Stockholm Syndrome

Йен чувствовал себя грязным и использованным, словно выброшенный мусор. Как он мог позволить кому-то сотворить с собой такое? Микки заставил его чувствовать себя слабым и уязвимым, два понятия, которые вы бы не стали использовать, описывая Йена Галлагера. Он никогда раньше не оказывался в положении, где ему пришлось бы поставить под сомнение свою гордость. Конечно, он пока еще был подростком, но это не отменяло того факта, что он был очень сексуальной личностью. Секс для него не в новинку, проблема не в этом. Проблема заключалась в потере контроля и в огромном чувстве деградации, что он испытывал теперь. Он позволил кому-то управлять собой и заставлять делать вещи, которые на самом деле не хотел делать, и он ненавидел себя за это. Он ненавидел Микки. Йен посчитал парня милым, когда познакомился с ним, но он должен был понимать, что с Милковичем не стоит флиртовать. Они были королями Саутсайда, неважно, торговля наркотиками или оружием – люди всегда обращались к ним. Если вы захотите заставить кого-то исчезнуть или будете нуждаться в алиби, то вы обратитесь к Терри или одному из его сыновей. Микки был самым младшим из них, но наиболее известным. Именно о нем до вас дойдут слухи, что Милкович избил косо посмотревшего на него в баре, и именно он запросто забирал себе то, что ему понравится. Большинство избегало столкновения с ним, но все равно находились дураки, рискнувшие постоять за себя и затем оказавшиеся в больнице. Не нужно уточнять, что Йен был, мягко говоря, потрясен, увидев того самого бандита с района, сидящим за прилавком Кэш & Грэб в куртке, надпись на которой гласила «главный менеджер». Он боялся даже просто подойти к парню. Милковичи были известными гомофобами. Всякий раз, когда вы услышите о местном преступлении на почве ненависти, оно как обычно не обойдется без участия Милковичей. Йен не ожидал, что Микки примет его на работу, но когда тот все-таки принял, Йен был счастлив. Он помнил, как вышел из магазина и побежал домой, чтобы скорее сообщить об этом сестре. Они отпраздновали, закатив тем вечером вечеринку. Теперь Йен больше никогда не хотел туда возвращаться, он желал повернуть время вспять к тому моменту, когда шел возле магазина, увидев на окне табличку «требуется работник», и просто пройти мимо. Но он не мог этого сделать. Того выражения на лице своей сестры, когда он рассказал ей о работе, он не видел уже очень долгое время. Он знал, что дополнительная прибыль поможет прокормить его семью и оплачивать счета за газ и электричество. Он мог бы откладывать больше денег в общий запас, чтобы они смогли пережить зиму. Ему необходима эта работа, он не может позволить себе потерять её. Йен просто продолжал повторять это про себя. Позволив кому-то прикасаться к своему телу против собственной воли, он говорил себе, что это ради его семьи. Оставив свою гордость в кладовке магазина на работе, он убеждал себя, что это было необходимо. Микки уволил бы его, и, вероятно, нашел вне работы и избил, чему бы Йен не удивился, особенно теперь. Он продолжал проигрывать сегодняшний день в голове, пытаясь понять, как все умудрилось пойти по такой пизде. Они работали вместе уже немало, и он ни за что не мог предположить сегодняшних событий. Галлагер тяжело вздохнул и постарался избавиться от преследующих его неприятных ощущений. Йен вошел через заднюю дверь и был сразу же встречен сестрой, готовящей на кухне ужин. — Привет, Йен. Как работа? — Фиона сняла с плиты кастрюлю и поставила её в раковину. Йен подошел к вешалке, повесив куртку и рюкзак. — Что на ужин? — спросил он, скинув ботинки рядом с кучей обуви возле двери. — Спагетти с фрикадельками. Ви скоро принесет лапшу и соус. Ты не ответил на мой вопрос. Рыжий пропустил руки сквозь волосы и устало потер глаза. Он правда хотел всего лишь оставить этот день позади, но знал, что сестра не отвяжется просто так. — Это просто работа, Фи. Ничего особенного, — ответил он, встретившись с пристальным взглядом сестры. Она смотрела на него с недоверием. — Просто ты обычно приходишь домой веселым. Плохой день был? Вредные покупатели? — Господи, Фи, это все мой босс, окей? Я ненавижу его, — сказал Йен намного эмоциональнее, чем планировал. В момент, когда слова вылетели изо рта, он пожалел о них. Теперь его сестра выглядела еще взволнованней. Она подошла к столу, за которым он сидел, и опустила руку на его плечо. Тело парня предало его, шелохнувшись от прикосновения. — Йен. Что случилось? Ты же знаешь, ты можешь рассказать мне о чем угодно, — мягко произнесла она, сев рядом. Йен взглянул в её искренние глаза и захотел все рассказать, несмотря на то, как это было неловко, но он понимал, что не может этого сделать. Поэтому он решил рассказать ту часть, которую мог. — Мой босс сегодня узнал, что я гей, — парень посмотрел на сестру, — ему это не понравилось. Фиона взяла брата за руку. — Хэй, ты же понимаешь, что он не может тебя уволить, Йен. Если он уволит, мы подадим на него в суд. — Я знаю, Фи, просто все это как-то неудобно и не к месту сейчас. Фиона на секунду поджала губы в раздумье и заговорила снова: — Ты можешь уволиться, найти другую работу. Йен замотал головой и встал со стула. — Нет, Фиона. Я не собираюсь увольняться. Я потратил целую вечность, чтобы найти эту работу, и ты не хуже меня знаешь, как нам нужны деньги. Все уладится, я просто буду помалкивать и делать свою работу. Фиона поднялась и обняла брата. Он почувствовал себя в безопасности в её объятьях и не захотел отпускать. — Я горжусь тобой, Йен. Знай об этом. — Спасибо, Фи, — Йен улыбнулся сестре, когда та вернулась к плите. — Ты заслужил. А теперь иди на улицу и позови детей. Ви должна придти через минуту. Йен закатил глаза и вышел на задний двор, чтобы позвать Карла и Дебби.

***

Чем ближе Галлагер подходил к магазину, тем медленнее становился его шаг. На часах уже было пятнадцать минут пятого. Он опаздывал и просто хотел послать все к чертям и вернуться домой, но не мог. Йен зашел через парадную дверь и увидел Микки, сидящего за прилавком и как обычно проводящим расчеты. — Ты опоздал, — сказал его босс. — Да, я знаю, я… — Расскажешь тому, кого волнует. Опоздаешь еще раз, и у нас будут проблемы, ясно? — спросил Милкович. — Да, — Йен кивнул и снял куртку. Он обычно прятал свои вещи за прилавком, но теперь он любой ценой хотел избегать Микки, поэтому решил отнести их на склад. Йен отправился в конец магазина, когда услышал голос своего начальника: — Ты куда, пацан? Я все разгрузил еще прошлой ночью. — Ам, да нет… я просто хотел убрать свои вещи, — ответил он, пытаясь избегать пристального взгляда Микки. — Почему ты как обычно не уберешь их под прилавок? Йен чувствовал себя неловко, он уже умудрился привлечь больше внимания, чем планировал. — Я просто не хотел… то есть, ты там сидишь, так что… — Я не буду кусаться, рыжий. Просто подойди спрячь свои вещи и принимайся за работу. Время идет, — ответил Микки, отодвинувшись на стуле от кассы, чтобы предоставить Йену доступ. Йен глубоко вдохнул и зашел за прилавок. Он присел на корточки и положил свою куртку и рюкзак в свободное пространство под кассовым аппаратом, затем встал. — А я никогда не задумывался, сколько здесь внизу свободного места. Спорю, можно спрятать там человека, и никто не заметит. Как думаешь, Галлагер? Йен заглянул под прилавок; Микки прав, там действительно слишком много свободного места. — Ну да. Они, наверно, спроектировали так специально в случае угрозы взрыва бомбы или вроде того, — предположил он. — Смотри, какой умник. Думаю, ты прав. В школах точно так же говорят прятаться под партой. — Да, точно, — ответил Йен. Он подошел к стеллажу с журналами и стал их поправлять. Люди всегда хватают их и потом ставят не туда, куда надо. Работка муторная, но так как Микки еще вчера со всем расправился сам, ничего не оставалось делать, кроме как ждать новой поставки. — Эй, у меня есть кое-что для тебя, рыжий, — позвал его Микки. Йен настороженно подошел к прилавку. — Что? — Вот твой расчет. Зарплата за две недели, минус четыре часа за вчерашний день, — ответил Микки и протянул Галлагеру конверт. — Погоди, что? — удивился Йен. — Ты же сказал, я могу уйти. Микки согласно кивнул. — Да, я сказал, ты можешь уйти. Но я не сказал, что заплачу тебе за это. С хера ли я должен платить кому-то за то, что он уходит домой, мм? — Я просто думал после того, что произошло, и… Милкович встал из-за прилавка и подошел к парню. Он смотрел на него своими голубыми глазами, красоту которых Йен никогда раньше не замечал. Он быстро выкинул эту мысль из головы. Он ненавидел человека, стоящего перед ним, и неважно, насколько красивыми были его глаза. Это ничего не меняет. — Послушай, малыш. Вот, что произошло вчера: ты решил уйти с работы на четыре ебаных часа раньше, поэтому я сам закрыл магазин и сам провел инвентаризацию. Поэтому, блять, не делай вид, что я должен платить тебе за это, — отрезал мужчина, грубо ткнув его в грудь. — Ладно, — мрачно ответил Йен, отведя взгляд. Микки отступил назад и закусил губу, задумчиво посмотрев на него. — Слушай. Ты хороший работник, поэтому вот что я собираюсь сделать. Если ты мне докажешь, что заслуживаешь этого, я накину тебе дополнительные полтора доллара к твоим часам. Сколько это получится, девять баксов? — Десять, — поправил Йен. — Ммхмм, окей. Как насчет одиннадцати с половиной, плюс, возможно, мы выдадим тебе премию после трех месяцев работы? Йен на секунду забылся, чувствуя, словно ведет профессиональную беседу со своим боссом. — Вы выдаете премии? Милкович рассмеялся. — Да, малой. Не вижу улыбки во все тридцать два. — Ух ты, это потрясающе, — Йен улыбнулся. Микки улыбнулся ему в ответ. — Рад, что ты так думаешь. Я выполню свое обещание, как только ты докажешь мне, что заслужил этого. Вот оно. То, чего Йен ожидал. Какую еще дебильную херню Микки попросит его сделать сегодня? — Как? — спросил он, зная, что пожалеет об этом. — Я подумал, мы могли бы проверить, правда ли под прилавком сможет поместиться человек, — ответил мужчина и не спеша вернулся на прежнее место. Йен смотрел, как его босс расстегнул джинсы и сел на стул. — Ты идешь, Галлагер? — Микки поднял на него взгляд и вздернул подбородок, словно призывая попробовать ответить «нет». Йен постарался убедить себя, что это не так уж плохо. Минет за более высокую зарплату и премию. Никто не будет об этом знать. Кроме него. Он снова почувствовал себя грязным, зайдя за прилавок и сев на корточки, чтобы заползти под него. Он мог удобно устроиться, но для этого ему нужно было стоять на руках и коленях. После того как он разместился, Милкович посмотрел на него сверху и усмехнулся. — Посмотри на себя, стоишь на коленях, как хороший мальчик. Йен отвернулся, но Микки схватил его за подбородок и приподнял лицо, чтобы они смотрели друг на друга. — Никаких больше закрытых глаз и подобной херни. Я хочу, чтобы в этот раз ты смотрел на меня, — сказал Микки, откинувшись на кресле в ожидании. Йен понимал, что ему надо залезть Милковичу в штаны, но он не мог заставить себя. Он сидел на полу, глаза Микки прикованы к нему. Йен ненавидел эту позицию. Какого черта с ним творится? Он Саутсайдовец, но прямо сейчас присмыкается, как сучка. Галлагеры не мягкотелые. Они не позволяют людям так с собой обращаться, повторял себе Йен. — Ну, — Микки продолжал смотреть на рыжего. Он не будет этого делать, ни за что. Он не чья-нибудь сучка. — Пошел на хуй ты и твоя премия, — отрезал Йен, оттолкнув кресло Милковича. Он выбрался из-под прилавка и посмотрел на Микки, который выглядел… веселым. Что его так развеселило? Мужчина залился смехом. Какого черта? — Что ты смеешься? Чего, блять, такого смешного? Микки снова засмеялся и поднялся, выпрямляя куртку и застегивая джинсы. — Смешно, что ты думаешь, будто у тебя есть выбор, рыжий, — он улыбнулся и покачал головой. Йен знал, что сейчас самое время. Он должен стоять за себя. — Знаешь что, Микки? Я буду рассортировывать продукцию по магазинным полкам. Это моя работа, а не вот это вот, — он показал между ними. Микки грубо схватил Йена за рубашку и резко притянул к себе так, чтобы его рот оказался возле уха парня. — Слушай сюда, малыш, — зашептал он, — ты знаешь условия. Ты либо встаешь, блять, на колени и отсасываешь мне, либо в жопу уебываешь из моего магазина, — закончил он. — Нет, я не буду, и ты не можешь заставить меня уйти. Микки провел по нижней губе и посмотрел на Йена, начиная расстегивать джинсы. — Давай же, Галлагер, — сказал он, игнорируя весь сыр-бор. — Нет! — отрезал Йен и развернулся, чтобы уйти. Микки быстро догнал его и схватил парня за руку. Хватка Милковича была поразительно крепкой, и он притянул рыжего обратно к себе. — Малыш, есть только два пути, и по какому все пойдет, решать тебе. Ты можешь встать на колени, отсосать мне и уйти с двумя дополнительными баксами. Или ты забираешь свое вещи и уебываешь. Мне срать, что ты выберешь, но прекрати тратить мое время. Йен застыл на мгновение. Черт. Ему нужна эта работа, но действительно ли она необходима ему так сильно…? Да. Карлу и Дебби нужны брекеты, и время платить налог на имущество приближается… блять. Йен устремил взгляд в пол и нервно поиграл с ногтями, чувствуя на себе глаза Микки. Он взглянул на мужчину. По крайней мере, он определенно был физически привлекательным. На его месте мог оказаться какой-нибудь жирный облысевший ублюдок. Угхх. Йен все равно не хотел этого делать. Он никогда раньше не делал минет. Ему отсасывали пару раз, но сам он еще никогда этого не делал. Он боялся, что произойдет, если он откажется? В любом случае, это больше неважно. Ему нужны деньги. Йен сглотнул и поднял голову. — Ладно, — тихо произнес он. Милкович не ответил и прошел обратно за прилавок. Он сел в кресло и похлопал по своей ноге. — Приступай. Йен подошел к боссу и встал на колени, забравшись под прилавок лицом к стулу. Он снова посмотрел на Микки снизу вверх. Мужчина ожидающе уставился на него, вздернув одну бровь. Йен осторожно протянул руку и опустил на расстегнутые джинсы Микки. — Он не укусит тебя, малыш. Йен шумно вдохнул и запустил руку в штаны мужчины, вытаскивая его полностью вставший член. Он посмотрел на величину достоинства Милковича и не смог представить, как оно поместится у него во рту. Это не самый большой член, что он видел, но все еще приличного размера. Йен удивлялся, как кто-то вообще способен запихнуть такое себе в рот. В этом есть какой-то секрет? Парень все еще смотрел на член, стараясь понять, с чего лучше начать, когда Микки приподнял его лицо за подбородок. — Ты собираешься весь день на него пялиться, принцесса? — Я никогда не делал этого раньше, — тихо сказал Йен, не зная зачем. — Ты серьезно? — Микки смотрел на него с сомнением. — Эм, мгм, я только, ам… мне делали. — Тогда буду с тобой понежнее. Насаживай свой рот на мой член, а я помогу тебе с остальным. — Прошу, я не хочу… — умолял Йен. Он чувствовал, как снова лишается своей гордости. Не только потому, что его принуждали к половому акту, но еще и учили, что и как делать. Это было так унизительно. Микки вздохнул. — Только не опять эта херня. Я не собираюсь повторять, пацан, — Милкович облизнул губы и посмотрел на него сверху вниз. Йен тяжко вздохнул и обхватил губами головку члена Микки. Он почувствовал, как мужчина замер от его прикосновения. Теперь, когда его губы были обернуты вокруг Микки, он стал медленно опускать голову, стараясь не поперхнуться. — Неплохо, Галлагер, — простонал Микки. Он опустил руку и пропустил её сквозь рыжие волосы, следом надавив на голову Йена. — Собираюсь трахнуть твой прелестный ротик, и ты… ты просто расслабишь горло и примешь его для меня, — закончив, он еще сильнее надавил на голову парня, насаживая на себя и вызывая у него рвотный рефлекс. У Йена не было времени откашляться, так как в его рот с каждым толчком вторгался член Микки. Он чувствовал, как плоть касается стенок его горла, и хватка Милковича усиливается. — Тебе нравится, рыжик? Хмм? — простонал Микки. Естественно, Йен не ответил. Он был занят попытками не подавиться. — Да, тебе нравится. Нравится так сильно, что ты проглотишь для меня. Йен знал, о чем идет речь, и не хотел этого. Он попытался поднять голову, но Микки лишь сильнее стал давить на неё, насаживая на себя рот парня. — Блять, Галлагер, уже почти, — Микки громко застонал, и Йен почувствовал горячую сперму, стрельнувшую ему в горло. Он стал задыхаться, и мужчина отпустил его голову. Микки смотрел на него, поэтому Йен сглотнул. Он никогда не чувствовал себя таким грязным. Он вытер лицо и быстро поднялся с пола. — Могу я теперь работать, пожалуйста? — Йен смотрел на Микки, который уже застегнул джинсы и вытащил свой телефон. — Еще кое-что, — сказал он. — Сэлфи! — Милкович улыбнулся, подойдя к пареньку, и направил на них камеру. — Йен, улыбнись, — попросил он. — Прошу, Микки, я просто хочу заняться своей работой. Йен услышал щелчок камеры. — Да как хочешь. Принимайся за работу, — ответил Микки. — Потребуется неделя, как минимум, чтобы повысить твою ставку, так что не бесись, когда не досчитаешься этих денег в сегодняшней зарплате, — предупредил он, подойдя к двери и повесив табличку «открыто». — Эм, спасибо? — ответил Йен. — Не благодари, малыш. Ты заработал.