***
Фиона нервно ходила из стороны в сторону, ожидая, когда ей позвонит Вероника. Девушка должна была договориться по поводу свадебного платья для Мэнди, так как у Ви явно были связи в этом плане. Держа в руках грязные вещи, Фи вышла из гостиной и направилась в небольшую комнатку-прачечную, хотя, как ее можно таковой назвать? Просто стояла стиральная машинка, подаренная Джимми, а рядом стояла сушилка. Вот и вся прачечная. Кинув вещи в машинку, Фи насыпала стиральный порошок и, нажав на несколько кнопок, глубоко вздохнула. Из-за этой свадьбы она просто была вся на нервах. Уже пятое августа, и свадьба младшего брата приближается с каждым днем. Это не давало девушке спокойно сесть и закурить, потому что она тут же подскакивала и снова начинала наворачивать круги по комнате, а то и по веранде. Вероника пыталась ее успокоить, но ничего не получалось. Фиона просто была взбудоражена. И она бы продолжила нервно барабанить пальцами по машинке, если бы не появившаяся Мэнди. — Есть минутка, чтобы поговорить? — спросила она у девушки, пока Фи смотрела куда-то в стену, витая в своих мыслях. Услышав голос девчонки, Галлагер повернула голову и посмотрела на нее. Мэнди изменилась с того момента, когда они встретились первый раз. И, что было странно, познакомились они не благодаря Липпу, а благодаря Йену. — Прости, я просто вся на нервах… — с улыбкой сказала Фи, отстранившись от машинки. — Конечно, что тебя тревожит? Брюнетка немного запнулась, выглядя при этом немного растерянно. Не то, чтобы Фиона была этому удивлена, но видела ее такой она первый раз. — Я боюсь, что мой отец сбежит из тюрьмы. Он не особо любит Липпа и Йена после той истории с беременностью, и мне страшно, что он может оказаться рядом в такой день. Я знаю, он может все разрушить. Фи подошла к девчонке и, крепко обняв ее, прижала к себе, начиная гладить по волосам. Вот они — истинные галлагеровские объятия, которые так любили все члены семьи. — Не бойся. Никто из нас не даст твоему отбитому папаше испортить этот день. А если он попробует, то узнает всю силу и всю ярость Галлагеров, — усмехнулась она, после чего отстранилась от брюнетки. — Перестань бояться и лучше выпей сока. Скоро должна прийти Ви с твоим свадебным платьем, и не хочу, чтобы во время примерки ты была подавленной. Мэнди улыбнулась Фионе, кивнув головой. По началу они двое совершенно друг другу не понравились, но постепенно их отношения налаживались, так как обе девушки понимали, что это нужно сделать ради Липпа, который разрывается между сестрой и девушкой. Раздался топот и со второго этажа спустился Йен. Он прошел на кухню и, достав из холодильника бутылку с молоком, налил себе его в стакан. Он заметил Мэнди, которая подошла к нему. — Я слышал, что твоему отцу продлили срок, — сказал Галлагер, убрав бутылку обратно в холодильник и глянув на подругу. Мэнди явно не была расстроена такой новостью. Наоборот, это уверило ее в том, что ещё долго Терри Милкович не появится на горизонте и не испортит ее личное счастье. — Это отлично. Не хочу, чтобы он сбежал из тюрьмы и засрал самый важный для меня день, — Милкович села за стол, смотря на своего лучшего друга, пока сам Йен был занят открыванием пачки с печеньем. Мэнди подмечала, что друг был симпатичен. Да что греха таить, он был красив. Среди всех этих Галлагеров он выделялся цветом волос, и Мэнди даже ничуть не удивилась, когда узнала, что Фрэнк — не родной отец Йену, ведь рыжик совершенно на него не похож. На самом деле, когда она подошла впервые к нему в магазине, Мэнди явно рассчитывала на секс и даже на отношения, так как была явно очарована этими голубыми глазами, этими веснушками и прекрасными рыжими волосами. Но, как это обычно и бывает, все красивые парни оказываются геями. Проскальзывая взглядом по шее Галлагера, Милкович заметила нечто странное. Багровую отметину, которую совершенно не прикрывала футболка. — У кого-то была веселая ночка? — усмехнулась она, смотря на то, как Йен перестает разрывать упаковку. На лице парня появляется улыбка и он только проводит рукой по тому месту, где был засос. — Даже если и так, — пожал плечами Йен, наконец, расправившись с коробкой и взяв одну печеньку. — Просто попался весьма нетерпеливый партнер. — Правда что ли? Это когда? Сегодня ночью? — все не унималась Мэнд. Она всегда пыталась выяснить то, с кем же спит ее друг, но каждый раз Йен говорил ей, что это абсолютно разные люди и что у него нет постоянного партнера. — Еще вчера. Сегодня не было времени, — Галлагер залпом выпил из стакана молоко и, запихнув печеньку в рот, направился на выход. — Ты куда? Не останешься? Сейчас платье привезут. — Я скоро вернусь. Просто, есть кое-какие дела. Рыжий вышел из дома, закрыв за собой дверь. Брюнетка только хмыкнула, после повернулась и посмотрела на время. Все-таки, она и правда надеялась, что друг успеет прийти, так как ей хотелось больше всего показать платье именно Йену. — Дела у него, как же. *** Дебби и Карл вернулись почти ровно к обеду. После упоминания о Рауле Карл просто не мог успокоиться и, в итоге, детям пришлось идти смотреть ножи, от вида которых глаза Карла блестели так же ярко, как и натертые ножи. Оставив велосипеды во дворе, дети поднялись со спешкой по лестнице и зашли в дом. Стоял гул, как и обычно. Тишина — это не для Галлагеров, а после того, как к ним присоединятся вечно крикливые Милковичи, то тишины в этом доме точно больше не будет никогда. Стоило только закрыть с хлопком дверь, как в коридоре появилась Фиона. Она тут же недовольно посмотрела на детей и, подойдя к Дебби, взяла из ее рук пакет с пирожным. — Никогда больше не пущу Карла вместе с тобой. Вы опять были в магазине у Рауля? — фыркнула девушка, направляясь на кухню. Дебби еле поспевала за ней, снимая с себя свою сумку. — С чего ты взяла, что мы были там? — спросил Карл, последовав следом за сестрами. Фи посмотрела на мальчишку и усмехнулась. — Твои глаза всегда так горят, когда ты смотришь на оружие. Все пушки я спрятала так, что ты их не найдешь, а это значит, что ты был у Рауля и опять пялился на ножи. Карл фыркнул на ее слова, но при этом на его лице появилась легкая усмешка. Все-таки, Фионе лучше не знать то, что сейчас в его кармане лежит пневмат с шестью пулями, и мало их так не потому, что парень зарядил пистолет не полностью, а потому что он уже успел использовать несколько пуль. Дебби отложила свою сумку в сторону, садясь за стол и смотря на Мэнди, которая стояла у большого зеркала, которое притащил Кевин по указу Ви. Платье, что принесла Вероника, было прекрасно. Даже не было сомнений в том, что оно явно было из фирменного магазина, ведь белоснежная ткань выглядела такой выглаженной, как будто ее гладят по пятьсот раз на дню. Плечи девушки были оголены, что было только плюсом, потому что фигурка Мэнди была весьма миниатюрной, не смотря на то, что она такая бойкая и могла оторвать член тому, кто обидит ее или кого-то из ее семьи. — Как вам? — спросила брюнетка спустя нескольких минут молчания. Вероника ничего не сказала, только поднялся большой палец вверх, показывая этим, что сидит все просто идеально. — Как ты сразу угадала с размером? Мы же даже замерок не делали, — Фи взяла стоящую кружку с кофе со стола и опила несколько глотков. Вероника улыбнулась и махнула рукой. — Глаз-алмаз, так-то. *** Йен шел по улице, не обращая внимания на то, что на него смотрят прохожие. Может быть, это из-за того, что он Галлагер, а может быть, это просто из-за того, что он ахуенный. Да уж, самоуверенности в парне не занимать. Выкурив сигарету, Галлагер уже подошел к тому дому, который был ему нужен. Выкинув сигарету в мусорное ведро, парень поднялся по ступенькам и постучался в дверь. Та тут же открылась, и на пороге Йен увидел Микки Милковича. Выглядел он слегка нервно, даже немного дерганным — Чего ты так долго, придурок? — сказал он, тут же осмотревшись по сторонам. Не увидев никого на улице, он схватил Йена за руку и затянул его в дом, тут же хлопая дверью, закрывая ее на ключ. Рыжий усмехнулся, не сопротивляясь такой резкости Милковича. — Ждешь, чтобы я присунул тебе? — с усмешкой выдал рыжий, и, увидев озлобленный взгляд Микии, только усмехнулся. Галлагеру нравилось выводить Милкович из себя. Он становился сразу таким диким, но это казалось рыжему совсем не страшным. Возможно, кто-то и пугался такого брюнета, но не Йен. — Завали ебальник. Микки не стал отрицать слов парня. А какой смысл, если на лице Галлагера уже эта его привычная усмешка, которая достаточно часто появлялась на его лице. Брюнету просто ничего не оставалось, как смириться с этим хитрым взглядом голубых глаз. Что он должен говорить, если Йен и так все знает? Милкович не стал ничего говорить, просто притянув парня к себе за ремень джинсов и посмотрев в голубые глаза Галлагера. — Если ты меня не трахнешь, то я въебу тебе, остряк херов, — прорычал он. Йен знал, что Микки весьма страшен в гневе, но он никогда не выполнял то, что обещал, если рыжий не делал то, чего так желает Милкович. Но, издевательство над брюнетом было лишним, так что придется поддаться. Парень резко толкнул Милковича к стене и стал поспешно, нетерпеливо срывать с него одежду. Могло даже показаться, что Йен и сам был просто в нетерпении от того, что сейчас будет… хотя, почему «показаться», если он и правда хотел этого? Особенно если считать то, что вчера вечером им так и не удалось увидеться из-за родственников Галлагера. Йен стал отходить вместе с Микки все дальше и дальше, дойдя до гостиной. Хорошо, что первый этаж был не таким большим, и они без всяких неприятностей добрались до дивана. Идти в комнату брюнета просто не было терпения, так что придется довольствоваться диваном. Рыжий толкнул брюнета на горизонтальную поверхность, смотря на то, как Микки тут же начал ерзать от нетерпения, смотря на Галлагера и на то, как он снимает с себя футболку. На улице было весьма жарко, так что так было только лучше. — Сука, да чего же ты медлишь, — вновь этот рык, от которого по коже Йена пробежались мурашки. Он наклонился к Милковичу и стал терзать его губы своими губами, заставляя брюнета руками сжимать свои плечи. Ребята не боялись того, что кто-нибудь мог зайти, так как никто, кроме Терри, не может. А так как Терри сейчас явно очень далеко, то им было нечего бояться. Рыжий оторвался от губ Милковича, спустившись ими на шею, начиная терзать ее, без всяких мыслей оставляя на мраморной коже яркие багровые засосы. На такой коже их заметить проще простого, не так, как на коже самого Галлагера. — Слышь, я не баба, чтобы со мной церемониться. Харе уже, вставь его. Черт, знал бы только Микки, как этот козел и гопник внутри него заводят Йена не на шутку. — А я может бабу вместо тебя представил. Вот и понесло. — Сейчас договоришься. Галлагер отстранился от ключиц парня, на которые успел перейти губами, и стал поспешно расстегивать свои джинсы. Увы, но ходить в шортах сейчас был не вариант, так как в них был бы виден стояк, который появился после разговоров с Микки по телефону. Рыжий откинул джинсы в сторону, облегченно вздохнув от того, что теперь его стояк ничего не сдавливало. Но, дальше раздевать себя не спешил. Подхватив пальцами резинку боксеров брюнета, Йен стянул их. Микки сам снял с себя футболку, оставаясь полностью обнаженным. Раньше это вызывало дискомфорт, но теперь он привык и больше не чувствовал себя немного сжато. Наверное, это прогресс в их… отношениях? Йен взял стоящий на столике тюбик со смазкой и, смочив свои пальцы, тут же подставил два к дырке парня. Микки никогда не любил тянуть, не любил все эти сентиментальные штуки. Он называл их пидорскими. Странно, конечно, ведь член в задницу он принимал без всяких колебаний. Галлагер стал двигать пальцами внутри брюнета, немного сгибая их, прекрасно зная, где находится простата у этого парня. Почти за год отношений он наизусть выучил все эрогенный зоны, чувствительные места на теле Микки, так что теперь он знатно пользовался этими знаниями по полной. Разрабатывать долго не пришлось, так как Милкович явно не терял время зря, пока Йен шел к нему домой. Судя по всему, после их откровенного и интимного разговора, парень позабавился с собой в душе. Наклонившись ниже к телу Микки, Галлагер навис прямо над стояком парня, который утыкался ему в щеку. Брюнет посмотрел на Йена, чуть поерзав. Его волосы были растрепаны, глаза были покрыты дымкой возбуждения, а на лице был заметный румянец. Такой вид всегда заводил рыжего не на шутку. — Отсосешь мне? Или так и будешь разглядывать? Грубости этому парню не занимать, потому что у него ее целый вагон и одна тележка, если не больше, но именно таким гопником и козлом Микки ему и нравился. — Я могу, если ты попросишь, — губы Йена разъехались в улыбке, от которой по телу Милковича прошли мурашки. — Пошел нахуй, — только и сказал он, уронив голову на подушку, которая лежала на диване. Рыжий прекрасно знал, что особой трепетностью и открытостью парень не блистал, так что это можно было понять, как « отсоси мне скорее, и трахни уже, иначе я сдохну». Йен не стал издеваться, наклонившись к члену парня и проведя по нему кончиком языка, рукой начиная медленно по нему двигать. Из него уже сочилась смазка, что было весьма хорошо. Микки был на пределе, так что стоит поторопиться. Рыжий дошел до головки и, взяв ее в рот, тут же заглотил полностью член парня. Когда у них только все началось, Йен особо не умел делать минет, и каждый раз начинал кашлять, горло ссадило и казалось, что он обжег его чем-то очень горячим, зато сейчас Галлагер справляется с этим просто на «ура», потому что Микки закидывает голову назад и постанывает, когда парень начинает двигать языком по головке и надавливая им на дырочку. Все перед глазами просто плывет. Милкович зарывается пальцами в рыжие волосы своего парня и начиная толкаться в его горячий рот, снова откинув голову назад и зарычав. Что-что, а минет парень делать умел, это точно. Всего несколько движений головой и Микки, с протянутым стоном имени рыжего, кончает в рот парня. Галлагер тут же все проглатывает и, поднимая голову, смотрит на Милковича. Он выглядит весьма удовлетворенным, но это все лишь ложные мысли, потому что Йен знал точно, что Микки станет удовлетворенным только тогда, когда Галлагер трахнет его хорошенько. — Не тяни, трахни меня уже, Галлагер, — прорычал Микки, тяжело дыша от недавнего оргазма, которого было явно мало. Йен одним движением сорвал с себя боскеры, окончательно освобождая стояк от неприятной ткани. Взяв презерватив, что лежал на том же столике, парень сжал его край зубами и разорвал упакову, тут же раскрутив его на своем стояке. Микки наблюдал за этим только с довольной улыбкой. Он любил член парня, это не было секретом. Милкович не раз говорил ему, что у него божественный член, и, кажется, что, эго рыжего взлетает просто до небес от таких слов. Галлагер подставил член к заднице парня, и одним резким движением вошел в его тело, останавливаясь, чтобы Микки привык к заполненности. Как бы Милкович не говорил, что ему похуй на растяжку, все равно удовольствия он от этого никакого получать не будет, так как у него там просто напросто будет все зудеть, а после он и вообще встать не сможет. Йен наклонился к шее парня и стал целовать его. Странно, но Милкович позволял это делать, не смотря на такое негативное отношение к подобной херне. Как уже было сказано, он считал это «пидорским», а ведь он не пидор. Хотя, Йен не знал, когда стоит открыть брюнету страшную тайну, которая явно введет его в шок. — Двигайся уже, — рыкнул он, чуть отстранив от себя рыжего. Галлагер на это ничего не сказал и, покрепче сжав его бедра, начал толкаться в тело парня. Все по-началу ощущения не из приятных. Йен глубоко вздохнул, чувствуя, как стенки внутри парня сжимают его, и от этого голова просто кругом шла. Милкович какое-то время недовольно морщился, но потом он резко застонал и тут же повернул голову, утыкаясь ею в подушку. Пальцы парня сжали ручку дивана, будто пытаясь ее сломать. Вот оно. — Блять… еще… — простонал брюнет. В такие моменты рыжий имел явную власть над парнем. В их отношениях всегда главным был Микки, даже не смотря на то, что он пассив в постели. Характер у него бойкий, ужасно упрямый и весьма агрессивный, но зато в постели он полностью в распоряжении Галлагера, и тот мог творить с Милковичем все, что его душе угодно. Если бы только Терри знал, ЧТО делает его сын на диване, на котором старший Милкович всегда смотрел футбол и хлестал литрами пиво. Йен начал двигать бедрами все быстрее, смотря на лицо Микки. Встретившись с голубыми глазами рыжего, брюнет только усмехнулся и, обвив руками его шею, притянул парня к себе, начиная терзать его губы своими, кусая их почти до крови. Даже такие грубые действия казались правильными парням. Как будто все так и должно быть. Рыжий зарычал несдержанно в поцелуй и, отстранившись от губ своего парня, ускорил свои толчки, входя на всю длину. — Интересно, хех, что бы сказал твой отец, если бы увидел нас сейчас? — спросил неожиданно Йен, посмотрев снова в глаза Микки. — Он бы въебал тебе, за то, что ты нагнул меня, и мне, за то, что нагнулся, — усмехнулся Милкович. — А вообще… хах… не думай о моем отце, пока трахаешь меня на его диване… — Как я могу не думать о том, как трахаю тебя на ЕГО диване… — снова усмешка. Хоть брюнет и делал вид, что он бесился, когда Йен насмехался над ним, но на самом деле эта усмешка заводила его настолько сильно, что появлялся стояк, стоило только Йену улыбнуться. На этом их короткий диалог был закончен и парни вновь начали концентрироваться на ебле. Галлагер вбивал его в диван, отчего Микки просто не мог сдержать стонов, как бы он не пытался. Да, он мужик, черт возьми, но этот рыжий засранец так быстро и так резко двигается, что брюнету просто ничего не остается, кроме как стонать от его действий и просить его еще. Галлагер резко остановился и посмотрел с хитрющим взглядом на парня. Милкович недовольно зыркнул на рыжего, когда тот остановился. — Ахуел? Я почти кончил, — зарычал он, собираясь уже дать подзатыльник рыжему, как резко Йен сел на диване, усадив даже немного растерянного Микки на свой стояк, отчего брюнет дернулся и издал вновь сдавленный стон. — Хочу так. Милкович с яростью глянул на своего недоумка-парня, который явно подумал, что сейчас он просто возьмет и начнет скакать на нем. Сейчас же, разбежался, рыжий ублюдок. Только этого он и хотел. Йен прекрасно заметил, что Микки просто не собирается ничего делать и, фыркнув, подмахнул бедрами, входя в парня по самые яйца, отчего тело брюнета задрожало и тот тут уже застонал, чувствуя каждой клеточкой своего тела член парня внутри себя. Это было что-то невероятное, но в тот же момент необычное. Чтобы Милкович, да трахался таким образом? — Еще… чего… Галлагер и не надеялся на то, что Микки так просто сдастся, поэтому он решил взять все в свои руки. Обхватив парня за талию, рыжий начал подмахивать бедрами, толкаясь в тело брюнета, каждый раз попадая по простате, отчего Микки не мог сдержать своих стонов, которые предательски вырывались из его уст. — Сука… Галлагер… — Да, я такой… — Еще хоть раз такое провернешь, и я тебе зубы выбью, еблан, — Микки стоял у дивана и искал свою футболку, которую Йен несколько часов назад куда-то выкинул. В отличие от ворчащего Милковича, Галлагер сидел на диване и выглядел весьма довольным. Он будто светился от удовлетворенности и от того, что видел Микки в таком непристойном виде. — Чего лыбишься? Понравилось, как мужик на твоем члене скачет? Пидор. Йен повернул голову и посмотрел на брюнета, который скрестил руки на груди. Видимо, он так и не нашел свою футболку, которую искал уже почти пять минут. — Не поверишь, но понравилось. А ты, я смотрю, очень доволен тем, что, как ты выразился, пидор, трахал тебя на диване твоего папаши, а как ты стонал… Микки ничего на это не сказал. Только ухмыльнулся и показал рыжему средний палец. — Кстати, насчет твоей футболки… Йен кинул футболку, что лежала под подушкой, Милковичу. Парень фыркнул и, расправив ее, хотел было надеть, но тут же глянул на белое влажное пятно в середине. — Какого хуя? — выругался парень, повернув футболку рыжему, указывая на пятно. Йен посмотрел на вещь и хохотнул. — Вот куда я презик кинул. Микки готов был взорваться, как вулкан, и Галлагер понял, что нужно сваливать. Лучше как можно скорее. — Галлагер, сука! *** Мэнди сидела на диване и смотрела телевизор. Рядом с ней сидел Карл, который очередной раз что-то вертел в руке. Девушка не обращала на это внимания, так как в детстве привыкла, что рядом есть оружие и пушки, так что это не выглядело странным для нее. Услышав, как хлопнула дверь, она повернула голову и посмотрела на того, кто пришел. Это оказался Липп. Видимо, снова пришел с репетиторства. На самом деле эти занятия не очень нравились Мэнди, так как она была прекрасно наслышана о том, как на одном из занятий Липпу отсосала девушка, кажется, это была шлюха-Карен. — Как прошло? — спросила она, когда Липп обратил на нее свое внимание. — Все нормально. Всучили мне триста вместо двухсот, видимо, за нервы, ибо дите явно тупое попалось. Милкович улыбнулась и посмотрела на Карла, который сидел рядом. Филипп прекрасно заметил у него пистолет и, выхватив из рук мальчишки пушку, усмехнулся. — Фиона увидит — убьет, так что спрячь получше и вообще не пользуйся им без надобности. Карл закатил глаза и, встав с дивана, выхватил пушку у старшего брата, направляясь на второй этаж. Конечно, он прислушается к совету Липпа, но не сильно. Пистолет все равно будет при нем, так как он — весьма классная игрушка. Когда младший брат скрылся, Филипп сел рядом с Мэнди и, поцеловав ее в висок, сказал: — Не удивлюсь, если в ближайшем будущем его посадят в тюрьму. — Никто не удивится, я думаю. — Кстати, сегодня же должны были принести платье. Как оно тебе? — Липп наклонился к журнальному столику и, взяв бутылку пива, отпил из нее. — Отличное платье, очень красивое. Ви постаралась, выбрала самое лучшее. Скорее бы наша свадьба, — вздохнула девушка. В последнее время она была просто сама не своя, так как мысли об отце убивали ее. Филипп улыбнулся и провел рукой по ее темным волосам, посмотрев в голубые глаза. Все-таки, как бы Липп не хотел с этим соглашаться, они с Микки были очень похожи. Те же черные волосы, те же голубые глаза. Хоть они не были один-в-один, как две капли воды, но схожесть в них была. В гостиную зашла Дебби. Он посмотрела на старшего брата и с некой печалью закусила губу. Ей было весьма не просто осознавать то, что Липп покинет этот дом. Старший брат всегда остается старшим братом, и его присутствие для Деббс важно так же, как и присутствие Фионы с Йеном. Кроме них, никто об их семье не заботится, за исключением Ви и Кевина. Отец же постоянно бухает, занимает деньги и потом отключается в разных уголках города. Филипп заметил младшую сестру, когда повернулся посмотреть на время. Телефон был, увы, разряжен. Заметив печальный взгляд сестры, он только хотел спросить ее об этом, как дверь в дом снова открылась и на этот раз на пороге был Йен. Мэнди с улыбкой осмотрела друг с ног до головы, примечая то, что одежда парня была помятая, а волосы были растрепаны. Видимо, у кого-то был секс сегодня днем. Филипп тоже не оставил без внимания вид младшего брата. Стоило только заметить довольное лицо Йена, как он тут же усмехнулся. — И где же ты пропадал? — Да так, дела были неотложные, — махнул рукой рыжий, сняв кеды и пройдя в дом. — Вот как, значит, это не ты был у дома Милковичей, а какой-то другой рыжий парень, с тебя ростом, — кивнул Липп, хохотнув над тем, как Йен остановился и посмотрел на него. Несколько минут парень молчал, а после подал голов: — Я заскочил к нему всего на несколько минут… он у меня одолжил кое-что, — попытался выкрутиться Галлагер, пытаясь не сдать себя с потрохами. Липп прекрасно знал то, что его младший брат и брат Мэнди забавляются вместе и трахаются, как кролики, но Йен умолял его не говорить никому, пока он сам не будет готов рассказать. Конечно, язык чесался рассказать, так как это точно стало бы сенсацией, но это был не его секрет и рассказывать тайну он не имел права, даже если и сильно хотелось. — Ладно, иди к себе. Заодно проконтролируй, чтобы Карл не застрелил из окна никакую… В этот момент с улицы раздался громкий выстрел и радостный возглас младшего брата со второго этажа. Видимо, помедлил Липп с просьбой. — Уже ничего… иди, отсыпайся. Йен хохотнул и направился на второй этаж. Карл бежал по лестнице, явно собираясь выбежать на улицу, чтобы подобрать свою жертву, но рыжий тут же поймал его и подхватил на плечо, направляясь наверх. — Ну Йен! Я там птицу случайно застрелил! Отпусти! — крикнул мальчишка, но парень был непоколебим. На улице было уже темно, так что мало ли, кого еще Карл мог «случайно» подстрелить. — Иди спать, сталкер херов. Карл недовольно засопел, но сопротивляться не стал и, когда Йен принес его в комнату, то послушно забрался на кровать и укрылся одеялом. — Завтра подберу, — тут же уверил себя мальчишка, уже воодушевившись. — Если коты или собаки не найдут быстрее. Карл фыркнул и отвернулся, заставляя Йена засмеяться. Рыжий взял полотенце и направился в ванную. Этот день был весьма насыщенным. В теле была приятная усталость, даже немного мышцы ныли после такого секса, и это нравилось парню. Йен просто кайф ловил от того, как после секса у него все тело было расслабленным. Хотелось только рухнуть в постель и уснуть. Возможно, это прозвучит « по-пидорски», но он бы хотел заснуть рядом с Микки. Их секрет был известен только Липпу. Даже Фиона не знала о том, что они с Милковичем встречаются. Хотя, можно ли их назвать парой? Они никуда не ходят, только тупо трахаются и все… хотя, может быть, в понятии Микки это и есть «отношения»? Во всяком случае, Йен чувствовал желание рассказать семье о парне. Сказать Мэнди, которая тоже была в неведении всей этой неразберихи. Услышав звук сообщения, парень достал телефон из кармана и, усмехнувшись, посмотрел на сообщение, которое ему прислал Микки, от которого на его лице появилась веселая улыбка: « Не смей больше кидать презики на мои вещи, рыжий лобок!.. спокойной ночи…»Глава 1.
10 октября 2017 г. в 20:09
Что, по вашему мнению, является самым невероятным и менее ожидаемым? Что может испугать вас? Что может навести ужас? Возможно, вы скажете, что это пауки или мыши; высота или, наоборот, глубина. У каждого, кто живет в этом дерьмовом, местами слащавом мире, есть свои собственные страхи. Наверное, это даже сближает людей, ведь общие страхи легче побороть с поддержкой того, кто также хочет распрощаться с этим страхом. Так сказать, клин клином. Но, это не касалось жителей Саут-Сайда, штата Чикаго. Возможно, кто-то из них и боялся пауков, тараканов, а также более несущественных вещей, вроде темноты, но один единственный страх объединял их всех в одно целое.
Семья Галлагер не была прославлена хорошими и законопослушными поступками. Глава семейства — Фрэнк Галлагер, заработал себе далеко не лучшую репутацию, заседая днями напролет в баре «Алиби» и пропивая как свои деньги, так и деньги своих детей. Удивительно будет узнать то, что эта семья — многодетная и, по сравнению с неприлично бухавшим отцом, дети были более нормальными.
Пока Фрэнк, как уже оговаривалось ранее, сидел в баре своего соседа Кевина, а после спал во дворе своего дома, в доме заправляла старшая дочь — Фиона. Ей было двадцать шесть лет, и она явно справлялась со своими обязанностями, не смотря на все трудности в виде множества братьев и сестер. Девушка вставала рано утром, пока не начался дурдом, и готовила завтраки, а также обеды для школьников. Днем она была дома, следила за маленьким Лиамом, а вечером, когда домой возвращались братья и сестра, она шла работать в клуб официанткой. Конечно, работа не очень прибыльная и даже не назовешь ее презентабельной, но зато она не танцует у шеста, как те расфуфыренные куклы, которых часами разукрашивают у зеркала стилисты.
Следующим по старшинству идет Филипп Галаггер, но парень привык, что его называют просто Липп. О нем можно сказать одно слово — гений. Парень учился в школе, получал весьма высокие оценки, и также умудрялся делать работы за других, не за бесплатно, конечно же. Парень знал, что так как в семье их далеко не мало, то нужны были деньги, а сваливать все на одну Фиону было не в его стиле. Он был не таким лицемерным и не таким эгоистичным, как отец. Поэтому Липп иногда работал репетитором, и даже несколько раз сдавал экзамены за других ребят. За такую ропотную работу ему давали не пятьдесят и даже не сто долларов. Все двести, а то и больше, если результаты были высокими, а так как писал работы именно Филипп, то оценки были на высшем уровне.
Следом шел Йен Галлагер. Этот парень не был умным, как Липп, хотя у многих были на это надежды, зато он был самым обаятельным из всех Галлагеров. Рыжие волосы, яркие голубые глаза, веснушки на лице и на плечах. И, ко всему этому прилагалось то, что он был, в какой-то степени, военным. В средней и старшей школе девушки вешались на него толпами, никто не мог обойти это рыжее прекрасное солнце стороной. Правда, никому так и не выпало шанса стать « той самой» для Йена, потому что, не смотря на такой прекрасный набор, он был геем. Правда, парня это мало пугало, потому что, глядя на галдеж в своей семье, он понимал, что не хочет заводить ничего подобного, особенно когда у него уже есть этот самый дурдом. Первым о его ориентации узнал Липп, когда нашел его самостоятельно склеенную «книжку» с разными картинками интимного характера.
Самые младшие в этой суматошной семье были Дебби, Карл и малыш Лиам. Дебби была доброй и открытой девочкой. Она унаследовала рыжеватые волосы и веснушки, что делала ее похожей немного на Йена. Карла можно было с уверенностью назвать самым настоящим идиотом. Или лучше долбаебом, потому что слишком уж сильно его привлекали пушки и подобная хрень. Когда ему было десять, он убивал животных и жарил живую рыбку в стакане в микроволновке.
Малыш Лиам приносил меньше всего хлопот, так как он был еще маленьким и не мог выкрикивать « блять», «сука» и тому подобное, что раздавалось по дому практически каждую свободную минуту.
Не смотря на вроде весьма адекватный вид, эта семейка была совершенно ненормальной. Они все, как один, походили на Фрэнка, даже если и не внешностью, то характером. Если какой-то придурок обижает кого-то из детей Галлагеров в школе, Фиона тут же идет на разборки с этим суицидником. Филипп и Йен не единожды совершали кражу или чего похуже (до убийства дело не доходило), Карл и вовсе чуть было не застрелил свою соседку только из-за того, что та не согласилась с тем, что Карл — черный, хотя… оно так и было…
Но даже не семья Галлагер вызывала тот самый страх, который проявлялся у большей части города.
Семья Милкович — самый ужасный кошмар за всю историю Чикаго. Эта семейка вывела из себя не одного и даже не двух человек.
Главой семьи был Терри Милкович. Сколько раз он сидел в тюрьме? Даже не сосчитать. Кража, избиение, драка в общественном месте, снова кража, угон машины, распитие алкогольных напитков в общественном месте, и это далеко не все, потому что Терри не был образцовым примером для подражания. Но, как бы удивительно это не было, у него были дети. Да-да, дети.
Мэнди Милкович — самая добрая из всех Милковичей, которые существовали на этой земле. Она была полной копией мамы, и это сыграло с ней плохую шутку. Эта девушка не блистала умом и не имела ничего общего с точными науками. Она, хоть и девушка, но была Милкович, а значит, что и в такой неприкосновенной, зато знатно выебанной душе, была искорка жестокости. Это проявлялось не так часто, зато весьма грубо.
Ее брат-сверстник — Микки. Вот этот парень был явным образцом настоящего гопника и хулигана. Этот парень сидел в тюрьме несколько раз, как и его отец. Та же кража, тот же угон, те же избиения. Парень была остер на язык и переговорить его было практически невозможно, а если Микки и чувствовал, что сейчас его просто переспорят, то начинал избивать урода битой. Кулаки — вот его оружие, даже не нужны были никакие пушки.
Но, и не семья Милковичей была ужасным кошмаром жителей Чикаго. Ни кражи, ни угоны, ни убийства. Вовсе нет. Это все даже не стояло рядом с тем, чего на самом деле боялись горожане.
За все эти годы, что две семьи проживали в Чикаго, городские жители боялись лишь одного — сближения. И не зря этого боялись, потому что страхи людей оправдались настолько, что все буквально шарахались.
Две самые бандитские и самые ужасающие семьи соединялись. Это было просто шоком, и ужасным кошмаром.
Липп Галлагер, что был знатоком всего и вся, встречался с Мэнди Милкович. Знание этого повергло в шок не только самих Галлагеров, но и Милковичей. Парень и девушка встречались уже около года и было решено, что свадьбе быть, потому что Липп был настроен крайне серьезно, к несчастью для соседей и остальных. Свадьбу решили отпраздновать в середине августа, что уже было не за горами. Фиона взяла на себя подготовку к такому торжественному дню, и помогала ей в этом никто иная как Вероника, которая сразу же на всех парах примчалась в дом соседей с уже подготовленными журналами. Мэнди с удовольствием принимала участие в оформлении, чувствуя себя просто на седьмом небе.
— Ты слышала? Семьи Галлагеров и Милковичей объединятся и станут одной огромной бандюганской компанией, — фыркнула женщина, сидя за столиком в кафе. Рядом сидящая подружка поглядела на нее и только ужаснулась. Именно этого не хватало, ведь в городе все стало только налаживаться. Прекратились кражи, ограбления и убийства.
— Не может быть… — прошептала она. — Это просто невероятно. Как такое могло произойти?
Дебби только покосилась на этих двух девушек. Она стояла у кассы и выбирала, по указу Фионы, пирожные. Она тоже хотела принять участие в подготовке свадьбы, но старшая сестра сказала, что это трудное и нудное дело. Деббс не очень-то ей поверила, но все равно решила не спорить. Она просто не способна на спор с Фи.
— Эй, это же одна из них, да? — снова раздался шепот у столика. Девочка отвернулась, прекрасно понимая, что говорят именно о ней. Неприятно было слышать сплетни от незнакомых ей людей, которые даже знать не знают ее и ее семью.
Больше она не слышала разговоров, так как взяла пакет, протянутый кассиршей, и, отдав деньги, направилась на выход. Краем глаз Дебби заметила, что те две лохудры все еще смотрят на нее, о чем-то шепчась.
Девочка знала о том, что ее семья не была примером для подражания, ведь практически все здесь знают их по поступкам отца, а не поступкам самих ребят. Фрэнк был известной «звездой», каждый раз выпрашивая у мимо проходящих людей деньги на новую бутылочку виски или даже водки.
Карл стоял у велосипедов и смотрел на птиц, которые маленькими шажками бегали по асфальту. Он уже потянулся за пневматическим пистолетом, как увидел сестру. Дебби не обратила внимания на то, что брат тут же убрал руку от кармана.
— Что-то случилось? — спросил мальчишка, смотря на рыжую. Он мог понять, когда Дебби становится грустной и печальной. Девчонка сразу же начинает смотреть вниз, на свои ноги, при этом на ее лице появляется румянец. Обычно он появлялся только тогда, когда кто-то смущен, но у Дебби все было не так. Она выглядела подавленной, как будто кто-то ее обидел.
— Нет, все хорошо, — тут же ответила она, чтобы не вызывать подозрений у брата. — Давай поспешим, а то Фиона будет опять ворчать и думать, что мы так задержались из-за переулка Рауля, куда ты постоянно нас затягиваешь.
Карл усмехнулся и, взяв свой велосипед, направился рядом с Дебби прямо к дому.