Дыхание твоей души

      Наруто стоял перед Саске и пристально его рассматривал. Синие глаза внимательно изучали каждую черточку его лица и стремились проникнуть внутрь, взглянуть в самую суть парня перед собой. Он был идеален во всех смыслах, наверное: очень красивый, эдакое произведение искусства, которому место в музее — настолько он был похож на творение кисти великих мастеров. А Наруто меж тем был разочарован, словно ему вместо сладкой конфеты дали горькую пилюлю. Слишком неземной, чтобы его достигнуть, и от того такой искусственный. У него даже костюм выглядел так, словно тот его не утром надел, а только что отгладил, причем делал это не менее пары часов, чтобы наверняка.       Заходя в кабинет, Наруто почему-то считал, что увидит Учиху, и в нем воскреснут те эмоции, с которыми он уехал из Токио в то печальное лето. Но внутри было пусто, время сделало своё дело. Нет ничего вечного. Именно в этот момент он ощутил небывалый подъем сил и уверенность в себе: пусть Саске и узнает о ребенке, он всё равно не сможет его отнять, нет ни одной силы на этом свете, способной разорвать его связь с Индрой. Да и в конце концов, они взрослые люди. Наруто не собирался препятствовать их общению. Прекрасно понимал, что, скорее всего, Индра будет проводить какую-то часть времени со своим отцом, а значит… Нет, это ничего не значит, сын не станет меньше его любить — так думал Наруто.       А Учиха тем временем с таким же вниманием рассматривал Наруто и… тоже был разочарован. Его Солнце не потускнело, нет, оно наоборот стало ярче, но его свет стал каким-то холодным, отдалённым. Было видно, что он, наконец, вырос. Перед его мысленным взором стоял парень в рваных джинсах, оранжевой футболке и задорным смехом, а на деле перед глазами был мужчина, тоже красивый, но не было той задоринки — в глазах стоял опыт прожитых лет. Пожалуй, в этот момент душа и сознание Саске разделились. Он по-прежнему любил Наруто. Того Наруто, что остался в его памяти, а этот ему просто безумно нравился, ведь этого он не знал. Чувства смешались, притупив всё то, что терзало его многие годы. И если сейчас его Солнце уйдет, то он сможет идти дальше, не цепляясь за свои чувства. Он ведь за эти годы и отношения-то ни разу не завёл, потому что ему снился Намикадзе ночами; а теперь всё может измениться, Саске это знал. Не знал он только того, что судьба давно всё за него решила, и его планам и мыслям не суждено воплотиться в реальной жизни.       Тишина нагнетала. Может, они и продолжили бы молчать, не обращая на это внимания, если бы не раздавшийся звук входящего вызова с телефона Наруто. Как-то поначалу растерявшись, Наруто, не глядя, нажал кнопку отбоя, решив, что перезвонит позднее. Но этого звонка хватило, чтобы нарушить атмосферу. В следующий раз, когда он взглянул на Саске, тот смотрел на него изменившимся, слегка насмешливым взглядом, хотя, не знай он, что именно так выглядит насмешка, то подумал бы, что на него смотрит ледяная статуя.       — Добрый день, Наруто. С чем пожаловал? — хмыкнув, Учиха откинулся на кресле назад и начал разговор первым.       — И тебе, Саске, хорошего дня, — не поведя ухом, машинально ответил блондин. — Сесть не предложишь?       На вопрос Учиха ничего не ответил, а лишь сделал приглашающий жест на стул прямо напротив него; приглашением Наруто незамедлительно воспользовался, разумно опасаясь, что может в определенный момент сдать, и тогда ноги держать его вряд ли будут.       — Ты, я смотрю, неплохо устроился в жизни. Преуспел, — не с места же в карьер, решил парень. Нужно подготовить почву, хоть немного.       — Да, всё же не зря я был лучшим на потоке.       — С этим можно не согласиться. У тебя был неплохой фундамент в отличие от остальных. Не все обладали такими семейными связями и капиталами... — золотистая бровь ехидно выгнулась, а Учиха распознал в интонации блондина одно намерение, которое так часто проскальзывало в годы учебы. Намерение подколоть.       — Я не виноват, что мне так повезло.       — Да, ты не виноват, — послушно согласился опомнившийся блондин: сейчас не время разводить скандалы.       — Хм… ну, а ты чего в жизни добился? Поди дворником работаешь, как раз работа не требующая много мозгов, — Учиха с удовольствием отметил, как вспыхнул Наруто и как отчетливо заскрипели его зубы — всё же тот не изменился, просто нужно было немного его поддеть.       — Я работаю экономистом в одной довольно солидной компании Канто.       — О, ты даже приосанился, видать горд, что смог найти хорошую работу хотя бы в Канто. В Токио таких дураков, готовых принять тебя на должность, вряд ли бы нашлось, —Учиха буквально пропел эту фразу, готовый к тому, что сейчас Наруто набросится на него с кулаками, и тот испытает почти забытое удовольствие, когда эмоции этого шумного парня будут принадлежать одному ему.       Но Наруто молчал, быстро взяв себя в руки.       — Я не за этим пришёл сегодня к тебе. Если хочешь кому-то наговорить гадостей, будь добр, подойди к зеркалу. Человек, которого ты увидишь, выслушает тебя, я уверен, — Наруто скрестил руки на груди, от чего рукава рубашки натянулись, демонстрируя прекрасно развитую мускулатуру.       —Хм…       — Есть одна тема, на которую я хотел поговорить с тобой, — ладонь парня легла на лоб, а кончики пальцев уперлись ровно в виски, делая пару массажных движений по ним. Намикадзе пытался успокоиться и подобрать слова. — С чего бы начать…       — Если ты не знаешь, с чего начать. То начни с начала, придурок.       — Сам такой.       — Говори уже.       — Ты помнишь наш выпускной? – осторожно произнес Наруто, он прекрасно знал, о чем сейчас подумает Саске, но не хотел оставлять сомнений, о чем пойдет речь. — Помнишь, чем закончился тот вечер?       Саске молчал, не торопясь ответить. Зачем, зачем Наруто спрашивает его об этом, неужели хочет, чтобы тот извинился, так это похоже на абсурд. Жить столько лет и вдруг прийти за извинениями?       — Смутно.       — Но всё же не будешь отрицать, что мы провели ночь вместе.       — Наруто, — тон Саске стал откровенно издевающимся. — Я за эти семь лет спал со столькими, что и всех не упомнишь.       — Но не со всеми ты предохранялся. — Намикадзе прищурился, но остался спокоен, он даже наконец расслабленно откинулся на стуле, впрочем, всё это было напускным.       — Ты это сейчас к чему?       — У меня есть сын. От тебя. Стой, ничего не говори! — хотя брюнет был настолько ошарашен сказанным, что вряд ли мог сказать хоть что-то в ближайшие минуты. Его мозг хаотично обрабатывал сказанное, разбирая его на составляющие и пытаясь найти какой-то скрытый или иной смысл. — Сомнений в том, что ты отец, у меня нет. Мало того, что ты был единственным, с кем я был снизу, так ещё и Индра твоя абсолютная копия. — Мельком Наруто отметил, что к Саске возвращается более менее осмысленный вид. — Я не прошу тебя ни о помощи, ни об участии в жизни сына, если ты этого не хочешь…       — П-почему? — Хрипло спросил Учиха, абсолютно не контролируя свой голос. Он выглядел всё еще потерянным — Почему ты говоришь об этом только сейчас?       — Потому что мой сын спросил, где его второй отец. Саске…       Именно в этот момент раздался звук опрокидывающегося кресла и быстрые шаги. Учиха, обогнув стол, навис над Наруто и заглянул в его глаза своими, полными ярости.       — Ты сейчас говоришь правду? У меня есть сын?!       Наруто впервые за этот вечер испугался, прекрасно понимая, что с ТАКИМ Саске ему не справиться: почему-то казалось, что сейчас тот может его даже убить, настолько яростно он выглядел. Потому тихое «да», сорвавшееся с губ блондина, было почти не различимо. «Только бы не отнял» — мелькнуло в голове Наруто вновь. Но Саске молчал, внимательно всматриваясь в него и не видя в нем и намека на ложь. У Саске действительно был взрослый сын.       — Саске… — Наруто осторожно оттолкнул от себя брюнета, положив ладони на его грудь и поспешил закончить. — Я не против вашего с Индрой общения, никак ему препятствовать не буду. Но… я прошу тебя подумать, хочешь ли ты общаться с сыном.       — Что за бред. Конечно, хочу! — рыкнул Саске, наконец, до конца осознавая всё сказанное.       — Саске, не торопись с решением. Ребенок – это ответственность. Если ты войдешь в его жизнь, ты должен будешь в ней участвовать. А такого, что пришёл, поигрался и забыл на год, я не потерплю. Поэтому подумай.       Воспользовавшись заминкой, Наруто достал из бумажника фотографию сына и с обратной стороны написал свой адрес в Канто и номер телефона, только после чего пододвинул её к Учихе, так и не перевернув лицевой стороной.       — Подумай и, если решишь, позвони, — в мёртвой тишине Наруто вышел из кабинета и закрыл за собой дверь; больше дел в Токио у него не было, пора было возвращаться домой, к сыну.       Наруто тепло попрощался с Ино, взявшей с него слово не забывать, звонить и обязательно приехать в гости, когда Шикамару будет дома. А затем парень поехал в гостиницу и собрал вещи, стараясь не задерживаться. Если поторопиться, то он даже успеет на ближайший рейс, и вечером лично будет укладывать сына в постель.       

***

***       Когда дверь за Наруто закрылась, Саске продолжил в ступоре смотреть на перевернутый прямоугольник бумаги, где с обратной стороны была фотография его сына. Но он не спешил переворачивать фото. Сначала он подошёл к сейфу и достал из него бутылку хорошего виски. Плеснув янтарной жидкости себе в стакан, он вернулся к столу, поставил алкоголь на него и поднял кресло. Сначала нужно было сесть, а уж потом — всё остальное. Но, даже сев, брюнет продолжил смотреть на листок бумаги, не решаясь его перевернуть. Но упрекнув себя в том, что он как-никак мужчина, найдя в себе силы, он трясущимися руками перевернул карточку.       С фото смотрел мальчуган, лет 6 на вид, и одного взгляда хватало, чтобы понять: в нем текла кровь Учих, породу не спутаешь. Да и Наруто не соврал, Саске каждый день видел такое же выражение лица в зеркале.       Его сын. Его и Наруто. Та ночь семь лет назад. Он сам был виноват, что узнал о нем только сейчас. Наруто мог сделать аборт, но не стал. А ведь он, Саске, тогда очень сильно обидел его. Всё же Наруто не Солнце, он ангел.       Саске смотрел на фото и понимал, что он хочет быть рядом со своим ребенком. Нет, он хочет быть с ними двумя.       — Что же мне теперь делать? – прошептал Саске, пряча лицо в своих холодных ладонях. Он знал, чего хочет, но не знал, как этого добиться.