sorry, richie.

      у ричи очень холодные руки. а ещё губы, тело, и сейчас, эдди кажется, что весь тозиер остыл. на его лице больше не сияет улыбка, а вечно открытые, спрятанные за толстыми линзами очков глаза, закрыты. закрыты, наверняка, навсегда. каспбрак никогда не думал, что потеряет его так легко. просто даст вот так вот уйти, не находясь рядом. в горле стоит мерзкий ком, а по щекам, из красных, опухших из-за слёз глаз идут солоноватые дорожки. он не вскрикивает, когда через руку начинает пробиваться цветок—яркий тюльпан, те самые, которые всегда любил несносный ричи. кожа горит огнём, пока по всему телу разползаются ростки. каспбраку почти не больно, он гладит большим пальцем щёку тозиера, путается пальцами в кудрях, понимая, что это последний раз, когда он сможет сделать это. горло давит, вокруг ног и по рукам вьются зелёные, совсем свежие цветы, только-только, несмотря на темноту распустившиеся. эдди не обращает внимания на них и тогда, когда около глаза, совсем близко, появляется большой цветок, с горящими огнём, ярко-красными лепестками. “you're getting wild tonight you wanna cross this line i can see in your eyes that you wanna be mine” неудачники в течение трёх дней помогают эдди срезать цветы, бережно складывая их в большое ведро. и каждый раз смотря на них, позвоночник морозило, а каспбрак... решил, что лучше идти дальше, только вот. как идти дальше без ричи он не знал.