***
В учительской вкусно пахло только что заваренным кофе, который так обожал коллега Шастуна, Дима. Невысокий очкарик уже пристроился за своим небольшим столом, попивая ароматный напиток, и что-то черкая в классном журнале. — Утречка, — хмыкнул Антон, подходя к небольшому коричневому шкафу и вешая туда клетчатый шарф и темное пальтишко. — Доброе, — вторил Позов, но взгляда от журнала не оторвал. Потом он громко цокнул и откинул красную ручку подальше от себя так, что она упала под соседний стол. — Опять что-то не сходится? — поинтересовался Антон у учителя математики. — Скоро конец четверти, а мы только половину нужного материала прошли. Боюсь, если десятый «Б» будет работать так и дальше, а именно, слишком медленно, то мы вообще не пройдем весь материал десятого класса, который положен на весь год. — разочарованно пробормотал коллега и, сняв очки, протер запотевшие стекла. — Ну у тебя же не все такие тупые, видимо, только некоторые не дотягивают до нужного уровня. Поэтому и тормозите, так ведь? — Антон присел на рядом стоявший стул и облокотился на хлипкую спинку, будто совсем не парясь о том, что может ебануться назад в любой момент. — Это ты верно говоришь, — хмыкнул Дима и начал что-то искать на предыдущих страницах классного журнала. Найдя нужное имя он снова поднял взгляд на Антона. — Смотри, — он повернул журнал в сторону коллеги так, что Антону пришлось сесть ровно и поближе подвинуться к столу, — видишь сколько у него пропусков? — Арсений Попов, — бегло пройдя по н-кам ученика, Антон вслух зачитал его имя. — Пропусков, конечно, предостаточно, но он мог спокойно себе и репетитора нанять, чего из-за него одного-то париться? — Не, ну есть еще несколько учеников, которые нихера не понимают в математике, им приходится объяснять темы по сотне раз и на это уходит не один урок. Но дело в том, что лучший друг Попова — лучший ученик в классе, понимаешь? — теперь Позов провел пальцем чуть выше, указав на еще одно имя. Сергей Матвиенко. — И как дружба с этим прогульщиком мешает ему учиться? — всерьез не понимал Антон. — Очень даже мешает, знаешь. Так как в последнее время Сережа начал вместе с ним не приходить на уроки. — Ты с родителями говорить не пробовал? — теперь и Антон стоял у кофемашины, наливая в пластиковый стаканчик горячее капучино. — Как я понял, у него нет родителей, он с тетей живет. Она частенько по командировкам разъезжает, поэтому парень остается дома один. Мы как-то связывались с ней, но она сказала, что ничего страшного в этом нет, а если у него плохо с математикой, то, по возвращению в город, она наймет ему репетитора. Но что-то я никакого продвижения в моем предмете не вижу. Больше же она на звонки не отвечала. — А сам этот Арсений что говорит? — Антон посмотрел на настенные часы, которые были аккуратно обрамлены в милую цветастую рамочку, видимо, Леся постаралась. На часах было 7:50, так что Антон, отставив стаканчик с кофе, принялся быстро переобуваться, параллельно слушая Диму. — Да что он может говорить? Когда приходит, извиняется и пытается что-то понять из новых тем, но, как видишь, ничего путного у него не выходит. — Он задумывается, что-то припоминая. — А знаешь, что самое парадоксальное? — Наконец-то воспроизводит свои мысли Позов, а после, увидев легкий кивок со стороны Антона, продолжает: — Пропадает он ровно на три, ну, в редком исключении, на пять дней, перед этим обязательно сотворив какую-нибудь поебень. -Например? — Антон уже успел вытащить из книжного шкафа журнал восьмого «В» и взять несколько распечаток из сумки. — К примеру, набить кому-нибудь морду, или сбежать с уроков. — Начал перечислять математик. — Однажды я увидел, как он, накупив в столовой штук двадцать булочек с корицей, ходил с ними по школе, раздавая каждому встречному, даже мне досталось. Хотя он пиздецки замкнутый. — И почему я, как всегда, все пропустил? — Болеть надо меньше, Шастун, — улыбнулся Дима, а после тоже поднял взгляд на часы. — Думаю, что тебе пора. До урока несколько минут осталось. — Да пооонял я, — растянув слово, недовольно поморщился Антон и снял ключ от своего кабинета с крючка уже у выхода, напоследок кинул Позову: — Не забудь потом еще об этом Попове рассказать, мне интересно что-то стало. — Неужели наш Антошка чем-то заинтересовался, кроме правил по русскому и своим Толстым с «Войной и миром»? — наигранно-удивленно усмехнулся Дима. — Не трожь святое, говнюк, — возмутился Антон, — ну так расскажешь ведь? — Любопытной Варваре на базаре нос оторвали, — скривил улыбку Дима, но, увидев обиженное лицо коллеги, мягко улыбнулся, — ну ладно, любопытный ты наш, увидимся на обеде, тогда и поговорим. А сейчас иди давай, опоздаешь же. — Да иду я, иду, — дернул плечом молодой учитель и вышел из учительской как раз в тот момент, когда прозвенел звонок на первый урок.***
не говори мне, каким я, по-твоему, должен быть. я не такой, как ты, я в одиночном плавании, я — повелитель своего моря — Может, ты хочешь что-то еще? — Арсений почувствовал, как край его небольшой кровати прогнулся под весом друга, а затем последовал легкий жест рукой, которая бережно поправила спадающее на пол одеяло. — Воды… было… достаточно, — отрывисто произнес парень, давая понять, что не готов к разговору, да и вообще, что присутствие здесь Сережи ему сейчас не нужно. — Ладно, — вздохнул друг, — если что — я на кухне, попытаюсь еще раз дозвониться до Инны, — тихо произнёс он и удалился из комнаты. Сегодня самочувствие Арсения ухудшилось, депрессия затянулась уже больше, чем на пять дней, а идти на прием к врачу парень отказывался, что тут говорить о принятии таблеток. Тело парня каждую минуту подрагивало от холода, затылок был как будто налит свинцом, а глаза сами собой закрывались, так что все эти дни Попов не вылезал из постели, то проваливаясь в полудрем, то просто лежа на боку и тупо смотря в стену. И только раза два ему удалось провалиться в сон, да и то спал парень всего лишь часов пять, максимум шесть, каждые десять минут просыпаясь из-за мучающих его кошмаров. С минуту просверлив взглядом прозрачный стакан с водой, Арсений поморщился, и, не найдя в себе сил сделать хотя бы глоток, перевернулся на спину. Уставившись в навесной потолок, он тупо начал рассматривать чудаковатые узоры, хотя и это ему не доставляло никакого интереса. Депрессия нещадно давила на все сознание Арсения и он, к великому сожалению, ничего не мог с этим поделать. Ну или же просто не хотел.***
Антон лежал на небольшом диванчике, распластавшись на нем так, что длиннющие ноги свисали с одного подлокотника, ну, а голову он положил под жесткую подушку, находившуюся на противоположном подлокотнике дивана. В одной руке он держал одну из тетрадей восьмого класса, а другая, унизанная кучей колец и разнокалиберных браслетов, за которые его часто упрекала директриса, оправдывая это тем, что это совсем не педантично и не гигиенично, ловко держала в тонких пальцах такую же тонкую сигарету. Сегодня Антон устал пуще обычного. Какого-то хрена именно сегодня Баранова решила уйти в декрет, а потому он был приставлен к двум ее классам как заместитель. Это неплохо, конечно, если бы это были старшие классы, а не орущая мелкотня из пятых, которая совершенно не желает никого слушать, а тем более учиться. Хотя по-любому ему приставят несколько классов, так как выше представленная учительница не сможет выйти на работу ближайшие два года. И Шастун молился, чтобы это не были младшие. Докуривая уже третью по счету сигарету и проверив около три четверти тетрадей, Антон услышал телефонный звонок. На дисплее высветилось нелюбимое имя начальницы и Антон, вздохнув и закатив глаза, принял вызов. —Да, Лариса Игоревна? — сглотнул Шастун и нервно затушил сигарету. — Здравствуй, Антон, — голос был уставший, но, как и всегда — грубый и холодный. — Думаю, ты понимаешь, почему я звоню тебе. Так как Баранова ушла в декрет, ты берешь два ее класса. Это будет седьмой «В», — на секунду она замолчала, чем-то зашуршав по ту сторону трубки. — А второй какой? — решил напомнить Антон. — Десятый «Б», скину тебе их расписание по почте, до завтра, Антон. — слишком быстро проговорила она, видимо, куда-то срочно торопясь. — Досв… — было хотел сказать Шастун, но в трубке уже послышались короткие гудки, — да идите вы, — сплюнул мужчина и вытащил из пачки четвертую сигарету. Через каких-то десять минут на почту Антона пришло письмо, где завтра у десятого стояла литература с русским, у седьмого класса же на этот день его предметов не было. Облегченно выдохнув и оставив ноутбук на столешнице, он сел обратно на диван, принявшись проверять тетради дальше, не заморачивая себе всем этим голову. Похоже совсем не чувствуя, какие проблемы он навлекает на себя. и потом не смей говорить, что все это — было чертовым совпадением