Я жить хочу!

Пролог       Вождь… умирал. Это было глупо и … обидно. Обидно, потому что он потерял всё. Страну, которую действительно любил. Власть, которая на протяжении двенадцати лет была смыслом его существования. Друзей, которые отвернулись от него, поняв, что он не собирается больше бороться против Союза и англичан, а решил спокойно закончить свою жизнь в мексиканской глубинке. Женщину, с которой он сочетался браком вопреки всему, которая предала его в последний момент и из-за действий которой он лежал сейчас в ветхой лачуге где-то на западе Мексики и истекал кровью из простреленного живота.       Да, спустя много лет он понял ошибочность собственных взглядов. Не стоило ему тогда нападать на СССР, не стоило. С чего он вообще поддался уговорам этих прихвостней английской разведки и решил, что германская военная машина походя сокрушит этот «Колосс на глиняных ногах» и откроет себе путь к английским протекторатам в Индии? Да Индия действительно была необходима англичанам: без неё осаждённый остров вскоре остался бы без продовольствия и быстро пал бы под натиском военной машины Германии. Но начинать войну на востоке не завершив западную компанию? Этот старик Геллерт был чертовски убедителен, расписывая ему все прелести быстрой победы над Союзом, и в результате… В результате старик был низложен и посажен за решётку построенной им же тюрьмы по распоряжению своего старого скользкого друга…       Размышления вождя прервала резкая боль в боку. Да, его время, кажется, пришло. И если в мире есть справедливость, то после смерти его ждёт настоящий АД. Всё то что он натворил тянет на сотню путёвок в геенну огненную, при этом особой вины на нём не было. Концлагеря и расстрелы были вотчиной Геринга, и о настоящей деятельности и масштабах зверств и убийств, проводимых от его имени и под его знамёнами, вождь узнал уже здесь в Мексике, когда слушал радиосообщения о суде над оставшимися нацистами. Пожалуй, единственная чудовищная ошибка, которую он до сих пор ставит себе в вину – это та война, что он развязал в угоду собственному тщеславию и амбициям. Но самое смешное – сейчас спустя столько лет он понял, что он ошибался в целях войны, но не в её необходимости. Мир был разделён на части, каждая из которых проповедовала свою доктрину. Основными соперниками были капиталистический строй во главе с Англией и США и социалистический, представителями которых были СССР и…Третий Рейх. Да, несмотря на большую разницу в подходах к управлению народом, государственный строй Германии был практически копией строя СССР. Развязав войну с Союзом он сам, своими собственными действиями приблизил окончательную победу еврейского кошелька над рабочим классом. Если бы он мог повернуть время вспять он бы попытался договориться со Сталиным. Им нужно было выступить единым фронтом против Британии и Америки, а не уничтожать промышленное производство страны с великим духом и истинно арийскими корнями. О да, теперь он не сомневался в чистокровности русских. Они сражались так же отчаянно как и отважные немецкие солдаты, своей храбростью побеждая там, где победа казалась невозможной…       Почувствовав онемение, вождь откинулся на пол и посмотрел на соломенный потолок хибары. Да его обвели вокруг пальца – старик Геллерт и его английский друг. А ведь он пытался предотвратить бойню, но эти двое нашли слова, убедили его… И теперь он подыхает в вонючей хибаре, застреленный собственной женой и одним из своих «друзей». Впрочем, Еве и Гансу это не помогло, мужчина усмехнулся и бросил взгляд на два трупа у входа. Пусть он много лет посвятил политике, да и после бегства из Берлина не особенно уделял внимание своей физической форме, но постоять за себя он умел. Не зря ведь он прошёл через мясорубку Первой Мировой, о чём эти двое видимо забыли. Почувствовав, что жизнь из него уходит, Адольф Гитлер, Великий Вождь третьего Рейха и всей Германской нации из последних сил прошептал.       – Ненавижу англичан, – он бросил взгляд на испуганное лицо Евы, которая перед смертью осознала, что он не просто старый политик, а ещё и солдат Германской империи, не сдающийся даже в безвыходных ситуациях. – Ненавижу женщин, – перед глазами пронеслись воспоминания, стёртые, как он сейчас вспомнил, у него во время разговоров с Геллертом и его другом, их наглые лица, смотрящие, как он, парализованный заклятием слушает их планы и понимает, что забудет об их лживой сущности через несколько секунд, – ненавижу магов! – прохрипел Гитлер и наконец отдал свою душу на суд высших сил.