В свои 16 ты была ослепительна...
Лучи восходящего солнца едва проникали сквозь мелко изрезанное угловатым узором переплёта рамы витражное стекло, разбрасывая смутные тени по просторному кабинету с тремя столами, два из которых всё ещё пустовали. Рабочее время ещё не началось, но это никоим образом не мешало Фреду Уизли потихоньку закипать по поводу отсутствия на рабочем месте обоих его компаньонов. И если с Джорджем всё было понятно, ибо он совсем недавно стал отцом и абсолютно не высыпался по ночам, заявляясь на работу либо слишком поздно, либо в виде жертвы зомби-апокалипсиса, то вот у Рона подобных оправданий не было. Отложив очередной, вдоль и поперёк исписанный лист с чертежами, формулами и прочей необходимой информацией для создания нового товара, юноша устало потёр глаза. Усталость сковывала движения, а затёкшие плечи и шея говорили о том, что он снова не станет заморачиваться завтраком. Стоило ему закончить обдумывать эту "преступную", по мнению его матери, по крайней мере, мысль, как дверь напротив Фреда неожиданно распахнулась, стукнувшись о стену и впуская огненный вихрь в лице его сестры. Он скорчил рожицу, с целью выразить своё бескрайнее недовольство подобным поведением, но девушка не обратила на это должного внимания, проходя вглубь комнаты. Перед Фредом с характерным стуком опустилась большая кружка с кофе и тарелка с тортиком, который, видимо, являлся делом рук самой Джинни. - У меня до сих пор в голове не укладывается, что ты можешь увлекаться выпечкой, - протянул парень, тем не менее с удовольствием откусывая добротный кусок от несчастного десерта. - Положение обязывает, Фредди, - с улыбкой ответила девушка, опускаясь на небольшой диванчик рядом со столом брата. Теперь, когда она расстегнула лёгкое пальто, её небольшой животик стал значительно заметнее. - Гарри любит сладкое. - Я, вообще-то, тоже люблю, но что-то не припомню, чтобы моя сестричка что-то для меня пекла, - он продолжал с энтузиазмом уплетать содержимое тарелки, время от времени запивая горячим кофе. - Вот и следуй примеру Гарри, найди себе жену, которая ради тебя пойдёт даже на подобную жертву, - со смехом протянула миссис Поттер. - Ага, непременно, - кислая мина парня никак не сочеталась с его ответом. - Кстати, о неприятном. Не знаешь, где твой братец сегодня шатается? - Какой именно? - Фред намеревался ответить, но был бестактно прерван. - Подожди, ты о Роне? Не жди. - Это почему же? - он уже расправился с неожиданно появившимся завтраком, поэтому сидел на стуле в полоборота, чтобы нормально видеть сестру. - Гермиона возвращается сегодня. Они с Гарри с утра на взводе. Так что, вероятнее всего, он не придёт. И мне тоже уже пора бежать. - Ясно. Только бежать у тебя едва ли получится, единственный в своём роде рыжий пингвинчик, - со смехом протянул близнец, взглядом указывая на округлившийся животик Джинни. - Очень смешно, - скривила лицо та, с тяжёлым вздохом поднимаясь с дивана, не без помощи протянувшего ей руку брата. Погладив её по голове, он придержал ей пальто, затем следуя за сестрой на первый этаж, поскольку волновался, что она может оступиться на крутой лестнице. - Подожди, а ты не идёшь? - Куда? - они уже стояли на крыльце магазина, Фред поёжился, посматривая по сторонам и обнимая себя руками, потому что выходить на улицу в одной лишь рубашке уже было холодно. - В Нору. Я же сказала, Гермиона возвращается, - восторженно воскликнула рыжеволосая девушка, ожидая от брата хотя бы простой улыбки. Однако тот её восторгов явно не разделял: - А мне-то что с того? - осознав, насколько грубой должна была показаться его реплика, он остановился, вздыхая и добавляя, - У меня полно работы, Джинн, не всем же гулять. - Фредди, - Джинни обеспокоенно всматривалась в уставшее лицо брата, - позволь себе хотя бы один вечер провести в кругу семьи и отдохнуть. Пожалуйста? Фред был бы и рад отказаться, но огромные умоляющие глаза Джинни всегда имели над ним особую власть, он мог пренебречь чьим угодно мнением, но не её. Чарли всегда говорил, что Джинни - замена его отсутствующей совести. - Ладно, хорошо. Буду, но позднее, - кажется, её звонкий визг разнёсся вдоль всей Косой Аллеи. Даже будучи взрослой женщиной и уже почти матерью, Джинни умудрялась оставаться всё той же оторвой, сохраняя своё по-девчачьи беззаботное отношение к жизни в сочетании с калёным характером и некоей элегантностью, что стала прослеживаться в последние несколько месяцев. Фред не был уверен, стало ли это побочным эффектом беременности или же его сестра просто так быстро повзрослела. Как бы там ни было, рыжая макушка уже скрылась из глаз, пропадая в пёстрой толпе.***
На улице смеркалось, когда узник магазина вредилок покинул свой кабинет, запирая двери и, наконец, попадая на свежий воздух. Он не мог припомнить, когда последний раз выходил прогуляться по узким улочкам магического Лондона, забывая на пару часов о своей работе и обязанностях в целом. В последнее время вся его жизнь свелась к базовым потребностям в перерывах между работой. Единственное, чему юноша всё ещё уделял внимание, был представительный вид, который он старался поддерживать даже в ущерб сну и питанию. Именно поэтому гладко выбритые щёки со временем обратились во впадины под ставшими ещё заметнее, чем раньше, скулами, а под некогда искрящимися глазами залегли тёмные круги. Близнец провёл рукой по волосам, откидывая чуть отросшие пряди назад, но через минуту ветер вновь растрепал их, возвращая в прежнее неопрятное состояние. Особого желания прибыть в Нору пораньше у него не было, поэтому парень неспеша направился вниз по улице. Он не очень любил семейные вечера, потому что обычно это означало громкое торжество со всем множеством братьев и сестёр и их семей, которых Фред очень любил, но не одновременно. Он предпочитал встречать по паре человек за раз, потому что, по его сугубо личному мнению, которое он никому ни в коем случае не навязывает, только так возможно настоящее общение. В огромной толпе особо ни с кем не разговоришься, ведь так? Вот и Фред считал, что лучше пропустить семейный обед, а потом заглянуть к родителям на выходных и по-настоящему побыть вместе, помочь с чем-то по дому или просто поболтать, а не прийти на пару часов, перекинуться парой слов с парой человек и уйти, оставив маму убирать весь оставленный ими хаос до полуночи. Как бы то ни было, сегодня у него имелся ещё один повод, способствующий его нежеланию идти на вечер. И этот повод, возможно, не должен таковым являться после стольких лет, но... но он является, и Фреду правда очень не хочется портить своё и так не блестящее настроение размышлениями об этом, но отчего-то остановить поток сознания не получается. Он словно вновь стоит под лестницей на третий этаж, в растёгнутой школьной мантии, из-под которой выглядывают разодранные джинсы, потому что ему едва семнадцать, и он чувствует себя настоящим бунтарём, почти таким же отчаянным, как загадочные Лунатик, Сохатый, Бродяга и Хвост. Ему больше всех нравился Бродяга, пусть он тогда и не знал, кто этот Бродяга на самом деле такой. Фред усмехается, покачивая головой: - И как мы только не догадались? Хотя, если быть справедливым, то он много о чём тогда не догадывался, стоя под той злополучной лестницей. Перед мысленным взором возникают растрёпанные кудри и раскрасневшиеся от быстрого бега по-детски пухленькие щёчки. И прерывистое дыхание обоих, эхом отдающееся от мрачных стен маленькой ниши. Фред всегда думал, что чтобы влюбиться, нужно сделать что-то особенное. Столкнуться с кем-то на улице, протянуть руку за одной и той же книгой в библиотеке, или забежать под чей-то зонтик... Он не мог и представить, что влюбиться можно из-за чего-то такого. Весна 1995 года. Так неожиданно началась его первая любовь. Так ощеломляюще и так просто.