Спасти Сайфера

Вынырнув из Измерения Снов, Диппер ужаснулся тому, что происходило в городе. Всюду разруха, крики, хаос! И в центре всего этого Странногедона номер два быть никому иначе, как Сайферу, это было ясно как Божий день, и потому мальчик тут же ринулся его искать. Юный Пайнс старался игнорировать удручающие пейзажи вокруг. Лишь изредка ему приходилось вилять от различных монстров, но внимание его, тем не менее, было сосредоточено только на одном Билле. Как не странно, но после этого приятного огня в сердце и бабочек в животе у мальчика не осталось ровным счётом ничего от вида того, что происходит вокруг. Хотелось просто прекратить весь этот ужас, который так походил на страшные воспоминания о прошлом. Удивительно, но Сайфера найти было просто. Как и полагалось, в этом беспорядке он имел главенствующую роль, и, как можно было это предсказать, он находился именно там, где уровень разрушений и громкость криков превышали все остальные. Билл избивал кого-то. Диппер остановился и посмотрел на треугольного демона, который совершенно не замечал его. Всюду со зданий летели ошмётки. Осколки стекла острыми концами врезались в землю. Разъяренные монстры спасались бегством от ещё более разъярённого Сайфера, а юный Пайнс тем временем пытался разглядеть в нем того, по отношению к которому его душа испытывала самое приятное чувство. Но Диппер ничего не ощущал кроме страха и презрения. Треугольный образ Билла взывал лишь к воспоминаниям о Странногедоне и никак не мог ассоциироваться у мальчика с тем прекрасным молодым человеком, в которого он был без остатка влюблён. Было жутко видеть Сайфера, убивающего какое-то тело, но Пайнс собрал в себе все силы и что-то прокричал ему. Диппер не понял, что он крикнул. Это было первое, что пришло ему в голову, и мальчик совсем забыл о том в следующую секунду, когда глаз Билла повернулся в его сторону. На секунду сердце Пайнса отозвалось где-то в пятках, и, казалось, вот-вот затормозит совсем. Было страшно, и руки Диппера тряслись как никогда сильно. Шестипалые руки. - Форд, какого... Сосна! - вдруг осенило Сайфера, и из гигантского треугольника он мигом обратился молодым человеком. Мальчик вздрогнул и залился краской, а Билл тем временем щелчком пальцев пригвоздил какое-то существо к земле. Диппер даже не обратил на это внимания. Он был весь поглощён созерцанием того, к которому привязана была душа Пайнса, но почему вдруг помимо этого неудержимого чувства влюблённости его одновременно охватил холодный страх и сковало отторжение. Билл - причина беспорядков в городе. Билл - причина криков беззащитных людей. Здравый смысл ставил непреодолимую преграду между двумя существами, и мальчик чувствовал, что он не посмеет её преодолеть, пока не разберётся во всем. Сайфер тем временем буквально подлетел к нему. Диппер удивился, но теперь Билл казался совсем немного выше его самого. Пайнс без труда заглядывал прямо в единственный глаз демона, и для этого не надо было даже поднимать подбородка. А ещё такие недосягаемые обычно золотистые пряди были совсем рядом. Они растрепывались и отгибались от ветра, отчего их очень хотелось поправить и пригладить. Мальчик вдруг остановил себя на мысли о том, что совершенно растаял при виде взволнованной улыбки Сайфера. Его дружелюбное расположение полностью расслабило Диппера, и он совершенно забыл о том, что происходило вокруг. Он видел Билла. Такого же, как раньше, сильного и до мурашек привлекательного. Пайнсу хотелось броситься ему в объятия прямо сейчас, посреди всего этого безумия, но он удержал себя. Нельзя. Что-то в голове Диппера противилось этому и стремилось удержать его подальше от демона, и мальчик решил прислушаться к голосу разума. - Надо же, ты все вспомнил! - после нескольких секунд молчания радостно прозвенел Сайфер, слегка коснувшись рукой подбородка Пайнса, - По твоим глазам видно, - очаровательно улыбнулся он, и Диппер, стоя как заколдованный, так и не смел шевелиться. Мальчик с наслаждением смотрел на то, как взлетели уголки губ Билла и дали обнаружить небольшие ямочки на щеках - настоящее сокровище, доступное лишь тем, кто сможет вызвать у демона Разума искреннюю улыбку. Сердце приятно стукнулось в груди, развеивая чёрный налипший смог в душе мальчика. Эти трепыхавшиеся на ветру волосы, порхающие длинные ресницы, сузившийся желтый глаз и волшебная улыбка. Диппер не мог поверить в то, что после стольких испытаний Билл снова рядом. Прямо у него перед носом. Мальчик больше не мог сдерживаться, и лицо его засветилось от радости. Он схватил неожиданно лёгкого Сайфера в свои медвежьи объятия и позволил себе даже слегка покачать его из стороны в сторону, скребясь пальцами по его спине. Демон залился приятным хохотом в ответ на это проявление нежности, и, вынырнув из рук Диппера, обхватил его лицо ладонями. - Пойдём вернём твоё тело обратно, а то я не могу целоваться с тобой, пока ты в этой оболочке, - Билл засмеялся, ожидая, видимо, той же реакции со стороны мальчика, однако Пайнс остолбенел. Ему вдруг вспомнилось то, что именно благодаря Сайферу прадядя Форд теперь мертв. Почему-то это совершенно вылетело у него из головы на тот момент, и теперь, когда Диппер подумал об этом, он не мог больше смотреть на Билла так как раньше. Билл убил его прадядю. Пайнс задумчиво уставился в пол, и, резко изменившись в лице, сделал шаг назад. Сайферу пришлось выпустить его лицо из своих ладоней, однако демон не понял такой резкой смены настроения мальчика. - Что с тобой? - поинтересовался Билл, в ответ на что Диппер грубо отмахнулся руками. - Мое тело подождёт, - серьёзным, холодным тоном произнёс Пайнс, чем сильно поразил Сайфера снова. Брови мальчика, принадлежащие его прадяде, нахмурились, а лицо его стало совершенно бледным. Теперь на нем не играл приятный румянец, наоборот, было похоже на то, что он только что пробыл несколько часов на кладбище, - Я хочу, чтобы ты избавился от этого безумия и вернул Хижину Чудес! - Диппер широко развёл руками и устремил сердитый взгляд на демона. Билл посмотрел на мальчика своим типичным взглядом, каким обыкновенно смотрел на все, что его раздражает. Его гримаса выражала недовольство, и с каждой секундой это становилось все заметнее. Пайнсу казалось, что он должен был в этот момент не на шутку испугаться, но лицо рассерженного молодого человека, видимо, впечатляет меньше, нежели потоки бегущих в разные стороны монстров и окровавленные останки людей. И не важно было, что этим человеком являлся Сайфер. Диппер уже просто напросто не в силах был проявлять такое количество эмоций. Так много бояться и так сильно переживать. Он устал, и все, что ему нужно было - закончить весь этот Странногеддон номер два. Билл, однако, не спешил выполнить желание мальчика. Что-то в этом приказном тоне Диппера его задело, или, вернее сказать, оскорбило. Будто бы дрессированная собака, до этого отменно выполняющая приказы, совершенно перестала реагировать на какие-либо команды своего хозяина. И пускай Сайфер относился к юному Пайнсу практически как к равному себе, холодный тон и наглая попытка мальчика отвергнуть его напомнили Биллу ослушавшегося щенка. Сайфер угрожающе шагнул по направлению к Дипперу. Тот стоял неподвижно и смотрел на демона так, будто бы не замечал тех перемен в его настроении, которые любому могли бы показаться очевидными. Пустой и усталый взгляд Пайнса злил Билла, и Сайфер чувствовал, что теряет контроль. Не этого он ожидал увидеть в глазах мальчика, который вспомнил все об их большой любви. Ради которого он устроил весь этот хаос. Но... Когда Билла волновали эмоции других? Голубое пламя зажглось в руке, окутанной чёрной перчаткой. Диппер смотрел на происходящее затуманенным взглядом, но через мгновение широко распахнул глаза от удивления. У Сайфера в руке очутилось тело, принадлежащее именно ему. Юный Пайнс чуть было не запутался во всех этих переменах с оболочками, но, стоило ему увидеть самого себя, приподнятого за руку Биллом, как все встало на свои места. Мгновенье. И Диппер почувствовал, что на этот раз уже он сам болтается в мертвой хватке у Сайфера, а тело Форда повалилось на землю. Все, что происходило дальше, мальчик ощущал довольно смутно, будто бы сквозь вату в ушах и полупрозрачную пелену перед глазами. Он помнил лишь адское жжение в руке, где раньше была метка, и искусанные Биллом в кровь собственное лицо и губы. Помнил ласку в перемешку с жуткой болью и помнил, что долго ему не удалось протерпеть такой муки. Диппер снова открыл глаза. Тишина. Вокруг не было слышно ни звука, и гул, установившийся в мыслях у мальчика, начал стихать. Юный Пайнс не хотел возвращаться в реальность. Ему не хотелось ничего на свете, кроме этой сладкой тишины, которая, думалось ему, настигнет его теперь уже только после смерти. А может, он уже умер? Диппер не думал об этом, но расслабился всем телом, чувствуя на себе исцеляющее влияние прозрачной пустоты после стольких тяжёлых испытаний. Он купался в невообразимо приятных ощущениях, которые могло дать только самое настоящее отсутствие каких-либо звуков после тяжёлого дня. Тишина обволакивала пространство вокруг и укрывала мальчика своим лёгким призрачным одеялом. Казалось, это одеяло вот-вот коснётся его носа или защекочет ему щеки. Но ничего не происходило. Впервые. Такое приятное, долгожданное спокойствие. Он в раю? Диппер медленно распахнул глаза осмотрелся, насколько он мог это сделать. Вместо того, чтобы полоснуть глаза мальчика вспышкой белого света, реальность встретила его почти беспросветной темнотой. Только где-то неподалеку горел крошечный источник тёплого желтого света, похожий на откуда-то знакомый Пайнсу фонарь. Диппер невольно загляделся на этот свет. Мальчик довольно быстро привык к темноте. Его голова была завалена на бок, и сил повернуть её в другую сторону не было. Диппер принялся угадывать место, где он был вынужден находиться. По отблескам тёплого желтого света на углах редкой мебели Пайнс определил, какому именно месту принадлежал этот интерьер. Но стоило ему подумать об этом, как тут же разнообразные мысли закрались мальчику в голову. Это невозможно! Хижина Чудес ведь исчезла, Диппер видел своими глазами, что от их дома в Гравити Фолз осталось только гигантское угольно-чёрное пятно и валяющийся рядом с ним железный лист автомобильного капота. Может это и правда рай? Диппер не был уверен, но ему казалось, что рай не должен напоминать лабораторное помещение дядюшки Форда, находящееся ещё и на самом нижнем этаже, в земной глубине. Пайнс прикрыл глаза и полежал ещё немного. Думать совершенно ни о чем не хотелось. Даже пробуждавшиеся постепенно в голове мальчика воспоминания не мучили в нем никакого желания узнать о том, к чему все в итоге пришло. Хотелось просто покончить со всем этим. Мрачное настроение Диппера, казалось, единственное подстегнуло его любопытство и прибавило сил. Мальчик медленно и с усилием развернул тяжёлую голову в другую сторону и тут же уткнулся всепоглощающим взглядом в знакомое желтое пальто. Пайнса словно окатило холодной водой. Диппер лежал на том самом злосчастном металлическом столе, и Сайфер, оперевшись на него спиной, смотрел куда-то в стену комнаты, будто бы не замечая пробудившегося мальчика. Перед Пайнсом возвышалась внушительная спина Билла, которая была непривычно сильно согнута. Острые лопатки торчали слишком явно, образовывая складки на узком пальто, что совсем не походило на привычную безупречную осанку демона Разума. Сайфер отстукивал медленный ритм тонкими пальцами по железному столу и вдруг заговорил. Вместе с редкими постукиваниями его пальцев, его слова могли бы загипнотизировать мальчика и снова отправить в забытье, но Диппер был слишком взволнован неожиданно таинственным звучанием голоса Билла: - Сосна, у меня не все в порядке с... головой... - затем, будто бы размеренная игра металлических треугольников, послышался его звонкий и стеклянный смех. Сначала тихий, переливающийся и равномерный... Даже успокаивающий. Но затем он стал медленно перерастать во что-то безобразное. Комнату наполнил громкий оглушительный хохот, Диппер широко распахнул глаза, а Сайфер, до этого стоявший спиной к мальчику, резко развернулся и стукнул ладонями по металлическому столу, приблизив острый нос к детской щеке. - Не новость, - едва открывая рот процедил мальчик. Он был напуган, но тяжёлая слабость и сильная боль по всему телу мешали ему вздрогнуть и закричать. Многочисленные раны около рта от укусов не давали ему возможности даже полноценно говорить, отчего его речь была похожа на речь больного. Впрочем, Дипперу даже показалось, что из-за этого дефекта его слова прозвучали увереннее. - Все слишком далеко зашло, - Билл говорил, опаляя дыханием рваную рану возле уголка мальчишеских губ, - Я не сдержался, высвободил свою истинную натуру и позволил тебе увидеть то, как я вёл себя обычно в прошлом. Тут даже Тед не при чем. Я рано или поздно все-равно бы вытворил что-нибудь такое. Пайнс нахмурился. Сайфер был прав, в очередной раз напомнив ему о том, кто он есть на самом деле. Стол под ним будто бы сделался ещё холоднее, а металл засиял ярче. Крошечный желтый огонёк освещал кривую улыбку Билла, ровно ложась на угловатые выступы его лица. Да, этот демон сам выбрал себе это лицо. Но даже оно сейчас полностью его выдавало. Истинный Сайфер будто бы обнажился перед ним, выставил все своё дерьмо напоказ. И Диппер должен был решить для себя, способен ли он смириться со всем этим ради своего чувства к нему, или же пусть он катится со своим больным поведением ко всем чертям... - Я растерзал тебя до полусмерти, это было очень увлекательно, - шёпот Сайфера резал мальчика на части, - Разрушил до основания твой хлипкий городок и превратил в пепел большую часть его жителей! Прикончил Теда. И убил надоедливого шестипалого Форда, - говорил Билл, каждым своим словом нанося Дипперу новый удар, - Ты привык ко мне совсем другому, но то был не я! И мне все-равно, что ты думаешь об этом... Знаешь ли, меня не интересует мнение игрушки, в которую я играю! - он снова громко засмеялся, снова этот хохот оглушительно и пугающе разлетелся по комнате. Юный Пайнс лежал практически бессильный на железном столе и чувствовал, как колюче и обжигающе врезается этот хохот ему в уши. Даже физическая боль не могла заглушить его противоречивых чувств и затмить скрутившийся спазм внизу живота. Диппер давно перестал понимать, что происходит. Он думал, что Сайфер спасёт его. Убьёт Теда, освободит его от метки, и все встанет на свои места. Они оба вернутся в Измерение Снов, где их будут ждать бесконечные приключения, где мальчик раскрыл бы ему свои нежные чувства... Но Билл снова обманул его. В очередной раз! Да, этот обман был в разы изощреннее прежних, он гораздо дольше всплывал и намного сильнее ранил и так уже настрадавшуюся душу Пайнса. Только вот теперь Диппер уже не мог так просто отказаться от Сайфера. Не мог назвать его злобным демоном и закрыть дневник с его изображением, исключив тем самым его из своей жизни навсегда. Теперь они с Биллом были связаны прочными невидимыми нитями, и мальчик прекрасно осознавал, что любое желание избавиться от Сайфера уступает той негласной связи, осуществившейся между ними двумя. Диппер никогда не был любимчиком жизни. Она постоянно тыкала его носом в грязь, показывая, что, пока он будет дышать, он будет вечно сталкиваться с проблемами. Незавидная участь. Тем более, когда рядом постоянно находится пример сестры, которой все достаётся как по взмаху волшебной палочки. Пайнс чувствовал себя обиженным и обделённым судьбой, но, тем не менее, когда после чёрной полосы непременно наступала белая, он ощущал в себе силы жить и гордо сжимал маленькие кулачки. Он делал вдох полной грудью и наслаждался крошечными проблесками света, следовавшими за непроглядной темнотой. Когда он несколько месяцев назад простил Сайфера и воспылал к нему нежными чувствами, он испытал то самое ни с чем не сравнимое удовлетворение от жизни, которое так редко охватывало его душу целиком. Когда Билл целовал Диппера в Измерении Снов, мальчику внезапно пришла в голову мысль о том, что... Может быть, этот момент настал? Возможно ли, что именно тогда он вышел из тёмного тоннеля? Но нет. Жизнь распорядилась по-другому, и с вершины счастья швырнула его на самое дно, причём сильно, с размахом. Больно стукнувшись о то, что многие люди, отстранённо пожимая плечами, называют реальностью, Диппер вновь ощутил всю несправедливость, происходящую с ним. Он понял, что так и ничему не научился. Что за большой радостью непременно последуют большие разочарования, и он мог бы отгородить себя от всего этого, но он не смог... Пайнс ещё был слишком юн и слаб. Билл жадно вглядывался в ничтожное искусанное тело, лежащее перед ним, и вспоминал свои последние слова. Игрушка. Плохая игрушка, которая сильно размягчила, испортила его. Смотря в тёмные большие глаза мальчика, Сайфер в глубине души стыдился того, что является тем, кем он является. Делает то, что ему вздумается и когда ему это вздумается. Стыд этот был ему крайне неприятен. Ещё никогда все его существо не спорило со своей природой так, как оно спорит сейчас. Ещё никогда в нем не переворачивалось все так, как сейчас. Не болело и не радовалось, не ненавидело и не любило так, как оно делает это сейчас. В низшем и бесстыдном создании, которому была чужда всякая мораль ещё никогда не расцветали такие благородные и возвышенные чувства. Конечно, сначала игра в любовь Биллу понравилась. Эмоции, азарт и бешеное сердцебиение, ради которого не надо было даже бить кого-то или отгрызать кому-то лицо. Однако, всякая медаль имеет свою обратную сторону. Вместе с чувствами в дверь постучались такие нежданные гости как ответственность и честность, благородство и самопожертвование. Мусор, который демону нужен так же сильно, как современному человеку хвост. Тем не менее, поначалу он готов был терпеть и это. Первое время все было замечательно. Сайфер берег в себе эту странную любовь как крошечное животное, которое нашёл на улице, но внезапно обнаружил, что не может от него избавиться, а вся его природа противилась этому. Он сдерживался, как держится натянутая струна или как сохраняет форму наполненный водой воздушный шар. Но стоит струне разорваться от натяжения, стоит большому количеству воды лопнуть несчастный шар, как вся она моментально выплескивается наружу, заполняя собой все вокруг. То же произошло и с Биллом. Форд, Тед, беспамятство и ненависть Диппера. Все это одновременно возбудило в нем страшную ярость, вывело из колеи и вернуло в то первобытное состояние, которое прежде было ему привычно. И вроде все должно было быть замечательным... Однако... Сайфер чувствовал себя по-другому. Стоило ему успокоить себя и взглянуть на то, что он сотворил вокруг, как его душу охватило презрение к самому себе. Ненужные качества его души делали своё дело, и теперь Билл чувствовал себя ужасно из-за того, что раньше приносило ему небывалое удовлетворение и радость. Его жизнь, ценности, поведение. Все рухнуло к чертям из-за одного мальчишки, который теперь, ко всему прочему, уже вряд ли сохранил в своём сердце те же чувства, которые так мучили Билла Сайфера. Демон нахмурился. Он обвёл холодным взглядом тощую фигуру мальчишки и заметил, что тот, задумавшись, совершенно не обращает на него внимания. Стало быть, решено... Сайфер сделал над собой усилие. Он знал, что неудачные эксперименты останавливают, а паразитов уничтожают. Поэтому и в данной ситуации ему стоило поступить так же. Уничтожить тот балласт, который мешает ему жить на полную катушку. Который тормозит его и мучает, терзает душу. Билл решил, что так будет лучше если не для них обоих, то для него точно. Состояние же других волновать его не должно. - Я наигрался, - уверенно произнёс Сайфер и, совершенно неожиданно для Диппера, вцепился в его шею руками. Пайнс дёрнулся всем телом, схватился за тонкие пальцы Билла и открыл рот. Его глаза встретились со змеиным зрачком в глазу демона и кривой дрожащей улыбкой на его лице. Диппер ощутил, как жизнь медленно покидала его. Все... Кажется, это была последняя полоса. Чёрная... Без малейшего проблеска надежды. Как много кадров из жизни проносилось перед его глазами, как много сожалений наполняли голову Диппера. Как много эмоций и несказанных слов... Он успел лишь клацнуть зубами, в последний раз умоляюще взглянуть на Сайфера перед тем, как сознание полностью покинуло его тело, но вдруг почувствовал, что снова может дышать... В ушах стоял звон, взявшийся не пойми откуда. Мальчик глухо кашлял и хватался за шею, извивался на столе и жадно хватал ртом воздух. Его грудь вздымалась, он сипло вдыхал, но совершенно ничего из этого не слышал. Словно уже практически покинувшая его жизнь медленно возвращалась на место. Вокруг было так тихо, но в то же время казалось, что ото всюду слышен негромкий спокойный звук. Будто кто-то ударил в гонг и впустил еле слышное эхо в крошечную комнату. Диппер лежал на столе, и в голове его было так же пусто, как не было сил в его истощенных мышцах. Тело его, тем не менее, часто подрагивало от страха, а крупные слёзы собирались в уголках чёрных глаз. Мальчик кашлял и содрогался в спине, касаясь слабой рукой напряженных мышц шеи. От ключицы к подбородку тонкой змеёй поднималась вспухшая артерия. Пайнс неожиданно вздрогнул. Внезапно он почувствовал слабое прикосновение чего-то очень мягкого, и, взглянув в нужном направлении, увидал лишь рассыпавшиеся золотистые волосы Сайфера. Его лицо тут же робко уткнулось Дипперу в щеку, а рука, до этого с яростью сжимавшая шею мальчика, с осторожностью нащупала его руку и бережно обхватила худую кисть. Пайнс ощутил частое, прерывистое дыхание рядом с собой. - Как же так, - тихо говорил Билл, улыбаясь и практически касаясь губами щеки Пайнса, - Нет, я не могу... Не могу, - он улыбался и Диппер чувствовал его прерывистое дыхание и то, как временами вздрагивала сильная спина Сайфера. Сильнейшая жалость вдруг охватила мальчика. Билл выглядел таким слабым перед ним, таким уязвимым, и это до глубины души поразило Пайнса. Он вдруг понял, как все эти эмоции давят на него. Давят настолько, что лучшим спасением ему показалось разорваться как струна или лопнуть как наполненный водой воздушный шарик. Диппер ощутил сильный ком в горле и почувствовал, как дрожит его нижняя челюсть. Он недолго сопротивлялся, и, обхватив слабой рукой Сайфера вокруг головы, прижался к его виску лбом и тихо заплакал. Звона в ушах уже не было. Вокруг установилось призрачное спокойствие и тишина, прерываемая иногда детскими всхлипываниями. Мальчик почувствовал мгновенное облегчение от этих слез. Казалось, даже физическая боль отступила от него в этот момент. Ни о чем не хотелось думать, хотелось только лежать и вдыхать в себя аромат золотистых волос Билла. Только Сайфер понял, что произошло, он тут же резко выпрямился и удивлённо взглянул на Диппера. - Ты плачешь? - А ты нет? - смазано и сквозь слезы ответил мальчик, чувствуя, что от воды в глазах он еле видит Билла перед собой. - Нет, я смеялся... Все в порядке? Диппер сощурился и взглянул на Сайфера. И действительно, его лицо было абсолютно сухим и не тронутым слезами, глаз не красный, как это бывает у тех, кто только что плакал, и вообще он весь казался таким радостным и свежим, что становилось противно от одного лишь взгляда на него. А ещё мальчик осознал, что показал демону свою слабость, что тоже сильно рассердило его в этот момент. - Пошёл к черту, - только и смог произнести Пайнс, пытаясь отвернуться. Обстановка между ними смягчилась, оба чувствовали это, но Диппер слишком сильно боялся того, что может произойти дальше. За этот день он успел многое испытать и меньше всего хотел, чтобы настигшие его несчастья продолжались. Он знал, что причиной всего, из-за чего он проливает слезы, является Сайфер. Он понимал, что стоит покинуть его, и все это прекратится. Возможно, Пайнс не спасет этим город и жителей, умерших из-за распрей между двумя братьями, но у него появится гарантия того, что ничего подобного в ближайшее время не произойдёт. Хотя бы надежда на это... С другой же стороны... Уйдёт Билл, и все хорошее уйдёт вместе с ним. Белые полосы исчезнут из его жизни навсегда, смешаются с чёрными и распределят по всему его существованию грязный серый цвет, который своей монотонностью будет угнетать его до конца дней или совсем скоро вгонит в депрессию. Стало быть, в очередной раз наплевать на все жизненные уроки? Связаться с демоном, который обманывал его на каждом шагу снова? Диппер напрягся от этой мысли, чувствуя, что всему должен быть свой предел. Мальчик запросто мог простить Сайферу любые проступки по отношению к нему самому, потому что он привык прощать других за своё плохое отношение... Но то, что демон натворил на этот раз, оправдать невозможно. Столько невинных людей погибло без видимой на то причины. Просто потому, что Билл разошёлся и не смог себя вовремя остановить... Вот, что было страшно на самом деле. Сайфер слишком силён и слишком отличается от остальных. Он может не глядя, как букашку, раздавить такого же человека, каким является Диппер, и после этого совершенно не испытывать никаких мук совести. Это сильно пугало мальчика. Его мучил страх, что все может выйти из-под контроля, что все повторится и пострадает кто-то ещё из его родных... Пайнс понял, что не может больше никем жертвовать. Он был решительно настроен избавиться от Билла вплоть до того момента, как тишину нарушил его тихий голос: - Диппер, тебе придётся смириться с тем, что я такой, - почему-то грустно смеялся демон и слабо касался пальцами худых и острых мальчишеских плеч. - Если тебе интересно, то я не собираюсь ни с чем мириться! - Нет, не интересно, - Сайфер запустил свою руку под слабое тело мальчика, а другой приобнял его сверху, соединив обе руки в кольцо. Мальчик хотел было вырваться из этого нежелательного объятия, как подсказывала его гордость и инстинкт самосохранения, но ему внезапно стало так хорошо от этого проявления нежности, что он не смог. Он целый день терпел сплошные муки, и все, чего ему так сильно не хватало, было простое человеческие сочувствие. И Билл предоставил его Дипперу, поэтому мальчик засунул все свои эмоции куда подальше и лишь кусал до крови губы, чтобы не разразиться рыданиями снова. Сайфер невесомо поцеловал Пайнса в щеку, и все его раны начали мгновенно затягиваться. Дипперу оставалось только удивляться стремительному процессу заживления и внезапному приливу сил. Почувствовав себя лучше, мальчик, не вырываясь из объятий Билла, сел на стол и свесил с него ноги. Его взгляд упирался в тело Сайфера, облаченное в мятую чёрную рубашку, и Пайнсу очень хотелось уткнуться в него тяжёлой от постоянного напряжения головой. Как будто прочитав его мысли, демон осторожным движением руки прижал голову мальчика к своей груди и принялся поглаживать каштановые волосы, вплетаясь пальцами в непослушные и слипшиеся пряди. Диппер опять почувствовал себя ведомым. Он позволил себе расслабиться и полностью отдаться Сайферу и его ласкам. Он почувствовал, что входит в полусознательное состояние, больше похожее на сон. Пайнс подчинялся нежным движениям умелых рук Билла, расслаблялся и таял от его приятных прикосновений и лёгких поцелуев в щеки и лоб. Диппер прекратил всхлипывать и успокоился, в определённый момент его тело перестало судорожно вздрагивать, и тогда мальчик обнял грудь Сайфера обеими руками и прижался к нему так, будто тот был его единственной защитой. Подобно утопающему, схватившемуся за спасательный круг, Пайнс жадно обхватил Билла и никак не мог отпустить его. Голос Сайфера нарушил устоявшуюся тишину: - Диппер, - тихо и мягко произнёс демон, зарываясь пальцами в непослушные каштановые кудри, - Давай начнём все с начала?