Воспоминания о тебе.

      Проезжая по городу, разглядывая витрины магазинов, наблюдая за прохожими и всматриваясь в рекламы на фасадах зданий, я понимаю, что всё меняется. Всё склонно к изменчивости, и это, пожалуй, лучшее, что может быть. Так я считаю, разумеется, не безосновательно. Припарковавшись на стоянке и пройдя пару метров, я зашёл в магазинчик, привлёкший моё внимание к себе. Рассматривая его стены и товар, я вспомнил, что раньше на этом месте была пекарня, с невероятно вкусными дынными булочками, за которыми я забегал рано утром и после школы. Сейчас на том месте, где был выставлен прилавок для них — висит зеркало, смотреть в которое, не боясь собственного отражения, уже нормально для меня. Но я ведь не всегда таким был. Представить, что это действительно так — легко, но вот представить, что я не стал бы таким, какой я сейчас — для меня уже трудно. -Тецуя! Хей, Тецуя, поделишься после урока конспектом? Мне лень записывать. — противный голос, так называемого одноклассника, снова жужжит под ухом. -А? Д-да, хорошо. «Типичное утро каждого дня» подумалось мне. В каждой школе Японии во всех классах существует иерархия, и, разумеется, моя школа не стала исключением. Коротко о ней. Верх пищевой цепочки — богатенькие детишки. Учителям плевать, как эти дети учатся, лишь бы за обучение платились деньги. Второй уровень верхушки — отличники. Типичный класс, существующий везде. Даже если твои родители небогаты, тебя всё равно любят учителя, как надежду школы. На них и заканчивается верхушка, начиная средний уровень, возглавляют который — зубрилы. Как правило, они корпят над учебниками и день и ночь, таскают тетрадки с формулами всюду, разве что не дрочат на них. Оценки варьируются от 4 до 5 баллов (Ни в коем случае не ниже!). Однажды я видел, как девчонка-зубрила получила 4- и упала в обморок. За ними следуют лентяи — списывальщики, получающие такие же оценки, как и зубрилы. Дальше — самый низкий и последний уровень. Можно долго и непонятно описывать тех, кто здесь собрался, но я скажу коротко и ясно — лохи. Нет, это не зануды и дрыщи в очках и замызганной одежде. Лохи — потому что не богатые, не отличники, не зубрилы и не списывают. В общем, потому, что так сказал верх пищевой цепочки и с ними все согласились. Спросите, куда определён я? Меня зовут Кисе Рёта и, разумеется, я в классе лохов. «Терпеть не могу всех этих батанов и заучек» думаю я, фырча себе под нос и злясь, сам не понимая на что. Может, потому что дынные булочки были распроданы, может потому что наступил в лужу перед зданием школы, а может, потому что в который раз слышу это тихое «Д-да, хорошо» и не могу ничего сделать. Вздохнув и переведя взгляд на парнишку, сидевшего впереди меня, я вперился взглядом в его макушку. Куроко Тецуя, отличник. Несмотря на все предрассудки и деление класса на части, находясь в верхушке, каким-то образом умудрился попасть в самые низины. Хотя, похоже, что ему всё равно, а может, и нет. За этим безразличным взглядом невозможно понять вообще ни черта. -Почему ты не можешь отказать им? — пнув его стул ногой из-под парты, спросил я. Готов поклясться, что он подпрыгнул на месте от неожиданности. Смотря, как он поворачивается ко мне, я мысленно готовился увидеть его лицо. Что в нём странного? Ровным счётом ничего. Только вот оно всегда казалось детским, и, может, немного девчачьим, из-за чего и есть все его беды. Учась вместе с начальной школы и каждый раз попадая в один класс, я начал думать, что это моё предназначение — видеть издевательства над ним. В начальной школе всё было безобидно. Мальчики всегда добавляли к имени Тецуи какие-либо приставки или суффиксы, исправляя имя на девчачье. Девочки же приносили с дома бантики и делали ему разные причёски. Я же просто придумал сам для себя прибавлять к его фамилии «-ччи» или «-ушка», мысленно проговаривая это, так как ни разу не осмеливался с ним заговорить. Он жил в той же стороне, где и я, и так же заходил за дынными булочками, но только один раз — после школы. Имея привычку скупать всё, я смирился и начал оставлять ему две-три штучки. В начале средней школы, он съехал с семьёй в другой дом, в противоположной стороне и поэтому все дынные булочки вновь стали принадлежать только мне. Почему-то я решил, что могу поделиться ими только с ним и скупал действительно каждую. Какого же было моё удивление увидеть его на церемонии поступления, а тем более в моём классе. На этот раз его детско — девчачье личико привлекло только мальчиков, которые часто норовили принести из дома наряды сестёр и нарядить Тецую в них. Я понимал, что дело принимает нешуточные обороты и мне это не нравилось, но поделать я всё так же ничего не мог — проклятая неуверенность сковывала всю браваду моих мыслей изнутри. Сейчас же, находясь в старших классах, я думал, что всё прекратится, но теперь проявилась другая его черта — ум. Именно поэтому теперь все его тюкают, требуя списать домашку или же конспект и каждый раз я слышу это, уже успевшее надоесть, «Д-да, хорошо». -Кисе-кун, ты напугал меня. Я не услышал вопроса, не мог бы ты повторить? –этот тихий голос, не смевший нарушать тишину никак не сочетался с выразительностью и яркостью голубых глаз и волос, готовых буквально разрезать своим существованием всех и каждого. Сколько бы я не готовился, а привыкнуть никак не могу. -Спрашиваю почему не можешь их отшить. Они же надоедают. Даже мне уже надоели, хоть я ничего и не делаю. -Ну, а что плохого в помощи? Мне пока не мешают их просьбы, так что это лишний раз сделать хорошее дело и поставить себе стимул. — лёгкая улыбка проскользнула на его губах. — Если хочешь, я могу помочь и тебе, Кисе-кун. -Пха! Помочь мне.что это вообще за такое? Это ты тут нуждаешься в помощи, дитя сердоболия! Вот ещё. — пробивая стенку лёгкими ударами кулаков, я всё прокручивал и прокручивал его слова в голове, каждый раз вскипая новым жаром изнутри. Встав с кровати и пройдясь к шкафу, я открыл левую дверцу, заглядывая в зеркало. Перед моим взором стоял худой парнишка, с золотистыми волосами и карими глазами, ничем не примечающийся и легко теряющийся в толпе. Мой гардероб сплошь набит фиг пойми какой одеждой, по типу бесконечных бесформенных толстовок, свитеров, футболок и джинс. Единственное, что выделялось на всём этом фоне, да и вообще шкафу –форма с эмблемой нашей школы, название которой так гордо произносит учащийся. «Я могу помочь и тебе».- Твою мать! Я снова вспомнил его слова. — переведя взгляд под кровать, где лежала забытая всеми, умирающая в пыли гантеля — атрибут любого взрослого парня (как считают родители), я чувствовал, как новый воспламеняющийся жар мне уже не утолить простым стуком в стену. Переодевшись в спортивный костюм, ну или сборную солянку, напоминающую его, я вышел из комнаты. -Сынок, ты куда так поздно? Темень на улице. — мама, как всегда хлопочущая по кухне, в этот раз протиравшая несчастный стеклянный стакан, который того гляди скоро прохудится от частых протирок, посмотрела на меня. -На пробежку. Не волнуйся, ма, со мной всё будет в порядке. — захлопнув за собой дверь, я решил лёгкой трусцой направиться в парк. Планы, конечно, хорошие, но уже на сотом метре меня одолела одышка и я, было подумал вернуться домой, как вдруг мой мозг начал разрезать этот тихий невзрачный голос, произносивший фразу «Помочь тебе». — Нееет, так просто я не сдамся.       Сначала, слова Куроко стали для меня отправной точкой, с которой я начал и не собирался слезать. В поте лица каждый вечер я пробегал определённое количество кругов. Задыхаясь и чуть ли не валясь с ног, я ставил личные рекорды, вскоре вовсе перестав замечать усталость при беге. Приходя домой и, смотря на себя в зеркало, я замечал, как мало-помалу меняюсь. Затем, сам Тецу стал для меня стимулом. Я смотрел за ним в школе, наблюдая кто и как с ним обращается, где-то пытаясь помочь, получая благодарность в ответ. Казалось бы, что всё хорошо, но я вновь и вновь слышал это тихое «Хорошо, я сделаю».       С момента начала моих пробежек прошло три месяца. Постепенно я начал усиливать руки и качать пресс. Просыпаясь каждое утро со свинцовыми конечностями, я мысленно прощался с мамой, папой и соседским котом. Почему с ним? Ну, он милый. Переступая вход в ворота школы, я сразу поднимал взгляд вверх, чтобы посмотреть пришёл Тецу, или нет. Почему-то видя его, мирно сидящего на своём месте у окна, мне самому становилось спокойнее. В этот раз его не было и это немного напрягло. Быстро переобувшись и поднявшись вверх, получая замечание от дежурного учителя за бег по коридорам, я метнулся в класс. Знаете эту странную атмосферу, когда что-то произошло и все об этом знают, кроме тебя? Сейчас была именно такая. Часть мальчиков отсутствовала, кучка девчонок о чём-то шептались в углу, другие же безразлично смотрели в свои тетради. -Что случилось? — ставя сумку на парту, обратился я ко всем, но меня будто не слышали. –Ты, которая с косичками, ты же больше всех тут трепишься. Что произошло? До урока 3 минуты, а часть класса отсутствует. — несмотря на то, что я не знал (или просто не запомнил) её имени, я мог смело к ней обратиться. Так уж вышло, что мы с ней одноклассники ещё со средней школы. -Ты же помнишь причуды мальчиков из средней школы? –подойдя ко мне и тихо пролепетав, вдруг засуетилась она. -Их было много, какая из них? — атмосферка становилась гнетущей и мне это не совсем нравилось. -Ну, по поводу Тецуи. Один из наших ненормальных притащил с собой журнал, сам понимаешь, какого содержания. Девочки начали возмущаться из-за этих извращений и сказали, что расскажут учителю. Потом сказали, чтобы мальчики брали пример с Тецуи, и тут один парнишка вскрикнул, что девушка из журнала похожа на «нашего отличника». Разумеется, ему это не понравилось и он попытался возразить им, что в свою очередь не понравилось той кучке и они потащили его с собой. -Чё. почему же ты такая долгая, бл. — вовремя остановив себя на этой фразе, я рванул с места. Не зная, что где и куда бежать, я просто следовал по возгласам удивлённых учеников, которые слышались где-то впереди. Поймав себя на мысли, что народ столпился возле мальчишеского туалета, я прорвался туда. Картина маслом: Куроко возле окна, все его обступили и высказывают свои недовольства. Появившись только сейчас, я не совсем понимал, что они говорят, да и долетали до меня только обрывки фраз. -Ты и правда похож на девочку, Тецуя. Жаль, что только лицом. — противный смех одного из парней эхом разнёсся по комнате. -Да ладно вам, — выйдя из «строя» и подходя ближе к загнанной жертве, другой мальчишка потянул его за волосы ближе к себе. — Если нарядить в платье, то и трахать можно. -Ты чё такое говоришь? Сбрендил, что ли? — снова пара противных возгласов раздаётся эхом, но теперь всё моё внимание приковано к лицу Тецуи, которое по-прежнему не выражало ни единой эмоции. Единственное, что выдавало его страх — чуть подрагивающие кончики пальцев. -Теперь-то наговорились, девочки? — выходя из-за угла, за которым прятался, я пытался сделать вид, будто численное превосходство меня не волнует. -Ого, Рёта. Как страшно вдруг стало. — ядовитый сарказм и смешки — как раз то, чего я и ожидал. — Слышал, ты подал прошение о новой форме. Неужели ещё сильнее похудел? Не собираясь больше это терпеть, я без разъяснений вдарил ему в челюсть. Жестоко? Может. Зато доходчиво. Боль в костяшках слабо чувствовалась из-за резкого прилива адреналина, но всё же чувствовалась. «Надо бы грушу купить» пронеслось у меня в голове. Оглядев ошарашенных запугивателей и толпу зрителей, я лишь взял за руку того, за кем пришёл и последовал в класс. После этого ни меня, ни его не трогали.       Время шло. Мы с Курокушкой начали общаться теснее. Я начал приглашать его к себе домой, взамен получая такие же приглашения. Бросить пробежки не решил нужным, а даже наоборот, увеличил их. На второй год старшей школы я вступил в баскетбольный и футбольный клубы, в которых Курокушка стал менеджером. -Сегодня был трудный день, да? — прогуливаясь после тренировок до дома, я всё пытался растормошить Куроко, который был чем-то огорчён. -Полностью с тобой согласен. Хотя как менеджеру, мне не совсем этого понять, я лишь могу подавать напитки, рассказывать информацию. и вроде всё. — тяжёлый вдох от него служил приговором для меня. Я заметил, что моё настроение стало полностью зависеть от настроения этого мальчишки. Ах да, точно. Я воплотил свою выдумку называть его Курокушкой в реальность и не был побит. -Но это тоже для нас важно. К тому же, для всех ребят ты стал как мамочка. Тебе очень даже подходит эта роль. — положив ладонь на его голову, я слегка потрепал волосы, от которых тут же запахло чем-то очень приятным. Вдыхая этот аромат, я сам не заметил, как приблизился к его лицу почти влотную. — Ээм, это. — останавливая свою несвязную речь, из которой как я чувствовал сейчас родиться что-то нескладное, я посмотрел на него внимательней. Чуть сжатая ткань сумки в руках, поджатые губы и закрытые глаза.видя всё это, я невольно покраснел. — Ты, разве, не против? — слыша тихое недоумённое «а?», а затем смотря на покрасневшее лицо до видимой схожести с помидоркой, я схватил его за руку. Мне было не важно где и куда, главное — чтобы люди туда не совались. Завернув в одну из подворотней, я аккуратно прижал его к стене. — И как давно ты не против? — взгляд бродил по его лицу и каждый раз останавливаясь на губах, я сжимал пальцами бедро этого, как тогда мне казалось, хрупкого мальчика, сдерживаясь из последних сил. -Я не знаю точно. Может, с тех пор, как в средней школе мне кто-то начал подкладывать в шкафчик дынные булочки? — румянец на его щеках и лёгкая улыбка полностью лишили меня самоконтроля. Беря двумя пальцами его подбородок и задирая голову чуть вверх, я накрыл его губы своими, сминая их в поцелуе. Казалось, что сердце готово разорваться (ну, а поскольку я был уже вполне зрелым мальчиком, то и не только оно). Стараясь быть более нежным, я всё равно продолжал обнимать его за талию с такой силой, что казалось, сломаю. Выдыхая между чередой поцелуев, я окидывал его взглядом, каждый раз понимая, что хочу продолжения здесь и сейчас. (Заглядывая наперёд, могу сказать сразу, что моё «здесь и сейчас» случится не так уж и скоро). -.ать? — женский голос вырвал меня из воспоминаний, что, наверное, хорошо. Такие мысли очевидно отразились бы в моём организме. -Что простите? Я задумался. -Вы готовы выбрать? — рассматривая всё, что было выложено перед глазами, я вспомнил зачем пришёл.       Возвращаясь, каждый раз назад и вспоминая эту историю, я понимал, как обязан Тецу. Его слова стали для меня стимулом, а сам он — целью. Каждый раз я двигался к этой цели всё ближе и ближе, порой, не решаясь на что-то, оставляя на потом и набираясь смелости. Иногда мы грустили, хотя чаще смеялись. Благодаря ему я почувствовал уверенность в себе настолько, что стал моделью. Мне не страшно смотреть в камеру, и уж тем более, в зеркало. Помимо этого, я всё так же играю в баскетбол, а он всё так же, как и тогда, помогает и поддерживает меня. Нам по 27, мы вместе уже 12 лет. Приходя к этой цифре каждый раз, я всё ярче осознаю, что не пожалел о своём решении. Сейчас настал момент, пожалуй, последний в ряду событий, когда мне нужно ещё больше смелости, чем всегда. Я стал ближе к своей цели настолько, что уже не представляю себя где-то в другом месте. -Да, я решил. Вот это кольцо идеально подойдёт. — улыбнувшись девушке, я посмотрел на время. Вечер. Курокушка ждёт дома к ужину. Интересно, понравиться ли тебе мой «десерт», а, Куроко-ччи?