Маленький пролог.
8 октября 2017 г. в 20:05
В ее жизни было много плохого и не меньше хорошего.
Она, казалось, всегда знала, чего хочет от жизни, к чему стремится и чем живет.
Возникало впечатление, будто ее жизнь похожа на тщательно продуманный ею самой или кем-то с извращенным чувством юмора сценарий.
Многие всегда поражались ей.
Ведь лучшая с Гриффиндора, лучшая в Хогвартсе, всезнайка Грейнджер, одна из Золотого трио, подружка Поттера.
Она просто не может быть не идеальной. Лишь ее прическа.
Он всегда был идеален.
Он не мог кому-то позволить обойти себя.
Не мог позволить самому себе хоть на дюйм опуститься в глазах отца.
Но и на одном уровне поддерживать планку было нельзя. Лишь методично поднимать ее вверх.
И иначе никак.
Он думал, что его жизнь катится по продуманному сценарию и некоторые в ней неполадки, это лишь небольшие выбоины в идеальной системе, продуманной его отцом.
Для его же блага. Вне всяких сомнений.
Идеальный Малфой. Идеальный, как его прическа.
Он думал, что люди, которые так часто нарушали его идеальную жизнь, лишь временное ее явление и вскоре он будет вспоминать их со снисходительной усмешкой на губах.
Она думала, что не будет в ее жизни дня, страшнее этого.
Если бы была возможность, она бы самолично выжгла со своей кожи имя, горящее черными символами под ее ключицами.
Если бы была возможность, Драко сам обрек бы себя на участь быть поглощенным Авадой Кедаврой. Была бы только палочка под рукой.
Но имя, что он видел в отражении зеркала, и что витиеватым подчерком, явно женской рукой выполнено, чернело над его лопатками, словно выжигало в нем остатки здравомыслия.
Гермиона давно не испытывала такого количества разномастных эмоций, раздирающих на части. Но они были так схожи между собой.
Шок, негодование, отвращение смешивались с явно не ее омерзением, презрением будто к самому себе, обречением. Эмоции были настолько красочными, что она путалась в них, испытывая боль почти физическую. Перед глазами с завидной быстротой темнело и ей ничего не оставалось, кроме как попытаться схватиться за что-нибудь и смягчить падение, прежде чем она упадет.
Внезапно, почти так же, как появились, чужие эмоции прекратили смешиваться с эмоциями Драко, из чего следовало, что девушка, имя которой навеки останется с ним, словно проклятие, клеймо самой Судьбы, прекратила испытывать их.
Его даже не удивило злорадство, вызванное подобным явлением. Напротив, он страстно всем сердцем желал, чтобы она больше никогда не смогла испытать ни одну из них.
Чуть позже, очнувшись, она будет желать того же и ему.