Help me feel it / Помоги мне почувствовать

      — Да, вас поняла, господин Арамаки. Так точно. Будет сделано.       Киборг отстранилась от телефона и нажала на цифровое изображение красной трубки.       Завтра у неё очередное задание. Если раньше операции случались не чаще раза в неделю, то сейчас она практически не появлялась в штабе. С Бато они виделись более-менее регулярно, а вот с остальными…       О чём Мира, на самом-то деле, не сильно и жалела. Её напарник был, пожалуй, тем единственным человеком, длительное пребывание бок о бок с которым её не раздражало.       Остальные… Не то чтобы они делали что-то плохое. Просто Мира чувствовала их отношение к себе.       Как к говорящему роботу-пылесосу.       Она сидела у стены, расставив чуть согнутые в коленях ноги. И думала.       О новой жизни. О том прошлом, которое недавно обрела.       О матери.       Мира ведь так и не вернулась в старую квартиру.       Нет, она иногда заходила в гости к маме, и та охотно рассказывала ей о прошлом, о её былых увлечениях, о старых друзьях…       И чем дольше Мира её слушала, тем отчётливей понимала, что Мотоко Кусанаги действительно в какой-то степени умерла.       Мира Киллиан была уже во многом совершенно другим человеком.       Или правильней сказать — совсем не человеком?       Кроме того, она уже привыкла жить одна, полагаясь только на себя.       Поэтому когда мать спросила, когда же Мира перевезёт свои вещи обратно, та, помедлив, честно призналась:       — Мне не хочется сюда возвращаться. Я бы хотела оставить всё, как есть.       На какое-то мгновение, на лице её матери промелькнуло выражение печали, но потом оно сменилось пониманием.       Мягко улыбнувшись, женщина протянула ладонь и накрыла руку Миры своей.       — Да, ты права. У тебя ведь совсем другая жизнь сейчас. Своя жизнь.       Мира благодарно кивнула ей.       Они допили чай, а затем отправились на кладбище — навестить могилу Мотоко.       …Увидеть собственное надгробие было… немного странно.       Она умерла — и при этом вот она, живая и реальная.       — Больше тебе не придётся сюда ходить, — сказала Мира подошедшей матери.       — Я знаю, — ответила та, с улыбкой заключая дочь в объятия.       Именно тогда Мира и почувствовала это.       Она даже дёрнулась слегка.       Объятие было недолгим, но даже пары мгновений хватило Мире, чтобы с удивлением отметить: внутри словно открылся какой-то неведомый клапан, впустивший что-то новое и знакомое одновременно…       Это было определённо…       … приятно.       И источником этого чувства стало прикосновение.       Физический контакт.       Который, по идее, не мог вызвать абсолютно никаких ощущений.       И вот теперь, сидя на полу своей небольшой съёмной квартиры на окраине Токио, Мира напряжённо размышляла.       Она никак не осмеливалась поверить в то, что — впервые с момента становления киборгом — смогла что-то почувствовать.       Ведь это было даже теоретически невозможно.       Потому что такая функция не была вшита в её синтетическую кожу.       Её могло разорвать на мелкие кусочки — и это бы ей никак не повредило.       Такой её создали.       Идеальный солдат.       С абсолютно бесчувственным телом.       Именно благодаря этому Мира — совершенное оружие — не ощущала боли.       Как и наслаждения.       Ещё в самом начале учебного процесса, вскоре после пробуждения, она принялась исследовать начисто забытый ею человеческий мир — чтобы лучше понять тех, против кого теперь выходила на задания.       И, как оказалось, главной слабостью людей была падкость на разнообразные удовольствия, основными источниками которых были три компонента: еда, секс и наркотики.       И все три были Мире недоступны.       Её организм не нуждался в пище. Более того, он был сконструирован так, что… ну, словом, в нижней части у неё не было никаких отверстий, через которые пища могла бы покидать её тело.       Мира была полностью гладкой — так сказать, герметично запаянной.       Из этого следовало, что и секс в обычной, человеческой форме, был ей недоступен.       Однажды Мира, впрочем, попробовала хоть как-то приобщиться к этому непонятному действу. Для этого пришлось навестить один из наиболее подходящих городских районов: Неоновый Квартал, сплошь состоящий из клубов и борделей.       В одном из ночных заведений она познакомилась с усовершенствованным метисом; высоким парнем с чертами латиноамериканца и азиата — довольно привлекательный был малый, надо сказать.       Но оказавшись с ним в туалетной кабинке и увидев перед лицом вываленный багровый пенис, Мира… не почувствовала ничего.       Её любовник был изрядно раздражён её безучастным взглядом, и даже попытался взять её силой, но тут же был с хрустом впечатан в кафельный пол.       Мира не стала его сильно калечить — в чём-то она понимала его гнев и разочарование.       Во второй раз это были три белокожие проститутки. Всё в том же квартале, месяц спустя.       Они трогали обнажённую Миру, облизывали её, тёрлись об неё своими прелестями…       Но, опять же, — безрезультатно.       Мира испытывала от физического контакта столько же ощущений, сколько мог испытывать мёртвый.       Что до наркотических веществ — её организм был настолько совершенен, что мгновенно уничтожал любые токсины, попадавшие внутрь. Кокаин, гашиш, героин — по нулям.       Мира пробовала.       И не раз.       И даже более хитрые синтетические составы — тоже не действовали.       У неё не было ни единого способа ощутить материальное наслаждение.       …Во всяком случае, Мира в этом была уверена.       До того, как одно простое объятие не почувствовалось как… приятное.       Могло ли это значить, — напряжённо размышляла Мира, вглядываясь в сияющий разноцветными огнями ночной Токио за стеклом, — могли ли это значить, что на самом деле её кожа может что-то ощущать, просто эта способность, как и воспоминания, была заблокирована учёными?..       Неужели надежда есть?.. А ведь Мира уже от неё отказалась, смирившись с тем, что… Что она никогда…       Поток тягучих мыслей прервала вибрация телефона, чей экран ослепительно вспыхнул во мраке комнаты.       Бато.       — Майор, привет, — послышался в трубке бодрый баритон напарника. Судя по несколько растянутым гласным — похоже, тот уже успел выпить баночку-другую любимого пенного.       — Привет.       — У тебя какой-то удручённый голос, — заметил Бато, — что-то случилось?       Мира помялась. С одной стороны, она доверяла ему, как никому другому, но… То, что занимало сейчас её мысли — было непонятно до конца даже ей самой. И она совсем не была уверена, стоит ли грузить этим напарника.       — Да нет, всё нормально, — отозвалась она наконец.       — Я тебе не верю, — уверенным тоном сказал Бато, — что-то ты темнишь. Колись, что произошло?       Мира молчала.       — Мне приехать?       — Не надо, — быстро откликнулась она.       — Тогда ты приезжай.       — Бато, — начала Мира, но тот прервал её:       — Майор, не строй из себя всесильную, ладно? Проблемы бывают у всех. Для того и нужны напарники — не только чтобы прикрывать под пулями, но и чтобы помогать вычищать всякое дерьмо из головы.       Мира взяла паузу.       — Ладно. Скоро буду, — сказала она, наконец, — Но у нас завтра задание, и…       — Заночуешь у меня, — просто отозвался Бато, — у меня есть свободная кровать. И, майор…       — Что?       — Возьми такси, — неожиданно трезвым голосом велел напарник.       — Я, конечно, знаю, что ты супергероиня и всё такое, — продолжил он, — но мне будет спокойней, если посреди ночи ты доберёшься под какой-никакой, но всё-таки охраной.       — Ладно, — согласилась Мира.       — Вот и хорошо. Тогда я собираюсь и выхожу тебя встречать.

***

      На улице шёл дождь.       Когда такси подъехало к многоэтажке, в которой обитался Бато, Мира запустила руку в карман куртки, чтобы вытащить деньги, но тут передняя дверь распахнулась.       — Спасибо, шеф, — в салон просунулась верхняя половина массивного торса её напарника. Его коротко стриженная макушка была мокрой и взъерошенной. Выглядело забавно: могучий и суровый Бато сейчас чем-то напоминал ежа-переростка.       Всучив хрустящую бумажку водителю, он захлопнул переднюю дверь, и следом — открыл заднюю.       — У меня нет зонта, — признался он, — так что давай скорей.       — Я не заболею, — усмехнулась Мира, покачав головой. Но, впрочем, послушно поспешила вместе с Бато ко входу.       Пока они шли — он держал над ней растянутую кожаную куртку.       Вот глупый, удивлённо думала Мира. Зачем он это делает, если я не мёрзну всё равно?       Поднявшись на лифте, напарники вышли на лестничную клетку.       Мира проследовала за Бато к одной из дверей.       Напарник звякнул ключами в замке, и распахнул дверь приглашающе:       — Прошу.       Киборг вошла, на ходу стягивая успевшие промокнуть в лужах кроссовки, — чтобы не наследить.       Зашедший следом Бато сразу же направился на кухню, а Мира устроилась в гостиной на тёмно-красном диване, за низким восточным столиком.       — Я надеюсь, ты помнишь, что чай, равно как и остальные жидкости, я не пью? — крикнула женщина в сторону кухни.        Звон посуды мгновенно утих. Следом послышался разочарованный стон владельца квартиры.        — Чёрт. Постоянно забываю. — отозвался Бато, — Ладно, а ты не против будешь, если я один…?        — Не буду, конечно, — майор Киллиан пожала плечами.       Через несколько минут хозяин жилища вернулся с плоским железным чайником и чашкой.       — Итак, — он налил себе горячий дымящийся напиток, и внимательно посмотрел своими искусственными сапфировыми глазами на Миру.       — Итак — что? — переспросила она.       — Почему твой голос по телефону звучал так, будто бы с тобой Гласом Божьим только что поговорил Горящий куст?       Мира перевела взгляд на столик.       — Сегодня днём я виделась с матерью. И когда она меня на прощание обняла, я…       Мира помолчала.       — Я что-то почувствовала, Бато.       Повисла тишина.       — Точнее, я испытала ощущение, которое расценила, как приятное. — с нажимом произнесла майор, — Ну, или…       — Или?..       — Или мне так показалось, — пожала плечами Мира.       — Но твоя кожа ведь сконструирована так…       — … чтобы я ничего не чувствовала, — эхом откликнулась Мира. — Я знаю. Но у меня есть версия… — Киллиан помолчала, — что способность испытывать различные эмоции от ощущений, как и моя память, могла быть просто заблокирована. Но не уничтожена окончательно.       Воцарилась тишина.       — А ты… — Бато попытался подыскать слава, — ты проверяла потом?.. Ну, ещё раз…       — Как? — дёрнула плечом Мира. — Потом я вернулась домой.       Напарник молчал.       — Впрочем… Мне действительно могло просто почудиться, — покачала головой майор, — Потому что это слишком невероятно. Возможно, я слишком сильно хочу, чтобы это оказалось правдой. Потому что… знаешь, Бато…       Мужчина вскинул голову, слушая внимательно.       — Я так завидую тебе, — нахмурившись, пробормотала Киллиан вполголоса. — Ты пьёшь пиво, обожаешь китайскую кухню, у тебя есть женщины… Ты так вкусно живёшь, — она с горькой улыбкой качнула головой, — А у меня есть только призрачные воспоминания о приятном. Впрочем, это как раз вполне логично — что ещё может быть у призрака, — безэмоционально закончила она.       — Мира, — тихо позвал Бато.       Она подняла усталый взгляд.       — Давай ещё раз попробуем?       — Что? — непонимающе переспросила киборг.       — Я хочу попытаться помочь, — мягко, но уверенно попросил напарник.       Мира вопросительно приподняла брови.       На щеках Бато внезапно проявился лёгкий румянец.       — Ты сказала, — он прочистил горло, — сказала, что почувствовала приятные ощущения, когда тебя обняли… Я могу тебя обнять, и… Ну, знаешь, вдруг ты снова это почувствуешь?..       Повисла тишина.       — Хорошо, но… — Мира нахмурилась, — А если… — в её голосе зазвучало напряжение, — а если я совсем ничего не почувствую?.. — договорила она совсем тихо.       Бато какое-то время пожевал нижнюю губу. Но тут внезапно просиял:       — Это будет значить, что я паршивый обниматель, — развёл он руками, — Как же иначе?.. В конце концов, посмотри на меня, — он обвёл руками своё могучее тело, — я же не твоя мать… Я большой и страшный, ещё и с этими синими фонарями в черепушке. Конечно, будет естественно, если ты ничего не почувствуешь, — сказал он с напускной уверенностью.       Мира помедлила.       — Хорошо, — наконец, кивнула она.       — Хорошо? — не поверил своим ушам Бато.       Они стояли друг напротив друга: она, маленькая и нахмуренная, и он — мощный, нарочито-уверенно задравший подбородок кверху.       Глубоко вдохнув — словно перед прыжком в воду — Мира сделала решительный шаг вперёд и сомкнула руки за спиной Бато.       Прижалась.       Зажмурилась.       …       Сердце Бато гулко билось прямо под её ухом. И почему-то билось оно чаще обычного…       Ощущения…        Должны быть какие-то ощущения.       Но всё, что Мира чувствовала — только ткань униформы, а под ней — могучую спину с комками мышц.       И больше ничего.       Ни. че. го.       — Мира, — неожиданно отвлёк тихий голос на ухо, — расслабься.       Она вздрогнула и приоткрыла глаза.       — Не надо так напряжённо ждать.       Мира хотела возразить, но тут большая ладонь напарника легла между лопаток — и слова застряли внутри.       Было… тепло.       Полежав спокойно какое-то время, ладонь медленно двинулась вниз, к пояснице.       Затем оторвалась — и снова вернулась на область между лопаток. Вниз… И вверх.       Вниз…       Бато медленно, почти невесомо гладил её по спине, в то время как она стояла, вытянувшись стрункой в его объятиях.       — Расслабься, пожалуйста, — тёплое дыхание Бато ощущалось прямо над ухом.       Она послушно расслабила мышцы.       Бато издал удовлетворённое «м-м». И Мира почувствовала, что её спину гладят двумя руками.       Одна ладонь вниз, другая вверх. По очереди оглаживают.       И…       Мира широко распахнула глаза. Её рот округлился от удивления.       Да. Это было оно.       Без сомнения.       — Бато, — севшим голосом позвала она.       — М? — отозвался он.       — Мне приятно.       Руки мужчины замерли.       — Ты… уверена?       — Совершенно точно, — с удивлением кивнула Мира.       Но ладони напарника не возвращались к движению.       — Бато? — позвала она.       Мужчина сделал шаг назад.       Он выглядел странно: и сконфуженным, и обрадованным, и раздосадованным…       Мира с удивлением изучала набор эмоций, которые отражало его лицо.       — Тогда… — Бато прочистил горло, — тогда, будем считать, эксперимент удался?       Он убрал руки за спину.       Мира испытывала странные чувства: с одной стороны, ей было радостно, что ощущение под названием «приятно» всё же не было плодом её воображения, и её тело определённо оказалось способно его испытывать. А с другой…       Как будто перед её лицом помахали конфеткой, — а потом спрятали её, так и не вручив.       — Бато, — попросила Мира.       Мужчина молчал.       — Бато, я хочу ещё.       — Мира…       Майор вздрогнула: голос напарника звучал хрипло.       — Мира, прости, но… Ты… Ты пойми, я ведь просто человек, — забормотал Бато, — и я не могу… Я…       Мира не понимала.       — Нельзя ли чуть конкретней, Бато?       — Хорошо, Мира, — голос мужчины стал ещё глуше, — посмотри, пожалуйста, вниз.       Она посмотрела.       — О.       Бато закусил губу.       — Прости.       — Но разве люди… мужчины — всегда так реагируют, когда обнимают женщин? — недоумённо спросила Мира, со странным чувством внутри разглядывая выпуклость на форменных штанах напарника.       — Нет, не всегда, — тихо отозвался он.       До Миры не сразу дошло. А когда дошло…       — О-о. — повторила она.       — То есть, — сделала попытку Мира, — это на меня?       — Ты очень проницательна, — с ноткой вины улыбнулся Бато.       Мира молчала, сосредоточно глядя вниз, на красноречивую выпуклость.       — А можно её… потрогать?       — Зачем? — Бато дёрнулся назад.       — Ну… Мне хочется, — несколько сконфуженно призналась майор.       Напарник недоверчиво сверлил её синими диодами.       Затем прокашлялся.       — Мира…       — Бато, я знаю, что такое секс, — радражённо оборвала его киборг.       — Ты им занималась? — вырвалось у Бато.       — Да, — просто ответила Мира, — но… Не сказать, чтоб тогда мне его очень хотелось. А сейчас — почему-то… — она сделала паузу, не договорив. — Я понимаю, что это, возможно, всё слишком внезапно, но...... Ты мне позволишь?..       Бато беспомощно потряс головой.       Он никогда не мог противиться ей и её просьбам. А уж после объятия, после этого искреннего: «Мне приятно»… И ещё более откровенного: «Ты позволишь?..» — собственные желания — горячие, первобытные, — затопили его разум окончательно, вытеснив осторожность и здравый смысл.       Мужчина медленно кивнул.       Он сел на диван, глядя на майора Киллиан вопросительно и с какой-то самому ему непонятной надеждой.       Женщина устроилась рядышком.       Её ладонь мягко и почти невесомо накрыла выпуклость между его расставленных бёдер.       Бато простонал, запрокинув голову.       Возбуждение так остро пронзило его, что он, к своему стыду, словно нетерпеливый подросток толкнулся в аккуратную ладонь напарницы.       Мира с удивлением разглядывала мужчину — будто впервые его увидев. Сжав зубы, тот поверхностно, рвано дышал. Горячая, пульсирующая плоть напрягалась и наливалась кровью всё сильней под её пальчиками.       Не спрашивая больше разрешения, Мира одним движением сдёрнула штаны вниз, второй рукой задрала форменную футболку — обнажив напряжённый живот, с едва различимыми кубиками пресса.       Член Бато крепко стоял, подёргиваясь от возбуждения. Тёмная, оголившаяся головка сочилась смазкой.       Мужчина закрыл верхнюю часть лица тыльной стороной ладони и отвернулся, тяжело дыша.       Он почему-то явно смущался своих бурных реакций перед ней.       На неё.        Мира уверенно сомкнула пальцы вокруг ствола и сдвинула их наверх.       Из груди Бато послышался гортанный рык, переходящий во влажный всхлип.       — О, боже, ДА… — сорвавшимся голосом простонал он.       Неожиданно Мира почувствовала что-то.       Какое-то странное, давно позабытое ощущение…       Ей внезапно стало очень тепло где-то между бёдер. Что было поистине невероятно: ведь там у неё совсем ничего не было, кроме совершенно гладкой синтетики…       — Мира? — Бато посмотрел на неё вопросительно.       — По-моему, я возбуждена.       Искусственные глаза её напарника потемнели.       — Из-за чего? — спросил он так, как будто из последних сил пытался сохранить контроль над собой.       — Из-за тебя.       — Мира… — беспомощное рычание.       В следующее мгновение женщина почувствовала спиной мягкий диван.       — Пожалуйста, дай мне по морде. Если ты не хочешь, чтобы я продолжил — скажи мне об этом прямо сейчас… — нависший сверху Бато буквально простонал это. Мира смотрела на него в ответ, уверенная как никогда.       — Продолжи, Бато. Ещё один рык. Мужчина дрожащими пальцами взялся за пояс её штанов, расстёгивая пуговицу и дёргая молнию вниз, —       Майор лежала, удивлённо прислушиваясь к своим ощущениям. Ей… хотелось. Похоже, ей действительно хотелось.       Грубые пальцы напарника одним движением стянули её кожаные штаны.       Мира почувствовала влажное дыхание на синтетической коже, с внутренней стороны бёдер.       — Там… Ничего нет, — тихо сказала она, глядя в потолок.       Впрочем, Бато и так это знал. Так зачем…       Неожиданно майор почувствовала горячее и осторожное прикосновение к участку между ног. Но почему он… Там ведь всё равно…       — Бато? — Мира приподнялась протестующе.       Но твёрдая рука удержала её на кровати.       А упругий и тёплый язык Бато продолжил лизать участок, от прикосновения к которому живые женщины в порнофильмах (которые из интереса пару раз смотрела Мира) выгибались от наслаждения и стонали.       Как жаль, что у Миры не было таких ощущений. Как жаль, что…       — ООООО, — майор потрясённо округлила глаза, выгибаясь навстречу языку Бато.       Этого не могло быть.       Её тело ведь было синтетическим. У неё не было ни клитора, ни влагалища. Она была как пластмассовая Барби. Она ведь не могла…       Но язык Бато прошёлся по этой точке снова — и Миру опять выгнуло дугой на диване.       Это было невозможно, но… по какой-то невероятной причине она это чувствовала.       Удовольствие.       Наслаждение.       Мира низко и хрипло застонала.       Бато издал ответное удовлетворённое «м-м-м».       Приятное влажное давление вдруг исчезло, и Мира приподнялась на локтях, — — только чтобы почувствовать вес мужчины, который прижал её к дивану своим мощным телом.       На нём уже не было верха.       Её пальцы наощупь прошлись по его груди, покрытой светлыми волосками. Задели соски.       Бато удовлетворённо выдохнул сквозь сжатые зубы.       — Боже, Мира. Что ты со мной...       От звука его перевозбуждённого голоса женщину буквально повело.       Ей хотелось больше. Хотелось ещё…       Словно почувствовав её состояние, Бато обхватил её щёку ладонью и склонился ниже.       Горячее дыхание опалило губы.       Мира облизнулась. Она нетерпеливо потянулась наверх, сама, — и мужчина с возбуждённым рыком впился в её приоткрытый рот.       Он целовался влажно, горячо, раскрепощённо. Казалось, он берёт её рот своим языком.       Мира лежала под ним и сходила с ума.       ...Неожиданно Бато отстранился, он наскоро сунул пальцы в рот, щедро облизав их.       Мира хотела поинтересоваться, зачем он это делает, но… Ооооохх…       Восхитительные, большие пальцы Бато прижались к её промежности, и принялись нежно, почти невесомо, потирать её круговыми движениями. Дразняще, изучая. Её напарник исследовал её, нажимал на разные точки, проверял, где чувствительность была выше…       В какой-то момент с губ Миры сорвался сладострастный стон, и Бато понял: да, вот так. Здесь.       Глаза его напарницы широко распахнулись, брови жалобно выгнулись.       Мужчина прижался губами к её шее, втягивая зубами кожу.       Мира рвано и хрипло вздохнула.       Чуть прикусив, Бато двинулся губами ниже.       Грудь Миры была округлой, но совершенно без сосков. И всё же, рассудил Бато, она тоже могла быть более чувствительной в отдельных местах…       Он попробовал облизать её примерно в середине — там, где у человеческой женщины были бы расположены комочки нервов, прикосновение к которым приносило негу.       Хм, нет…       Тогда чуть левее.       Ниже.       Правее…       Неожиданно Мира застонала хрипло и громко.       Вот оно.       Бато с удвоенным старанием принялся лизать и покусывать участок синтетики, от прикосновения к которому майора Кусанаги буквально выгибало на диване.       Свободной рукой он продолжил стимулировать гладкий кусочек кожи между ног — таким движением, которое, как он запомнил раньше, понравилось его напарнице.       Мира лежала, широко раскинув ноги и непрестанно облизывая губы. Чисто машинально, по забытой человеческой привычке… Но теперь всё то, что, казалось, навеки сгинуло в омутах её памяти, показалось на поверхности — и это было…       Потрясающе.       — Полижи меня там… Ещё… — неожиданно для самой себя услышала она собственный разгорячённый и нетерпеливый голос.       Бато не нужно было просить дважды.       Опустив голову между её ног, он горячим языком прижался к её промежности, и принялся жадно её вылизывать. Его большие, тёплые пальцы сжимали синтетику на её груди — и, о боги, Кусанаги могла поклясться — ей казалось, что он сжимает её соски.       — Лижи сильнее, — стиснув зубы, процедила она, упираясь макушкой в подлокотник дивана.       Бато прорычал ей прямо в промежность. Одна его рука исчезла с груди — и Мира услышала хлюпающие звуки. Бато дрочил себе. Он был перевозбуждён и дрочил себе, вылизывая её.       — Сильнее, — сипло и сдавленно проскулила майор Кусанаги.       Мощная рука Бато прижала её к кровати поперёк живота — фиксируя, не давая двинуться.       А его язык — грубо, скользко — долбил, лизал её промежность.       Мотоко почувствовала закручивающуюся внутри волну.       — Ещё… ещё… — она с мольбой привстала на локтях, жадно разглядывая, как язык напарника ублажает её.       Бато всосал влажную кожу, принявшись стимулировать её во рту языком, — и мир майора Кусанаги взорвался фейерверками. Словно внутри растрясли и вскрыли бутылку шампанского...       С громким протяжным стоном Мира выгнулась на кровати в сладкой судороге оргазма, непроизвольно дёргая бёдрами, за которые удерживали её заботливые, сильные руки напарника.       Горячий язык Бато медленно лизал её до самых последних спазмов.       Когда водоворот удовольствия, наконец, отпустил её, майор Кусанаги откинула голову назад, закрывая глаза и тяжело дыша.       Она чувствовала, как воздух холодит её кожу.       Её синтетическую, и в то же время — настоящую, всё чувствующую, живую кожу.       И следом за этим — тепло мужского тела, устроившегося сверху.       Губы Бато ткнулись ей в шею, нежно и успокаивающе.       — Мира?.. Ты как?..       Женщина со вздохом притянула его ближе, запустив пальцы в короткие волосы на затылке.       Вдыхая запах его кожи, смешанный с ароматом одеколона.       — Я-то волшебно. А ты как? Ты ведь так и не…       — Немного запачкал диван, — нарочито-грубо отозвался Бато, и от взгляда Миры не укрылся румянец, проступивший на его щеках.       — Ты кончил на диван, пока лизал мне?       Бато с приглушённой мольбой рыкнул в ответ.       — Мира, ради всего святого… У меня от твоих слов сейчас снова встанет.       — Может, именно этого я и добиваюсь, — майор улыбнулась, убирая короткую серебристую прядь с его лба.       Бато крепко сжал её в объятиях, зарываясь лицом в ямку между плечом и шеей.       — Я тебя люблю, — угрюмо пробормотал он.       — Я знаю, — улыбнулась Мира, закрывая глаза.       Бато вскинул голову, но женщина положила ему палец на губы.       — И ты знаешь, что я тоже тебя люблю, — сказала она приглушённо, — насколько умеет любить куча проводов под синтетикой, — добавила она с грустной усмешкой.       Им всё-таки пришлось на какое-то время встать: Бато наскоро сходил в душ, пока майор приводила себя в порядок и переодевалась ко сну. Напарник выделил ей свою футболку, которая доходила миниатюрной Киллиан почти до коленей.       Потом они лежали в темноте, на разобранной постели с хрустящими от чистоты простынями (Бато просто не мог уложить Миру на те, на которых спал обычно сам).       Киборг задумчиво разглядывала потолок. Её напарник лежал на боку, на самом краешке кровати, отвернувшись. Но ему, впрочем, тоже не спалось.       — Хватит так громко думать, Бато.       Тот вздрогнул от неожиданности.       — Жалеешь?       — С ума сошла? — с угрозой в голосе Бато повернулся к ней.       — Тогда чего притих?       Мужчина пожевал губу.       — Просто подумал… Раз ты теперь всё чувствуешь, то…       — Буду ли я так же отчётливо ощущать боль?       Бато мрачно кивнул.       — Ну вот завтра на задании и узнаем, — дёрнула плечом Мира. — Но на твоём месте я бы о другом больше беспокоилась.       — Это о чём же?       — Ну… Я ведь не настоящая, — наигранно-беззаботно улыбнулась майор. — У меня физиология не такая, как у тех женщин, к которым ты привык. Долго ли тебя будет устраивать контакт со мной такого качества?.. К тому же, даже если завтра я пойду в лабораторию и попрошу заместителя доктора Уэлет вшить мне резиновую вагину… — на этих словах Бато поперхнулся — … я, например, не смогу никогда родить тебе детей. Не то чтобы я уже так далеко заходила вперёд в мыслях о нашем дальнейшем общении, но…       — Мира, — Бато решительно приподнялся на локте.       Его лицо было серьёзным и сосредоточенным.       — Мне насрать даже на то, сделают тебе человеческую физиологию или нет, — честно признался он. — Не говоря уже обо всём остальном. Я просто хочу, чтобы ты была рядом.       Майор удивлённо округлила глаза. Затем, словно осмыслив что-то, мягко улыбнулась, обхватывая крупное лицо напарника ладошкой.       — Ты псих, и у тебя странные наклонности.       — Возможно, — не стал спорить Бато, припадая губами к её запястью.       Мира удовлетворённо закрыла глаза, перекатываясь на спину и увлекая напарника за собой, на себя.       Тяжесть Бато была такой приятной. И снова вызывала тянущее сладкое чувство внизу живота.       Она слегка задела ногой промежность напарника — и почувствовала знакомую твёрдость.       Тяжело дыша, Бато слегка отстранился.       — Мира, прости. Я, кажется, снова…       — И я, — с улыбкой посмотрела ему в глаза майор.