***
— Здравствуйте,— пискнул голосок Флитвика где-то за горой книг, которая была в два раза больше его,— Так, пойдёмте за мной,— он слез со стула и поплелся к выходу, а мы с Грейнджер за ним. Мы шли по коридору, а от Грейнджер веял дискомфорт. Это было правильным решением, оставить ее там. Хотя жуть как хотелось прикоснуться к ней. Мои пальцы скучают по ее мягким волосам, пахнующих сиренью. Я уже смирился с тем, что Грейнджер — моя такая своеобразная зависимость. Это странно, дурно, но это есть, и никуда уже не отвертеться. Общение с гриффиндоркой поменяло меня за такое короткое время, что по началу я сам пугался этого, но потом пришлось свыкнуться... Теперь будь что будет. Отныне, я буду делать то, что хочу. Профессор привел нас в какую-то кладовую. — Вот, разберите все эти свитки, разфасуйте по алфавиту, можете еще и пыль с полок вытереть. "Ахринеть, да тут полжизни провести можно. Хорошо хоть палочки не отбирает." — И еще, сдайте палочки,— он вытянул свою милипездрическую руку. Я отдал палочку и Грейнджер тоже. — Преступайте. Во времени не ограничиваю, но до утра, думаю, закончите,— хитро пришурился и ушёл. — Ха-ха,— съязвила гриффиндорка. "Общение со мной идет ей на пользу,"—я слегка улыбнулся и зашел в эту каморку.***
Прошел наверное час или два, а мы не проделали и половины работы. Свитки были самые разные: новые и старые, интересные и не очень. Иногда я даже зачитывалась, на что Малфой хмыкал. Мы не разговаривали, изредка перебрасывались короткими взглядами, не больше. Очередная стопка пергаментов выпуска XIII века. Все они были жёлтые и слегка надорваные в уголках. От них приятно пахло старыми листами. Я взяла первый и раскрыла его. Текст был написан древними рунами, но я без труда свободно начала читать.1756 год. После того, как пострадала Астрономическая башня произошел 2 поток. В этот раз пострадал Коридор теней. Утрата 8 картин...
— Малфой!— мои глаза расширились и волосы будто вверх полезли. — Что Грейнджер? Зачем так кричать, я стою в двух метрах от тебя,— бурчал он, но все равно подошел. — Извини.. Читай,— я дала ему в руки пергамент,— Ничего не напоминает? Глаза слизеринца быстро перебегали с руны на руну. — В этот раз пострадал коридор Теней. Утрата 8 картин,— он начал читать вслух,— Все обошлось и поток закончился на восьмой неделе. Без человеческих жертв. Прошлый поток был в 1315,— он закончил читать и стал хмуриться. Он всегда так сильно хмурился, когда обдумывал что-то важное. — Так,— начал он после не долгого молчания,— получается, то, что происходит сейчас в школе называется "поток" и от этого страдают картины, и соответственно, каждую неделю погибает одна ... — Да, и видимо каждое воскресенье будет гибнуть картина... — И все будут вести себя очень странно и глупо. — Нет, каждую неделю будет тото новое— уверенно сказала я,— В моем предсказание было несказанно, что все будет в жестокой правде за неделю до. — За неделю до конца...— прозвучало как-то жутко. Я оживилась. — Когда там был еще один поток? В 1312? — В 15. Я начала рыться в свитках, а Малфой пока выполнял поручение Флитвика. — Вот, слушай,— сказала я, открыв нужный свиток,— 1315 год. После реконструкции школы был обнаружен коридор на седьмом этаже. Картины в нем были пустые. В конце находился кабинет с шкафом и часами... А дальше запись не разобрать. Так вот что за комната мне постоянно снится. Нужно изучить этот свиток,— сказала я и засунуть его в сумку. — Грейнджер, ты прямо удивляешь меня. Против закона идешь ?— с издевкой прокомментировал Малфой мои действия. Я просто закатила глаза. — Давай уже закончим с этой пылью,— сказала я и принялась раскладывать свитки.***
— Профессор, мы закончили,— сказала я, после долгой работы в кладовой. — Проверять не буду, — пропищал он, —Возьмите Ваши палочки,— он достал наши палочки из стола и протянул нам, — Доброй ночи, — и принялся дальше скрипеть по пергаменту. — Ну, что Грейнджер, на поиски?— как-то безэмоционально сказал слизеринец. — Нет уж, я слишком устала,— я потерла лоб левой рукой, и мой взгляд невольно упал на кольцо,— стоит мне моргнуть, так сразу эти свитки перед глазами... Малфой усмехнулся. — Та же хрень. Остальной путь до гостиной мы шли молча. Каждый думал о своём. Я всю дорогу думала о нашем общении с этим слизеринцем. Он стал занимать большую часть моих мыслей. Стыдно признавать, но он стал мне симпатичным... Он возмужал, и, по крайней мере, перестал обзывать меня. Было в нем что-то , что цепляло меня. Да, у него были безрассудные поступки, глупые и такие ...привлекающие. Я приняла его правила игры и не забуду играть сама. Я ведь не маленькая девочка, так? Когда мои руки коснулись ручки двери моей комнаты, когда я сняла с себя лишние и такие тяжелые вещи, и когда я наступила босыми ногами на такой излюбленный красный ковер, то усталость охватила меня полностью и я с полной бесцеремонностью увалилась на него. Мою спину приятно обдало волной тепла, а к глазам прилила тяжесть. " Только не хватало заснуть на полу, нужно встать..."— думала я, но тело не слушалось. В скором времени я уснула прямо перед кроватью.***
Солнце за окном светило во всю, купая в своих лучах лица учеников. И я не стала исключением. Было приятно просыпаться от такого своеобразного будильника. Это утро было очень приятным. А еще приятно пахнущая постель, слегка хрустящая под движениями, свежим воздухом обдалась по носу. "Так,"—я резко села,—" Я разве не на полу уснула?"— я почесала затылок. Но я не стала забивать таким пустяком голову и объяснила это себе тем, что просто не запомнила, как перебралась с пола на кровать. Я вастала и надела тапочки. "Надо же, я еще и в одном нижнем белье заснула,"— думала я, надевая свой мягкий шелковый халатик. Я вышла из комнаты и меня охватила мелкая дрожь из-за контраста температуры. В гостиной было значительно холоднее. Из-за этого от двери ванной исходил пар. Малфой. Я решила погреться у камина, который вообще не согревал комнату. К счастью долго морозиться мне не пришлось. Дверь ванной распахнулась. Сначала вывалился беловатый пар, потом Малфой вышел, мои щеки покрасели, а глаза не могли оторваться от его оголенного торса... Он вышел в одном белом полотенце, обмотанным вокруг бедер, которое по длине едва доходило до колен. Он одним движением закинул длинную челку назад, которая то и дело наровилась залезть ему в глаза. Увидя меня, он победно улыбнулся. Это был его первый ход нашей игры. — Доброе утро, Грейнджер,—он ухмыльнулся и закурил сигарету, которую он взял из ниоткуда, как мне казалось. Он сел на подоконник и смотрел мне в глаза, а мой взгдя был устремлен далеко уж не в его холодные глазища, которые одним взглядом могли вызвать микс из эмоций. Его тело было покрыто красными пятнами и полосками. Он принимал горячий душ... — Грейнджер...— услышав собственную фамилию, я вздрогнула,— Я не экспонат,— и улыбка. А я только цыкнула и просто пулей убежала в ванную. — Один—ноль, в мою пользу,— послышалось из-за двери. "Теперь мой ход,"— я посмотрела в зеркало.***
— Ох, это выражение лица Грейнджер я запомню на всю жизнь, — я сидел на завтраке и разговаривал с Блейзом. — Вот был бы я на твоем месте — она давно бы мне дала,— гордо вскинул голову этот засранец. — Она не проста, это тебе не простушки с пуффендуя. — Мне сейчас послышались,— он наигранно будто прислушивался, — или ты действительно защищаешь эту принцессу Гриффиндора? "Защищаю?"— я сам задал себе этот вопрос. Эх, Грейнджер,тебя слишком много. Эта твоя беззаботность просто переполняет тебя. Даже вчера вечером, когда ее лохматый кот ворвался в моё пространство и я пошел относить его к хозяйке, она беззаботно спала на полу. Вот кто может себе такое позволить, то только она. А позволить поднять ее с этого пола и уложить в кровать, да еще и одеялком, как мамочка, накрыть мог только я. Я не стал отвечать на вопрос Забини. Не потому, что боялся озвучить правду, а потому что вообще не был способен что либо сказать. У меня будто язык онемел. — Эй, куда ты так смотришь? И он тоже увидел ее. Грейнджер. В юбке. В довольно короткой юбке. — Ущепните меня,— к нам подлетел Нотт,— или это действительно заучка-Грейнджер? Она так эффектно зашла в зал, будто в замедленной съемке. Все провожали ее взглядами. Взглядами восхищения— со стороны парней, так и завистливогневными— со стороны женской половины. " Она накрасилась?" Грейнджер села за свой стол, а я продолжал смотреть на неё. — Один—один, Малфой,— одними губами...***
У нас был сдвоенный с Гриффиндором. Зельеварение. Нас до конца года Слизнорт решил распределить по парам, чтобы мы все практические и теоретические работы делали вместе. Ну и с кем судьба свела меня в пару? Конечно же, с Грейнджер, объясняясь тем, что мы старосты школы должны подавать пример остальным. Мы начали записывать под диктовку рецепт зелья, которое должны будем сварить на следующем уроке, а Грейнджер будто специально села так, чтобы наши бедра соприкасались. Я взял зачарованный дневник.Грейнджер, ты хочешь чтобы я взял тебя на этом столе на глазах у всех?
Она, заметив, что я что-то ей написал, достала свой дневник и, прочитав запись, слегка покачала бедрами, но этого "слегка" хватило, чтобы возбудить меня. Волна подкатила к моему члену.Сейчас я хочу лишь одного...
Прочитав это, я посмотрел на Грейнджер. Она закусила губу. Чертовка. Еще одна волна....спокойно до писать рецепт, извращенец.
Она улыбалась. Не смотрела на меня,но улыбалась. Но следующий ее поступок ввел меня в ступор. Она положила свою руку к себе на бедро и медленно повела в низ, почти до колена. Мои глаза просто прожигали ее руку. Дальше она невесомо провела пальцами вверх, задирая край юбки и оголяя его на половину, а под юбкой у нее были кружевные чулки. Я уже еле здерживался и тяжело дышал, как и Грейнджер. Я взял перо и опять начал пстать в дневнике.Зря, Грейнджер...
Она прочитала это и ,слегка нахмурившись, решила посмотреть на меня. Я улыбнулся ей своей фирменной улыбкой и положил руку на ей бедро. Она слегка вздрогнула. Не ожидала. Я поднял ее юбку еще выше и начал пальцем очерчивать узорки на ее чулках, наблюдая за реакцией. Она опять закусила губу. Это очень соблазняло. Я невольно облизал свои. Благо мы сидим на последней парте и никто не видит наших выкрутасов извращенного характера. Я завел свою руку на внутреннюю часть ее бера и начал слегка поглаживать бархатистую кожу. Она слегка выгнулась. Еще одна волна возбуждения, и у меня в штанах уже жестокий стояк. — Мисс Грейнджер,— позвал ее учитель,— скажите мне, сколько частей корня златоцветника нужно добавить в зелье, чтобы оно приобрело желтоватый цвет? " Вот сейчас будет весело." Покрасневщая и возбужденная Грейнджер начала говрить: — Для...того чтобы оно приобрело желтоватый цвет...нужно,— я залез рукой ей под чулки и сжал кожу под ними,— добавить три части корня...— она тяжело дышала. — Хорошо, мисс Грейнджер, ответьте на еще один мой вопрос,— она досадно простонала, от чего мне пришлось усмехнуться в свой кулак,— что будет, если вместо трех частей, мы добавим четыре? " Продолжаем..." Я скользнул опять на внутреннюю часть бедра и начал медленно подниматься вверх. — Если добавить четыре части, то,— она облизнула губы, и я коснулся ее трусков,— то,— опять закусила губы и вцепилась ноготками мне в руку,— зелье примет черный цвет и выкипет из котла,— будто как скороговорку проговрила она. — Молодец, 10 баллов Гриффиндору,— и он дальше стал диктовать рецепт, а я тем временем коснулся ее лона сквозь ткань, уже довольно мокрую ткань. Она усилила хватку на моей руке. Я прошагал пальцами до края трусиков и провел кончиками подушечек по границе. Она возбуждено хмыкнула. Звонок. Ее спас чертов звонок. Я первый вскочил из-за своего места и вылетел из класса, оставляя обескураженную Грейнджер.***
Боже. Этот урок длился вечность. Я уже сто тысяч раз пожалела, что приняла правила этой его игры. А что если бы профессор увидел, или однокурсники? Это же немыслимо! Я стала медленно собирать свои вещи, дожидаясь пока все уйдут, и потом только встала из-за парты и вышла из класса. Я шла по коридору подземелий, а Малфой и его руки не выходили из моей головы. Я шла, как вдруг кто-то схватил меня за предплечье и затащил в заброшенный класс. Я слышала как захлопнулась дверь, как билось моё сердце, и как тяжело дышал Малфой.