Chamomile tea

Луи недовольно поправляет джинсовку и смотрит на свое отражение, а потом со смехом замечает, что он так и не смыл краску со своих рук. Кто же виноват, что он вчера был настолько занят, пытаясь идеально смешать цвета, чтобы получить именно тот оттенок, который он представлял, что после пятичасовой непрерывной работы сразу же заснул. Утро его началось со внезапного звонка лучшего друга, Зейна, который сообщил ему, что собирается покинуть страну — ох уж эта его излишняя драматичность! — а затем жалуется, что он неудачник и вообще больше краски в руки не возьмет. Поэтому Луи целых полчаса приходится убеждать Малика в том, что его работы на выставку идеальные, а он просто зря накручивает себя. После этого разговора спать он больше не может, поэтому, схватив первые попавшиеся вещи из шкафа и рюкзак с альбомом и пеналом, он отправляется в свой излюбленный художественный магазин, где работает его друг, а цены не грозят оставить его голодным или бездомным. Он и так еле выживает на заработок от продажи своих работ и подработки в маленьком музыкальном магазине, заполненном пластинками и дисками совершенно разных жанров, в свободное от художки время. Луи закрывает дверь, одновременно здороваясь с приветливой пожилой соседкой, и выходит из парадного. Томлинсон спускается по улице и заходит в новую кофейню на углу, в которой он уже успел по достоинству оценить его любимый черный чай. Там он заказывает теперь привычную ему чашку чая и направляется дальше. На автобусной остановке он выкидывает опустевший одноразовый стаканчики и достает свой телефон в потрепанном чехле, вставляя в него наушники. Долго ждать автобус не приходится, и через несколько минут Луи уже сидит внутри и отсчитывает пальцами ритм музыки по девайсу. Он с улыбкой рассматривает пассажиров, про себя подмечая особенности каждого, кто входил в не очень просторный салон транспортного средства. Витая в облаках, Луи лишь чудом не пропускает свою остановку, выскакивая в самый последний момент, а затем звонко смеется, привлекая этим случайных прохожих. Дверь со звоном быстро открывается, и Томлинсон, сверкая белозубой улыбкой, идет прямо к прилавку, где, читая книгу, сидел Лиам собственной персоной. — Привет, Томмо! — громко здоровается он, не отрывая взгляда от кремовых страниц. — И тебе не хворать, Ли. Томлинсон перетаскивает деревянный стул ближе к Лиаму и, закидывая ноги на стол, достает скетчбук и механический карандаш с круглым куском резинки на конце. Пока посетителей нет, они обсуждают прошлые выходные, а потом Лиам незаметно (это он сам думает, что незаметно) спрашивает о Зейне, на что Луи ухмыляется и ангельским голосом советует другу уже признаться в своих чувствах. И Лиам буквально давится своей последующей фразой, его глаза больше напоминают два блюдца, а щеки стремительно краснеют. Он что-то невнятно бубнит, стараясь подобрать правильный ответ, но вместо этого выходят какие-то смущенные растянутые гласные. Неловкое положение спасает лишь девушка с фиолетовыми волосами и растянутой черной майкой, которая быстро проходится меж полками, и Лиам вскакивает со своего места. Он подходит к ней с мягкой улыбкой, которая грозит перерасти в нервный оскал, и интересуется у нее, чем он может помочь. Луи не может не закатить глаза и возвращается к блокноту на его коленях. Он берет карандаш и начинает выводить быстрые линии построения, пытаясь передать точную фигуру вошедшей девушки, которая сейчас просматривала большие папки с акварельной бумагой. К сожалению, девушка уходит раньше, чем Луи начинает рисовать ее лицо, и он переворачивает страницу. Вот так плавно и проходят последующие два часа, за которые Томлинсон успевает измарать шесть листов, упражняясь в рисовании. Луи заканчивает рисовать шестого за сегодня посетителя и переводит взгляд на включенный экран своего телефона. Электронные часы на рабочем столе гласят, что через двадцать минут он, вообще-то, должен быть на работе, а это не близко, поэтому он за считанные секунды закидывает все свои вещи в рюкзак, обнимает на прощание Лиама, выкрикивая что-то про признание и Зейна, а затем быстро выбегает за дверь. Он несется по улице, его глаза слезятся из-за встречного ветра, а волосы по окончанию забега напоминают птичье гнездо. Он даже успевает сбить какого-то парня, отчего тот весьма неграциозно падает на задницу, но все, что он запомнил в тот момент — зелень чужих широко раскрытых глаз, которые на секунду встретились с голубыми. На кассе стоит его коллега, Джесси, и листает что-то в телефоне. Услышав шум, она поднимает голову и переводит взгляд на вошедшего парня. — Опять опаздываем, Томлинсон, — с издевкой произносит она и засовывает телефон в карман. — Я же могу и боссу рассказать. — Но ты ведь мой друг и не хочешь, чтобы я умер от голода, верно, Джесс? — добавляет парень, нагло улыбаясь. Девушка закатывает глаза, но улыбается. — Ладно-ладно, уговорил. Так, пора мне уже уходить, дела ждут. — Девушка направляется в подсобку, служившую персоналу и раздевалкой, и комнатой отдыха, где снимает бейджик и берёт сумку. Уже выходя из помещения, Джесси машет рукой парню и закрывает за собой дверь. Луи закидывает ноги на стол и утыкается в телефон. Он заходит в твиттер и листает ленту. В такие дни особенно мало посетителей, и Луи откровенно скучно. Ему даже не хочется рисовать. Единственный за два часа посетитель — сивый старик, который ищет именно ту пластинку, благодаря которой он встретил свою жену, ведь у нее завтра день рождения, и он хочет ее удивить. Такая любовь вселяет в Луи надежду, и он с яркой улыбкой помогает мужчине, перебирая пестрые обложки. И когда они спустя полчаса поисков находят пластинку, на глазах мужчины выступают слезы счастья. Он трепетно прижимает находку к себе и расплачивается за покупку. Дальше ничего интересного не происходит, и Луи практически засыпает на удобном стуле. Из-за того, что он постоянно смотрит в экран, его глаза уже ужасно пекут. Он не может перестать зевать и тереть глаза. Прежде чем во второй раз за день встретить ярко-зеленые глаза, Луи слышит хлопок двери. Их обладатель подходит к кассе, и Луи на секунду забывает, как дышать. Парень перед ним очень красив, он будто бы сошел со страниц популярного журнала про моду. Розовые губы блестят из-за постоянного облизывания, чуть отросшие шоколадные кудряшки обрамляют красивое лицо. Он одет в ярко-голубую рубашку с цветочным узором, не застёгнутую на две верхние пуговицы, черные обтягивающие джинсы и замшевые ботинки на небольшом каблуке. И если на самом Луи это выглядело бы, как минимум, смешно, то парню такой наряд очень даже идет. От неприкрытого разглядывания Луи отрывает голос. — Хей, это же ты сбил меня днем по дороге в университет! — возмущенно восклицает кудрявый парень, обиженно сложивши руки на груди. — Между прочим, у меня потом очень болела задница. — Прости, парень, я не заметил, так как очень спешил, но, если бы у меня было время, я бы взял номерок у такого красавчика. Щеки парня заливает краснейший румянец, он явно нервничает, отчего опускает руки и заламывает пальцы. Луи уже хочет отшутиться, ведь он явно перегнул палку, но парень удивляет его. — Я бы дал его тебе. — Глаза парня выражают явную уверенность, он больше не напоминает смущенного подростка, и теперь пришла очередь Луи краснеть. — Я тут ищу одну пластинку моей любимой группы «The Smiths». Меня, к слову, зовут Гарри Стайлс, а, как я успел прочитать на бейджике, тебя зовут Луи Томлинсон. Луи кивает и страдальчески вздыхает. А он надеялся, что это была не шутка. Но он все же встает и уныло плетется за парнем. Общение с Гарри оказывается легким, ему не присуща неловкость из-за того, что парень перед ним — незнакомец, которого он вообще впервые (не считая того случая днем) видит. Гарри говорит медленно и вдумчиво, он иногда запинается, и по нему видно, что из-за этого он немного смущен, но для Луи это — самая милая вещь на свете. Томлинсон находит Гарри интересным собеседником. Несмотря на то, что нужную пластинку они находят уже после пяти минут поисков, они продолжают разговаривать, удобно расположившись на стульях с мягкой обшивкой, которые стоят в углу зала. За это время Луи узнает, что Гарри двадцать, он учится в университете на журналиста, любит фотографировать город и готовить, а по выходным он выступает вместе с гитаристом Найлом, его лучшим другом, в баре, и они исполняют песни их совместного сочинения. Он также узнает, что Гарри не любит долго спать, а его любимый цвет — розовый, ему нравится поэзия Аллена Гинзберга. Гарри словно интересная книга, которая цепляет тебя до глубины души, и ты не остановишься, пока не прочитаешь ее полностью, а когда ты все же дочитаешь последние строчки, ты не прочь будешь пойти по второму кругу. Луи будто бы не может замолчать, из Гарри получается отличный слушатель. Он не перебивает, просто слушает, с интересом смотрит своими зелеными глазами и закусывает пухлую губу. Луи рассказывает про себя, своих друзей-идиотов, он рассказывает ему про свои хобби, про свои детские проделки, за которые его потом ругала мама. Луи рассказывает ему, что он учится в Лондонской художественной академии. Гарри рассказывает Луи, что обожает смотреть, как люди рисуют. Луи знал, что он был разговорчивым, но с Гарри он будто бы забывает про тормоза. В глубине души он боится, что уже надоел Стайлсу, но искренний смех — господи, вы посмотрите на эти прекрасные ямочки! — на каждую шутку старшего говорит об обратном. И каждая искорка, которая проскакивает в изумрудных глазах, заставляет сердце Луи биться сильнее, и парню начинает казаться, что скоро оно точно не выдержит и выскочит из его груди. — Прости, Лу, — голос парня звучит виновато и расстроенно, — мне надо идти. Я обещал маме, что приду к ней вечером. — Конечно, кексик, не буду задерживать, — говорит Луи и замечает, как щеки Гарри заалели из-за прозвища. — Не забудь заплатить, малыш. — За что? — недоуменно интересуется парень, а затем хлопает себя по лбу. — С тобой я уже и забыл про мою главную цель, за которой я сюда вообще пришел. Луи и Гарри одновременно встают и потягиваются. Гарри зевает, прикрыв рот рукой, и это выглядит так мило для Томлинсона. «Ты совсем с ума сошел, иди проверься», — говорит Луи сам себе. Он смотрит на Гарри, пока тот с интересом поглядывает на него. Луи вздыхает и идет к кассе, жестом показывая Гарри пройти за ним. Он как можно более медленно пробивает пластинку, но все когда-то заканчивается, поэтому он называет сумму, принимает деньги Гарри и отдает парню чек. Он видит, что лицо юноши нахмуренное, он будто бы что-то обдумывает. В итоге он хватает черную шариковую ручку, лежащую на столе, и старательно что-то пишет на чеке. Затем он быстро разворачивается и выбегает из магазина, оставляя Луи в недоумении. Луи быстро хватает клочок бумаги и смеется, когда видит номер и маленькое, кривобокое сердечко, стоящее возле имени парня. Он безумно счастлив, и ничего не сможет омрачить сегодняшний день. Томлинсон достает мобильник и вводит туда новый контакт, не забывая поставить рядом с именем розовое сердечко и маленькую звездочку. Сам себе он обещает, что пригласит этого парня на настоящее свидание, ведь он точно этого заслуживает. Он пишет Гарри сообщение с коротким «привет» и дает ему знать, что это он, а не незнакомец какой-нибудь. Гарри ничего не отвечает, но он же говорил, что будет у мамы, так что Луи не переживает на этот счет. Будет время — напишет. Подходит время закрытия, поэтому Луи закрывает дверь и сдает ключи охране. Он выжат, и сил совсем не осталось. Луи садится в полупустой автобус и едет домой, пока музыка в наушниках заставляет его хотеть спать еще больше. Он заходит в дом, переодевается и заваливается на кровать. Желудок урчит и требует еду, но парню совсем лень подниматься, поэтому он просто укрывается с головой и засыпает. Утром он пробуждается из-за того, что его телефон вибрирует. На экране блокировки он видит, что пришли сообщения от Зейна и Гарри. Луи открывает переписку с Гарри и видит, что Гарри отправил ему голубое сердце в ответ, это заставляет Томлинсона улыбнуться (если честно, его, оказывается, заставляет улыбаться все, что связано с тем высоким парнем). Томлинсон желает Гарри доброе утро в смс-формате и открывает переписку с лучшим другом. Зейн обещает, что скоро вернется, и Луи даже как-то рад, ведь жить одному не очень-то и весело. Луи принимает душ и готовит себе завтрак, чудом не сжигая квартиру. Получается вполне сносно, поэтому он не жалуется. Телефон коротко вибрирует, и Луи видит пожелание доброго утра и маленький фиолетовый цветочек-эмоджи. Томлинсон глубоко вздыхает и отправляет сообщение с предложением погулять. Ответ приходит незамедлительно, Гарри спрашивает, не свидание ли это, и Луи отправляет ему «да». Гарри предлагает им встретиться на Карнаби стрит в пять вечера, и Луи, ясное дело, соглашается. До встречи еще три часа, поэтому парень решает хотя бы немного прибраться. Уборка занимает целых два часа (кто бы знал, что у него так много мусора в квартире). Остальное время он просто валяется на диване и смотрит сериалы по телевизору. Примерно за двадцать минут до выхода он встает и идет одеваться. Он выбирает черные джинсы (самые чистые, которые у него есть), черную футболку, поверх которой он надевает зеленую фланелевую рубашку, серую бини и высокие черные кеды. Он в последний раз осматривает себя в зеркало и выходит из дома. По пути на место встречи он заскакивает в цветочную лавку. Гарри рассказывал ему, что любит цветы, поэтому Луи хотелось порадовать его, и ему было искренне плевать, что цветы — глупое клише. Он бродит среди полок с цветами и не знает, что ему выбрать. Однако его внимание привлекают прекрасные цветы с длинными белыми лепестками и желтой серединой. — Вы идете на свидание, молодой человек? — учтиво интересуется продавщица и нежно улыбается. — Тогда ромашки — цветы, на которые вы смотрите, — идеально подойдут. Они очень понравятся вашей девушке. — Это парень… — Луи уже хочет ударить себя, ведь не все люди нормально относятся к этому, но улыбка у женщины ничуть не становится меньше, поэтому он успокаивается — Но да, спасибо за совет. Думаю, я их возьму. Я возьму один цветок. Выходит он уже бережно прижимая цветок к себе. На Карнаби стрит очень много народу, это из-за того, что сегодня выходные, а в такие дни люди любят выйти на улицу с семьей или друзьями и расслабиться. Луи очень нервничает, он буквально готов развернуться и идти домой, но он собирается с мыслями и теперь чувствует себя более уверенно. В толпе он находит Гарри довольно-таки быстро. Тот выглядит шикарно, и Луи на секунду зависает, рассматривая силуэт высокого парня. На нем огромный лиловый свитер, черные джинсы и черные ботинки, и он выглядит чертовски идеально и мило. Луи даже начинает думать, что слишком идеален для Томлинсона. Гарри поворачивается к нему и встречает его глазами. Он начинает идти к Луи, и Томлинсон замечает три огромных желтых цветка, обернутых в кремовую и немного помятую бумагу. Они останавливаются и просто смотрят друг на друга. Первым отмирает Гарри, он с необычайной осторожностью вкладывает в руку Томлинсона букет и начинает говорить: — Это цинния, и на языке цветов это означает «ежедневные воспоминания», которые я хочу сделать с тобой. — На последних словах он краснеет. — Я понимаю, если напугал тебя, ведь мы знакомы всего ничего, но эти слова от всего сердца. А еще они желтые и напоминают солнце, а солнце у меня ассоциируется с тобой. — Гарольд, это звучало почти как признание… — произносит Луи после недолгого молчания. Он замечает, как Гарри начинает смотреть в пол, не в силах посмотреть в голубые глаза, и Луи приходится приподнять его голову за подбородок. — Но я бы тоже хотел создавать наши ежедневные воспоминания. Гарри смотрит на него, широко распахнув свои прекрасные глаза, пока Луи вручает ему ромашку. — Я знаю, выглядит не очень презентабельно, в следующий раз я подарю тебе огромный-огромный букет, — продолжает Луи. — Но эта ромашка такая же красивая, как ты. — Спасибо, Лу. Дальше они отлично проводят время, заходят в разные магазины, посещают разные интересные места, и Луи влюбляется (теперь он не боится этого слова) в Гарри с каждой улыбкой и ямочками все сильнее и сильнее (и никто даже не замечает, как они начинают держаться за руки, нет). Уже вечером они заходят в круглосуточный магазин возле квартиры Луи и покупают бутылку вина с коробкой шоколадных конфет. Они уставшие и счастливые, немного взволнованные. Квартира встречает их уютной тишиной. Луи и Гарри снимают обувь и проходят на кухню. Они решают не церемониться, и каждый отпивает с горлышка. Каждый глоток терпкого вина развязывает их языки еще больше, и после того, как они допивают бутылку наполовину, они перемещаются на диван в гостиной. Да, они не совсем пьяные, но алкоголь в крови придает смелости. Луи скидывает подушки, освобождая больше места, и ложится, как можно плотнее прижимаясь к спинке дивана. Гарри ложиться рядом с ним, и Луи кладет ему руку на талию, не давая парню упасть. Лицо Гарри слишком близко к лицу Луи, и Томлинсон даже может ощущать тепло его дыхания на своих губах. В комнате темно, единственный источник света — фонарь за окном, эта темнота придает интимности, и Луи не может сдержаться. — Ты мне, кажется, очень нравишься, — начинает Луи. — Даже слишком. Я понимаю, довольно-таки рано для таких заявлений… Договорить ему не дают чужие мягкие губы, которые осторожно прикасаются к его собственным, и вселенная вокруг них замирает. Это прикосновение нежное, медленно сводящее их двоих с ума. Они отстраняются, и между ними словно по щелчку разжигается искра. Они целуются, периодически кусая друг друга, руки Луи сжимают талию Гарри и придвигают его ближе, ища контакта. Руки Гарри покоятся на шее Томлинсона, а потом и вовсе несильно оттягивают его волосы. Они несколько раз отстраняются, разгоряченные и тяжело дышащие, но потом заново находят друг друга в темноте. Внутри их обоих горит пламя, сжигает изнутри. Луи отстраняется. — Гарри Стайлс, ты будешь моим парнем? — спрашивает он. Гарри отвечает согласием и закрепляет этот ответ поцелуем. — Лу, — говорит Гарри, и Луи отстраняется, — мне кажется, нам надо остановиться, я хочу, чтобы наш первый раз был в другом месте и при других обстоятельствах. — Хорошо, солнышко. Спокойной ночи. Луи прижимает Гарри к себе и целует парня в щеку. Кажется, он нашел того, с кем он был бы не против провести оставшуюся жизнь. И да, он знал, что для таких заявлений очень рано, но он верил, что они вместе смогут преодолеть все препятствия, правда кто знает, как сложится их жизнь дальше. А пока эти проблемы не нагнали их, он был счастлив засыпать с Гарри.