Я жить хочу!

      Кларисса шла по прямой в сторону, противоположную дуновению ветра: так было чуть теплее, и стуча зубами тихо материлась по немецки, английски и немного по французски. Она шла уже… да очень долго – часов не было, а определять время по солнцу ни Адольф, ни Кларисса не умели. Ноги уже давно были разбиты об острые камни и немного кровили, хотелось лечь и отдохнуть, но жить хотелось сильнее. На то, что вблизи вообще могут быть люди, не указывало ничего. Но и сдаваться даже не начав бороться было не в привычках бывшего фюрера. Ведь лежать в окопе пережидая артиллерийскую канонаду намного хуже и страшнее, чем идти в ночнушке по скалам неизвестно куда – мысленно утешала себя девочка продолжая тупо переставлять ноги. Она пару раз оглядывалась назад, в надежде что пейзажи немного поменяются и скала, с которой она спустилась в самом начале окажется далеко позади, однако этого не происходило. Расстояние пройденное девочкой за всё время пути не превышало 5-6 километров, что было до обидного мало, так как со скалы, обзор с которой был достаточно хорошим, на расстоянии 40-50 километров вокруг не было ни следа человека.       Идти было тяжело, но не идти ещё тяжелее – Кларисса знала, что если она сейчас ляжет и закроет глаза, то может уже не встать. Тело уже закоченело от холода, а ведь судя по всему, сейчас весна или лето, да и день довольно таки ясный и солнечный. О том, какой холодной будет ночь, думать не хотелось. Несмотря на более нежное и чувствительное тело, Кларисса упрямо переставляла ноги, шаг за шагом приближаясь… куда-то. Потому что куда конкретно она идёт она не знала. Даже приблизительно данный регион был ей абсолютно не знаком. Единственной надеждой было то, что это не необитаемый остров, а всё те же британские острова, которые были всё же довольно таки хорошо заселены.       – Нужно только найти дорогу, – вслух убеждала она себя, – а там будут люди плевать какие, главное у них есть вода и еда. Ну и какая-нибудь одежда…       С каждым шагом идти было всё труднее, но упорства Клариссе было не занимать, так что она продолжала свой путь. Время тянулось медленно. Бездумно переставляя ноги, Кларисса чуть не рухнула в небольшую выемку, в которой тёк мутный ручеёк. Снова выругавшись, девочка продолжила путь, когда до отупевшего от усталости, холода и долгой ходьбы мозга не дошло главное: ВОДА! Кларисса развернулась и быстрыми семенящими шагами направилась обратно к ручью: по другому ходить не давали разбитые и стёртые ноги. Припав к ручью она начала жадно пить, совершенно не заботясь о не особой чистоте источника. Вода была холодной, и обжигала горло, но при этом она здорово прояснила сознание – девочка уже долгое время шла без воды и источник показался ей просто лучиком надежды. Напившись, она рассмеялась, и направилась дальше в сторону, куда тёк ручей. Он двигался не в сторону моря, и это давало надежду на возможное поселение. Всё же люди издавна селились по берегам рек и озёр, и небольшой ручеёк мог привести её именно к такому поселению. Ну и кроме того пока она идёт рядом с ручьём у неё всегда будет вода, да и мелкие животные часто захаживают на водопой. Кроме того во влажной местности лучше растут некоторые плодоносящие растения.       Продвижение вперёд было очень медленным из-за отсутствия должного снаряжения. Но Кларисса не унывала, ведь теперь у неё была вода, а это значит идти она сможет ещё пару-тройку дней точно… Если не похолодает. Она зябко поёжилась на ходу. Холод всё сильнее и сильнее оплетал тело, лишая желания и силы к борьбе. Но не поддаваться же собственной слабости. По крайней мере, во второй раз может так и не повезти как в первый. И, несмотря на то, что Кларисса была милым и безгрешным ребёнком, Адольф успел нагрешить за троих минимум. Так что для того чтобы отработать собственные ошибки нужно что то большее чем просто быть послушной и хорошей девочкой, слушать маму и в конце жизни попасть в переплёт. Скорее всего, если сейчас ей не удастся спастись, приговор Смерти будет неутешительным.       Ближе к ночи Кларисса стала задумываться о ночлеге. Ну, как задумываться… Честно говоря мыслить связно у неё не получалось уже долгое время. Все силы уходили на то чтобы сделать ещё один шажок. Ног она уже не чувствовала давно. Да это было и хорошо: то, что раньше было милыми и мягкими ножками уже давно превратилось в кровавое месиво: обуви не было, а камни здорово сдирают нежную кожу, не привыкшую к таким переходам. Решение найти место для ночлега, было вызвано не желанием отдохнуть и расслабиться – такое желание присутствовало и в самом начале пути. В данный момент Клариссе не хотелось расшибиться об острые камни, так как ночью с ограниченной видимостью попасть в яму было проще простого.       Проблема была прежде всего в холоде. Если при движении окружающий мир и был достаточно терпимым и отсутствие нормальной одежды хоть и доставляло проблем, но не заставляло организм умирать в течении получаса как зимой, однако это было при движении. Стоило бы Клариссе лечь на холодные камни, организм замёрз бы в течении пары-тройки часов. В лучшем случае она отделалась бы отмороженными почками. Мысли девочки скакали в голове с огромной скоростью, но… Ни одного приемлемого варианта она не видела: ночь она в свои планы не учитывала. Да идти она может ещё… ну на счёт пары дней она, конечно, загнула, но до следующего полудня воли ей точно хватит, а вот ночь... Уже сейчас она чувствовала, как сильно похолодало.       – Чёртовы англичане и их проклятые острова, – стуча зубами ругалась девочка, – не могли что ли они жить где-нибудь в Африке, где тепло и через куст растёт что-то съедобное. Живот уже даже не урчал – устал, наверное. Чувство голода было невероятно сильным – всё же до этого Клариссе не приходилось ходить так долго. Да и ела она в последний раз… Она затруднялась ответить сколько времени она была в беспамятстве на скале, но скорее всего прошло пара часов. На их поместье напали ночью, ближе к рассвету, так что последний раз она ела вчера, причём капризничала, да и на диете была, потолстеть боялась…       – Дура, – сквозь зубы выругалась Кларисса, – теперь-то это точно не грозит. Если не придумать как выбраться из этого переплёта я вскоре встречусь с моей… нанимательницей, – называть Смерть хозяйкой Адольф совершенно не желал, хотя и понимал, что в общем-то она и впрямь имела над ним абсолютную власть.       Похоже, выхода не было. Уже стемнело настолько сильно, что идти дальше означало гарантированно сломать себе что-нибудь. Кларисса села на большой камень и стала ждать чуда.       – Чуда, чуда, чуда, – повторяла она как заведённая.       Внезапно её пронзила догадка: если невозможно спастись обычным способом, значит можно воспользоваться магией. Почему Адольф был уверен, что его тело способно к магии… Ну, по крайней мере он же переместился на скалу во время падения… Точно, вот он выход! Нужно как-то снова переместиться. Он попытался детально вспомнить свои мысли и ощущения в тот момент. Вот полёт. Вот ужас перед неминуемой гибелью. Отчаянное желание оказаться на той уютной скале. Противные ощущения перекручивания и выворачивания на изнанку. Сильнейшая усталость и бездонная пустота в груди. Кажется, в этой жизни он что-то слышал про магический резерв… Его ещё сквибом называли – вроде того, что резерв мал слишком и магом полноценным он не станет.       Неожиданно, несмотря на ненависть к магам в душе появилась обида: в прошлой жизни не стал художником, в этой магом – что же за человек он такой не полноценный. Из глаз начали капать слёзы, захотелось свернуться калачиком и тихо плакать…       – Что за чертовщина, – Адольф вскочил и яростно размазал слёзы рукавом ночнушки.       Похоже, что детское да ещё и женское тело, наконец, дало о себе знать и решило впасть в истерику. Но на это нет времени! Нужно понять есть ли у него всё же возможность снова переместиться и спастись или нет. Вопрос о том сможет ли он колдовать или нет, пока стоит отложить. Адольф прислушался к себе и понял, что уже не ощущает той пустоты. Кажется, резерв наполнился. Вопрос в том хватит ли его на то, чтобы добраться до ближайшего человеческого жилья или нет.       Адольф зажмурился и представил себе, как он видит дом, тепло, рядом люди. Там смеются. Из кухни доносится одуряющий аромат пищи. А теперь представить, что он там. Что всё хорошо…       Время шло, он представлял себе картинку всё отчётливее и отчётливее. Он понимал, что это его единственный шанс на то, чтобы остаться в живых. Тело одеревенело от холода, губы уже не могли даже шептать. Зубы уже не стучали от холода. Всё тело наливалось каким-то неестественным теплом. Он чувствовал себя всё лучше и лучше… Казалось невидимый голос шепчет:       – Ты устал, отдохни. Зачем шевелиться, зачем бороться. Просто усни. Холод добрый. Ты ничего не почувствуешь. Ты просто уснёшь и проснёшься уже там, в другом, лучшем мире…       – Стоп, – сказал он мысленно себе, – какой к чёрту лучший мир? Там меня ждёт Смерть, а вместе с ней долгие годы мук, чтобы душа отчистилась от грехов. Ну уж нет, мы ещё поборемся!       Он снова и снова представлял себе тепло, дом, людей, пищу. Но ничего не происходило. Он начал молиться, но ничего не происходило. Он представлял себе то чувство выворачивания, но… Ничего не происходило. Тогда он вспомнил про ту пустоту, что была в его груди после перемещения. ОН вспомнил место своего источника. Потянулся к нему и мысленно попытался почувствовать силу. Может ему показалось, но там, внутри что-то шевельнулось! Тогда он представил, как его сила исполняет его желание, что он перемещается к теплу и людям.       Он не ожидал, что воспримет то отвратное чувство перемещения с такой радостью. Тело скручивало и кидало. Его источник был абсолютно пуст, судя по очень сильному холоду внутри. Но сейчас это было уже не важным. Он куда-то перемещается, а если точнее, то к людям и вкусной еде. Он просто верил в это. Наконец чувство выворачивания стало медленно отступать. Он понял, что перемещение заканчивается. Он уже предвкушал, как будет пить сладкий чай с пирогами, закутанный в тёплый плед. И все мучения покажутся ему кошмаром.       – БОМ, – услышал он резкий звук. А потом почувствовал, сильный удар и потерял сознание.