорируя нарастающую в костях ноющую боль, колючие уколы в мышцах, что предвещают скорые судороги. Плевать! До тех пор, пока пальцы не начнет опасно сводить судорогой, он останется на своем месте, сделает все возможное и невозможное...       И, лишь когда за стенами базы загорается рассвет, Сэм наконец может позволить себе отойти от ремоплатформы, тяжело облокотившись бедром о стол с инструментами. Выдохнуть. Вцепиться пальцами в жесткий металлический край, чтобы не упасть, закрыть на миг глаза, в которые словно песка сыпанули щедрой горстью...       Всё. Он сделал всё, что было в его силах, и скоро Бамблби очнётся: системы, вставшие на место, уже начали функционировать. Час, ну может два — сущие мелочи для трансформеров — и Би выйдет из блокировки. По-хорошему, его бы загнать в принудительный стазис на пару дней, но Сэм слишком хорошо знает разведчика и не верит в спокойное ожидание излечения. Не он ли скакал с поврежденным горлом? И невозможность говорить ему совершенно не мешала.       На коммуникаторе щёлкает пропущенный вызов:       «Закончишь, зайди».       Мегатрон. Кто бы сомневался, что лидер десептиконов уже в курсе случившегося. Его реакцию трудно предсказать. С одной стороны она может быть вполне естественной для десептиконов, а с другой... На базе ничего не происходит без ведома лидера. И то, что Бамблби здесь...       - Наставник, - Скад скептически смотрит на жёлтый корпус на ремплатформе. - А вы уверены, что его стоит лечить? У него же явные проблемы с процессором! Сам чуть не дезактивировался — туда даже наши в одиночку не лезут!       - Если хочешь, можешь объяснить ему всю глубину его заблуждения, - Сэм насмешливо выгнул бровь. - Тем более, мне как раз нужно заглянуть к Мегатрону, - на лице человека, когда он посмотрел на желтого автобота, тенью промелькнула толика нежности. - Он скоро должен очнуться, не напугай его, пожалуйста.       Не напугать? Скад проводил наставника взглядом и шумно провентелировал. Да он бы прибил этого самоубийцу! Уже за то, что даже спустя столько лет, после всего произошедшего, человек питает слабость к автоботу. Почему-то данный факт ужасно злил, особенно вначале, когда дес видел, что наставник смотрит и невольно сравнивает...       Желтый автобот зашевелился, и Скад подготовил инструменты. Не пугать, так не пугать.              Мегатрон ждёт его в своём отсеке - как всегда занят, уткнувшись в датапад, оставляя пометки прямо в документах. Кто бы раньше сказал Сэму, что лидер десептиконов сам занимается документацией - не поверил бы. То, что уместно представить в отношении Оптимуса Прайма, совсем не вяжется в отношении Мегатрона. Скорее уж бесконечный террор подчинённых и что-то в таком же духе... Смешно вспомнить прошлые заблуждения.       В его отсеке нет гигантского трона или чего-то такого же вычурного в стиле Тёмных властелинов, в конце концов, это не тронный зал для приёмов - это рабочее помещение, всё предельно просто и лаконично: полки для датападов, платформа, где можно посидеть, она же, по совместительству, рабочий стол. Удобно, надёжно, компактно - чего ещё надо? Боковая дверь ведет в личные покои, но там никто, кроме Сэма, не бывал, да и человек временами задается вопросом - с чего бы ему оказана такая честь?       - Мальчишка, за такой вид тебя хочется пристрелить, чтобы не мучился…       С этим, увы, не поспоришь. Видок у него, наверное, тот ещё.       - Я буду в порядке. Пара кружек кофе, плитка шоколада и полчаса сна - всё, что мне нужно, - конечно, ему нужно больше, но кто позволит? Уж точно не совесть, постоянно напоминающая про Бамблби в медблоке.       Мегатрон молчит, оторвавшись от датапада, изучая Сэма суженной алой оптикой. От его взгляда становится слегка не по себе, кажется, будто Мегатрон читает мысли. Впрочем, ему это не нужно. С характером Уитвики он прекрасно знаком. Потому всё же меняет тему.       - Хорошо. Ты составил список необходимого для медблока? Если нет, самое время добавить.       Сэм выдыхает и согласно кивает: да, самое время. Лучше пусть будет избыток, чем недостача в самый нужный момент. Он ещё раз пересчитывает всё нужное, уточняет, не планируется ли в ближайшее время что-то, что отправит к нему в вотчину новых постояльцев, пересчитывает еще раз. И продолжает игнорировать своё состояние. В конце концов, ему не привыкать валиться с ног от усталости, бывали дни и похуже.       Потому не успевает вовремя заметить, как мир переворачивается, и сознание растворяется во тьме. Неотвратимо, его не получается удержать никакими уговорами. Последнее, что он успевает запомнить, это стремительное движение военачальника в свою сторону.              Бамблби выходит в онлайн с едва сдерживаемым стоном. Все системы сбоят, гироскопы вышли из строя, весь корпус будто пожевали скреплеты. Незнакомый потолок, незнакомая метка на карте координат рядом.       Где он, ржа его сожри?!       Видеозахват фиксирует над головой красную оптику десептикона. Тот ухмыляется и растягивает губы в голодной улыбке шарктикона.       - Ну что, очнулся, смертничек? - враг ухмыляется ещё шире. - Это хорошо, это главное. Мы долго ждали твоего пробуждения, - слова десептикона не внушают оптимизма.              Автобот на платформе вздрагивает и пытается отползти от него подальше, но не тут-то было, системы не до конца откалибровались, заставляя по-дурацки путаться сигналы от процессора, как будто он вновь спарклинг, впервые увидевший свет.       - Не дёргайся, - рычит десептикон. И резко делает шаг назад. - Я не для того спасал твой бампер, чтобы расчленять тебя сразу после операции, - он смеряет его убийственным взглядом. - Хотя ты не поверишь, как велико моё желание разобрать твой процессор в поисках хоть какого-нибудь здравого смысла!       От этого взгляда стынет энергон в шлангах. Предвкушающий, яростный, так смотрят на заклятого врага. А в манипуляторах неизвестные приборы. Вот зря он сбегал с лекций Рэтчета, сейчас хотя бы имел представление, что с ним собираются сделать.       Шлак! Как он здесь оказался? И что происходит?       Десептикон уверенно, но как-то нежно, проводит по его наплечной броне. И у Бамблби на миг заклинивает вентиляцию.       Шлак! Шлак! Шлак!       Последнее, что он помнил, это дикую боль в нейросети, разрываемую броню, отказывающий корпус. Думалось: ну, вот и дезактив. Так глупо, на самом деле... Но это, наверное, хорошо, не подобного ли исхода искал он, в конце-то концов? Заслуженное наказание, заслуженный конец.       Жаль только перед Сэмом не успел извиниться. Да, наверное, он бы и не захотел слушать предателя...       Было так больно... но боль эту он принимал как благословение, искупление своего проступка.       Тогда, увидев на базе десептиконов странного человека, к которому сразу же подошёл Леннокс, автобота вогнали в ступор его поведение и слова. То, как к нему относились заклятые враги, то, как Мегатрон смотрел на него... В отличии от Оптимуса, Би сразу заметил, как на седого мужчину смотрел Лидер десептиконов. И всё время встречи, пока оговаривались детали Мирного Договора, он пытался понять, узнать, вспомнить. Ведь человек этот кого-то безумно напоминал. Кого только?       И не сразу в изменившихся жестах, за шрамами, сломавшими и углубившими его улыбку, за выцветшими глазами, за всем этим, словно рисуемый лёгкими штрихами, проступал знакомый и важный друг.       Он понял это не сразу, а, когда понял, не мог поверить, но всё же обязан и должен был спросить, узнать, удостовериться.       Спросил. Узнал. Удостоверился.       И ужаснулся.       Последними мыслями перед провалом в темноту были глупые, но так и не сказанные слова:       "Прости меня, Сэм, я подвёл тебя..."              Мегатрон смотрит на уснувшего человека в своей руке, мальчишка вырубился от усталости и боли в сведённых мышцах. Этого стоило ожидать: человеческие организмы так слабы и хрупки. С того самого момента, как на базу доставили едва ли не разобранный корпус жёлтого автобота, варлорд уже знал, что человек не отойдёт от ремплатформы до тех пор, пока его другу не перестанет угрожать дезактив.       Лорд одобрительно щёлкает вентиляцией - хорошие качества, преданное сердце, человек ведь ничем не выдал насколько ему плохо, несмотря на свой внешний вид. Но к одобрению примешивается изрядная доля раздражения - столь неосмотрительное отношение к собственному здоровью нельзя поощрять. Человечек ещё пригодится. К Юникрону автобота, мальчишка важнее какого-то дурного спарклинга со сбоем в процессоре.       А раз так, стоит просветить автоботское недоразумение.       Мегатрон поднимается на ноги и направляется в медблок. Все десептиконы эгоисты и собственники, а значит, что бы ни сказал человек своему ученику, Скад не упустит возможности показать своё превосходство над соперником за внимание мальчишки.       Когда он наконец подходит к двери, ведущей в медотсек, за ней уже вовсю слышится ругань и едкие, жалящие слова молодого десептикона, грохот падающих на пол инструментов. Там явно происходит нечто, не соответствующее специфике лазарета.       С щелчком сенсора дверь отъезжает, и глазам лидера предстает весьма занимательное зрелище: начинающий медбей десептиконов практически сидел на жёлтом разведчике автоботов, придавливая его к платформе и пытаясь дотянуться до магнитных замков, чтобы зафиксировать своего противника и не дать тому сбежать.       - Первый урок моего наставника - как не дать жерт... то есть пациенту, сбежать, - крепления защелкнулись, и дес с облегчением выпрямился. - Знаешь, что меня умиляет?       Бамблби сверкал оптикой, будучи не в силах ничего выговорить с заблокированным речевым центром. Поэтому десептикона никто не прерывал.       - Как под снаряды лететь, да процессор под импульсы подставлять - это мы первые, энергон так и хлещет от храбрости. А как лечиться - так нет никого, - Скад слез с пациента и медленно, мучительно медленно начал раскладывать странного вида приспособления на малой платформе. Будь Бамблби человеком, он бы побледнел. - Ну, и, разумеется, как связать пару слов да попросить прощения... Нет, это совершенно невозможно!       Вскинувшийся было автобот жалко поник, услышав последние, наполненные жгучим ядом, слова. Скад наклонился вперед, его шепот влетал в слуховые сенсоры змеиным шелестом:       - Так вот, учителя я тебе не отдам. А, если угробишь его работу, первым дам по шлему. Понятно? Вот и славненько. Хороший, хороший автобот.       Мегатрон решил вмешаться, пока автоботского недоумка не низвели до уровня домашнего питомца. Конечно, наблюдать за этим весело, чувствуется обучение у мастера, но ему ещё доносить до процессора автобота важные сведения. А разговаривать с питомцами, увы, так тяжело и неинтересно.              Дверь резко отъезжает в сторону, и в медблок шагает огромный серебристый трансформер — Мегатрон. Бамблби дёргается, застывает, словно все системы замерли в жёсткой блокировке. Замирает и десептикон, удерживающий его на платформе, взгляд его падает на согнутую руку лидера. Разведчик прослеживает движение оптики и рвётся вперёд — там Сэм.       Бледный, с отливающей какой-то нездоровой синевой кожей, бессознательный, свернувшийся на огромной ладони десептикона калачиком, словно замёрз. Что этот гад сделал с его другом!? Несмотря на все слова Сэма в благие намерения десептиконов автобот не верил. Не доверял им в отношении человека.       Мегатрон в дверях осматривает живописную композицию резко сузившейся алой оптикой. Отрывисто командует:       - Скад.       Дес тут же оказывается рядом. Так быстро, что Би даже не успевает проследить!       Мегатрон осторожно передаёт молодому трансформеру спящего человека, и тот принимает его, словно величайшее сокровище.       - Отнеси его в отсек, пусть выспится. Проследи, чтобы поел, как проснётся.       - Будет исполнено, Мой Лорд, - кланяется тот и будто испаряется.       Мегатрон продолжает сверлить нехорошим взглядом автобота.       - А с тобой мы сейчас побеседуем.       И Бамблби совершенно это не нравится.       - Итак, ты жив, - Лидер десептиконов сцепляет манипуляторы за спиной и шагает к платформе, прекрасно зная, что автобот ещё не может нормально двигаться. - Несмотря на свои отчаянные попытки уйти в дезактив, ты остаешься жив, - продолжает он. - И да, мне прекрасно известно, что это не первый раз, когда ты оказываешься в ремблоке за последние несколько месяцев.       Бамблби возмущённо кликает вентиляцией, но его останавливают властным движением руки.       - Молчи, автобот, я ещё не закончил, - голос десептикона лязгает неприкрытой злостью, но пока тот ничего не делает.       И это пугает сильнее, чем открытое избиение. Этот Мегатрон непонятен и незнаком, отличается от привычного, жёлтый разведчик с недоумением понимает, что тот стал сдержаннее, спокойнее, словно что-то, не дававшее ему покоя, встало на место.       - Оптимус Прайм был так любезен, - в голосе старшего кибертронца прибавляется язвительности и яда, - что просветил меня относительно твоего деструктивного поведения.       Мегатрон кривится, будто от краткого сбоя в процессоре — люди бы сказали, что у него мигрень, а Бамблби задыхается от возмущения: Оптимус не имел никакого права!..       - Пятая попытка за время, прошедшее с подписания Мирного Договора, - тянет десептикон, и в его взгляде появляется насмешка. - Как символично, ты так не считаешь?              Мегатрон целый клик ожидает реакции автобота на свои слова, но, не встретив понимания и разглядев следы недоумения, проступившие сквозь с трудом сдерживаемую ярость, тяжело провентилировал. Ему даже интересно, чем занимался этот вчерашний спарклинг в первичном учебном центре, если не опознал отсылку к одной из древнейших поэм Кибертрона? В его время "Сказание о Первых Тринадцати Праймах" вбивали в процессоры даже полудроновым ремонтникам.       Впрочем, не важно. Вполне возможно, война повлияла и на образование современной молодежи. Учится же Скад у человека. Хотя поэму мелочь процитирует, выведи его не вовремя из оффлайна.       Он придавил разведчика взглядом к платформе, и развернул свои поля, чтобы у мальчишки не осталось сомнений в серьёзности его слов, а то похоже тот до конца не осознал всю сложность ситуации.       - Ты жалок и слаб, автобот, - отчеканил лидер десептиконов. - А ещё глуп и неимоверно труслив, - в слова щедро прорывается презрение. - Получив заслуженную реакцию на свои поступки и действия, ты предпочёл сдаться и погибнуть, чем продолжать бороться за свою жизнь, - Мегатрон делает резкое движение и хватает младшего трансформера за подбородок. - Мальчишка Уитвики намного сильнее тебя, - автобот дёргается, но дес не позволяет ему вырваться. - Он продолжал бороться, даже когда надежды не осталось.       - Что ты с ним сделал?!       - Что "я", с ним сделал? Нет, нет, нет, - Десептикон крепче сжимает когти, заставляя автобота скрипеть дентопластинами, наклоняется вперёд и почти рычит. - Что "ты", с ним сделал. Так будет правильно, малыш. Ведь это тебя он чинил, не покладая рук, почти половину ротации. А ты даже не можешь побороться за него, сбегаешь изначально с поля боя.       Оптика разведчика расширяется. Давно он не слышал родных систем измерения, но ещё помнит, что ротация — это тридцать шесть Земных часов. Людям слишком тяжело в такой системе. Но, разве это не тот тёмно-синий дес вытащил его из Колодца Всеискры? Сэм ведь не умеет лечить трансформеров, он же не врач...       Не был таковым, по крайней мере.       - Ты не знал, не так ли? - Мегатрон отпускает его подбородок и отступает на шаг назад. - Впрочем, этого следовало ожидать — знания Оллспарка начали разворачиваться только после длительного сосуществования рядом с трансформерами. А ты, если мне не изменяет память, покинул мальчишку вскоре после сражения в Египте. И пробыл с ним слишком мало перед Чикаго, - старший трансформер смотрит на него странно задумчивым взглядом. - У людей есть интересное выражение: «Мы в ответе за тех, кого приручили». Тебе оно известно, автобот?       - Я оставил Сэма для его же безопасности! - с жаром возражает Бамблби.       - Ты, разумеется, можешь так считать, но сильно ли ему это помогло? - Мегатрон сужает алую оптику и внимательно следит за молодым мехом. Добить или не добить? Хм... Добить! - Ты бросил его!       - И ты не преминул этим воспользоваться!       - Я был мёртв, если ты забыл, спарклинг, - достаточно спокойно отвечает варлорд. - И, всё же, я спас его. Результат не нуждается в описании.       - Ты используешь его! - если бы мог, Би уже бросился бы в драку, но проклятый корпус до сих пор не слушается.       - Использую, - Мегатрон легко соглашается с "обвинением". - И что с того?       - Что тебе от него нужно?       И десептикон ухмыляется, словно разведчик спросил сущую глупость.       - Всё, что он сможет мне предложить.       - Ах, ты! - Бамблби бросается вперёд, но тяжёлая рука придавливает его за плечо к платформе, да так легко, будто он ничего не весит.       - Не забывайся, автобот, - голос Лидера десептиконов замораживает внутренности. - Ты здесь не потому, что представляешь собой нечто стоящее. Будь моя воля, оставил бы подыхать в том провале, откуда тебя вытащили, - поля десептикона давят всё сильнее, и Би чувствует себя только-только зажженным спарклингом перед голодным и злющим шарктиконом. - Однако есть тот, кто беспокоится о таком беспроцессорном дроне, как ты, - пальцы на наплечной броне сжимаются крепче, заставляя метал стонать и гнуться. - И, раз уж ты не способен оценить усилия мальчишки, напомню тебе, автобот, что ты не у себя в кварте.       Десептикон отпускает его и снова отходит. Тяжесть присутствия спадает, становится легче дышать. Мегатрон не поворачивается, когда говорит:       - Ты будешь находится здесь ровно до тех пор, пока медбей не сочтёт твоё состояние удовлетворительным, подтвердив, что дальнейшее функционирование возможно без медицинского внимания. И, пока ты будешь здесь, советую тебе воздержаться от глупостей. От этого зависит не только твоя жизнь.       Дверь закрылась за спиной Мегатрона с тихим шелестом, оставляя Бамблби в тишине медицинского отсека.              Мегатрон покачал головой. Злость на чужую глупость не оставляла. Разумеется, он не собирался убивать человека из-за беспроцессорного щенка, но сам-то щенок не в курсе. Осмотрительнее будет.              Десептикон, названный Скадом, возвращается в медблок уже без Сэма. Молча смотрит на Бамблби долгий, невероятно тягостный клик, а потом запускает большой цикл вентиляции. Разведчик отмечает, что его надсмотрщик молод, едва ли старше самого Би, но при этом движения у него уверенные, как будто он не один год провел в медотсеке.       - Мне велели присматривать за тобой, автобот, - почти безразлично роняет десептикон, настраивая оборудование. - Поэтому сделай и себе, и мне одолжение - веди себя прилично. Когда учитель вернётся, он с тобой непременно поговорит, а, до тех пор, будь добр, не делай глупостей, которые так свойственны всем вашим, - и ворчливо добавляет, делаясь в этот момент невероятно похожим на Рэтчета. - Хотя, я бы не подпускал тебя к наставнику и на орудийный выстрел...       Би с удовольствием ответил бы ему что-нибудь резкое и не слишком цензурное, но, помня предупреждение Мегатрона, предпочитает гордо промолчать. Всё равно он ничего не может сейчас сделать.       Однако, как только придёт Сэм...       Как только придёт Сэм, он попробует, попробует его уговорить... Он не позволит своему другу оставаться в этом рассаднике десептиконов - и плевать на Мирный Договор! Он больше не оставит своего человека одного. Слишком дорого встал ему последний выбор. Как... как Сэм мог так измениться?! Как сам Бамлби мог допустить подобное? Процессоры хранят изображение совершенно другого человека, солнечного, светлого подростка, Его Сэм просто не может быть угрюмой, нелюдимой, молчаливой тенью, живущей на базе десептиконов.       Вот только если он думал, что ему позволят спокойно всё обдумать и придумать нужные для Сэма аргументы, то очень сильно ошибался. Жизнь вносит свои коррективы. Не прошло и пары джоров, как в лазарет зачастили мехи. И хоть бы один пришёл с ожидаемыми травмами и повреждениями.              Дверь в медотсек отъехала в первый раз и на пороге показался мелкий десептикон, размером с уличный банкомат, из-за спины у него забавно топорщились крылышками зеленые лопасти. Одним манипулятором он деловито придерживал на плече мешок в половину собственного роста, вторым сжимал датапад, с которым сверялся.       - Заказ на кофе, - профессионально нудным тоном оповестил он. Посмотрел по сторонам. - Хм, а где белковый?       - Наставник на складе, - кажется так велел говорить ему учитель?       - Так нам оборудование туда тащить?       - Нет! - Скад подскочил, отбросил собственное чтиво. Еще чего не хватало! Унесут, а им потом по всей базе разыскивать! - Все сюда, сами разберемся.       Десептикон кивнул и свистнул кому-то в коридор. Следующие пятнадцать минут отсек заполняло деловитое шебуршание таскавших туда-сюда ящики и блоки мехов. Скад сразу проверял принесенное, сверялся со списком наставника и распределял по полкам и закромам. Лишнего в медотсеке быть не должно, но вот запасы необходимого пополнить важно.       - Ну уж это на склад?       Скад отмахнулся, занятый разбором, и мелкие десептиконы снова бодро зашуршали. На прощанье мелкий с зелеными лопастями остановился на пороге, повернулся к врачу:       - Белковому скажи, что шоколад позже будет.       И это было странно...       Бамблби подозревал, что все это наверняка провокация Мегатрона, демонстрация, мол, смотри, как важен для нас человек. Но Скад не выглядел удивленным: раскладывал приборы и реагенты, высвистывая что-то мелодичное себе под нос, совершенно не обращая внимания на вынужденного и нежеланного пациента, проверял что-то в датападах. Вел себя непринужденно, как будто так и надо, и это сбивало с толку. Би помнил, что Сэм таскал с собой в сумке плитку шоколада, но полагал, что это для Микаэлы. Ошибся?              Когда дверь медблока отъезжает в следующий раз, Бамблби уже подсознательно не ожидает ничего простого и понятного. И действительно, в помещение уверенным шагом входит синий десептикон-сикер, на пару тонов светлее Скада и, судя по виднеющимся выносным элементам, не меньше, чем бомбардировщик. От него пахнет порохом и палёной проводкой, а на броне видны следы подпалин.       - В медицинский блок с исправным оружием нельзя! - Скад отложил датапад, с которого читал очередной приключенческий роман - наставник разрешил послабление во время присмотра за автоботом.       - Раньше можно было, - не поверил Дредвинг.       - Теперь ТЕБЕ нельзя, - уточнил Скад.       - Зануда, - припечатал дес, огляделся по сторонам, даже под ремплатформу заглянул. - А человечка нигде нет?       - Наставник вышел проверить имеющееся оборудование и составить список необходимого.       - Ну, тогда и я пойду.       Скад остановил начальство уже на пороге.       - А что хотел-то? - ну не получалось с ним уважительно и официально.       - Там звонил приятель человечка, просил прилететь на день рождения дочери.       Если бы мог, Скад по-человечески выгнул бы бровь.       - Именно ПРИЛЕТЕТЬ?       - Да, прилететь, - дентопластины отчетливо скрипнули.       Скад поднял манипуляторы, сдаваясь, и Дред вышел из медотсека. Пару секунд спустя молодой десептикон выглянул в коридор и принес оттуда перевязанный золотистой ленточкой фикус.       - А это у Леннокса аллергия на розы внезапно появилась, - пояснил он на недоуменный взгляд автобота и поставил горшок на стол. - Теперь и на фикусы будет. Кстати, не знаешь, где он так материться научился по-нашему?       - А у него спросить не пробовал?        - Зануда!       - Хочешь сказать, он тебе не ответил?       - Не мне. Тут кое-кто ОЧЕНЬ интересуется человеческими военными.              Би вспомнил, что потеря Айронхайда далась Билли тяжело. Гораздо тяжелее, чем гибель только друга. Неужели?..              - Дредвингу ничего не светит, - категорично отозвался жёлтый разведчик.       - А вот это, как говорит Наставник, покажет время.              До конца дня медотсек никто не беспокоил. Скад читал книгу на датападе, иногда то поскрипывая, то посвистывая, живо сопереживая героям. В оконный проем светило солнце, иногда залетал прохладный ветер, принося с собой запах нагретых за день скал. У Бамблби было много времени подумать. Происходящее казалось сплошным безумием. Даже сейчас, спустя несколько лет, Билли считали человеком Айронхайда. И видеть, как за ним ухлестывает десептикон... Бамблби чувствовал иррациональную обиду за погибшего оружейника, хотя внутреннее чутье подсказывало, что Хайд не был бы против счастья своего человека.       Своего человека... Сэм... он... Он не может быть счастлив здесь, среди десептиконов. Это просто невозможно! Какая-то глупая ошибка, закравшаяся в процессор.       Их никто не беспокоил. Весть о том, что Сэма нет на месте, разнеслась по базе вместе с утренними посетителями.       И лишь в самом конце кто-то осторожно поскрёбся в дверь. И это было страннее всего: ОСТОРОЖНО и ПОСКРЁБСЯ.       Казалось, сей факт озадачил даже Скада, что вновь был вынужден отложить увлекательное чтение, когда в дверной проём, озираясь словно нашкодивший спарклинг, просунул голову крупный мех чёрного цвета с тёмно-медными вставками металла на броне. Просунул как-то странно - боком.       - Винг? Ты чего? - удивлению начинающего медика не было предела.       - Человека нет? - опасливо спросил дес, проходя внутрь. - Фух, слава Искре! Скад, выручай! Я с ребятами у Дредвинга был, случайно приёмную антенну погнул, а мы с белковым только два дня назад ее выправили. Если он увидит — серво с манипуляторами местами поменяет, оптику на бампер прикрутит, и скажет, что так и было с самого зажжения! Выручай!       Скад покачал головой.       - Давай, только быстро, наставник скоро вернется.       Это напоминало пит-стоп на гоночных соревнованиях людей: антенна была выправлена в считанные минуты, и десептикон, счастливый до невозможности, отправился восвояси.              Сэм вернулся, когда почти стемнело, помятый со сна, отчаянно зевающий, но выглядящий гораздо лучше, по сравнению с теми обрывками изображения, что уловил Бамблби. Уже не такой бледный, глаза не отливали краснотой.       - Ну, как ты здесь? - он присел на край платформы, улыбнулся, тепло и устало. - Никто не обижал?       Бамблби захотелось рассказать обо всем, что видел днем, пожаловаться, но это было бы уже совсем по-детски, поэтому разведчик промолчал. Задал вопрос на тему, которая тревожила его в последнее время:       - Сэм, ты в порядке? Он тебе ничего не сделал?       Сэм выглядел удивленным.       - Кто?       - Мегатрон! Я видел, как...       - А, это... - человек зевнул, едва успев прикрыть рот рукой. - Нет, ничего, - и тут же помрачнел. - Только мозг качественно вынес...       Это прозвучало так… по домашнему, так почти… тепло… Когда-то Сэм точно также мрачнел и вздыхал, когда ему доставалось от отца за, в очередной раз, помятый газон. Вроде бы заслужено, понимаешь, что сам виноват, но всё равно немного обидно. Глупо, конечно… отчасти приятно – потому что ругались на тебя не со зла. Но всё равно…       - Кстати, Скад, - Сэм поворачивается к десептикону, сидящему в углу и притворяющемуся, что его здесь нет. – Тебя там Лектра искала.       - Что, правда? – молодой медик подхватывается, подпрыгивает, роняет свой планшет и чуть ли не спотыкается.       - Ага. У пятого склада. Просила не опаздывать… - договаривает человек уже в пустоту: Скад уносится так, будто у него шарки на хвосте. А Сэм пространно замечает. – С девушками всегда сложно, особенно если девушка десептикон…              Бамблби понимает, что это его единственный шанс поговорить с Сэмом начистоту, когда вокруг нет надзирателей и шпионов. Нужно всего лишь донести до человека свою точку зрения, что сделать, ввиду дневных событий, нелегко.              - Сэм, - осторожно начал он, - ты ведь помнишь, что это десептиконы? Они уже не раз пытались убить тебя, когда охотились за искрой. Вспомни, Мегатрон пытался вскрыть тебе голову, чтобы добраться до воспоминаний! Как ты можешь верить им?! - последние слова вырываются горячо. Не сдержался, не сумел, но ведь...       - Би, они... - Сэм вздохнул, взъерошил волосы, как будто не мог подобрать слов. - Они другие, Би. Мы их, оказывается, совсем не знали. Да, не добряки, но... Они отнеслись ко мне по-человечески.       Автобот только беспомощно открывал и закрывал рот. Что он мог сказать против правды, когда злейшие враги поступили гуманнее сородичей Сэма?       - Наверное, ты не поймешь, но я... счастлив, - Сэм беспомощно улыбнулся, как будто раньше эта мысль не приходила ему в голову, а, произнесенная вслух, стала ошеломляющим открытием. - Среди них я живу.       Би беспомощно прикрыл оптику. Сердечный ритм друга ни разу не сбился, в его словах сверкала, подобно звездам, твердая уверенность.       Он, в самом деле, был... счастлив. С десептиконами…       Так… не бывает? Или бывает?       Если бы мог, Бамблби зажмурился и затряс головой – это не настоящее. Так НЕ-БЫ-ВА-ЕТ.       - И ты… совсем не хочешь уйти отсюда?       - Зачем? - в его голосе было столько удивления, что на мгновение Бамблби даже опешил. - Меня всё устраивает.       - Но как же... Мегатрон… десептиконы…       Сэм потер лицо руками. Как объяснить? Как рассказать?       - Би, возможно, будет трудно понять, но тут я... живой, настоящий. Да, не такой, каким планировал увидеть себя несколько лет назад, но... я счастлив, - человек беспомощно пожал плечами и развел руками. Других слов у него не было.       Би смотрел на него так… непонимающе и даже обиженно, что Сэму на мгновение стало очень грустно. Бамблби не верил, что ему здесь может быть хорошо. Он догадывался, почему так — не знал точно, что сказал Лорд автоботу, но помнил, что эффективность для Мегатрона всегда была на первом месте. Ему не важно было, что подумает и к каким выводам придёт жёлтый разведчик, главное, чтобы тот повёл себя так как надо — если для этого необходимо напугать молодого бота до спазмов в Искре, то старший кибертронец так и поступит.       - Да и, куда мне идти? – Сэм грустно улыбнулся. – У меня больше нет дома. Нет семьи и друзей, к которым бы я мог вернуться.       - А как же Леннокс? Ты не считаешь его другом? Другие люди из НЭСТа? А как же… я?       - Ты ни при чем, дело во мне. Ужас, звучит, как киношная фраза, - Сэм нервно хохотнул. - Но дело правда во мне. Я уже не тот, каким был раньше. Могильный ветер изменил меня, - Бамблби вздрогнул при упоминании группировки. Сэм машинально погладил отцовские часы и тонкую веточку шрама под ними. - Мегатрон не просто спас мне жизнь, он дал мне шанс быть полезным и при этом оставаться собой, не становиться героем и не спасать мир. Хотя моя работа не менее важна. Главное - он не считал меня сумасшедшим даже тогда, когда я сам был уверен в обратном, - глаза сверкнули золотом Искры. - В конце концов, Леннокс никуда не делся, и никто не запрещает общаться нам с тобой. Только ты сам, - так взрослые смотрят на детей. С пониманием и добротой. Только у Сэма эти чувства были изрядно припорошены серой усталостью, как пеплом.       Сэм улыбается Бамблби самой искренней улыбкой, какой только может. Он правда надеется, что друг поймёт. Поймёт и примет.       Сэм действительно очень, очень-очень благодарен Мегатрону. Не только за спасение из той проклятой лаборатории, воспоминания о которой до сих пор сковывают дыхание жутью. Мало было выжить и пережить... самое страшное началось, когда знания Великой Искры стали просыпаться. Это сейчас он с лёту может начать читать древние тексты Кибертрона, разбирается в этикете Аякона и кодексе чести праксианцев...       А тогда... тогда это было страшно. Когда не можешь вспомнить собственное имя, когда путаешься в известных с детства названиях и понимаешь - что-то не так, но что именно... Это как диссонанс сознания, тысячи голосов в голове, каждый из которых рассказывает свою собственную историю. Каждого из которых необходимо выслушать, понять... Не существует твоего прошлого и будущего, нет настоящего - ты замираешь, скованный чужими воспоминаниями, почти утратив себя...       Мегатрон не просто так проводил большую часть времени рядом. Его голос, его слова... Сэм концентрировался на них, цеплялся, как утопающий за соломинку… Древний кибертронец вытаскивал его из той беспросветной круговерти своих и чужих знаний, заставлял вставать, есть, что-то делать...       Объяснять новоприбывшим десептиконам особенности и аспекты человеческой жизни, которые не найдёшь на просторах интернета просто потому, что они всем известны... Рассказывать, чем живут и дышат люди. Применять на практике увиденное во сне. Учиться помогать, быть полезным...       Могильный ветер сломал его уверенность в себе и собственных силах. Мегатрон вернул ее, показал, что не обязательно быть воином, чтобы иметь цену.       - Я уверен, что ты поймёшь меня, Би, - Сэм снова улыбается. Совсем как тогда, в прошлом. - Ну, а сейчас, мне нужно проверить, как проходят твои раны, - резко сменил он тему. - Я уверен, Скад уже высказал тебе всё, что думает, относительно твоего поведения...       Би вспоминает утренний нагоняй, и ему становится почти стыдно. Так отчитывать... да его даже спарклингом так не отчитывали!       Сэм осторожно касается его брони, закрывающей камеру Искры. Вздыхает.       - Иногда он до ужаса напоминает Ретчета... Но он хороший, не обижайся на него, ладно?       От возмущения хочется вскочить и высказать всё, что он думает, об этом "не обижайся", но укоризненный взгляд друга быстро отбивает столь глупое желание.       По нервам тем временем пробежали тоненькие ниточки-разряды, паутинка крохотных молний, которая мигом обхватила все тело, считала данные и отпустила, не оставив следа.       - Это?..       - Ну да, мои новые способности, - улыбка вышла чуть смущённой. - Дредвинг периодически дразнит меня, называя ходячим сканером. А некоторые ржут, что мне бы лишь полапать их. Предатели, - наигранно фыркает он, но не перестает улыбаться.       И это так разительно отличается от того, что было на первой встрече... Нет озлобленности, обиды. Это действительно, всё тот же Сэм, которого он когда-то знал, с которым играл и дружил...       - Поэтому ты носишь гаечный ключ?       - М-м-м... Скажем так, это значительно облегчает понимание. Особенно... в сложных ситуациях.       Они ещё долго разговаривают о прошлом и настоящем. Би дразнит человека тихушником и сладкоежкой:       "...я думал, ты носишь шоколадки девчонкам!"       А Сэм рассказывает, как отбивался от десептиконских миниконов, которые притащили откуда-то компьютерные игрушки и подбивали установить их в лазарете.       "...скучно им, видишь ли!"       Оказывается, легко говорить ни о чем. И, помимо войны и спасения мира, есть множество тем, которые просто необходимо затронуть хотя бы мимолетно.       Лишь об одном они не говорят. Оптимус и всё что с ним связано - табу.       У них впереди вся ночь и утро - выспавшийся Сэм очень деятельная натура. Он успевает просмотреть документацию, проверить и подлатать Бамблби, порыться в принесенных коробках и разложить вещи так, как ему удобно. Он кипит, горит, буквально светится. Правда, вскоре перестаёт резво болтать - горло устаёт очень быстро, и так, чтобы поговорить с другом столь долго, ему пришлось выпить какое-то лекарство. Бамблби видит, как сокращаются мышцы, напрягаются плечи - Сэму трудно, но он не сдается. Молчать с ним уютно, это молчание разливается повсюду медовой патокой, принося глоток свежего воздуха.       А утром приходит Скад - расцарапанный и весьма помятый, но такой довольный, что в его скалящийся фейсплет, тянет запустить кирпичом. Он меняется с человеком и заступает на свою смену. О, Праймас! Он, оказывается, действительно медик! Просто учится у Сэма.       Под эти сумбурные и смешанные мысли Бамблби проваливается в оффлайн. Сэм обещал, что он сможет полностью восстановиться через два дня - для этого нужна энергия и спокойное состояние систем.              Обещанные два дня пролетают быстро. И, под конец, Би даже не слишком собачится со Скадом – трудно ругаться с тем, с кем вместе получаешь нагоняй и гаечным ключом по шлему за партию в покер посреди ночи – миниконы были правы, в лазарете до жути скучно.       Мегатрон больше не заходил. Бамблби в первые же сутки начал подозревать, что дес попросту поставил его на место таким образом. Но все равно был до чертиков рад. Встречаться с военачальником десептиконов, лишний раз, не хотелось. Пусть Мирный договор был подписан обоими сторонами, старший кибертронец от этого не стал приятнее в общении, да и врагом, если честно, быть не перестал. Слишком давно шла война, слишком много было потерь на обоих сторонах фронта, чтобы разведчик мог, так легко забыть обо всем и перейти на нейтральное отношение с лидером чужой фракции.       Не то что бы самого Мегатрона, это хоть сколько-нибудь волновало – для него автобот, как будто не существовал вовсе, присутствие чужого трансформера на своей базе, он предпочитал просто игнорировать, смирившись, как с неизбежной, но, к счастью, кратковременной необходимостью. Тем же отличались и другие десептиконы, в большинстве своём, они не слишком интересовались пострадавшим.       Хотя с ними, было не в пример проще.       В конце концов, гаечным ключом они со Скадом огребали в компании Дредвинга, первым спалившим их за картами. Вместо того, чтобы, как положено, влепить медику наряд вне очереди, зам лидера решил поучаствовать. Надо ли говорить, что Сэм этого не одобрил?              И вот он уже стоит перед входом на базу десов – ему предстоит долгий путь до ближайших человеческих поселений. Впереди расстилается сухая, каменистая равнина, с которой можно будет перебраться на нормальную дорогу. Подвозить его, естественно, никто не собирается, но разведчику того и не надо – нет ничего лучше для размышлений, чем движение и пустая трасса под колесами.       Сэм провожает его, впрочем, у него тоже впереди не короткая поездка. Точнее, полёт – Дредвинг всё же собирается навестить Леннокса на дне рождения дочери. И да, кактус в руках человека, тут совершенно не причём.       Би обязательно ещё навестит человека – Сэм прав, никто не запрещает им общаться, кроме самого автобота. Есть вина за то, что сделал, и за то, чего не сделал, но терзают они одинаково. Би будет помнить об этом, и, возможно, когда-нибудь, сумеет простить самого себя за то, чего не сделал.       А ещё он будет помнить последние слова Мегатрона, сказанные перед выходом из лазарета:              - Легко сдаваться и опускать руки, ища смерти. Намного труднее из раза в раз вставать на ноги и идти вперёд. Мальчишка смог это сделать. Если сможешь и ты, значит – не безнадёжен.              Они были врагами. Им никогда не стать друзьями - слишком велика пропасть между ними. До уровня Мегатрона может дотянуться, пожалуй, только Оптимус Прайм - они оба стоят над остальными мехами. Однако... нельзя не признать мудрости, заключенной в словах лидера десептиконов. Мудрости, основанной на опыте прожитых лет. Бамблби еще предстоит прожить столько, научиться, чтобы говорить точно так же. И он совершенно не желал ещё хоть раз увидеть в глазах древнего кибертронца брезгливую жалость по отношению к себе.              Сэм не вернётся.              Бамблби понял, принял и, возможно, когда-нибудь смирится с этим.              А пока ему достаточно знать, что с Его человеком всё в порядке.