сушеные незабудки

Облака были сегодня не такими, как вчера. Облака были гуще, чернее, словно вымазанные в графите точеного карандаша, от которого уже оставался жалкий кусок, вызывавший жалость и решительность не расставаться с любимой, но в то же время вызывающее равнодушие безделушкой еще долгое-долгое время. Облака ей сегодня не нравились точно, потому что все это сулило лишь негативные последствия в ближайшем будущем, – дождь убивал все настроение за жалкую секунду изнутри, испепеляя горячими водяными иглами радость и счастье, привалившее от наскоро съеденного сандвича с хрустящим салатом на перемене и совсем неощутимого, но почему-то отдающегося всплесками фейерверков внутри прикосновения. И где-то среди монотонных реплик поднадоевшего учителя в мыслях можно найти нелепое негодование от того, что ее реакцию на это случайное, даже, можно сказать, автоматическое действие не заметили совсем... Просто не приняли во внимание, как и остальные давным-давно забытые попытки хоть как-то рассказать о чувствах. Иных чувствах. - Каких чувствах? - Дженни изумленно вздергивает брови и полушепотом будит внутри Лисы настоящий ураган стыда и обвалившегося в момент позора. - А... О чем ты? - хочется ударить себя по наверняка краснеющим щекам сотню, если не тысячу раз, ведь так по-детски глупо могла отмазываться только она... И говорить вслух тоже. - Ты опять какую-то фигню несла, завязывай уже... "Но ведь эта фигня была о тебе", - думает Лиса и замолкает, отворачиваясь от ухмыляющейся Дженни в сторону окна. Пока она обижается на полностью поглощенную новой темой урока Дженни, начинается так сильно ненавистный ей дождь и ломает надежду, находящуюся на последнем издыхании, вконец. Ну и где же ее собственная смерть, если эта бесполезная и приносящая одни проблемы штука погибает последней? Лиса не может дать точное название этой болезни, с которой тревожно было обратиться к бесполезным в ее идиотской ситуации врачам. Она даже не знала точное время и место, когда это случилось. Но она знала одно (и даже очень сильно жалела об этом) – она была безнадежно влюблена в лучшую подругу, одноклассницу и просто красавицу Дженни. И хотела бы очистить свою душу и перечеркнуть жирным уродливым крестом имя "Дженни Ким", выжженное подсолнухами на сердце, но не могла, как бы усердно и терпеливо она не пыталась. И когда в волнующем все ученическое естество звуке противно тарахтящего звонка теряются как по сигналу начавшиеся бессмысленные разговоры и уже не такие тихие, как на уроке, смешки, Лиса поднимает свои глаза на встающую со стула Дженни и подпирает ладонью невольно открывшийся рот. В печально мертвых оттенках туч за окном она становилась намного красивей, чем при лучах солнца. Ей дождь был точно к лицу, а Лисе это не нравилось, ведь вытаскивать насквозь промокшую подругу из-под ливня с каждым разом становилось все надоедливее. - Пойдем домой? - кивает в сторону двери класса Дженни и выжидающе смотрит на подозрительно морщащуюся Лису. - Если опять будешь бегать под дождем без зонта, я тебя стукну. - Нет проблем, - заверяет Дженни, но что-то странное мелькает в этой счастливой улыбке, и Лисе это совсем не нравится. Как и облака сегодня. По счастливой, но для Лисы уже не приносящей никакой радости случайности, они жили в квартирах напротив друг друга. Дженни безумно нравилось, что она может проводить с лучшей подругой почти все свое свободное время и обсуждать важнейшие новости из ее жизни и жизни других тогда, когда ей захочется, а Лисе оставалось только отвечать невпопад и надеяться на то, что ее обезумевшее сердцебиение будет слышно не так сильно. Так что после школы им не нужно было расходиться по разным путям и прощаться под звуки холодеющего с каждым днем ветра на улице, – все было намного проще. Настолько проще и ближе, что уже просто некуда. По пути домой ненависть к дождю Лисы выдавало ее кислое унылое лицо, а Дженни только и делала, что подшучивала над ней, воспринимая эту нелюбовь как некий дефект в характере подруги. Ведь, по ее мнению, каждый человек на свете должен прямо-таки обожать это и падать в объятия холодных капель каждый раз, когда они появлялись и падали на землю прямо с небес, словно какое-то необъяснимое для метеорологов чудо, виляя несуществующим хвостом (Лиса уверена, если бы он был у Дженни, то от такой запредельной радости у нее бы он просто оторвался) и весело мотая вмиг сыреющими волосам в стороны. Но Дженни было все равно на мнение Лисы о том, что после всего этого портится прическа и так старательно наносимый утром макияж. Хотя иногда беззаботности Дженни можно было позавидовать. Лиса старательно греет озябшие руки из-за невозможности положить их в карман, ведь она держала ими зонт, который был у них на двоих, и Дженни виновато смотрит на всю эту открывшуюся перед ней картину. - Хочешь, я погрею? - Это еще что такое? - нервно смеется Лиса и недоверчиво смотрит на поникшую в лице Дженни. И хочется вместе с другими миллионами капель так же жалко и неудачно разбиться о землю, когда Дженни наклоняется, легонько чмокает ее вздрогнувшую от неожиданности ладонь и начинает старательно обжигать покрасневшую от холода кожу своим дыханием. Оно быстро согревает не только ладонь, но и опечаленное дождем нутро Лисы, которая была сильно сконфужена таким внезапным действием со стороны своей подруги. Обычно Дженни не проявляла никаких телячьих нежностей по отношению к Лисе, но сегодня явно было что-то не так... И опять на лице эта дурацкая улыбка. Да когда же она уберется с этого слишком милого, слишком невозможного, чтобы смотреть на него лица? - Это мой супер-способ согревать холодное сердце надувшейся Лисы, - и подмигивает же, знает, что после она обязательно рассмеется и будет строить из себя невинную овечку. - Ничего я не надулась, - пожимает плечами Лиса и показывает язык. И среди звонкого смеха под звуки как-то даже мягко стучащего по земле дождя полностью забываются мысли о том, что иные чувства, по словам недалекой Дженни – фигня. Забывается и то, какая погода сегодня, когда зонт падает с глухим плеском на тротуар по вине слишком счастливой и застенчиво улыбающейся Лисы, когда Дженни хлопает ее по щеке и корчит забавные рожицы, чтобы вывести ее из странного хмурого состояния, совсем-совсем не нравившегося ей. - Ой, зонтик упал, - настороженно говорит Дженни и спешит поднять его, ведь Лисе не нравился дождь. А вдруг она сейчас разозлится опять и впадет в глубокую депрессию, начиная все крушить на своем пути? Однажды такое действительно было, и Дженни вспоминает об этом с тревожной дрожью. - Да все нормально, можно поднять обратно, - но Лиса только улыбается и берет ручку зонта обратно, возвышая его над их с Дженни промокшими головами. - После того, как ты мне согрела руки, я могу держать его хоть всю жизнь. Дженни хихикает и, очевидно, воспринимает это все как странную шутку, а Лисе бы так не хотелось. Совсем не хотелось. - Почему ты сегодня такая радостная? - вдруг решается спросить Лиса и наконец-то узнать, что же послужило причиной появления такой заманчивой улыбки на ее лице. Дженни останавливается на пару секунд, и Лисе приходится замедлить шаг, когда она пристально смотрит на нее и забирает назад мокрые волосы, с которых стекала холодная вода, впитывающаяся с не совсем приятными ощущениями для покрытого мурашками тела в выглаженный наспех утром воротник. Еще и палец об утюг умудрилась обжечь, но не настолько больно, чтобы школу прогулять – что-то есть в Дженни от неловкой растяпы, это точно. - А я все ждала, когда ты меня спросишь об этом. Лиса меняется в лице и насмешливо фыркает, отводя взгляд в сторону. - Ну, знаешь, ты хоть и всегда веселой бываешь, но такой радостной я тебя еще не видела. - Просто мне кое-кто нравится... Кажется, у Лисы на целую секунду случается мини-инфаркт, потому что такого она точно не ожидала. Возможно, в этот пугающий и одновременно волнующий момент у кого-нибудь в отяжелевшей от множества мыслей голове пронеслось бы что-то наподобие "Она хочет мне признаться?" "Я наконец-то ей понравилась?" "Неужели этот момент настал!" У Лисы мыслей никаких нет абсолютно. В эту самую секунду она утратила способность мыслить вообще, ведь иногда надоедавший ком из множества идей, вопросов и прочих прелестей в ее голове сейчас просто испарился. Может ли человек не думать ни о чем? Можно ли отмерять расстояние каплями дождя от лица напротив до кончика собственного холодного носа? И можно ли вообще находиться так непозволительно близко, опаляя дыханием стеклянные глаза? - А? - только и может вымолвить в ступоре Лиса, чувствуя, как опора под ногами пропадает, и ручка зонта превращается в таящую карамель, безвозвратно растекаясь по ее запястью и непонятно почему трясущимся коленям. Возможно, Лиса была слишком слепа из-за своей сильной привязанности, чтобы узнать настоящие чувства Дженни. Возможно, в какой-то момент она просто не доглядела за подругой и потеряла из виду что-то важное. Настолько важное, что это могло изменить ее жизнь за какие-то глупые считанные секунды. - Я говорю, что мне нравится Шин из нашего класса. Ну и... Я решила рассказать об этом. Кому же еще, как не тебе? Облака были сегодня не такими, как вчера. Облака Лисе сегодня точно не нравились. Как и все остальное в этом ставшим другим для нее мире.