***
Спустя пару часов, они все уже сидят на кровати. Фильм в самом разгаре, как вдруг замирает экран. Шинкай невозмутимо встает и проходит мимо, провожаемый недоуменными взглядами. Через минуту возвращается с поки-палочками, и садится по-турецки позади Аракиты, обвивая того руками. — Все теперь можем продолжать просмотр, — он протягивает вперед руку с пультом. Темноволосый парень пытается возмутится, но в открытый рот предусмотрительно кладется палочка, уничтожая крики неожиданностью. — Боже, почему бы просто не включить это кино? — ворчит Тодо, отбирая у этих идиотов пульт. Просмотр продолжается, как ни в чем не бывало. Все увлечены происходящим на экране. Шинкай трескает поки, как свои дурацкие батончики, и на удивление ни к кому не лезет, только крепче сжимает руки на чужом животе от страха. Аракита мужественно терпит все эти лишения, даже стараясь максимально не реагировать на Тодо, который от холода свернулся калачиком в одеяло и устроился на его коленке. Темноволосый не понимает, что в этом фильме такого страшного. Подумаешь, сумасшедший клоун, поедающий детей на завтрак, обед и ужин. Но остальные придерживаются совершенно иного мнения. Даже вечно невозмутимый Фуку-чан трясется сзади от страха, закрывая лицо руками. Но любопытство пересиливает, и он пытается смотреть через пальцы, постоянно отворачиваясь. Араките, на удивление, не заходит ужастик, и он уже не может дождаться финальных титров на экране. А под боком еще начинает что-то бормотать Тодо, которого приходится стукнуть по животу, чтобы не портил общее впечатление. Видимо, удар был не рассчитан, и парень свернулся пополам. Фильм снова останавливается, а Аракита обеспокоенно наклоняется, смотря в болезненное лицо. — Боже, с тобой все в порядке? — Отвали, сам справлюсь, — хрипит тот. — Может, лучше тебе отдохнуть? А на сегодня хватит? — на этих словах Фуку-чан поднимается с кровати с облегчением на лице. — Не беспокойтесь, досматривайте фильм. Я отведу его в соседнюю комнату и послежу за ним. Парни растерянно кивают, провожая уходящих друзей взглядами. Еще минуту сидят в тишине, а после по обоюдному согласию включают фильм, хотя никому особо не хочется досматривать. Поэтому, когда на экране наконец мелькают титры, оба испытают только облегчение. Аракита разминает затекшую спину, к которой Шинкай цеплялся словно рыба-прилипала. Рыжеволосый падает на кровать и приветственно раскрывает объятия. — Мы же будем сегодня спать вместе? — Обойдешься. Пойду на диван, — кривится Аракита, радуясь, что в темноте не видно покрасневших щек. — Какой диван? У Фуку-чана нет дивана в квартире, ты чего. Да хватит тебе ломаться! — он резко хватает парня за руку, от чего тот, не ожидав, падает сверху, каким-то чудом умудрившись подставить локоть, чтобы не стукнуться лбами. — Ты что творишь? — шепчет он, так как их лица находятся в ужасной близости. — А ты не замечаешь? — Шинкай тянется вперед, но на его губы ложится чужая ладонь. — Совсем сдурел? — темноволосый хмурит брови, но это является его главной ошибкой, так как воспользовавшись секундной заминкой, парень валит его на кровать, все-таки целуя и не слушая возражений. Аракита даже здесь пытается сражаться, не желая сдаваться так просто, кусает чужую губу и сжимает растрепанные рыжие волосы до боли. Шинкай шипит и целует еще более настойчиво, резко все прекращая. Он отодвигается немного, смотря с победной улыбкой на темноволосого. Аракита же замечает в чужих глазах демонский огонек и решает пока не спорить от греха подальше. — Идиот, блин. Давай спать. — Ну тебе же понравилось? Признай это! — веселится Шинкай, устраиваясь рядом. Собеседник поворачивается на другой бок и не собирается отвечать. Рыжеволосый хитро сощуривает глаза, обещая про себя, что еще припомнит это.***
Утром Аракита чувствует себя неудобно, только проснувшись. Спросонок он не может сообразить, почему его обвивают, как щупальца, плотной хваткой чужие руки. Парень щурится от яркого солнца в окне и недовольно смотрит на раскидавшиеся на соседней подушке рыжие волосы. Черт, как молодожены, честное слово. До чего же ужасно! Он пытается спастись из этого плена рук, ног и одеялок, как слышит смешки у двери. Там стоят Фуку-чан с Тодо, которому уже явно лучше и которому стоит поучится незаметно смеяться. В руках у него телефон. Араките требуется немного времени, чтобы сложить два плюс два, как он подскакивает на кровати, яростно сверкая глазами. — А ну иди сюда, говнюк! Что ты там сделал, признавайся?! — с громкими криками он бежит за ним по квартире, а Тодо высоко подняв телефон, мечется вокруг с веселым смехом, спасаясь пока незнамо как от быстрых ног друга. От этой суматохи просыпается Шинкай и садится на кровати, недоуменно потирая глаза. Он смотрит на Фуку-чана, прося объяснений. Тот подходит ближе, пытаясь не столкнуться с двумя бегающими идиотами. — Тодо-кун сфотографировал вас вдвоем, спящими в обнимку, а Аракита заметил и теперь пытается заставить его удалить фото. — Надо срочно ему помешать! — Шинкай полный решимости, собирается встать с кровати, как понимает, что что-то упустил. — Не стоит. У меня есть свой экземпляр, — Фуку-сан протягивает телефон другу, и тот заливается краской. Вместе с тем его глаза загораются еще сильнее. — Ты просто обязан мне это скинуть! — сразу тянется за телефоном. Потому что промедление в таких случаях опасно. Тем временем Тодо в своем бегстве запрыгивает на кровать и там пытается отдышаться. И из-за этого Аракита обращает внимание на остальных ребят. — Так, это что еще за телефонный заговор тут? — вопрошает он и заглядывает в мобильник старшему товарищу через плечо как раз в тот момент, когда приходит сообщение об отправке файла, — да это подстава! Окружили, иуды! — вопит он под смех всей остальной компании. Но несмотря на это днем позже думает о том, что это был замечательный праздник, тайком рассматривая это фото на собственном телефоне.