I hate U

- Да я лучше в аквариуме с акулами буду жить, чем с тобой! - В стену летит очередная тарелка и рассыпается на множество осколков. А жаль, это был подарок от Рэйвен на Рождество. Эрик в очередной раз не мог понять, в каком месте он накосячил, и почему его маленький и обычно безобидный мышонок снова начинает кидаться всем что только попадается под руку. В ход пошли плюшевые тапки. Что он там говорил про акул? Да, это были именно мягкие тапочки с акулами. Ну по лицу-то за что? Леншерр морщится от попадания плавником в нос и старательно пытается не закатывать глаза. И не ржать, хотя очень хотелось. Возможно, Чарльз думает, что выглядит грозно с мягкой розовой акулой в руке, но его по-детски поджатые губы, раскрасневшиеся щеки и огромные голубые глаза никак не имели ничего общего со словом «грозно». Разве что, флисовые зубы на игрушке добавляли немного устрашения. - Да что случилось-то, объясни наконец. – Всё еще сдерживая хохот, Эрик наконец задал вопрос, но снова получил тапком в грудь. После еще нескольких ударов, Ксавье «злобно» сверкнул синими глазами и, развернувшись на пятках, попытался ретироваться из комнаты. Возможно, Эрик когда-нибудь поймет, какие тараканы роятся в этой прекрасной голове, но не сейчас. - Не так быстро, мышонок. – Сильные руки обвили талию телепата, и чуть хрипловатый голос в очередной раз заставил то ли вернуться в реальность, то ли выпасть из нее. - Не трогай меня! - Чарльз лишь попытался вырваться из объятий, но был еще сильнее заключен в стальной хватке. – Отвали! Видеть тебя не хочу! - Ты так уверен? – Шею Ксавье обдало горячим дыханием, и тот уже готов был сдаться, но, видимо, неведомая цель была для него важнее, и он продолжил вырываться. – Нет уж, давай рассказывай, чего я такого сделал, и почему ты снова кусаешься. Иначе кусаться начну я. По спине телепата пронеслась волна мурашек, но он лишь сжал губы в тонкую полоску, отказываясь отвечать. Даже когда шеи коснулись горячие влажные губы, он лишь злобно прошипел что-то вроде «отстань» и попытался увернуться. И лишь когда Эрик задел участок кожи за ухом, Чарльз расслабился и даже немного подался навстречу. Это срабатывало каждый раз. Даже если не получалось выяснить причину ссоры, Эрику стоило просто сжать его в объятиях и начать целовать. Иногда, просто куда попало, иногда, настойчиво, нагло лаская рот языком, а иногда, как в этот раз, в самое чувствительное место на теле профессора – шею. Еще спустя полминуты молчания, Эрик чуть сжал зубами бледную кожу, покрытую веснушками, от чего Ксавье судорожно вздохнул и потянулся руками к бедру Леншерра в попытке прижаться ближе. Но на этом он не остановился и продолжил покрывать легкими укусами шею возлюбленного, спускаясь к не менее чувствительным ключицам. - Если ты продолжишь, то я обижусь еще больше. – Теперь его голос звучал тише, без истерики, но с нотками просьбы. - И что мне нужно сделать? - Оттрахай меня. – Спокойно, будто в этом нет ничего необычного и заставляющего штаны натягиваться в области паха. – Так чтобы я не чувствовал ног. Просьба была приведена в исполнение немедленно. Эрик жадно впился губами в шею и ловко скользнул рукой под ткань серых штанов, по-хозяйски сжимая упругий зад. Вот он, его профессор, такой разный и непредсказуемый. Только он может начать ссору на пустом месте, а потом позволять делать с ним всё что душе угодно. Только он может спокойно читать лекцию ученикам, а через несколько минут затащить Эрика в ближайшую кладовку. Только он может заставить Леншерра встать перед ним на колени и делать всё что угодно, лишь бы ему позволили целовать каждую веснушку на этом теле. - Ты всё еще дуешься? – И только от Чарльза вместо обычного ответа может прилететь розовой акулой. Особенно, после жаркого секса. Наверное, это единственный, кто вообще после такого еще умудряется двигаться. А ещё смеяться. И быть при этом настолько обаятельным. - Ну-у…я еще подумаю. - Кажется, тебе не хватило извинений. – Эрик провёл кончиками пальцев по бедру возлюбленного и многозначительно улыбнулся. - И долго ты еще будешь извиняться? - Хоть всю ночь…