But We'll Always Have Paris

      Трудно было оставаться одной, после стольких лет в ТАРДИС вместе Доктором. Она продолжала думать о тех моментах, когда замечала его краем глаза, но повернувшись, он будто бы исчезал.       Она видела сны о войне с роботами, где последние уничтожали всё, что ей было дорого. Она проснулась от собственного крика, но, по крайней мере, это был просто сон.       Лопнувшие трубы были последней каплей. Она отправила свои вещи на хранение и, по своей прихоти, отправилась в Париж. Нет смысла ждать того, кто никогда не сможет показать ей то, что показал Доктор, и она была уверенна, что способна путешествовать в одиночку.       Она мечтала о Париже, хотя никогда там не была. Она отчётливо помнила девчачью школьную форму и его смех. Как только она накопила достаточно денег на поездку, она решилась там отдохнуть.       Они встретились в Париже. Буквально наткнулись друг на друга около Эйфелевой башни. Оба обильно извинялись друг перед другом, потом зашли в небольшое кафе, где они разговаривали часами на разные темы: о стоимости чая, о любимых исторических фигурах, о безумных своих фантазиях.       Она заметила, что стала говорить Саре о своих снах, хотя никогда и никому о них не говорила. Она нежным голосом рассказывала о человеке с безумно длинным шарфом и кораблём, который путешествовал сквозь время.       Она проигнорировала пробежавший по её позвоночнику холод. Вот кто ещё знал Доктора, но, по какой-то причине, не мог вспомнить. Она задавала всякие вопросы, пытаясь докопаться до истины, каталогизируя подробности для дальнейшего рассмотрения. Но когда Рамона пыталась сменить тему, то Сара не настаивала. В дальнейшем, будет куча времени для решении этой головоломки. Сейчас было много отвлекающих факторов.       Отвергнув идею пойти в ресторан, они купили себе обед, бутылку вина и вернулись в гостиничный номер Сары. Хихикая и шутя, как старые друзья, они сидели на кровати. Еда была очень вкусной и им было хорошо в компании друг друга. Когда Рамона шутя поцеловала её, то Сара вовсе не возражала.       Позже, лежа обнаженной в постели и в тёплых объятиях другой девушки, она думала, что Рамона, видимо, здесь из-за Доктора.       На этот раз она не проснулась от собственных выкриков после кошмара о войне. Вместо этого она проснулась от звука сердцебиения Сары. Она улыбнулась от мысли, что эта девушка рядом с ней. Звуки сердцебиения, в отличии от её снов, были обычным явлением.       Они провели следующие две недели вместе, исследуя Париж в расцветающих взаимоотношениях. Пробегались по улицам и посещали туристические достопримечательности, которые они могли найти. Покупали безвкусные сувениры, обнимали друг друга в Нотр-Купе, перекусывали круассанами с прекрасным кофе, а также обсуждали проходящих мимо людей.       В Лувре Рамона говорила Саре о том, что ей снилось, о Моне Лизе, которая была чистой воды фальшивкой, также они обсуждали планы, если на планету кто-то нападёт, которые были так далеки от воплощения в жизнь. Они просто веселились.       Ночи они проводили вместе, в гостиничном номере Сары. Делились с друг другом страстными поцелуями и ласками, чувствуя, что они в безопасности в объятие друг друга.       Ей всё ещё снились сны о другой планете, о войне и о потерях, но эти сны снились всё реже и реже. Присутствие Сары, казалось, удерживало темноту на расстоянии.       Она всё ещё скучала по нему, но была рада тому, что двигалась дальше по жизни за пределами одиночества, которое угрожало охватить её. Сара заметила, что часто улыбается Рамоне, только лишь взглянув на неё, и она искренне надеялась на то, что именно эта девушка сможет её спасти.       В конце второй недели они вернулись в Лондон, в квартиру Рамоны. Саре не потребовалось много времени, чтобы взять свои вещи и устроиться в квартире новой знакомой. Они боялись, что та тяга к друг к другу в Париже не будет продолжаться вечно, но пытались жить вместе как пара, и поняли, что вместе они делали всё в два счёта.       В один год, когда они были вместе, домовладелец пришёл к ним с просьбой освободить чулан от сундука, так как ему было необходимо где-то оставить вещи на выходных. Рамона была в командировке и вернулась бы домой только через неделю, а Сара даже не знала, что от неё требовалось. Она пообещала домовладельцу, что сама в этом разберётся, выполнив его просьбу.       Сундук оказался на удивление огромным, и она подумала, что ей, возможно, придётся позвонить Гарри и Бентону, чтобы попросить их о помощи. Она протянула руку, чтобы дотронуться до витиевато резной древесины, и застыла, когда коснулась не того, чего ожидала, а чего-то инопланетного и знакомого. Ей потребовалось немало времени, чтобы покопаться в памяти… ТАРДИС?       Сундук был заперт, и ключ Сары от ТАРДИС Доктора не подходил. Она побежала в кабинет Рамоны, чтобы найти все незнакомые ключи, которые всегда казались ненужными. Она схватила ключ на ощупь… теперь, когда она знала, что искала, это было легко заметить.       Ключ легко повернулся в замке. Она открыла крышку и залезла внутрь. Сара осмотрела ТАРДИС и поняла, что корабль поврежден. Была автоматизирована какая-то программа-диагностика, показывающая состояние повреждённой машины времени, а также предполагаемое время ремонта в течение нескольких десятилетий.       Вспоминая некоторые действия, которые совершал Доктор, когда она путешествовала с ним, Сара смогла найти информацию о ТАРДИС и её владелице. Романадворатрелундар, Леди-Президент Галлифрея. Романа. Рамона. Это не могло быть совпадением, хотя Рамона была явно человеком.       Каким бы ни был ущерб, нанесенный кораблю, система «Хамелеон» всё ещё работала. Она дотащила этот сундук до квартиры и нашла место куда можно было его поставить. Когда Рамона вернулась домой, она едва заметила его, пока об него не споткнулась.       Иногда Смит задавалась вопросом, должна ли всё рассказать любовнице, но решила не в её пользу. Частично из желания защитить Рамону от той жизни, что Сара знала из её рассказов, которые были замаскированы под кошмары, но и частично из-за страха потерять её, как она однажды потеряла Доктора.       Несколько лет спустя они переехали в дом в Илинге. У Сары был сундук, который она поместила на чердак с другими инопланетными артефактами, которые собирала все эти годы во время своих исследований. Рамона сомневалась в существовании инопланетян, но Сара предполагала, что девушка начала вспоминать свою прошлую жизнь, приходя в себя. В основном потому, что Сара продолжала помогать ей.       Она нашла письмо, убираясь в своём гардеробе, сортируя одежду, чтобы упаковать или отдать их на благотворительность. Она задавалась вопросом, как это произошло, и почему её называли Романой. Она принесла это письмо Саре, чтобы показать его ей, но К-9 сообщил, что той пришлось убежать по делам.       Взяв канцелярский нож со стола Сары, она осторожно открыла при помощи него письмо. Оно было очень коротким.

Дорогая Фред Романа, если ты читаешь это, то мой план сработал. Я не смог спасти всех, но подумал, что, по крайней мере, я мог бы спасти тебя. Если это сработает, ты не будешь меня помнить, и наша раса будет легендой. Проживи хорошую жизнь и не теряй часы. Возможно, они тебе когда-нибудь понадобятся. Время не бесконечное, и я должен бежать. Доктор

      Она не знала, что с этим делать, но Сара, Бентон и Гарри подробно рассказали о Докторе. Эксцентричный научный работник, которого Смит знала в свои дни с ЮНИТа. Если у Сары и были его фотографии, то она никогда не показывала их Рамоне.       Она дождалась той ночи, когда они обнимали друг друга в постели, и их сердца слишком быстро бились от проделанных не так давно усилий., но вместо того, чтобы показать Саре письмо, она засунула его под подушку. Рамона боялась мира своих снов. Если это всё и было её фантазиями, то она предпочитала их.       Прошли годы, и они прильнули друг к другу. Они поняли, что таким образом Доктор сделал их жизни намного ярче. Радуясь маленькими, обыкновенными вещами, они не замечали ничего другого.       После Диффрей Вейла она знала, что ей нужно делать, но она откладывала эту идею на потом. Она была большой эгоисткой, чтобы позволить Рамоне уйти, ведь Смит боялась быть одна. Сара сказала самой себе, что военные раны девушки, очевидно, всё ещё глубоки, и самое лучшее, что она могла сделать, так это позволить ей вернуться в свой мир.       Она время от времени перечитывала письмо и иногда изучала часы, когда была полностью уверенной в том, что Сары не было рядом. Рамона боялась открыть часы. Боялась, что знание о своей прошлой жизни разрушило бы счастье, которое она нашла здесь. И последнее, что она боялась сделать, так это больно Саре.       Саксон пришел к власти, и мир превратился в ад. Сара время от времени прибывала в ТАРДИС, и понимала, как расширить диапазон цепи Хамелеона, чтобы покрыть весь дом, который вскоре был переполнен бывшими компаньонами, ищущими убежища от мира кошмаров снаружи.       Она сразу нашла Марту, наблюдая, как та схватила передатчик Джека и исчезла. Она почувствовала облегчение, когда Марта узнала её имя. Затем последовало быстрое обсуждение действий, поскольку Джонс знала план Доктора.       Через день-два многие из спутников ушли, путешествуя по всему миру, передавая сообщение Марты оставшимся в живых. Несколько человек остались с Сарой и Рамоной, сформировав командный центр, координируя любые связующие звенья, которые Сара могла бы наладить при помощи инопланетных технологий. Марта была единственной, кто обладал возможностями телепортации, тем не менее им удалось управлять этой возможностью.       Немного раньше Рамона показала Саре часы, но Смит вспомнила слова Доктора, что любой Повелитель Времени может ощущать других Повелителей Времени, значит и у Мастера была эта возможность. Это был большой риск, который они не могли принять. Вместо этого Сара показала Рамоне ТАРДИС и объяснила, кто такие Повелители Времени, и что она также подозревала Рамону Повелительницей Времени. Рамона отчаянно поцеловала Сару и согласилась с ней. Это было небезопасно. Не сейчас.       Остальные начали возвращаться назад за месяц до указанной даты. Некоторые из них уже никогда не возвратились — мертвы или того хуже. Они оплакивали и ждали, когда придёт время, и они смогут действовать.       В то утро она высадила всех на чердак. Она придумала способ использовать мистера Смита для привязки телепатических схем ТАРДИС к сети архангелов, поэтому те, кто знал Доктора, могли бы усилить свою веру в него тысячу раз.       Они наблюдали за монитором, когда план начал действовать. Мастер потерпел поражение, и парадокс изменился. Внезапно Рамона и Сара остались одни в комнате, хватаясь в объятия, будто они бы они обнимались в последний раз.       Ни одна не сомневалась в том, что всё ещё помнит этот год. После тихого обеда (и дюжины телефонных звонков от людей, которые были на чердаке, и внезапно оказались в другом месте), Рамона достала часы.       Она боялась открыть их, но было уже слишком поздно. Они уже долгое время притворялись, что все было нормально, но тогда она была в состоянии понимать это. Теперь было уже слишком поздно.       Она обняла Рамону и уставилась на часы в её руках, мечтая вернуться назад к тому моменту времени, когда всё было так же легко, как некоторое время назад, когда парадокс был сломан.       Она услышала знакомый шум, но не могла его вспомнить. Взглянув на Сару за подсказкой, то всё, что она увидела, было смесью из надежды и страха. Она отстранилась, чтобы открыть дверь, в которую стучали, таким образом отвлекаясь от мыслей.       В дверях появился молодой человек, который взглянул на Роману и заключил её в свои медвежьи объятия. Сара прислонилась к стене и ничего не сказала, хотя тысяча эмоций в её сердце хотели показаться и на её лице. Когда он наконец отпустил Рамону и обнял Сару, то последняя была готова к этому и выглядела вполне спокойной.       Он заметил часы, которые Рамона впихнула в руки Сары. Сара подарила ему лёгкую улыбку, прежде чем вручить ему часы и выйти из комнаты. Дальше она была не нужна.       Она сопротивлялась желанию пойти за Сарой. Она знала, что они были уже потеряны друг для друга, даже до того, как она открыла часы. Глубоко вдохнув, Рамона сделала это.       И все. Она больше не была Рамона Уорт — ученой и партнером Сары Джейн Смит. Она была Романадворатрелундар, Леди-Президентом того, что осталось от планеты Галлифрей. Некоторое время она с Доктором разговаривала, составляя планы, прежде чем они поняли, что больше не могут разговаривать с Сарой.       Она свернулась калачиком в кровати, чувствуя, что ей так хочется плакать, заявляя, что их не стоит. Сара задалась вопросом, не захочет ли Рамона Романа попрощаться. Смит даже не знала, помнила ли она, каково быть в одиночестве.       Доктор сел на кровать и обнял её, извиняясь за многие вещи, большинство из которых не было даже его ошибкой. Романа села на другую сторону и сделала то же самое. Она сказала правильные вещи и попыталась притвориться, что они имеют значение.       Теперь кожа Романы была прохладной на ощупь, и когда она обняла девушку, то почувствовала удар двух сердец. Это только добавило расстояния, которое выросло между ними.       Ей хотелось бы быть нужной Саре, но уже не сейчас, и она видела это — осознание отразилось в глазах девушки. Расстояние теперь было слишком большим, чтобы его можно было пересечь. Она надеялась, что каким-то образом они могут остаться друзьями, но она знала людей. И она должна была признать, что это было маловероятно.       Она решила, что даже если она потеряет свою любовницу, то не потеряет друзей. На этот раз она не собиралась позволять никому из них уйти так легко. Не было причин откладывать это только потому, что её сердце снова разбилось.       В одночасье, Доктор был рядом, обнимая их обоих и предлагая посетить Флорану или Париж, чтобы поднять им настроение. Сара и Романа беспричинно улыбнулись, и, глядя друг на друга, они заявили, что Париж прекрасен весной. Они забрали К-9 и отправились в ТАРДИС Доктора. Приключение могло многое сделать. Могло бы построить их отношения что-то вроде… дружбы, если не любви. Возможно, это было бы не то, что у них было, но даже этого было бы достаточно.