Моё проклятие. Леди-мафия.

Борис Тарасов с неприязнью смотрел на серые коробки домов, громоздящихся по ту сторону пустыря. Восемь десятиэтажек вдоль Окраинной улицы – в них жили его враги. В который уже раз ему и его команде предстоит схлестнуться с ними в жестокой драке. А вот и они, идут – не остановишь. Окрайнинские – человек двадцать – шли косяком. Впереди Кабан, их центровой. Многие с палками, кое у кого велосипедные цепи. А те, кто с пустыми руками, наверняка держат в карманах по кастету. Неплохо вооружились! Но и его пацаны тоже не промах. И с дрынами они, и с цепями, и со свинчатками. Борис обернулся и посмотрел на своих. Их всего пятнадцать. Но каждый стоит двоих. Не зря же он отбирал в свою команду самых, самых. И кулаками действовать умеют, и сила в руках на зависть врагу. Упорно работали с тяжелыми железяками в подвале, качали мышцы. Их так просто не возьмешь. Сразу за его спиной Сема Усик. Этого молодца хлебом не корми, дай кулаки почесать. Друзья они с ним, не разлей вода... О! А это чудо откуда взялось? Со стороны домов, обступивших Линейную улицу, по пустырю к ним бежала Багира. Неймется ей. Подраться захотелось. Даже дубинку прихватить не забыла. Хорошая девчонка. Своя в доску. Ни к кому он так не относится, как к ней. Как сестра она ему. Вместе выросли, много общего у них. Огонь-девка! Уличной закваски. И шустрая, и сметливая, и на язык остра – за словом в карман не лезет. Любого вмиг обломает. А грубить ей нельзя. Может ответить, да так, что мало не покажется. Кулак у нее – есть кому подтвердить – тяжелый. Шестнадцать лет ей, скоро семнадцать. Башковитая девчонка. В школе учится, не в пример ему, почти без троек. И в жизни разбирается. Ни матом, ни разговорами о сексе в краску ее не вгонишь. Сама кого угодно смутит. С виду кажется легкодоступной. Но на самом деле это вовсе не так. Знает себе цену, ни под кого не ложится. А вот под него, под Бориса, она бы легла. Влюблена она в него. Так преданно всегда на него смотрит... Но, увы, он не питает к ней ответных чувств. И зря, ведь девчонка она красивая, хоть и косит под пацана. Личиком ее всякий залюбуется. Глаза, носик, ротик, щечки – все прекрасно. И фигурка ладненькая... Да, в такую бы не грех влюбиться. Но всего лишь друг детства она для него, сестра, и этот образ укрепился в нем намертво. И его уже не выбьешь, не заменишь новым... Хотя всякое может быть. Ведь ему всего семнадцать. Вся жизнь впереди... Зря она все-таки приперлась сюда. Драка предстоит жестокая. Изувечить могут. Она девчонка отчаянная, к «махалову» ей не привыкать. Но шрамы женщин не украшают. – Я же сказал тебе, не высовывайся! – прикрикнул он на нее, когда она поравнялась с ним. – Ну да, буду я киснуть в стороне, когда тут такие дела! – Не очень-то она его и боялась. – Смотри, пожалеешь... Будь время, он бы силой прогнал ее отсюда. Но времени не было. Окрайнинские совсем близко. Колька Куракин, звероподобный детина с пудовыми кулаками. Резкий, напористый, жестокий в бою. Не зря его Кабаном прозвали. С таким просто так не справишься. Но он, Борис, его не боится. Знает, как сладить с ним. Ведь его и самого слабаком не назовешь. Рост сто восемьдесят, в плечах косая сажень. Кулак твердый как камень. Так врежет... Недаром Бизоном называют. Надо бы перемолвиться с Кабаном. Может, согласится обойтись без дубин. Хотя вряд ли. Окрайнинские больше портвешок и «травку» любят, чем железо ворочать. А потому уступают им в силе. А с палками и цепями они хоть как-то компенсируют этот недостаток. Враждующие стороны сошлись на пустыре, как футболисты на поле перед матчем. Бизон и Кабан остановились один перед другим на расстоянии удара. – Скажи своим, пусть бросят дубины, – сказал первый. – Тогда и мы бросим... – Что, обосрались? – загрохотал второй. На его губах заиграла гадливая ухмылка. – Заткнись, урод... – За урода ответишь... Давай один на один... Что, ссышь? Он боится этого придурка? Ну и смехота! – Срать я на тебя хотел! Все, разговор закончен!.. Бизон чуть пригнулся и четко отработанным ударом ноги врезал Кабану по яйцам. И тут же ударил снова, по тому же месту. Кабан согнулся, закрыл руками побитые чресла. И заревел, как раненый зверь. Но никакой жалости к нему Бизон не испытывал. Напротив, ярость только усилилась. Он схватил врага за волосы и резко поднес к его голове свою коленку. С перебитым носом Кабан осел на колени. Но тут же быстро вскочил и отлетел назад. Закрывая рукой кровоточащую сопатку, он извлек из заднего кармана «кнопарь». С громким щелчком вылетело острое лезвие. – А ты пику-то брось, мурло! – послышался голос Усика. – А то сам, падла, на нее и напорешься. – Сема, давай дубину! – потребовал Бизон. И тут же в его руках появилась тяжелая, гладко оструганная палка. Кроме того, он вооружился и кастетом. Бизон первым бросился в атаку. Кабан встретил его широким взмахом руки. Лезвие блеснуло на солнце перед самым носом. И снова взмах. Но на этот раз вражья рука наткнулась на быстро выброшенную вперед палку. Удар по запястью оказался достаточно сильным, и нож отлетел в сторону... Обе стороны схлестнулись в жестоком побоище. Решался важнейший для них вопрос. Чья команда сильнее, кто хозяин в новостройках... Бизон принял на себя сразу четверых. Одного тут же отправил в глубокий нокаут. Второго и третьего оттянули подоспевшие пацаны из его команды. С четвертым пришлось повозиться. Вася Канапырь, серьезный соперник, его так просто не возьмешь. Схлопотав тяжелым ботинком под нижнее правое ребро, Бизон пропустил и второй удар. Дубовая палка опустилась ему на голову. Из глаз полетели искры, во рту появился острый вкус ржавчины. Но сознания он не потерял. Прочный у него череп! И снова Канапырь замахнулся для удара. Да только Бизон опередил его, врезал кастетом в челюсть. Вторым ударом собирался и вовсе вырубить Васю. Но вовремя остановился. Краем глаза заметил, как к месту побоища тихо, без завываний, подкрадываются два ментовских «лунохода». Вот их-то сейчас как раз и не хватало... – Атас! – крикнул он и отступил от пошатнувшегося противника. Как будто бомба разорвалась среди дерущихся. Побросав палки и подхватив под руки тех, кому досталось больше всех, они бросились наутек. Кому ж хочется угодить в лапы легавым?