Невольный поцелуй

– Давай, иди пожалуйся своей мамочке, Жанбо! – Эрен рывком встал из-за обеденного стола и моментально очутился напротив Кирштайна с поблёскивающими безумием глазами, готовясь к очередной далеко не дружеской потасовке. Уже четвёртая ссора за неделю, если верить тихому шёпоту Армина, сидевшего рядом с недавно вскочившим Йегером, и это только в пределах столовой. Причину и повод давно никто не выяснял – уж слишком часто парочка из 104-ого наводила шороху на территории корпуса. – Захлопни пасть, петух! – резкий рык Жана, успевшего схватить Эрена за ворот рубахи, заставил вздрогнуть близсидящих кадетов и отложить в сторону миски с похлёбкой и кружки с напитками. Вмешиваться никто не хотел, да и давно уже существовал негласный список добровольцев на случай подобных стычек. В ту же секунду за спиной Йегера появилась Микаса, парализующая своим молчанием и взглядом всех живых существ в помещении, а подле Кирштайна – Марко, робко и тихо пытавшийся убедить друга в нецелесообразности его действий. Но, как и ожидалось, просьбы и тяжёлые взгляды не дали абсолютно никакого эффекта, а лишь больше подогрели интерес парней к задорному времяпрепровождению в виде драки, набитых морд и синяков по всему телу. Даже мозговыносящие крики Шадиса и угроза наматывать круги всю ночь в нижнем белье не страшили будущих бравых воинов Трёх Стен. – Рискни здоровьем, конская морда! – Эрен отбил руки взъерошенного соперника и занял боевую позицию. – Тебя никто по частям собрать не сможет после того, как я устрою тебе взбучку, Йегер, – пытаясь казаться лучше и сильнее, чем есть на самом деле, кадеты начали пихать друг друга в грудь, переходя от слабых толчков к довольно ощутимым, и то и дело вплетая в диалог оскорбления и колкие остроты. – Ребята, может, решите конфликт мирно и без насилия, в виде исключения? – к несчастью, слова Арлерта были заглушены жужжанием обсуждавших происходящее, да и вряд ли бы эти двое его послушали – они были слишком заняты друг другом в данной ситуации. Слово за слово, толчок за толчком – всё вело к неизбежному. Но то ли Кирштайн занял плохую стойку, то ли Ботт встал не туда, тщетно пытаясь остановить непутёвого товарища, то ли всё и сразу, однако после очередного наезда Йегера, Жан не сумел удержать равновесие и налетел чётко на Марко, понимая спустя пару мгновений, что прижался к его губам своими. В столовой нависла гробовая тишина, режущая слух не хуже сменного клинка УПМ, и даже Эрен опустил кулаки, с удивлением глядя на сложившуюся перед ним картину. Буквально отпрыгнув от ошарашенного и смущённого донельзя друга, Кирштайн, краснея, подобно созревающему под яркими лучами летнего солнца яблоку, начал нервно одёргивать края чёрной жилетки. – Чего уставились? Валите, лавочка закрыта, – те немногие наблюдатели, что желали узреть драку двух кадетов, неторопливо расползлись по своим местам, а Жан, уставившись почему-то именно на Микасу, попытался будто оправдаться, что выглядело крайне неубедительно и жалко, – Это случайность и ничего для меня не значит. Невероятная глупость, да? – С чего ты взял, что её вообще интересует что-либо, связанное с тобой? – Йегер с неприязнью посмотрел на Жана, после чего перевёл взгляд на мелькнувшего на выходе из помещения Марко и кивнул в его сторону, – Лучше бы извинился перед ним, идиот, а не оправдывался перед нами. – Зачем? Он и без того всё прекрасно понимает, так ведь, Ма...? – развернувшись с самодовольной улыбкой, парень вместо добрых глаз друга увидел лишь опустевший дверной проём и почувствовал какое-то мерзкое колкое ощущение, что сжимало рёбра и искажало восприятие действительности, подобно кривому зеркалу. Весь вечер Жан проведёт в глубоких раздумьях о произошедшем, игнорируя остальные мысли и искренне пытаясь понять, как именно ему удалось задеть такого малообидчивого человека, как Марко Ботт.