Что бы ни случилось...

      Это был последний весенний месяц, однако солнце на безоблачном небе уже начинало греть совсем по-летнему. В такую погоду мало кто хотел оставаться в маленькой и тесной комнате и каждый спешил на улицу, насладиться теплыми лучами и вдохнуть полной грудью свежего воздуха, разбавленным сладковатым запахом цветения. Обычно после обеда, воспитанники интерната «Семейное гнездышко», выбегали во двор, чтобы отдохнуть от скучных уроков и просто беззаботно поиграть со сверстниками. В такие моменты в самом здании становилось тихо и почти безлюдно и только пару воспитателей и нелюдимых одиночек, предпочитали отсиживаться где-нибудь в укромном месте приюта.       Одним из таких детей был Саймон Кейс. В этот день, как и во все предыдущие, он вновь оставался в спальной комнате и лишь изредка выглядывал в окно, будто высматривая кого-то на улице. Мальчику только недавно исполнилось шестнадцать, но с каждым днем он все больше и больше понимал, что его вряд ли возьмут в новую семью. Поэтому он тихо недолюбливал тех детей, которых могли забирать на выходные или каникулы. Кейс сторонился шумных компаний и его редко интересовало общение со сверстниками, но в его жизни был лишь один человек, которому он мог доверять полностью.       Хорэйс Найтли — паренек-одногодка, который попал в приют в тот же день и по той же причине что и Саймон. В юном возрасте им обоим удалось избежать смерти, и это несчастье стало одной из причин для их крепкой дружбы. В их небольшой компании из двоих человек Хорейс был прирожденным лидером. Физически развитый, импульсивный, слегка нагловатый подросток, который решал дело не словами, а кулаками. И, несмотря на свой довольно сложный характер, мальчишка все же мог быть верным и надежным товарищем, за спиной которого прятался слабый и робкий Кейс.       Никто точно не помнит, с чего началось их общение, однако школьники всегда старались проводить свое свободное время вместе. Но Найтли уже давно вырос из того наивного детского возраста и порой попадал в ситуации, когда нужно было выбирать между дружбой и очередной влюбившейся в него девчонкой. И Саймон всегда относился к этому с пониманием и не вмешивался в личные дела давнего товарища, пока тот сам не затронет эту тему или не будет спрашивать советы.       Так произошло и в этот раз. Сразу после занятий, Хорэйс пропал из виду, напоследок предупредив, что будет очень и очень занят. И его друг вновь остался наедине со скучной книжкой и удручающими мыслями.       — Дурак, — недовольно буркнул Саймон себе под нос и в очередной раз выжидающе выглянул на улицу. Под окнами резвились ребята разных возрастов, однако Найтли среди них не наблюдалось. Школьник вновь вернулся на свое место, в очередной раз поправляя свою длинную челку. Его темные непослушные волосы отросли почти до плеч, но по какой-то причине Кейс их не подстригал, несмотря на то, что они могли ему мешать.       — Да ну, к черту это все! — внезапно дверь небольшой спальни резко распахнулась и с грохотом ударилась о стену. В проеме стояла знакомая смуглая фигура товарища. Хорэйс выглядел очень разгневанным, о чем свидетельствовали его насупленные широкие брови, опущенный взгляд и тяжелое дыхание. Даже коротко стриженый «ежик» из темных смоляных волос был небрежно потрепан.       С таким же грохотом мальчишка закрыл дверь и пару раз сильно пнул её ногой. Продолжая ругаться себе под нос, Найтли плюхнулся на кровать, не заметив присутствия друга в комнате.       — Что-то произошло? — тихим голосом поинтересовался Саймон и сразу же словил на себе злобный взгляд темных глаз товарища.       — Да все прекрасно! Меня просто в очередной раз кинули, — рыкнул мальчишка в ответ.       Личные отношения Хорэйса стали одной из частых проблем в его жизни, и естественно все, что его могло беспокоить, сразу же выкладывалось верному другу. Кейс не имел ни малейшего желания ввязываться в это дело, однако верно выслушивал все, что ему говорили, и изо всех сил пытался поддерживать несчастного паренька. Саймон бесшумно выполз из своего угла, перебрался на кровать соседа и так же тихо сел рядом с расстроенным, из-за расставания, школьником. Он знал, что Найтли, даже в порыве гнева, ничего ему не сделает и скорее сам расшибётся об стену, чем подымет руку на человека, которого считал самым близким и родным.       — Она мне сказала, что я очень грубый и, похоже, вообще не понимаю, как себя нужно вести с девчонками. Хотя пару недель назад сама предлагала встречаться, — Хорэйс продолжал свою тираду, полную возмущения и горечи. — Какие же они все странные.       — А что ты сделал не так?       — Да если бы я знал! Хотя, какая теперь, к черту, разница, — обиженно надул губы парень и отвернулся к стене. Несмотря на то, что ему все же стукнуло шестнадцать, где-то в душе Найтли оставался все тем же ребенком, который расстраивался, когда он не получал того, чего хотел.       Возникла пауза. Кейс не понимал, что же все-таки произошло на той злосчастной встрече и одновременно не имел ни малейшего понятия, как вывести друга из этого состояния.       — Давай я сыграю роль твоей девушки на свидании, — с уст Саймона прозвучало весьма неожиданное предложение. Как это поможет — мальчишка и сам не понимал, но решил довериться своей интуиции. Хорэйс не ожидал такого поворота событий и, вскинув одну бровь, с удивлением посмотрел на товарища. Да, его друг всегда выглядел слегка женственно — фарфоровая бледная кожа, хрупкое телосложение, широкие бедра, мягкие длинные волосы, которые касались острых плеч. Образ дополняли медово-карие глаза с длинными и пушистыми ресницами. И, к большому сожалению, его миловидная внешность часто становилась причиной насмешек со стороны одноклассников. Юный Кейс, никогда не мог постоять за себя, так как не отличался никакими физическими навыками. Зато Найтли, словно верный рыцарь, готов был порвать любого, кто мог причинить вред напарнику, на мелкие кусочки.       Но сейчас же ситуация складывалась очень абсурдно и мальчишка только недовольно хмыкнул.       — Тебе не нравится эта идея? — заметив, что брюнет не особо рад, Саймон неловко затеребил рукав своей голубой футболки и отвел взгляд куда-то в сторону. Парень закусил нижную губу, и весь его внешний вид говорил о том, что он вот-вот готов был заплакать.       — Прости, это все что я могу предложить. Больше я не знаю как помочь тебе…       — Ладно, ладно. Только не делай такое жалкое лицо. Смотреть прям не могу на него, — Хорэйс недовольно ворчал, осознавая, что его вновь втянули в какое-то довольно подозрительное дело.       — Мне кажется, так нам будет легче понять, что и в какой момент идёт не так, — немного волнующимся голосом произнес Кейс, вставая с кровати и призывая Найтли сделать тоже самое. В маленьком помещении спальни было не так много места, однако мальчишкам удалось отыскать свободный угол, где они вдвоем могли свободно двигаться.       — Итак, ты на свидании и в первую очередь ты должен взять её за руку… — и Хорэйс в ту же минуту, как послушная марионетка, выполнил указание. В его большой ладони с легкостью уместилась маленькая и хрупкая кисть Саймона. Шершавые руки согревали теплом и дарили спокойствие, от чего мальчишка не сразу мог что-то сказать.       — Это ты так со мной можешь здороваться, а к девушкам нужен другой подход. Аккуратнее и нежнее…       — И когда это ты стал таким большим специалистом, — возмущенно цыкнул Найтли. Парню не особо нравилось, когда ему указывали и раздавали советы. Однако, он попросту не мог противиться человеку, которому доверял большую часть своей жизни и ему оставалось лишь слегка язвить в ответ, пытаясь хоть как-то расслабиться.       — Не отвлекайся и возьми мою руку так, как я тебе говорю!       Странная игра продолжалась. Хорэйс, с тяжёлым и обречённым вздохом, вновь послушался. В этот раз школьник действительно старался взять товарища за руку более нежно, представляя, что он действительно на свидании с какой-то красавицей-одногодкой. Как только их пальцы сомкнулись в замок, Кейс почувствовал лёгкий холодок, пробежавшийся по спине. Ситуация стала очень неловкой. В возникшей тишине можно было лишь различить спокойное и ровное дыхание мальчишек и шорох ветра, который бродил по полупустой комнате. Конечно, будучи маленькими детьми, друзья часто держались за руки, но этот момент сейчас выглядел по-особенному и не наивно. Найтли ощутил, как еще не согревшиеся подушечки пальцев его товарища мягко коснулись ладони.       — В этот раз определённо лучше, — нарушил тишину Кейс, продолжая разыгрывать свою сценку. — Какие комплименты ты говоришь своей девушке?       — Чего?       — Комплименты. Ты должен рассказывать, что тебе в ней нравится, — мальчишка почувствовал, что проблема Хорэйса как раз начиналась на этом моменте, поскольку тот как раз уставился на своего друга удивленным взглядом.       — И как же им сказать, что мне нравится их задница и грудь, так чтобы они не обиделись, — возмутился темноволосый, и с хрустом накренил свою голову вправо, разминая шею. В ответ послышался лишь смешок, который с каждой секундой перерастал уже в звонкий смех.       — Почему-то я знал, что ты это скажешь, — продолжал хохотать Саймон. Он старался прикрывать рот свободной рукой и держаться серьёзным изо всех сил, но подрагивающие плечи выдавали его с головой. Напряжение между двумя школьниками немного спало и разыгрывание странной сцены уже больше походило на их обычную дружескую беседу.       — Помимо определённых частей тела тебе обязательно должно нравиться что-то ещё. Какая-то мелочь, будь то даже родинка на пояснице.       — В смысле. Что я должен говорить-то?       Ситуация могла зайти в тупик уже на старте, поскольку Хорэйс искренне не понимал, что от него требуется. Парнишка не отличался особой сообразительностью, поэтому на простых вопросах его можно было застать врасплох. Единственное, к чему он относился более-менее серьёзно — шахматы. Школьник уже не помнил, почему выбрал именно эту игру, а не подвижный футбол или другой активный вид спорта. Но его буквально завораживало это маленькое черно-белое поле битвы с четкими прописанными ролями для каждой фигуры. Только точность и слаженность собственных действий могли привести к главной победе. А Найтли, как человек стремящийся к лидерству во всем и вся, не мог не получать удовольствия от каждой игры, где мог застать противника врасплох каждым просчитанным ходом. Он научил этой игре и своего верного друга, чтобы иногда коротать вечера за партией в шахматы и отвлечься от всех негативных мыслей. Однако, не смотря на смекалистый ум и логику, Хорэйс мог валиться на простых вопросах. Предугадывать в реальной жизни для него становилось слишком сложной задачей.       — Как бы тебе это объяснить… — мысли в голове Саймона хаотично метались, но не могли собраться ни в один дельный совет. Вдруг в голове, словно что-то щёлкнуло, но эта идея была настолько безумной, что первое время мальчишка не решался её высказать.       — А что если, ты будешь называть то, что тебе нравится во мне? Говори все то, что бросается в глаза, а потом ты поймешь, как действовать дальше, — и, прикусив свою губу, прибавил. — Наверное…       Найтли многозначительно почесал свой затылок, медленно переваривая все те слова, что услышал. Он видел своего друга каждый день на протяжении шести лет, если не больше, однако, никогда не задумывался о том, что в нем было красивого, или наоборот.       — Ну, допустим, — пробормотал мальчишка и неловким быстрым взглядом посмотрел на стоящего напротив приятеля. Когда он успел так близко подойти, оставалось загадкой, поскольку Саймон, двигаясь легко и бесшумно, был мастером внезапных появлений из «ниоткуда». — Мне нравятся твои глаза.       — Этого слишком мало.       Снова быстрый взгляд и какое-то бурчание под нос.       — Они у тебя очень красивые, — наконец-то выдавил из себя Хорэйс, слегка смущаясь от этой фразы. Говорить подобные слова парню, да еще и другу детства, было очень сложно. С каждой минутой мальчишке становилось неловко от этой ситуации. Саймон же, наконец-то отпустил руку товарища и резким движением развернул к себе лицо Найтли. Бледные ладони легли на порозовевшие от волнения щеки.       — Смотри прямо на меня и продолжай говорить. Это не твои шахматы и твой расчет не поможет, — после этой фразы, Кейс плавно прошёлся мягкой ладонью по загоревшей шее, спускаясь к широкой груди друга, и бесцеремонно тыкнул пальцем в область сердца. — Попробуй ещё раз.       Расстояние между парнями медленно сокращалось, от чего ситуация становилась еще более неловкой. В легких резко стало не хватать воздуха и Хорейс задышал громче. В тихой комнате можно было услышать, как волнительно бьются сердца у обоих мальчишек. Успокоить нахлынувшие эмоции было тяжело, а слова хаотично путались в сознании, отчего сфокусировать свой взгляд на чем-то одном казалось просто невозможным. Саймон волновался не меньше, чем его друг, но пытался не подавать виду и покорно ждал ответа.       — Твои глаза, — нарушил тишину Найтли, вспомнив с чего начал свой монолог. В этот момент он действительно смотрел в них намного дольше обычного. Школьнику показалось, что он видит совершенно другого человека перед собой, во взгляде которого, помимо волнения, читалась забота, сочувствие и эта наивная дружеская привязанность. Интересно, это всегда так было или Хорэйсу просто не доводилось замечать? Но вслух, почему-то произнес совершенно глупое и банальное сравнение. — Твои глаза похожи на золото, потому что они сияют.       Вместо ответа последовал медленный кивок Саймона. Мальчик побоялся нарушить такой момент любым словом, тем более, когда его напарник потихоньку начал делать успехи. Тонкие губы слегка дернулись и расплылись в доброй улыбке.       — Мне нравится, когда ты улыбаешься. Почему-то на душе становится так спокойно и легко, — тут Найтли ни разу не врал. Он внезапно вспомнил все трудные моменты, что пришлось пережить ему в интернате. И все это время с ним находился такой добродушный и слегка робкий приятель. Когда люди знакомы долгое время, то мелочам всегда не придаётся никакого значения. Тоже самое понял и брюнет, когда вновь увидел добрую улыбку, сопровождающую его большую часть жизни. Постепенно парень избавлялся от странного и бушующего волнения, привыкая рассматривать мягкие черты знакомого ему лица. Взгляд упал на выбившуюся темную прядь волос, которая лежала неровным зигзагом на лбу.       — Можно? — Хорэйс медленно протянул руку к лицу Саймона, пытаясь поправить непослушную прическу. Кейс, по всей видимости, не совсем понял, что собирается сделать его друг, поэтому резко отпрянул, как только почувствовал прикосновение к голове. Мальчишки внезапно замерли, испугавшись, что сделали что-то не так. Однако, после неловкой паузы, молчаливый товарищ сам потянулся навстречу большой теплой ладони, словно ластящаяся кошка. Он редко позволял такие нежности с собой, но сейчас почему-то именно этого хотелось.       — Надо же, твои волосы действительно очень мягкие, — Найтли уже не задумывался о красоте слов. Он просто говорил первое, что приходило в голову, пока плавно и медленно перебирал шелковистые пряди в своей руке.       Саймон издал тихий смешок. По всей видимости, он хотел как-то пошутить, но вместо этого лишь шевелил губами, словно рыба, оказавшаяся без воздуха.       — Обними меня… — наконец-то полушепотом произнес парень, заглядывая в темные глаза своего друга. Хорэйс даже не заметил, когда Кейс успел мягко опустить тонкие кисти на его плечи и как расстояние между ними значительно уменьшалось. Брюнет понимал, что сейчас от него требуют не дружеских объятий с похлопыванием по плечу или спине, как это было обычно между товарищами. Руки сами опустились к пояснице, нащупывая тонкую талию, которая была вечно скрыта за бесформенными длинными футболками и куртками.       В раннем детстве мальчишки не редко купались или принимали душ вместе, но становясь старше, эта процедура постепенно начала смущать обоих. Они отворачивались к стенке, скромно потупив взгляды и предпочитали не разговаривать друг с другом в этот момент. Саймон каждый раз, словно девчонка, полностью обматывался большим полотенцем, обнажая лишь свои острые плечи и худую шею, спешил скрыться в раздевалке.       Теперь же он, такой весь беззащитный, стоял напротив и позволял с собой делать те вещи, которые не положены даже лучшим друзьям. Лишь изредка легкое подёргивание губ и красные щеки выдавали волнение Кейса. Да что уж там говорить. Не один он чувствовал себя странно в сложившейся ситуации.       — Поцелуй… — горячее дыхание внезапно обожгло смуглое ухо Найтли.       — Что? — парень просто не мог поверить тому, что услышал и уже хотел списать все на разбушевавшуюся подростковую фантазию.       — Поцелуй, — все тем же шепотом, но уже менее уверенно повторил Кейс. — Обычно так делают на свиданиях? Ты в любой момент сможешь оттолкнуть меня. И я не обижусь, потому что мы все равно останемся друзьями. Ведь так?       Школьник даже не знал, что сказать в ответ и лишь молча стоял, колеблясь принять одно из самых важных решений. У него был вариант прекратить это прямо здесь в сию же секунду, просто отказав. С другой стороны — никаких последствий не будет и все снова может вернуться на круги своя, если он все же выполнит последнюю просьбу. Их дружбу не смогли разрушить самые печальные события в их жизни, значит и сейчас ничего страшного не должно произойти.       Найтли нерешительно приблизился к выжидающему Саймону. Сердце в груди колотилось как умалишенное, заглушая все мысли нервным стуком в висках. Осторожно и почти невесомо он дотронулся к чужим губам, обдав их тёплым сбивчивым дыханием. Плечи Кейса слегка дрогнули, но отталкивать от себя друга он не собирался. Это было так странно и непривычно, от чего он сам пожалел о своем желании, но что-то внутри требовало большего и этого хватало, чтобы позабыть все сомнения и страхи.       Не встретив никакого отказа, Найтли сильнее прижался к мягким, полуоткрытым губам. Касание вновь получилось очень быстрым и резким, больше походящее на невинный детский поцелуй. Однако почти сразу парень ощутил как его друг сам потянулся за новым и он уже не против был ответить на еще один.… И еще.… И еще. Мальчишки почти минуту просто стояли, почти по-детски легко целовали друг друга, боясь перейти эту границу к более запретным и взрослым вещам. Внизу живота начало странно и одновременно приятно тянуть и это чувство ещё больше глушило всю раннюю неуверенность. Их глаза были плотно закрыты и каждый боялся ненароком встретиться взглядом во время их странного действия. В голове появилось странное и постыдное желание — забраться под чертову одежду и изучить каждый миллиметр хрупкого тела, стоящего напротив.       В отличие от своего товарища, Найтли был немного опытен в любовных делах. Первый поцелуй у него украли еще в пятнадцать лет, а на шестнадцатилетие он по секрету хвастался, что уже не девственник. Однако, несмотря на это, в серьезных отношениях ему не очень везло, и все свидания заканчивались через несколько дней, по той причине, что Найтли просто был чересчур груб в общении с девушками. А вот Саймон оставался чистым и невинным дитём, по сравнению с товарищем. Мальчишка не особо любил заводить новые знакомства и всегда держался рядом со своим верным защитником. Нет, он вовсе не был обделен женским вниманием. Некоторые девочки даже пытались признаваться ему в любви, однако Кейса, по всей видимости, не сильно волновало.       Наконец-то Хорэйс чуть более решительно накрывает тонкие губы товарища своими. Саймон же отвечает слишком боязливо и неумело, но с такой отчаянной нежностью, прижимаясь всем своим хрупким телом к груди брюнета. В голове не оставалось ни единой здравой мысли, все смешивалось в мутном пьянящем дурмане. Волна странных импульсов проходит сквозь вены и капилляры и с каждой минутой бьет, словно током. Кейс чувствует, как друг нерешительно мнет его футболку и все же одна теплая ладонь ложиться на плоский живот, вызывая очередной «разряд».       Найтли уже настойчивее проникает в чужой рот, сплетаясь с влажным языком Саймона и поцелуй становится более страстным и в какой-то степени развратным. Кейс дрожит еще больше, но со всей силы впивается пальцами в плечи напарника. Он буквально задыхался без новых касаний и всем нутром ощущал, что его друг чувствует тоже самое.       В этот момент время будто бы остановилось во всем мире. Любой шум заглушало частое сердцебиение обоих парней, бившееся почти в унисон. Это уже не проходило на ребяческую забаву и было так неправильно, но останавливаться и отступать уже слишком поздно. Прикосновения к телу буквально обжигали бледную кожу Саймона и от этого нового и незнакомого чувства подкашивались ноги. Дрожащие руки небрежно, прерывисто касались плеч, шеи, быстро прошлись по темному ёжику волос и обхватывали пунцовое лицо своего товарища, притягивая к себе как можно ближе и углубляя поцелуй. В ответ Хорэйс слегка прикусывал и без того распухшие губы, буквально срывая с них лёгкий и приглушенный стон.       Мальчишки уже потеряли счёт времени. Сколько они уже так целовались? Минуту? Две? Вечность? Не похоже, чтобы это кого-то беспокоило. Только едва различимые детские крики с улицы постепенно стали возвращать к реальности. Они все еще находились в спальне интерната и любой, случайно зашедший, мог увидеть довольно странную картину. К тому же, постепенно воздуха в легких становилось меньше, а дышать было труднее и с шумным вздохом им пришлось прервать свой затянувшийся поцелуй. Все так же, не открывая своих глаз, парни поспешили отойти друг от друга. В воздухе витало напряжение, которое они боялись нарушить, прямо как в тот раз, в самом начале. Однако тогда никто не предполагал, что глупая шутка может зайти так далеко. Найтли с опаской подымал веки и к нему постепенно приходило осознание произошедшего. Меньше всего хотелось видеть перед собой слишком знакомую фигуру.       — Можно мне просто сказать, что ты справился с заданием и больше никак это не комментировать? — чуть-чуть сбиваясь, пробормотал голос, раздавшийся откуда-то из-за угла. По всей видимости, приятель так же был сильно смущен и пытался скрыться из виду, где-то в глубине комнаты. В тусклом углу спальни виднелся едва различаемый силуэт, сидевший на кровати, поджав колени. Он усердно прикрывал лицо какой-то книжкой, чтобы скрыть свои раскрасневшиеся щеки и искусанные губы.       Хорэйс молча кивнул, хотя он не был уверен, что Саймон увидел это из-за огромного томика в руках.       — Тогда ты можешь идти, — мальчишка все понимал без слов и старался не поднимать волновавшую тему. Однако его голос звучал не так уверенно и громко, как вначале собственной затеи. — Если Патрисия будет меня искать — скажешь, что мне нездоровится и я буду здесь до вечера.       Найтли, что-то «угукнув» напоследок, поспешил лишь покинуть комнату. Оставшись наедине со своими мыслями, Кейс беспомощно обхватил голову руками, пытаясь успокоить быстро колотящееся сердце.

***

      После этого странного события отношения школьников стали слегка натянутыми. Прежние товарищи боялись смотреть друг другу в глаза и даже оставаться наедине было как-то неуютно. Хорэйс не мог заставить себя хоть как-то пересилить это странное чувство неловкости и страха, чтобы вновь поговорить со своим другом. Однако, слова просто застревали в горле, а в голове проскакивала та смущающая картинка. Саймон и вовсе ощущал себя виноватым в этой ситуации, так как сам предложил безумную идею и поддался странным чувствам. С того момента прошла целая неделя и эдакая «игра в молчанку» только напрягала. Патрисия Роланд, одна из молодых, но довольно опытных, воспитательниц группы, только удивлено разводила руками. Уж очень странно вели себя её сиротки, но на мальчишескую сору это было вовсе не похоже. Поговорить с ребятами тоже не удавалось, поскольку Хорейс, управляемый подростковыми эмоциями, только грубил или фыркал в ответ, а застенчивый Кейс повторял, что все хорошо.       Ситуацию, каким-то неведомым образом, спасли шахматы. Найтли знал, что его товарищ не сможет отказать в игре при любых обстоятельствах и в этот раз он действительно не прогадал. Стоило только пошуметь коробочкой с деревянными фигурами, как за спиной появился знакомый силуэт в мешковатой куртке. Саймон, все так же не проронив ни слова, уселся за столик, где мальчики обычно сидели вместе. Робкий паренек пару минут неуверенно мялся и прикусывал свои тонкие губы, все еще боясь что-то сказать вслух.       — Ты же не ненавидишь меня. Правда? — лицо прикрывала темная длинная челка, не давая собеседнику заглянуть в свои испуганные медовые глаза.       — Дурак что ли? Ты мой лучший друг! — Хорэйс слегка стукнул Кейса черно-белой коробочкой по голове. — К тому же, что ты делать-то будешь без меня?       Школьник сложил свои руки на груди и горделиво поднял свою голову, чем вызвал тихий смешок собеседника. Излишняя самоуверенность Найтли была лишь отвлекающим маневром, чтобы хоть как-то начать разговор и это, на удивление, сработало. Весь вечер мальчишки обсуждали все события за неделю так, словно не виделись друг с другом несколько месяцев. В стенах приюта снова зазвучал детский звонкий смех, от которого на душе становилось немого легче и спокойнее. Странная стена недопонимания медленно рушилась по кусочкам, и дружба двух сироток возобновилась с новой силой.       За окном уже смеркалось и воспитатели групп норовили загнать разбушевавшихся подростков по своим спальням и заставить их лечь спать. Дети ворчали, убегали и всячески нарушали строгие правила, поэтому процесс затягивался. Саймон и Хорэйс не обращали внимания на возникший балаган. Они давно сидели в своей спальне, наблюдая за тем, как госпожа Роланд багровеет от гнева, пытаясь отчитать очередного хулигана за непослушание.       — Обещай мне, что мы навечно останемся друзьями. Что бы ни случилось, — прошептал Найтли, пока на них с товарищем не обращали внимания.       — Обещаю, — Кейс уверенно кивнул и пожал теплую смуглую руку.