Собственнические замашки

Когда Генри зажал на перемене очередную девицу со смешным именем, он спиной почувствовал обжигающий взгляд. До жути спокойный и внимательный, но от этого не менее злой. Обычно взгляды, обращенные на него, полны страха. И это настолько удивило его, что мир на мгновение сосредоточился на одном лишь ощущении этого взгляда. Девица возмущенно что-то залепетала, прижатая к стене, стараясь вновь завладеть его вниманием, но Генри отмахнулся от нее, как от назойливой мухи. Он перехватил ее метельшащие руки над головой и предплечьем надавил на шею, заставляя заткнуться, а сам оглянулся через плечо. Неожиданный наблюдатель пропал, искусно расстворившись в толпе. Отыскать его в потоке школьников на перемене невозможно, и Генри с досады надавил кистью на шею девки сильнее, чувствуя ее трепыхание под руками. Насладившись испуганным и загнанным взглядом сполна, Бауэрс убрал руку с шеи и впился в ее губы грубым поцелуем, не гнушась использовать зубы. И снова почувствовал спиной тот внимательный взгляд. Генри отскочил, как ужаленный, и обернулся в поисках смотрящего. Воспользовавшись этим, девица вырвалась из рук и сбежала. Но Бауэрсу было на это глубоко плевать. Его интересовало нечто другое. Непродолжительные поиски, и Генри столкнулся с карими глазами жиденыша. Тот, поняв, что его раскрыли, не спешил ни сбегать, ни отводить взгляд. Только смотрел своими спокойными глазищами. Да так, что Генри едва подавил дрожь в руках, которая бывает перед крупными драками. Он облокотился об стену и послал Стэнли неприличный жест, широко ухмыляясь. Это вывело жиденыша из равновесия. Он вспыхнул, как положено послушному еврейскому мальчику, и отвернулся. Генри бы еще что-нибудь ему добавил, но зазвеневший на урок звонок увел их в разные стороны. Поэтому Генри поймал Стэнли после уроков. И не потому, что эта тема показалась ему интересной, а всего-то из-за новой возможности оригинально поиздеваться над маленькой жидовкой. Но при этом единственное, что заботило Генри, — это боязнь, что их увидят вместе в двусмысленном положении. Если их увидят вместе, не самые хорошие слухи поползут по городу и дойдут до его отца. О возможной реакции отца Генри старался не думать, потому что это тупо — думать о реакции отца на то, что он зажимался с парнем в пустующем кабинете. Это означало бы, что он, сдаваясь, поднял радужный флаг. Но мысли нет-нет, да вертелись вокруг Уриса. Маленькая жидовка была как раз без своих друзей, когда Генри подхватил его за шкирку, закидывая в пустующий класс. Движение вышло грубым, поэтому Стэнли, по инерции, пролетел на несколько шагов и уперся в парту. — Девочка хочет показать свое мастерство в ублажении мальчиков? — Генри протянул нехорошим голосом, подпирая дверь стоящим рядом стулом. Урис крупно вздрогнул, резко оборачиваясь к Бауэрсу. И вновь в глазах ни капли страха. Только спокойствие и что-то еще, что Генри не смог прочесть. Это обескуражило его и жутко не понравилось. Бауэрс прищурился, вытаскивая из кармана нож. — Давай же, девочка, — Генри широким шагом подошел вплотную, поднося нож к чужой шее. Несильно, ради интереса. — Покажи мне, чему тебя научил твой правильный папаша. — Ты меня неправильно понял. — Стэнли покачал головой, отодвигаясь от Бауэрса. Нож поколебал его спокойствие, поэтому он попятился назад, пока не уперся в парту. — Я? Неправильно? — смешок сорвался с его губ, Генри сократил растояние между ними, вжимая нож пазой в чужую шею. Всего лишь выпустить лезвие, и теплая кровь забрызгала бы его лицо. Представленное было настолько реальным, что Генри даже почувствовал дурманящий вид и запах крови. Наверное, что-то в его лице изменилось, потому что Стэнли вздрогнул и сглотнул, дергаясь в сторону. Инстинкт самосохранения взял вверх, как и положено овечке перед хищником. — Стоять! — прикрикнул Генри, хватая мальчишку за волосы. Прямо за эти кудрявые светлые волосы, что бесили не хуже заикания Билла, скидывая митру на пол. — Слушай меня внимательно, — он показательно наступил на кусок тряпья, заставляя Стэнли на это смотреть. Внутри всё торжествовало от осознания, что мальчишке придется надеть тряпку обратно на голову, чтобы у его сраного папаши не появились ненужные вопросы. — Ты здесь никто, и уж точно ты, как никто другой, не имеешь права на меня смотреть. Увижу еще раз, что в твоих глазах нет страха, я это, клянусь, исправлю. Голос понизился до шепота. Генри даже показалось, что он может почувствовать как по телу Стэнли пробегает табун мурашек. Чтобы закрепить урок для его маленькой жидовки, он дернул его за волосы, заставляя смотреть на себя, и впился в губы. Бауэрс поцеловал Стэна, как ту легкодоступную девку на перемене. На языке осел чистый вкус крови: поцелуй больше похож на клеймо, что выжжигают на коже у рабов. Мальчишка, как ни странно, не сопротивлялся. Хотя, что он вообще может сделать против старшеклассника с ножом? — Хорошая девочка, — хмыкнул Генри, напоследок заставляя запрокинуть Стэнли голову. Безумно хотелось испортить эту чистую кожу на шее, но Бауэрс усилием воли посадил своих демонов обратно на цепь. Он итак слишком много себе позволил для первого раза. — Увидимся, птичка, — Генри с сожалением отпустил Стэнли из своих рук и вышел из кабинета, выпнув подпирающий дверь стул. Что-то подсказывало ему, что это только начало.