Краткое учебное пособие по становлению ситхом на наглядном примере жителя Телоса

Шаг первый: найдите голокроны Дети не знают страха. Дети не знают боли. Не знают унижения. Детское сознание очень податливо к влиянию. Дети быстро находят себе авторитеты. Они быстро учатся, и заранее расставляют приоритеты в окружающем мире. Именно поэтому орден джедаев, предпочитает забирать одаренных с детства. В детстве им проще вбить основы, и с возрастом, кодекс становится единственным сводом правил поведения, которым они следуют. «Мы не будем возиться с ребенком». Шелест и скрип. Холод. Красное свечение. «Мы можем попробовать сделать из нее ситха», ― вторит первому второй, и снова тишина. «С детства вбить все то, что мы постигали годами, что бы это было на уровне инстинктов». Залы тайной академии Атрис на Телосе погребены под завалами снега. Здесь давно не ступала нога разумного, не говоря уж и о человеке. Тихий капающий звук подтаявшего белого покрова, первый раз за много лет потревоженного кем-то, привносит в окружающее пространство подобие жизни. Хотя какая жизнь может быть у каменных стен. «Дать силу. Дать возможность древнему ордену вновь поднять голову». «Она не справится». Тихий свистящий звук. Щелчок и будто бы вой ветра в трубах. «Мы поможем». ― И зачем же мне этому учиться? ― ребенок, девочка лет 5 скептически смотрит на аккуратные пыльные ряды мерцающих красных пирамид. Шепот. Пыль. Страх и холод – обычные явления для обычного ребенка. Но Рииду не совсем обычный ребенок. ― Сила? Вы явно не джедайские артефакты, - пройти вдоль ряда и аккуратно провести кончиком пальца по пыльной старой полке, ― Это новые джедаи. Не те, которые были до Империи. Они вас просто уничтожат. Сколько они лежат тут? Сто лет? Двести? Кажется, эта академия была заброшена очень и очень давно. «Три тысячи лет». Тихий шепот. Более отчетливый, чем остальные, путающийся в шуме издаваемых звуков, смолкающих как по команде. Три тысячи лет – слишком большой отрезок времени для понятия ребенка. Для детей все, что было 10 лет назад – уже очень давно, а все что будет через 10 – еще очень не скоро. Голокрон Дарт Ревана сохранял молчание на протяжении всего спора, но теперь вмешался. Девочка подходит ближе к яркому мерцанию. Голокрон притягивает взгляд – он сделан будто из тончайшего красного стекла в золотой оправе, и кажется, что только тронь – и он рассыплется осколками по каменному полу. «Мы можем научить тебя делать волшебные вещи». Фырканье остальных было слышно даже без Великой Силы. «Слишком мягко, Реван». «Она ребенок. Ребенку не нужна власть и сила». Шаг второй: слушайтесь голокронов Урок первый. Послушание. Маленькая девочка сидит на каменном полу. Ей холодно, ей скучно. Вокруг – ровные ряды голокронов. Она не понимает, о чем они говорят. Она не понимает, зачем вообще в это ввязалась, но желание узнать об этих красивых и интересных вещах пересилило инстинкт самосохранения. И вот теперь – ей нужно сидеть и пытаться почувствовать какую то силу. «Силу». Что такое Сила? Крайняя правая пирамида, сказала ей, что это универсальный инструмент, с помощью которого можно делать все, что угодно. Крайняя левая – что Сила – живое существо, которому можно и нужно поклоняться. Приносить жертвы. Но как может быть инструмент, который нельзя увидеть, и как можно поклоняться кому-то, чего не существует. Голокрон Дарт Ревана молчит. Рииду не знает почему, но объяснения именно этого артефакта она ждала больше всего. Как ни странно, казалось, он лучше всего понимает, как нужно учить людей. Артефакты говорят – сиди и медитируй, но Яшейн больше не хочет сидеть. Ноги затекли и Рииду встает. Зал замолкает, а потом взрывается кучей голосов. Эти голоса – настоящие, голоса живых людей и они вдруг заговорили все одновременно прямо у нее в голове. А потом темнота. И осознание того, что ты лежишь на холодном каменном полу с раскалывающейся головой. Осознание, что под тобой, пусть и холодный каменный пол, но в этом полу что-то есть. Яшейн уходит из зала. Возвращается домой. Смотрит на привычные глазу вещи, смотрит на домашнего дроида, который помогает маме с уборкой, когда она не успевает, и, со вздохом, садится на колени. Прикрывает глаза, пытаясь осознать и еще раз почувствовать что-то мелькнувшее в зале академии. У нее получается. Поймать, почувствовать. Эта Сила – она везде. И в воде и в воздухе. И в старой ржавой панели управления, которая валяется в углу комнаты. А еще сила в ней. И в маме – но совсем чуть чуть. И в эмиттере уборочного дроида тоже она. В следующий раз, когда Рииду приходит в зал, она сидит на коленях. Даже если ноги затекают и пол холодный. Шаг третий: убейте кого-нибудь незначительного Урок второй. Гнев. ― Я не хочу! Звонкий голосок разлетается по каменным стенам зала. Вокруг – все такие же ряды голокронов. Рииду не трогает их – даже не подходит близко. Не хочет их трогать, будто что-то в ней этому противится. Да и просто боится, что вдруг поломает, и все эти странные сущности больше не будут с ней разговаривать. В углу сидит Гизка. ― Это неправильно! Голокроны медленно стихают. Но один продолжает говорить. Он говорит. Медленно монотонно. Не тихо и не громко. Повторяет «Убей ее. Убей». Убить Гизку. Рииду не хочет убивать Гизку. Честно говоря, ей она нравится – она поворачивает лупоглазую голову в ее сторону, если Яшейн ходит по залу. Но голос не смолкает. Он повторяет и повторяет как заведенный. Рииду дергается и пытается зажать руками уши, но голос звучит у нее в голове, от него почти не укрыться. Яшейн трясет головой, зажмуривает глаза и почти визжит. Яшейн злится, потому что не хочет делать то, что ей говорят. Для нее это бессмысленно и жестоко. Яшейн злится на голос, потому что он глупый. Потому что он громкий. Злится на себя, потому что не может защититься. Злится на гизку, которая заползла в зал. Молния вспыхивает неожиданно. Рииду вскрикивает и падает на пол, с ужасом смотря на свои руки. Голоса в голове стихают. А потом начинают радоваться. Они кричат что-то одобряющее, хвалят. Рииду впервые за день счастливо улыбается. Мертвая Гизка лежит в углу зала. Шаг четвертый: поторгуйтесь с голокронами Урок третий. Торг. ― Почему мейндтрик, а не толчок Силы? «Потому что». Голокроны следуют намеченному графику. И какая-то девочка не сможет переубедить их, что учить сначала. Рииду не хочет учить мейндтрик. Лашше из соседнего дома вчера сбросил ее в лужу, и она хочет сделать то же самое с ним. Но молнии выходят через раз – они либо легонько жалят, либо убивают. Рииду не хочет убивать – только проучить. Потому что Яшейн не понравилось падать в лужи. Они мокрые и после этого становится холодно, а одежда пачкается. У Рииду не так много нормальной чистой одежды, чтобы она пачкалась. Но голокроны настаивают на том, что бы выучить этот глупый трюк разума. Дарт Трея вздыхает. Рииду злится. Рииду очень хочет выучить прием силы, но не тот, которому хотят научить ее голокроны. Она так сильно этого хочет, и так сильно злится, что ей удается даже почувствовать силу где-то глубоко внутри себя. «Мы научим ее толчку Силы», - неожиданно говорит Дарт Нокс. Рииду ошеломленно замолкает. Кажется, что-то заставило ситха поменять планы. «Научим сразу после того, как она еще раз отработает трюк разума на тебе, лорд Нокс» ― уточняет Реван, и смеется. Шаг пятый: убейте еще кого-нибудь незначительного. Осознайте Урок четвертый. Принятие. Рииду шесть, и она злится. Рииду семь, и она, разозлившись на гизку, убивает ее. Ей страшно – и нож, который она держала в руках, стекает на пол, будто вода. Рииду восемь. Она очень раздражительна. Она вспыхивает на каждое слово. Мать думает это переходный возраст, и Рииду злится из-за того, что мама – глупая и ничего не понимает. Рииду девять. Она злится, и мальчик из соседнего дома падает в лужу. Рииду ненавидит свою учительницу общегала, и она заболевает. А Рииду удивительно хорошо себя чувствует. Рииду десять. Она злится, и вокабулятор очистительного дроида взрывается прямо перед Мариин, заставляя ее с криками убежать домой. Рииду чувствует себя хорошо, из-за того, что Мариин боится. Страх – прекрасное чувство. Рииду одиннадцать. Она боится. Рииду буквально в ужасе, потому что глупый имперский штурмовик ворвался в дом. Рииду больно, потому что перестрелка на улице задела маму. Рииду боится что мама умрет и плачет. Но ничего не может сделать. Рииду знает как заставить человека поверить, знает, как его толкнуть, знает, как достать банку с самой высокой полки и знает, что если долго сидеть и медитировать – ее тело будет слегка подниматься над землей, но не знает как лечить. И когда рука лежащей на кровати женщины падает, Яшейн начинает ненавидеть. Ненавидеть Телос. Ненавидеть штурмовиков. Ненавидеть повстанцев. Ненавидеть бластеры. Ненавидеть голокроны, которые не научили ее как спасти маму. Ненавидеть маму, за то, что ее задело. Ненавидеть себя, за то, что ничего не смогла сделать. И когда повстанец заглядывает в дом, чтобы посмотреть, все ли в порядке ― он замирает в ужасе и падает мертвым мясным мешком. Из темноты комнаты на него смотрели ярко желтые глаза. Яшейн собирает вещи. Их немного – совсем чуть чуть. Яшейн закрывает маме глаза и складывает ей руки. Она знает, что мисс Ланкастер придет посмотреть, почему у них не горит свет. Рииду уходит в тайную академию. Там есть несколько пустых, не заваленных, камнями комнат, где она раскладывает вещи. Голокроны в зале молчат. «Слезы это слабость». Рииду плачет. Надрывно, свернувшись в позе эмбриона на холодном полу в окружении ситхских артефактов. «Ты поступила правильно». Рииду плачет, потому что ей становится жалко этого юношу, который заглянул к ним домой. Ведь он-то ничего не сделал! Рииду ненавидит войну. Всем сердцем. Глупых повстанцев, из-за которых на Телосе куча имперских солдат. Глупых имперцев, которые не могут решить все мирно. Она засыпает на холодном полу и просыпается там же. Как ни странно, абсолютно спокойная. Она убила человека. Но он ведь сам зашел к ним домой. Сам присоединился к повстанцам, а из-за повстанцев убили маму. Значит, она может убить повстанца, чтобы, так сказать, сравнять счет. Рииду думает, что по-хорошему, надо еще и штурмовика убить, для чистоты игры. Шаг шестой: свалите с планеты на поиски приключений Урок пятый. Контроль. Разум контрабандиста на удивление податлив. Рид ничего не стоит контролировать его. Это даже почти не требует напряжения. Дарт Рид. Кажется, в голосах голокронов было что-то похожее на гордость. Они дали ей имя – свое. Теперь она одна из них, пусть остальные давно мертвы. Рииду нравится новое имя. Оно лаконичное и красиво пишется. Но это мелочи. Контрабандист покорной марионеткой складывает аккуратные пирамидки в грузовой отсек. Жаль, придется его потом убить. Голокроны в голове на такое только одобрительно шипят, посмеиваясь. Кажется, нужно найти планету. Какую-нибудь отдаленную, возможно, где есть древние храмы ситхов. Жалко, на Явине храм заняли джедаи, голокроны там хорошо бы смотрелись. Рииду научилась себя контролировать. Ей уже почти 17, и она выглядит как обычный подросток. Потому что Рииду хочет выглядеть как обычный подросток. Увы, ее настоящая внешность – блеклые волосы, янтарные покрасневшие глаза, впалые щеки и болезненный цвет лица. Голокроны говорят – это нормально. Рииду теперь слышит их, даже если находится очень далеко. И может закрываться. Рииду очень непросто напугать. Рииду многого боится. Но она не покажет. Ее сложно напугать, потому что ей постоянно страшно. Но самый главный ее страх – это она сама. Ее сложно разозлить, потому что Рииду перманентно злится. Ее все раздражает и при желании любая деталь может вызвать гнев. Но она спокойна. Ничто не показывает, что она злится. Она не злится. Но она может разозлиться. Она злится и не злится одновременно. Ничто не показывает, что она боится. Каждый ситх выбирает себе базовую эмоцию. Эмоцию, которая дает ситху силу. Одна. Рииду смотрела хроники. Читала голонет. Это было заданием – найти базовую эмоцию известных ситхов. Дарт Реван – это ненависть. Дарт Трея – ненависть. Дарт Малак – гнев. Дарт Сион – боль. Дарт Нихилус – голод. Это было интересно. Дарт Плэгас – ненависть. Как и у его ученика Дарта Сидиуса. Дарт Вейдер – боль. Двухметровый доспех, выполняющий роль главнокомандующего Империи. Сложно – понять, какая базовая эмоция у этого ситха, но она поняла. Дарт Рид – страх. Или гнев. Рииду еще не определилась. Но уж точно не боль. И не ненависть. Она не ненавидит ни Империю, ни Альянс. Дарт Реван говорит, что это может быть равнодушие, но Рииду сомневается. Равнодушие не самая сильная эмоция. Честно говоря, это вообще не эмоция. Рииду с детства растет, сознательно раскачивая себя. Испытывает разные оттенки – например злорадство. Или удовлетворение – тоже вполне себе темная эмоция. И не может определиться. Потому что под каждый прием лучше всего подходит какая-либо эмоция. Рииду испытывает азарт, когда вызывает у себя определенное настроение, чтобы потренироваться. Она настолько слилась с темной стороной, что для нее это просто – настроить себя на нужный лад, но не сорваться. Она же ситх в конце концов. Самый настоящий.