«Прочь, прочь из этого дома, пока не убил кого-нибудь».
Виктор быстро спускался по ступеням. Пелена ярости до сих пор стояла в глазах. Казалось, зелень в них сейчас покрылась инеем, под стать погоде, а светлые русые волосы встали ежом. Снег хрустел под ногами, было уже темно, когда мужчина, выбежал из подъезда, широким шагом удаляясь в неизвестность.
Холодный ветер немного остужал горячую голову, Виктор даже смог смутно вспомнить, что произошло после того, как застукал собственного брата в объятиях своего друга. Что за извращенная безвкусная мелодрама?! Он даже посмеялся бы над этой историей, если бы это был не ЕГО брат и не ЕГО, уже, наверное, бывший друг. Господи, да он чуть не убил брата! Он — Вик, старший брат и защитник. Своего славного младшего братишку, который вырос на его собственных руках…
В груди сжалось, от воспоминания, с каким страхом на него смотрел младшенький. Испугался, но все равно рванул защищать этого урода, подставляясь под кулак.
Виктор помнил как взбесился, услышал испуганный крик Кирилла, увидел кровь брызнувшую от удара. Кажется, первым ударом он сломал другу нос, следующий пришелся куда-то в печень. По крайней мере, тот моментально согнулся и рухнул на пол, беспомощно попытавшись дернуться в сторону. Тут к нему подбежал Кирилл, что-то крича, пытаясь собой загородить ворочавшееся на полу тело. Он тоже получил увесистый толчок, и, кажется, приложившись боком о комод, соскользнул на пол. Еще гаже становилось на душе от того, что он понимал, что мог. Мог убить их обоих. Чудо, что вообще как-то убрался из квартиры.
Черт! Виктор с силой провел ладонями по лицу, пытаясь унять клокочущую внутри ярость. Она потихоньку уходила, появлялось осознание того, что произошло. Теперь к желанию расправиться с этими «недогеями» добавилось желание расправиться с собой. Ну почему, почему он не может воспринимать все спокойно?! Так было всегда: Вик никогда не мог контролировать себя полностью. Когда что-то выводило его из себя, его мозг будто отключался, оставляя место слепой ярости. Наверное, единственный, кто не огребал от него никогда — это младший брат. И то это было раньше…
А теперь… Теперь он не знал, что со всем этим делать. Он должен был решить для себя, как ко всему этому относиться, но голова болела, а мысли все никак не могли сложиться в целое. Глубоко вдохнув холодный воздух, Виктор решил оглядеться вокруг, чтобы хоть как-то отвлечь себя от тяжелых мыслей. Оказалось, на волне бешенства, он уже успел добежать до моста. Теперь медленно шел, всматриваясь в далекие огни города.
Сейчас он уже почти успокоился, решив не думать сегодня о том, что услышал. Легкая вибрация от пролетавших мимо машин отдавалась в ногах. Вик всегда любил это чувство мелкой дрожи, разносящейся по мосту от проезжающих машин. Оно расслабляло.
Вот идет тяжелый трамвай, разнося дребезг и гудение в воздухе и в асфальте, приближая его с каждым метром. Дрожь становится все сильнее, и в какой-то момент накрывает ощущение себя, ощущение того, что вот он ты, стоишь здесь и сейчас. Мгновение, и все проходит, унося с собой напряжение и, быть может, что-то еще. Виктор еще раз глубоко втянул в себя воздух и, максимально расслабляясь, выдохнул. Только сейчас он заметил перед собой человека, снова поражаясь своей способности отключаться от реальности.
Парень сидел на перилах ограждения, неловко поджав под себя ноги, кутаясь в объемную куртку медпомощи. Он сидел спиной к дороге и не видел подошедшего к нему мужчину. Темные лохмы на макушке трепал ветер, руки крепко цеплялись за перила. Попеременно смахивая слезы с лица, а точнее попросту размазывая по нему, парниша смотрел перед собой, робко опуская глаза вниз. Уши, как и нос, замерзли и покраснели, он явно желал расстаться с жизнью, но сил прыгнуть не хватало. В какой-то момент, Виктору показалось, что несчастный действительно сейчас прыгнет, и Вик не успеет добежать до парнишки, но, качнувшись вперед, тот снова схватился за поручни. Крепко сжимая пальцы, подбирая соскользнувшие ноги, парень вернулся в изначальное скрюченное состояние и залился слезами с новой силой, отчаянно шмыгая носом.
— Что, достала жизнь по вызову? — подойдя, усмехнулся Виктор, крепко хватая дернувшегося было парня. Куртка скрипнула, но воротник выдержал. — Ты же медик, должен знать, что может, и не умрешь, прыгнув отсюда.
— В холодной воде, если ударюсь головой об льдину… — парень снова дернулся, но уже не так уверенно.
— А если все же нет? Упадешь на лед, разобьешь голову, и найдут тебя на утро живого, с отмороженными руками, ногами и ушами. Как потом жить будешь?
Парень вяло оглянулся на мужчину. Его серые глаза жутко опухли бы, если б не мороз, а так они лишь страшно покраснели, в комплект к носу с ушами, кончики ресниц уже начинали ледениться и слипаться между собой, дополняя общий взъерошенный образ.
— Я и так не знаю, как буду жить теперь, — он, что-то вспомнив, снова начал хлюпать носом. — Все равно всем плевать… Теперь я знаю, что это была просто игра и шутка.
— Ну ты чего, из-за девчонки что ли? — Вик попытался перехвалить руку поудобнее, чтобы не напугать парнишку, но также крепко держать его.
Парень отрицательно мотнул головой.
— Из-за парня…
Тут он охнул и свалился на спину с ограждения. От резкого рывка, воротник жалостно скрипнул. Парень ошарашено уставился на мужчину.
— Да вы что, сговорились все что ли?! — прорычал Вик, снова вспоминая события минувшего вечера. — Теперь что, все разом в гомиков записались?!
Виктор хотел еще кое-что добавить, уже набрал в легкие воздух, как услышал тихое:
— Может и все, бей, если хочешь… — парниша, сжавшись почти что в шарик в своей необъятной куртке, искоса глянул на его сжавшиеся кулаки. — Мне-то все равно, так будет даже лучше…
Такой неловкий, почти что комочек, он сидел, с отрешенным видом смотрел перед собой и ждал первого удара. Только дрожащие от холода и от страха пальцы выдавали его настоящее самочувствие. Виктор посмотрел на свои руки, кулаки разжались. Нет, конечно, он не будет бить парнишу, даже за то, что тот оказался геем. Мимолетная вспышка гнева моментально угасла, стоило ему взглянуть на это несчастное чудо.
— Поднимайся, — буркнул Вик, — Не буду я тебя бить, на тебя смотреть и то жалко.
Парень не шевельнулся, продолжая сидеть и смотреть в одну точку, только ресницы немного дрогнули.
— Давай, вставай, прыгнуть я тебе теперь тоже не дам, — не заметив реакции, Виктор просто вздернул его до вертикального состояния за шкирку. Парень шатнулся, повис на его руке, но быстро восстановил равновесие. В первый раз он посмотрел Вику прямо в лицо, с вызовом. Поняв, что отпускать его не собираются, попытался отцепить руку от своей куртки, но замерзшие пальцы не слушались. Виктор хмуро понаблюдал за его возней и двинулся дальше по мосту, толкая парня рядом с собой.
— Ты же людей спасать должен, а спасают, в итоге, тебя.
— А тебе какое дело? Я разве просил?! — злобно зыркнул на него неудачливый самоубийца, продолжая шмыгать носом и немного подрагивать. Видно, сидел он там довольно долгое время, раз сумел продрогнуть настолько, что ноги заплетались. Либо это нервы потряхивали, от осознания того, что он сейчас чуть не натворил.
В любом случае, когда они дошли до конца моста, парниша совсем перестал дергаться и пытаться вырваться, полностью приняв факт того, что сегодня он не спрыгнет.
— Что ж. Виктор Акимов. Как зовут тебя, славный храбрый спасатель?
Парень заметно смутился, при этом попытавшись максимально зарыться в свою куртку.
— Славик. Я, ну… в «скорой» работаю… — он потоптался на месте и попытался втянуть голову еще сильнее.
— Что ж, Славик, — хохотнул Виктор. — Пойдем отпаивать тебя чем-нибудь горячим.
***
Примерно через час Виктор сидел в уютном семейном ресторанчике, наблюдая за хлебающим уже вторую кружку горячего шоколада новым знакомым. Парень все пытался отказаться, но после попытки Виктора чуть ли не насильно влить содержимое чашки в него, смирился и осторожно прихлебывал горячее. «Сла-авик. Вячеслав, значит?» — мысленно разговаривал сам с собой Вик, рассматривая своего спутника. В помещении было достаточно тепло, так что парниша стянул свою необъятную куртку и аккуратно сложил рядом с собой на диван. От горячего напитка парень раскраснелся, глаза немного опухли, а оттаявшие ресницы слиплись друг с другом. В тонкой, слегка растянутой водолазке он смотрелся как школьник, стащивший отцовскую куртку. Сам Виктор заказал себе стаканчик коньяка, чтобы разогреться, но покупать алкоголь этому чуду вовсе не хотелось. Вик с брезгливостью относился ко всякому там фастфуду, предпочитая такие вот небольшие кафешки с их мягкими диванчиками, приятным персоналом и расслабляющей атмосферой, поэтому еще минут двадцать после моста он таскал за собой паренька, пока не нашел подходящее место.
— И так, Вячеслав, рассказывай: из-за парня, значит, прыгнуть решил?
Парниша отставил почти пустую кружку и моментально скис. Вспомнив, почему тут оказался, он попытался снова свернуться комочком, но, немного подумав, решил все же не ставить ботинки на чистую обивку диванчика. Повозившись с минуту под пристальным взглядом мужчины, он тихо выдавил из себя:
— Мирослав.
— Что? — не понял Вик, — Имя парня твоего?
— Меня зовут Мирослав. Лучше просто Славик… — он потупился перед собой.
— Интересное имя, Мирослав. Так ты все же поведаешь мне о том, что толкнуло тебя на такой смертельно глупый поступок?
Парень вскинул голову и хмуро уставился на мужчину. Интересно, это на него так напоминание подействовало, или замечание о глупости? Очевидно, говорить ему не хотелось, но, немного помяв в руках скатерть и решившись, он набрал в легкие воздух и заговорил:
— Парня моего Никита звали… Да и не был он мне парнем, это я сейчас понимаю. Любит он другого… А со мной так… в игрушки играл. Он красивый, классный вообще, на художника учится. Я ведь ему сразу признался, когда мы познакомились, что он мне нравится. Он мне тогда не ответил, а потом подарок подарил, безделушку, но все же… На вечеринки меня брал, мы с ним развлекались, ну там…
Славик замолчал, хлюпнув носом. В голове у Вика начали шевелиться нехорошие мысли. Художник значит. Никита. Виктор нахумрился, вертя в руках опустевший стакан.
— В общем, не важно… — тут же спохватился Славик, решив, что упоминание о «гейских развлечениях» разозлило собеседника. Свое отношение к людям данной ориентации он, вроде бы, уже показал.
— Я думал, это у нас взаимно, он даже дал мне ключи от своей квартиры! Но потом однажды увидел их вместе… его и его парня… А я… я его люблю-у-у…
На этих словах Славик бессовестно разрыдался, соскользнув почти полностью под стол.
— Ну, тише, тише, — Виктор, перебравшись к парню поближе, достал его из-под стола, посадил прямо. Славик отчаянно хлюпал носом, постоянно норовив свернуться калачиком. «Защитная реакция у него такая что ли?» — про себя улыбнулся Вик, краем рукава аккуратно вытирая капающие крупными каплями слезы паренька. Сам Славик вцепился в его рубашку и, казалось, отпускать не собирался.
— А я вот сегодня узнал, что мой друг спит с моим братом. Пока на службе был, оставил младшенького на попечение другу, а он его… — Виктор решил отвлечь парня от рыданий своей историей.
Славик икнул и удивленно уставился на мужчину, глаза его опухли.
— Это потому вы… такой злой были?
— Можно на «ты», — усмехнулся Вик. Ну точно как ребенок — чуть отвлекли, а он уже забыл, что плакал.
— Да… Извини, что наорал на тебя, малыш. Так-то я нормально к таким отношусь.
— Все хорошо… Вы… Ты… Спасибо, что не дал прыгнуть, — выдохнул парень, почти полностью успокоившись. Пальцы еще сжимали рукав рубашки, но трясти его перестало. Видно, нужно ему было выплеснуть эмоции. Прорыдался — полегчало.
— Это ты зря прыгать пошел, не стоит оно того. Раз любишь своего парня, что не дерешься за него, а? — Виктор машинально поднял руку и потрепал паренька по затылку, как обычно делал с братом, когда пытался подбодрить того. Они были чем-то похожи.
— Так он меня не любит! Он Кирилла любит! И Кирилл его тоже, он хороший парень, добрый. Мы не особо знакомы, но…
Тут Славик умолк, опасливо покосившись на сидящего рядом мужчину, выражение лица которого резко изменилось.
— Не знаешь, случаем, фамилия Кирилла не Акимов? — нарочито спокойно и медленно спросил Виктор.
— Акимов! А откуда вы… Ой!
Тут Славик заметно побледнел, попытавшись отцепиться от мужчины, но деревянные пальцы отказывались слушаться.
— Милейший, — Виктор взмахом руки подозвал официанта. — Бутылку водки нам, пожалуйста!
Одной бутылкой все, конечно же, не обошлось.
***
Виктор проснулся рано. За окном еще было темно, а тянуться до мобильного не хотелось. Он лежал, глядя перед собой в потолок, а сбоку, прижавшись лохматой макушкой к его ребрам, посапывало маленькое чудо. Рука паренька лежала на талии Вика, он все еще цеплялся за него, как вчера. Вик прекрасно помнил, что произошло прошлой ночью, когда они, надравшись на зло своим несчастьям, пьяные пошли орать под окнами квартиры его друга, как кидались снежками, пока полностью не промокли, как они раздевались дома, жались друг к другу, чтобы быстрее согреться, жаркие поцелуи, не менее жаркие стоны…
Виктор поднял руки и провел ими с нажимом по лицу. Как же все так произошло? Он легонько потянулся, чтобы не разбудить Славу, и откинул руку вверх, второй приобняв паренька. Рука наткнулась на что-то мягкое и теплое на подушке, что отозвалось недовольным шипением. Ах, да. Еще они завели кота.
