Trash and Debris

Я, жадно глотая прохладный воздух, лежал на холодном кафельном полу. Через слегка приоткрытую форточку пробирались капли дождя, которые тяжело падали мне на раскровавленное опухшее лицо, а затем стекали вместе с кровью на кафель, образуя небольшую лужицу вокруг моей головы, схожую с нимбом. Единственное, что во мне оставалось - это вера. Вера в то, что я захлебнусь кровью, образовавшей нимб. Или загнию, что было бы тоже не так плохо. Все что угодно, лишь бы она не увидела судорожно дрожащего, жалкого и никчемного меня. Легкие будто разрывало на части после каждого моего вдоха, но я дышал все глубже, как ненормальный, как псих. Да, я чертов псих, в пол голоса хохотал, похрипывая. Теребя нож, торчащий из моей грудной клетки, я стонал от боли, но улыбка не слезала с моего опухшего кровоточащего лица. Я лежал так часов восемнадцать, если не целые сутки. Правым затекшим глазом я уловил первые лучи солнца нового дня, которые с каждым мгновением все настойчивее резали мне глаз, заставляя зажмуриться. Я закрыл глаз, захлопнул его со всей силой, что оставалась во мне и попытался сдвинуться, но мое тело будто парализовало, хотя оно по-прежнему судорожило. Пытаясь хоть как-то пошевелиться, я ощущал полную беспомощность и никчемность. Конечности отказывались служить мне и все, что я мог - это хрипеть и стонать. Мои глаза предательски не хотели открываться, но я пытался открыть хоть один, скрипя зубами и харкаясь напрягал почти отмершие мышцы лица. Внезапно мой правый глаз приоткрылся и я увидел перед собой ее: она сидела на корточках в своем воздушном белом сарафане и водила указательным пальцем по моим ребрам, усеянным синяками и царапинами. "Дурачок" - в пол голоса сказала она и вздохнула. Достав из своей маленькой дамской сумочки черный дигл, она подвела его к моему лбу. Через мгновение она молча избавила меня от всех страданий, а затем и себя. -Два выстрела. -безмятежно делая затяжку дешевой сигариллы произнесла женщина в легком халатике, курящая на лестничной клетке. -Звук настоящей любви. -подхватил рядом стоящий мужчина, ловивший дым табака.