Полюбите ненависть

Простояв у могилы Пасифики около часа, Диппер неожиданно услышал звонок своего телефона: звонила Венди, и Пайнс не мог не ответить, хотя желания говорить особо не было. Проведя по экрану мобильного, и, прислонив к уху устройство, парень холодным, даже мертвым голосом ответил: — Да? — Алло, привет Дип, чего такой грустный? — С чего это ты так решила? — начиная раздражаться, ответил Диппер. Юношу могло раздражать всё что угодно, включая любимую девушку. — Уж больно голос твой мне не нравится... — ответила, также немного с раздражением девушка. — Ладно, ты угадала... Настроение коту под хвост... Узнал просто кое-что неприятное... — немного успокоившись, сказал Пайнс. — Что ж, тогда, может быть, прогуляемся? Погода хорошая... — Я не против. Давай у парка через полтора часа. — предложил Диппер. — Замётано, увидимся... — Пока... Посмотрев последний раз на могилу, Диппер неохотно развернулся, и пошёл в сторону выхода. Пройдя немного вдоль улицы, и обнаружив пустующую лавочку, Пайнс решил сесть на неё, и заняться своим любимым делом — подумать. Диппера одолевали смутные мысли: он начал рассуждать о своём поведении, настроении, характере и об окружении. Воспоминание слов сестры , о собственных метаморфозах, да и фразы Венди безумно пугали подростка, поэтому он решил немного "покопаться" в своем разуме и душе. Делать это здесь было крайне не удобно, да и домой возвращаться особо не хотелось, поэтому самым приемлемым кандидатом стал лес. В лесу можно было действительно уединиться, слиться с природой и со своим я, в надежде обрести душевное равновесие. Идя по тропинке, ведущей в лес, Диппер уже мысленно стал составлять план своей "ревизии". И первым очевидным пунктом, который его пугал, был сам факт того, что парень создаёт некую философскую полемику, где слушателем и рассказчиком выступает он сам... Это явный признак раздвоения личности... По крайней мере, так думал сам Диппер, но в этом вопросе ему ещё придётся хорошенько подумать... Пайнс решил не формулировать все вопросы сразу, а постепенно переходить от одного к другому... Придя в лес, парень решил пойти к озеру, в надежде, что шум воды поможет ему разобраться... POV Диппер Боже... Ну наконец-то я дошёл... Путь кажется таким длинным, в особенности, когда тебе поскорее хочется дойти... Что ж, почему я решил организовать всё это? Наверно потому, что никто не может меня понять так хорошо, как я сам... или, быть может, даже я себя не понимаю? В любом случае, мне надо констатировать факт: я изменился... И этих изменений я боюсь, ведь они стали меня показывать с худшей стороны... Но... Почему так происходит? Стоп! Идея! Я напишу свои мысли в дневник! Хорошо, что я всегда беру с собой блокнот и ручку... Та-ак продолжим... Почему так происходит? Я долгое время пытался скрыть правду, сколько не от родных, сколько от самого себя: мне очень страшно и одиноко... Я понимаю, дорогой дневник, что совсем не ощущаю поддержки родных, не могу им полностью открыться... Я начинаю скрывать свои настоящие эмоции, прятать их за чертами своего лица... Мне... нравиться менять роли: сегодня, я безудержный оптимист, а завтра скучающий циник... Да... Именно циник... Правильно говорил Уайльд: «Что есть циник? Циник - это человек, который всему знает цену и ничего не ценит...» Ах, как же он был прав... Сколько раз мне говорили, что семья всегда поможет, семья есть самое ценное в нашей жизни... Я все им отдавал, но взамен получал лишь непонимание... Мэйбл... Моя любимая сестра... Сколько я тебе всего недосказал, прекрасно понимая, что всё равно ты меня не поймешь... Нет... Я не ужасный демон... Но человек, по своей натуре не очень доброжелательный... И... Как не крути, пока мне некому открыться, и, возможно, я не смогу никогда этого сделать... Но я попытаюсь выдержать, чтобы в очередной раз не сорваться, надев свою обыденную маску... Какой же я, все-таки, ужасный человек... И... Я смиренно принимаю этот факт... Конец POV Диппер Вдруг, неожиданно, на страницы упала одна токая и маленькая слезинка... Диппер позволил себе того, что давно не делал — он заплакал. Дал волю своим чувствам... Понимая, что сейчас то, что на бумаге — его собственные настоящие мысли, сердце Пайнса сжалось, утопая во вселенской тоске. Парню было наплевать, видел ли его кто-то в тот момент. Кружилась голова... Появилось ощущение легкости, но в то же время тяжести в душе. Со слезами, уходило всё... Долго сосуд терпения Пайнса наполнялся, и сегодня, дамба чувств не выдержала последнего удара... В реальность, Диппера вернул звонок, и, посмотрев на телефон своими красными глазами, парень неохотно поднял трубку: — Д-д-а? — ещё сквозь всхлипы, спросил Пайнс. — Диппер? Ты где? Я за тебя волнуюсь? Погоди, ты что...плачешь? — звонила Мэйбл, которая, судя по обеспокоенному тону, волновалась за брата. — Что? Нет! Тебе показалось... — взяв себя в руки, чтобы не выдать себя, ответил парень. — Братик, иди пожалуйста домой, прошу... — было видно, что сестре поддержка была нужна не меньше самого парня. — Хорошо, хорошо, я иду! Только не плачь, Мэй! — сказал Диппер. Опустив трубку, Пайнс немедленно побежал в Хижину, понимая, что, похоже, это его судьба — быть опорой для всех, а получать взамен ровным счётом ничего. С самых ранних лет Дипперу вбивали в голову, что сестру нужно во всём поддерживать, даже, иногда решать её проблемы. Но, как это бывает с людьми, никто такого не говорил самой Мэйбл... Её не учили, что стоит поддерживать брата, стать для него щитом с тыла, в этом жестоком мире... Да, она его любила, и не была виновата в том, что её не учили... Но, незнание не освобождает от ответственности... Пайнс вышел из леса, и направился в Хижину Чудес.