...
24 декабря 2017 г. в 19:05
Первое совместное Рождество в Богом забытом городке Кирен представлял себе романтично, нежно, с кучей снега. Пожалуй, единственное, что сбылось — снег.
После того, как Саймон зайдет за ним, они должны были идти по заснеженным улицам с горящими голубыми огоньками, обниматься, будто им холодно и они могут замёрзнуть. Они должны были любоваться зимним пейзажем, ходить по городку и обсуждать глупые подарки, что покупают люди, стараясь не показаться грубыми или чтобы кому-то угодить. Они, в конце концов, должны были надеть зимние уютные свитера красно-зелёного цвета, с оленьими рожками и пожеланием счастливого Рождества. Но только не так.
Саймон стоял в его комнате в неизменной куртке. Она была расстёгнута, из-под неё выглядывал красный свитер. Кирен уже обрадовался, и даже полез целоваться, срывая куртку с плеч, но стоило посмотреть ему на оленей, и он резко отошёл. Его глаза смотрели на красный свитер, на котором были изображены два трахающихся оленя.
— Что за чёрт, Саймон?!
Что Саймон? Он старался себя пересилить. Ради Кирена он даже муссом пачкал своё лицо. Но Рождественский свитер для него уже слишком. Он обещал надеть что-то Рождественское? Он надел. Чем плох свитер с трахающимися оленями? Зато он мягкий.
— Что за чёрт, Саймон?! — вновь повторил Киран, уже громче.
Ну вот, Кир увидел надпись на спине. «Merry F*ckin’ Christmas».
Саймон смотрит Кирену прямо в лицо, и, пожалуй, он не видел более прекрасных глаз. Большие, безжизненные, но такие эмоциональные. В них весь Кир.
Монро не может не поддаться своему желанию, он подходит к своему парню и накрывает его губы своими. Поцелуй слишком страстный для извинений, но достаточно, чтобы заставить Кирена отвлечься. Младший отстраняется первым, надевает свою куртку, берёт темноволосого парня и тащит за собой вниз. По пути им встречается Джем, которая явно оценила свитер Саймона, потому что он готов поклясться, что на её вечно недовольной мордашке дёрнулись уголки губ. Но Кирен не замечает этого, он лишь кидает:
— Вернусь поздно.
И они попадают на улицу. Люди ходят укутанные в шапки и шарфы. Кир помнит, как он чувствовал холод, но сейчас ничего. Пустота. Но он чувствует как Саймон сжимает его ладонь и обнимает его, будто пытаясь согреть. Это невозможно, Уокер знает, но отчего-то становится теплее.
Они проходят улицы, украшенные гирляндами, деревья, в которых горят огоньки, и все проблемы будто уходят на второй план.
И даже заклеймённые дома сейчас не отличаются ни чем от «нормальных». Всё занесло снегом.
Парни подходят к парку развлечений, там всё говорит о наступлении Рождества: декорации в виде олений, снежинки и яркие огоньки, переливающиеся различными цветами.
Но Киру кажется, что здесь слишком много народа. Его смущают люди, которые не так давно пытались убить его и Саймона. Он не хочет омрачать праздник.
— Кажется, здесь слишком шумно, — говорит Саймон, замечая состояние Кирена.
И тот только сейчас слышит, что повсюду играет музыка. Различные песни со всех уголков парка создают какофонию звуков.
— Да, слишком громко.
По пути на кладбище становится тише. Хоть вспышки огней всё ещё раздаются где-то на горизонте. Саймон садится на могилу своего парня и смотрит на небо. Из-за недавнего снегопада небо кажется белым.
— Ты сидишь на моей могиле, — говорит Кирен ту же фразу, что он произнёс в первый день знакомства.
— Отсюда самый лучший вид на фейерверк, разве ты не знал?
Киран улыбается, медленно подходит к Саймону и кладёт свою руку ему на плечо, наклоняется и целует его. На заднем плане в небе появляются огоньки, которые освещают весь городок. Киран увлечён поцелуем и пока не понимает, что он чувствует вкус губ Саймона, не понимает, что чувствует сердцебиение любимого. Он чувствует только любовь, ну, а осознание того, что его собственное сердце бьётся, наступает только через пару секунд, когда он прерывает поцелуй. Его будто выталкивает из воды на воздух. Но он смотрит на Саймона, не отрываясь, и сердце вновь пропускает удар, а потом стучит быстро-быстро… Так начинается жизнь.